На этом фоне просто «замечательно» смотрится история от польского хрониста об обращении в христианство жителей столицы ВКЛ Вильны (теперь «почему-то» Вильнюс), население которой издавна состояло из белорусцев (так писали в XVII веке) и литовцев (то есть жмуди)9.
Ян Длугош, 1480
«Год Господень, 1386
Так как Владислав, король польский, при заключении им договора с Польским королевством и королевой Ядвигой обязался клятвой обратить литовский народ и страну из идолопоклонства и языческого суеверия к поклонению единому истинному богу и к исповеданию католической веры, и так как король больше всех стремлений души горел желанием распространить католическую веру, то он направляется в Литву, взяв с собой из Польского королевства Бодзанту, архиепископа гнезненского
Варвары, однако, оказывали сопротивление этому и заявляли, что с их стороны было бы нечестиво и дерзновенно, вопреки установлениям предков, изменить себе, покинуть и ниспровергнуть своих богов, главными из которых были следующие: огонь, его они считали вечным, он поддерживался жрецами, подкладывавшими дрова днём и ночью; леса, почитавшиеся ими священными; ужи и змеи, в которых, по верованию язычников, невидимо пребывают боги.
Этот огонь, почитавшийся варварами как вечный, и сохранявшийся в Вильно, главном городе и столице народа, где жрец, называвшийся на их языке «знич», берёг его и питал усердным подкладыванием дров (а также давал ответы молящимся, вопрошавшим божество о будущем ходе вещей, будто бы получая их от бога), король Владислав распорядился потушить на глазах у варваров.
Капище и жертвенник, на котором совершалось заклание жертв, король также приказал разрушить; сверх того, он повелел вырубить рощи в лесах, почитавшиеся священными, и сломать в них ограды; а ужей и гадов, которые имелись в каждом доме в качестве домашних богов, перебить и уничтожить. При этом варвары только плачем и стенаниями провожали ниспровержение и гибель своих ложных богов и божеств, не осмеливаясь роптать на повеление короля.
Когда же были сломаны и уничтожены идолы и литовцы воочию убедились в ложности своих богов и поняли, что были до того времени жертвами обмана, всё литовское племя и народ согласились, отрёкшись от древнего заблуждения, охотно и с покорной преданностью принять христианскую веру» [История Польши].
Напрашиваются выводы.
Во-первых, летописные сведения о якобы уже в X веке христианских Польше, прото-Белоруссии и Венгрии являются очевидными фантазиями московских хронистов XVXVI веков!
Во-вторых, не существуют (по крайней мере, не приводятся нигде) какие-либо убедительные причины отставания Руси в принятии христианства по сравнению с иными этническими системами Европы; нет никаких объективных резонов для существования значительного лага между датами христианизации народов Западной и Восточной Европы.
Вот и получается, что если сведения Русской Национальной летописи в целом верны, то ложью являются датировки текстовых фрагментов практически всех событий истории Западной Европы. Не так ли?
В-третьих. Считается, что учение Спитамы Заратуштры10 было впервые загублено в Иране Александром Македонским якобы в IV веке до н. э., но окончательно похоронено воинами Аллаха лишь в VII веке н. э. Однако каким же живучим оказался культ Ахуры-Мазды и Коллегии Его богов: персы сопротивлялись внешним идеологическим угрозам аж 1100 лет, даже в XXI веке сохранив островок своей древней веры в Индии среди 30-ти тысяч проживающих там парсов! Тогда почему же считается, что Ведическая религия Руси пала чуть ли не за пару десятилетий, оказавшись не столь же живучей, не столь же стойко сносившей агрессивные атаки пришлой религии как продемонстрировал зороастризм в Иране?
*
На всём этом фоне тотального подлога если не всеобщей истории, то её хронологии, нам теперь предстоит предметно обратиться к истокам её русской части. В противовес версии РПЦ и Дома Гольштейн-Готторпов-Романовых! Занимательность экскурса гарантирую!
Предания
После проведения, вероятно, скрупулёзных расчётов РПЦ определила точную дату истока истории Руси 854-м годом от РХ:
«В лета 6362. Начало земли Русстей (или Русьской)».
Это дежурная фраза присутствует шаблоном во всех списках Национальной летописи11. То есть до 854 года пра-Русь, получается, не существовала, и на вопрос «В каких землях лежат корни русской этнической системы?» нам надлежит сегодня отвечать «То неведомо!». Представляется, что это утверждение является зачином всей последующей летописной околёсицы, которая распласталась на страницах ПСРЛ.
Начнём со сведений об отце христианизатора Всея Руси и его деяниях. То есть начнём с описания киевских традиций второй половины X века.
Святослав отец Владимира
В лето 6478 от СМ (969970 РХ)
Годом ранее умерла мать Святослава, княгиня Ольга, и вот теперь 27-летний князь, именуемый иногда в летописи Цветославом, посадил Ярополка на княжение в Киеве, Олега (Олга) в Деревех, а Владимира в Новегороде. Сам же отец семейства направился в рейдерскую ходку на подконтрольные Царьграду земли. При этом локализовать город Дерева, отданный Святославом под управление Олега, не получается, и о том не знает сегодня никто. Похоже, что это была столица древлян, ранее разграбленная князем Игорем; но где та столица находилась неведомо. Есть разные версии учёных: речь историки ведут о Коростене (156 км от Киева на северо-запад) или даже о Торжке (1058 км на север).
