еще одним важным параметром считаю такое качество личности, как «допустимая наглость». Какая-то категория людей в силу личных причин совершенно неспособна производить громкие внятные звуки. Они неспособны ругаться или эмоционально выяснять отношения, в таких случаях они привычно сжимаются в комочек и пищат оттуда что-то невразумительное. Или молчат. У таких людей, как правило, очень низкая мышечная активность в голосовом аппарате и аттрактор на более тонкий тип смыкания связок. Ни то ни другое никак не способствует развитию необходимых вокально-технических умений даже базового уровня. Приходится создавать условия, чтобы такой «мышонок» раскричался, т.е. позволил себе издавать ранее несвойственные ему звуки. И тут речь идет не только о максимально громких звуках: даже самые обычные, казалось бы, звуки у таких людей, как правило, имеют «пустой» тембр. Поэтому для начала человек должен убедиться, что он не с Луны упал, а, как и все, способен воспроизвести голосом что-то более внятное, чем обычно. Самыми лучшими инструментами для этого являются технические маневры на перстневидный хрящ и СЧН (Ring). Причем все действия работают тем лучше, чем больше «зрителей» присутствует при этом. Поэтому групповые тренировки опять Forever.
Каким бы особенным ни был студент, он пришел за результатом. Далеко не все мои указания и рекомендации могут ему нравиться в моменте, но если он будет ПОНИМАТЬ их обоснованность и результативность, он будет преодолевать и менять свои привычные ощущения. Без этого ни о каком прогрессе не может быть и речи.
Надо ли говорить, что все эти и многие другие параметры обязательно будут вносить коррективы в работу с одним и тем же вокально-техническим приемом? Напомню, что суть современных приемов такова, что их нужно выполнять максимально точно для того, чтобы сформировать нужный технический навык. Если эта точность невозможна из-за психофизических особенностей студента, навык не образуется либо образуется с погрешностями, что обязательно скажется на качестве звучания голоса. В каждом случае нужны дополнительные инструменты, которые подвинут студента ближе к результату вне зависимости от его «тараканов».
Рассмотрим все это дело на примерах:
Татьяна Ф., 40 лет. Попала ко мне в связи с переездом из другого города, где до этого начала занятия в вокальной студии у педагога, знакомого с современными вокальными техниками. Татьяна знала и выполняла довольно точно абсолютно все технические упражнения, с которых начинается процесс обучения управлению голосом. Но акустически это все звучало так, как будто у меня в классе завелся комар, причем комар очень нерешительный. Настолько «изящного» толстого смыкания мне до сих пор не доводилось слышать.
В разговоре Татьяна звучала более низко, но тембр голоса оставался «пустым», практически лишенным обертонов, поэтому приходилось прислушиваться, чтобы уловить смысл сказанного. Было понятно, что катастрофически низкая мышечная активность гортани не дает ей обеспечивать необходимую резонацию голоса.
В песнях Татьяна более-менее уверенно, но так же тихо и маловыразительно озвучивала примарную зону, но при выходе на сколько-нибудь более высокие ноты, срывалась на еще более «пустой» фальцет. Она объясняла это страхом высокого регистра. Хотя на упражнениях ей удавалось довести слайд (глиссандо) на закрытом звуке до заоблачных высот, соответственно, технически и анатомически у нее с высоким регистром все было норм.
Я проанализировала то, что слышу, и установила, что:
речевые аттракторы идут частично переносом на вокальные (отсутствие в голосе высоких частот и, как следствие, проекционности; поверхностный тип дыхания в стрессовой ситуации и, как следствие, низкий тонус «сопротивления» голосовых связок. Стрессовая ситуация в нашем случае это любая причина открыть рот, что-то сказать или спеть);
человек крайне отрицательно оценивает свое звучание (в сознании есть совершенно другой референс озвучивания песен, он даже близко не соответствует тому, что получается у нее на выходе, отсюда негатив и разочарование);
она способна максимально точно уловить и воспроизводить технические приемы, но выполняет она их на свой лад (все структуры работают хорошо, но в каком-то масштабе 1:100, а должно быть наоборот);
она катастрофически зажата телесно, до кончиков пальцев на ногах (отрицание собственного тембра, излишнее старание, интровертивный тип личности, высокая зависимость от чужого мнения и, как следствие, повышенный тонус внешних мышц при низком тонусе внутренних мышц гортани);
у нее хорошее чувство юмора (позволяет не бросить все это дело и выносить мой саркастически-агрессивный тип работы с учениками).
