И я была. Я точно знаю, что через несколько шагов увижу прогалину, освещённую тусклым изумрудным светом. Откуда он? Кажется, что это серебро луны растворяется в лесных красках и облачается в волны тумана, плывёт, несёт меня течением к тому, кто терпеливо ждёт.
Ему некуда спешить. Больше некуда.
Я останавливаюсь, когда различаю спинку бурого кресла. По обе стороны на подлокотниках спокойно лежат дряхлые руки, а над спинкой возвышается седая лысеющая голова. Пальцами правой руки он перебирает большие красные бусины браслета: уцелевших осталось не так много.
Я слышу прерывистый хрип. Сперва я боялась этого звука, но быстро поняла, что старик не ярится, а плачет. Он болен. В его теле разбухает хворь, пожирает нутро. Тело чахнет, последние дни старца сгорают в бессилии, и мне его бесконечно жаль. Он плачет и молит своих детей прийти к нему. Кто-то. Ну хоть кто-нибудь! Он слабеет. Умирает. Ему не выжить без помощи. Старик взывает к своим чадам, но никто не приходит. Он заклинает, обещает отдать всё, что у него осталось, за последнюю встречу, но ответа не последует. Все отвернулись от немощного угасающего отца. Его жизнь будет оборвана здесь, в одиночестве. Я это знаю. Он это знает. И плач старика тонет в скулеже ветра.
Из последних сил большим пальцем руки он продавливает очередную бусину, и та лопается, как тонкая глазурь, из которой вытекает алая жижа.
Старик отсчитывает дни.
И дней осталось немного
Каждое утро проходит в слезах и объятиях Марка.
Странная, еле слышно шепчет. Опять твои сны? Не бойся, я же рядом.
Да. Рядом. Но о снах мы не говорим.
Как и о ночном вое. Словно для группы из четырёх человек это табу.
Кроме нас в экспедиции по проекту WWF участвует Роберт американский профессор экологии кафедры биологии альма-матер, и Борис главный специалист природопользования Ростовской области.
Что же до Марка Интрижка с Марком закрутилась давно, на последних курсах универа. Он сирота, воспитывался в детдоме, да ещё и был обладателем столь выразительной внешности, так что девчонки со всех курсов и потоков липли к нему смолой, наперебой спешили одарить любовью.
Вот только аристократично бледный светловолосый парень выбрал скромную сокурсницу меня. Два года прошли как в сказке. Кафе, парки и посиделки дома в его компании становились красочными, будто детские сны.
Но после каждый занялся своим: я осталась в Омске, с роднёй, Марк рванул в Питер, и лишь спустя четыре года мы откликнулись на один и тот же проект.
Списались. Вспомнили. Загорелись.
Жанна, негромко сказал он при встрече, почему я уехал? Почему такой дурак?
Не всё же в Омске торчать, улыбалась я. Брал штурмом Северную столицу. Так и надо! Так и становятся главными экспедиторами.
Но про себя думала: «Дурак».
О сползающем в море Куполе Вавилова трубили все СМИ, да так громко, что не слышал только глухой. Именно исследование тонущего ледника погнало на архипелаг две экспедиции. Первая обследовала остров и прилегающие акватории на вертолёте. Нашей же задачей было исследовать тело ледника здесь, внизу. Мы станем свидетелями умирающего Севера, что рассыпается перед хищным оскалом глобального потепления. Страшно Реальность всегда страшнее.