Но вот данность. В XII веке в состав Новгородской республики входили ряды (позднее пятины): Вотьская, Обонежская и Бежецкая. Эти ряды имели и иное название Шелонь и Дерева. Известен был в Обонежской пятине Деревяницкий погост. То есть речь со слов В. О. Ключевского идёт о некоем населённом пункте, который затерялся где-то на землях окрест Онежского озера12. Понятно, что Дерева это не Петрозаводск сегодня, но где-то около. Скорее всего.
Вопросы к учителю
Основанный в 2423 году до н. э. Великий Новгород (см. Вятский летописец) уж точно и никогда не нуждался ни в каком внешнем управлении и, тем более, в услугах малолетки Владимира; вечевые традиции не подразумевали, что кто-то извне может силком посадить на управление городом и его многочисленными подконтрольными территориями некую персону! Это действо несуразно в той же мере, как в XXI веке совершенно невозможно представить себе одномоментное замещение всенародно избранного президента РФ В. В. Путина неким господином Пупкиным, «героически» достигшим детсадовского возраста.
Ситуация более чем несуразная: по исходной норманской теории веком ранее новгородцы исключительно общим голосованием призвали Рюрика. Но кто правил в городе в 969 году неведомо: посадник ли Святослава, выборный ли «эффективный управляющий» или же опять какой наёмный князь? Но в любом случае никакого Владимира, привезённого за малолетством в Новгород по назначению кого бы то ни было, принять молча горожане не могли! Исходя из традиций. Внешнее управление новгородцы не признавали вплоть до карательной экспедиции Ивана IV в XVI веке, ранее не раз и не два изгоняя из города не приглянувшихся им князей! Тем более странно их непротивление назначению управленца-от-пелёнок, которому стукнуло в 969 году только девять лет от роду! Это во-первых.
А во-вторых, я, наверное, чего-то не понимаю! В X веке Русь якобы с подачи вроде бы скандинавов, затопленных, кстати, водами Балтики (см. далее), неспроста называлась Гардарикой, т. е. огромной Страной городов. Дабы убедиться в логичности этого термина, взгляните, пожалуйста, на общедоступные в веб-пространстве карты найденных на сегодня археологами 1 306 русских древнейших городищ и 262-х летописных поселений. И если претендующий на общеславянское лидерство князь Святослав ставил своего сына главой Новгорода, то ведь речь не велась об управлении им несколькими тысячами горожан и жителями посада, но об управлении и населением на огромных территориях, подконтрольных Новгороду, в то время самого крупного города Европы13.
И тут к месту вспомнить: чуть ли не основной функцией любого русского князя было ведение личной практики Верховного судьи; поток челобитных лично Президенту РФ вряд ли сегодня меньше, чем царю Ивану IV или во времена первых князей Руси традиция! Не так ли? А если так, то остаётся лишь восхищаться устойчивостью системы государственного управления славян, которая стабильно продолжала работать даже при восседании сопливого мальчугана на «управленческой табуретке» Новгородской республики тех лет! Но если это так, то зачем новгородцам ранее потребовался Рюрик, зачем этой отлаженной и весьма устойчивой управленческой системе Древней Руси потребовалось вдруг внешнее управление, если им и навыков сопливого мальчугана было достаточно, разумеется, по принципу «только бы не мешал»?
При всём при том очевидно, что мальчуган был с горожанами одной, языческой веры, иначе бы в воззрениях попов-летописцев он не был бы принят в Новгороде категорически. Именно поэтому сценаристы летописи не могли «сделать» ни Святослава, ни его сыновей христианами ещё при Ольге, хотя всё для того в Киеве уже было давно готово; княгиня Ольга, приняв «православие» в столице Восточной Римской империи, «почему-то» так и не обратила в новую веру своего единственного сына. Примечательно: власти, воли и жестокости спалить живьём элиту древлян ей хватило, а увести сына и трёх внуков за собой в христианство нет. Не странно ли?
Если этот вопрос не вызывает недоумений, то и вопросов об исходной религиозной принадлежности сыновей Владимира далее не будет также: ведь по канонам языческой веры на Руси действительно царила свобода совести! И, кроме того, выходит, что делегирование полномочий по управлению огромными территориями сыновьям-малолеткам было первым в жизни Святослава самостоятельным управленческим решением. Не так ли? Тогда оцените качество такого решения, пожалуйста.