Для меня это очень важные выводы, которые в дополнение к сугубо профессиональным дают мне ключ к построению стратегии работы конкретно с этим человеком. В данном случае стратегия такова:
1. Максимум внимания на работу с десятибалльной шкалой, контролем расслабления и достижением баланса активности внутренних и внешних мышц, принимающих участие в производстве голоса. Ни один прием не может быть выполнен, пока не сняты сторонние зажимы. Это сказала Джо Эстилл, а я ее уважаю.
2. Работа над получением более внятных звуков: освобождение дыхания, акцент в работе на атаки и массы для достижения баланса выдоха и сопротивления голосовых связок различной интенсивности и высоты. Сюда же тренировка СЧН и Ring для получения кластера высоких частот в звуке, работа по изменению формы вокального тракта в соответствии с качеством выбранной акустики звучания. И куда же без тренировки перстневидного хряща: пусть человек послушает, что способен издавать довольно громкие звуки!
3. Работа в группе с акцентом на именно «хоровое», совместное выполнение маневров для голоса: при опросе индивидуально в присутствии других людей возвращается аттрактор «серой мышки», а когда выполняет упражнение вместе со всеми можно услышать вполне себе внятные звуки.
4. Выбор репертуара акцент на те песни, которые хочет петь Татьяна, работать над максимальным соответствием желанного референса качеству производимого звука в моменте. При необходимости упражнения на проработку тех или иных отдельных технических элементов, без которых референсный звук произвести не удается.
По ходу работы данная стратегия дополняется спонтанно возникающими ответвлениями, но основной вектор на корректировку перечисленных выше способов управления звуком. На данный момент Татьяна занимается у меня почти год, и мы имеем следующие достижения:
диапазон «хорошо акустически оформленных» звуков вырос до полутора октав, некоторая нестабильность присутствует, причина: недостаточно еще хорошо натренированный на данный момент контроль голоса в моменте.
есть частичный контроль баланса вокально-мышечных усилий внутренних и внешних мышц, участвующих в производстве голоса, есть частичный контроль снятия зажимов и восстановления «циркуляции воздуха в системе».
начинаем осваивать более сложные звуки в виде разного вида микстов.
Выводы и прогноз:
Благодаря направленным, постоянно тренируемым приемам, негативные аттракторы постепенно заменяются новыми, вокально-рабочими. При сохранении заданного ритма тренировок к концу второго года обучения студентка выйдет на стабильное стилистическое исполнение вокального материала в пределах полутора октав.
Александра В., 20 лет. Пришла ко мне два года назад, до этого у нее был опыт посещения вокальной студии, который кроме негативных аттракторов ничего ей не дал. По словам Александры, преподаватель никак не участвовал в развитии ее вокальных успехов, все внимание было направлено на более продвинутых в исполнительском плане других участников студии, индивидуальная работа с ней не проводилась, в лучшем случае на выступлениях ее ставили в состав вокальной группы, часто даже без микрофона или с «мартышкой». Это сформировало у девушки кучу комплексов относительно собственного голоса и возможностей, хотя объективно у нее хороший слух и прекрасная интонация. Голос при этом динамически слабый, «хоровой» по тембру, резко выражены регистровые переходы, присутствует страх сольного звучания, от волнения в моменте часто происходит обрыв фонации.
Разговорная речь тихая, мелодичная, обусловленная аттрактором на наклон щитовидного хряща. Низкая мышечная активность, преобладание тонкого смыкания, практически полное отсутствие сокращения СЧН делают голос лишенным проекционности. Все то же самое присутствует и в пении, только здесь голос еще и «заваливается в затылок» (низкий язык + пониженная гортань + расширенный СЧН + наклон щитовидного хряща) время от времени, особенно при переходах на более высокий участок диапазона, становится бестембренно-воющим.
При всем при этом я бы характеризовала Александру как «осторожного сангвиника» девушка веселая, контактная, имеет интерес к организаторской деятельности это хороший потенциал для развития «командного» голоса. Почему «осторожного»? Она хорошо реагирует на происходящее во время занятий в группе, проявляет выраженную эмоциональную реакцию, включается, но сама никогда не инициирует возникновения ситуаций, при которых бы смеялись и включались остальные. Возможно, развитие яркого тембра поможет ей не только озвучивать любимый вокальный материал, но и в любезной ее сердцу общественной деятельности.
Анализ всего этого дал мне следующие факты:
разговорные и певческие аттракторы идентичны, будет сложно с ними работать, потому что говорит человек чаще, чем поет, значит, базовые (речевые) аттракторы будут продолжать некоторое время «шлифоваться» и тормозить развитие новых певческих.
неуверенность в таком действии, как пение, приводит Александру в стрессовое состояние, в результате чего и внешние мышцы тела, и внутренние мышцы гортани начинают напрягаться. В любых других обстоятельствах (общение в группе, со мной и т.д.) такого не наблюдается, это дает хорошие перспективы: когда исполнение станет для Александры более понятным и привычным действием, излишнее напряжение внешних мышц придет в норму. А контролировать внутреннюю вокально-мышечную активность я ее научу, это моя работа.