Меж тем русская летописная версия раскидывания Святославом своих детей по «монаршим табуреткам» и описания последующих причинно-следственных связей и событий никак не соответствуют версии польского историка Яна Длугоша, согласно которой все дети Святослава никуда из Киева именно в 970 году не уезжали (если признавать историю наукой, а не областью знаний):
«970 год
Не довольствуясь отцовским княжеством, князь Руси Святослав объявляет войну болгарам, своим соседям, и, захватив восемьдесят их крепостей, которые расположены по течению Дуная, принуждает болгар к дани. В то время как князь Руси Святослав пребывал в болгарском походе, племя печенегов, подойдя к крепости Киев (в которой находилась мать Святослава Ольга, иначе Елена, с тремя сыновьями Святослава, своими внуками, а именно Ярополком, Олегом и Владимиром), окружает её и штурмует. И последовала бы сдача крепости Киев из-за голода, терзавшего Ольгу и мужей, которые с ней были, если бы некоторые из русских, обманув врагов-печенегов, не нагнали на них страху, внушив им, что князь Святослав идёт с победоносным войском из Болгарии. Услышав это, печенеги, перепугавшись, снимают осаду и уходят с великим страхом; около этого времени мать Святослава Ольга умирает.
971 год
Святослав, князь Руси, боясь, что после его смерти между его сыновьями, когда его не станет, возникнет спор за княжескую власть на Руси, делит княжество Руси между сыновьями: при этом Ярополка, старшего по рождению, он поставил князем Киевским, Олега, второго сына, назначил князем древлян, а Владимира, третьего [сына], новгородцев, обязав каждого великой клятвой довольствоваться своим уделом и воздерживаться от захвата другого».
Впрочем, вряд ли какой-либо древний исторический текст можно брать за эталон, в частности, и работа Длугоша явно на эту роль не подходит; чего стоит только одно вздорное утверждение Яна о происхождении литовцев от римлян и сходстве их языков. Но количество неувязок как по всему массиву внешней информации о семейке Рюриков, так и по количеству логических несуразностей в информации церковно-«корпоративной» просто зашкаливает за все мыслимые границы логики и здравого смысла!
Меж тем из текста от Длугоша дополнением вырисовывается и ещё одна странноватая картина. Если Олег был поставлен управленцем над этническим образованием понятно каким древлян, то этнические образования в Новгороде и Киеве своего автохтонного названия, получается, не имели, называясь по имени городов? Летопись использует исключительно термины «новгородцы» или «князь Киева», то есть непонятно князь какого народа? «Если новгородцы и киевляне не были русскими, то к какой этнической группе они принадлежали? Если же, и всё-таки они являлись частью русского этноса, то где и когда о том говорится в летописи прямо? Скажу сразу: редко когда! Единственно что различаемо в документах истории, это одновременное, существовавших самих-по-себе славянского и русского языков и их носителей (см. например у Олеария), а также чёткое означение в Национальной летописи московитов, киевлян и западных славян (ныне белорусов) как этнических русских, а новгородцев как славян; похоже, последний этноним имел корни в древнем названии Великого Новгорода (Словенска Великого)14, при этом единый для Руси язык общения наши предки поначалу означали не иначе как «словенским»:
«О словенском языце. Се бо в Руси словенский язык: поляне, древляне, новгородци, полочане, дреговичи, север, бужане, зане сидоша по Бугу, последни же волыняне.» [Холмогорская летопись. Том 33 ПСРЛ, издание 1977 г.]
Тем более странен заголовок под 945 годом в Никоновской летописи: «О Русском князи Игоре», что явный вздор! Оный князь Рюрикович этнически был на преобладающую долю своей крови шведом (по официальной версии истории), и лишь на совсем малую долю славянином, но никак не русским! Это всё одно, как считать русской жену царя Николая II, принцессу Викторию Алису Елену Луизу Беатрису Гессен-Дармштадтскую, притом что в жилах самого царя русской крови и была-то лишь 1/128 часть15.
Этноним русь существовал задолго до Рюриков, но связывать его с речкой Росью под Киевом занятие неблагодарное! Потому хотя бы, что речек тех было в период трансгрессии X века на просторах Древней Руси тысячи, в том числе и с похожим названием; и почему, в силу каких причин только одно племя, что проживало на берегах одной из них, дало название мировой суперэтнической системе то непонятно. При том, что ещё ни один археолог не доказал, что на берегах речушки Рось жило племя с аналогичным автохтонным названием. Да и как доказать, если считается, что до времён правления князя Владимира письменность на Руси отсутствовала?
«Этническое исследование» поставило под сомнение истинность уже первых строк Национальной летописи, и знали бы вы сколько ещё перлов «высыпятся» на нас с её страниц, особенно при описании изначалья Руси! Но, благо, их, при ближайшем рассмотрении оказывается на всём массиве обрисовки нашей истории не критически много (прил. 8). Пример «жемчужины» из их череды вынужден привести загодя.
Вчитайтесь, пожалуйста, в сообщения Никоновской летописи под 6477 и 6478 годами от СМ. Княгиня Ольга, видимо на смертном одре, «В лето 6477 (969 РХ) разболелася и по трех днех умре», таки успела в своём фирменном гневе отослать беременную ключницу Малку на её родину, за 1200 вёрст от Киева, где та в 970 году и родила бастарда Владимира:
«Малка же бе сестра Добрыне, и бе Добрыня дядя Володимеру; и бе рожение Володимеру в Будутине веси, тамо бо в гневе отслала Олга, село бо бяше еа тамо, и умираючи даде его святей Богородици.» [6478 СМ]