Александра выбирает динамичные песни с довольно широким диапазоном, с которым, в силу понятных причин, не справляется. Поэтому крайне негативно относится к своему голосу и его возможностям. Обычное дело для всех неофитов раздражение от несоответствия своего звучания референсу в голове.
У нее отличное чувство юмора, ее легко рассмешить, она спокойно реагирует на мои громы и молнии, между нами есть нужный контакт.
В начале работы с Александрой я ставила перед собой следующие задачи:
вывести ее на уверенный уровень работы с биомеханикой ее голосового аппарата (максимально точное выполнение тренировочных маневров в полном объеме);
особое внимание в тренировках уделить тем элементам, которые лягут в основу формирования новых аттракторов: толстая масса голосовых связок, вертикальное положение щитовидного хряща, разговорное (среднее) положение ложных связок, наклон перстневидного хряща, высокое положение языка;
максимум индивидуальных «включений» на групповых тренировках для формирования толерантности к публичным выступлениям. Вот ее, в отличие от Татьяны, нужно постоянно «дергать» индивидуально.
За первый год Александра дала хороший прирост в тренировке биомеханики, но, как я и предполагала, аттракторы поддавались плохо, мы никак не могли преодолеть ее постоянное переключение на воющий фальцет, как только в мелодии попадались чуть более высокие ноты начиная с Си-бемоль первой октавы. Поэтому на втором году обучения я построила стратегию занятий с ней следующим образом:
упор на тренировку микстов и белтовых звуков в диапазоне до Ми второй октавы;
контроль поддержания комфортного номера Работы при переходе в высокий регистр;
контроль баланса внешнего расслабления при контроле вокально-мышечной активности.
На данный момент мы имеем стабильные результаты по сохранению качества мощного вокального звука в высоком диапазоне только на упражнениях. В исполнении песен пока результат нестабилен, но уже чаще получается справиться с задачей, чем не получается. Тем не менее на концертные выступления мы выносим только те песни, в которых Александра чувствует себя уверенно, диапазон которых не выходит за границы ее контроля на данный момент. Все песни, которые «на вырост» работаем только в классе.
Выводы и прогноз:
Необходимо умножить количество приемов на стабилизацию голоса в средне-высоком и высоком регистре, укрепить бэлтовую механику ибо только она дает лучший результат в ее случае. Микстовое звучание при малейшей потере контроля уводит голос в фистулярный бестембренный аттрактор. При условии что данная стратегия будет реализована, Александра в этом году выйдет на уверенный стабильный «верх».
Наталья Б., 55 лет. Занимается у меня уже больше семи лет, пришла ко мне еще в ту пору, когда я работала «на дядю» и понятия не имела о современных вокальных техниках. По сути, это тот человек, который волей-неволей наблюдал все мое становление в новом качестве. На данный момент Наталья уже давно отлично поет, но для нее посещение занятий это любимое хобби, и она приходит в класс уже исключительно ради «собственного удовольствия».
Наталья тот человек, на котором я волей-неволей все эти годы апробировала новые формы и приемы работы с голосом. Расстаться со своими вокально-техническими проблемами ей удалось всего несколько лет назад, когда я стала более-менее точно понимать, как эти современные техники работают на практике. Если бы она со своими проблемами пришла ко мне сейчас, то мы с учетом ее данных достигли бы результата в течение первого года. Но, как говорится, имеем то, что имеем.
Наталья, в отличие от многих моих студентов обладательница большого, мощного голоса. В вокальный класс ее привела, конечно же, любовь к пению, а также проблема дискомфорта при оном. Как и любой непрофессиональный обладатель большого голоса, Наталья совершенно не понимала, что с ним делать, и основным ее способом пения, особенно в высоком регистре, был отчаянный крик. Хотя при наличии такой вокальной природы, как у нее, она могла бы не то чтобы не напрягаться там, она вообще, как говорится, могла в момент исполнения выйти. В дополнение к голосу Наталья располагала прекрасным слухом, чистейшей интонацией и огромным диапазоном от Ля большой октавы до Фа второй.
Кроме проблемы крика присутствовала еще одна, которая ей категорически не нравилась: все песни, вне зависимости от их стилистики, она пела совершенно одинаковым тембром, что романс, что Леди Гагу. Хотя, пожалуй, в то время Леди Гаги еще не было но не суть смысл понятен.
Что мы только ни делали, но воз, как говорится, был и ныне там. Единственным достижением на тот момент стало то, что мне удалось научить Наталью производить более-менее разные звуки. Но при выходе на высокий регистр Наталья неизменно переходила на крик.