Константин со своей стороны вздохнул иЧёрт тебя опять побери Константин, что ты такое делаешь?! прямо в себя оседает Илья при виде того, как отреагировал на его не поддержку Константин, и получается согласия с тем, что сейчас Константин определил, как человеческая карма его путь предопределён. И если тебе суждено сегодня сделать шаг к своему разрушению, то он в любом случае будет сделан. И Константин его сделал, выплеснув содержимое своего стакана себе за спину. Он так сказать, выбрал для себя другой путь своего разрушения не достаточно длинный, который будет определять запредельное содержание сахара к газировке (при упорядоченном подходе к делу злоупотребления газировкой, уже через полгода сидения на ней результаты дадут о себе знать), а самый короткий через конфликт с серой реальностью и её установками на системность мышления и смягчение роли в жизни человеческого интеллекта.
Ну и ответа на эту его конфликтную заявку не пришлось долго ждать, как того и задумал Константин.
Это что ещё за херня?! из-за мысленной и физической конституции, априори предтечи мысленной составляющей этого субъекта, тяжело и без резкой подъёмности, но при этом оглушающе жутко и опасно проговорил эти слова возмутительного непонимания сейчас с собой произошедшего человек грубой жёсткости. И уж только после этого последовало поднятие на ноги этого человека, кто был так беспрецедентно для себя потревожен кем-то, априори виноватым в своей недальновидности своего поведения в сторону этого более чем серьёзного и по нему сразу видно, что крайней степени справедливости человека.
А так как к этому, физически очень значимой консистенции человеку, лицом сидел ближе всех Илья, то ему первому и выпала ответственность отвечать за всё то, что сейчас случилось с бритой головой и рубашкой в полосочку этого типа, не любящего не только в свою сторону шутки, а он вообще не склонен развивать в себе такого рода мысль, не имеющей в себе серьёзной основательности. И как бы не хотел Илья во всём этом не участвовать, сделать для себя отвод в области под столом нахождения, ему не даётся ни единая возможность отвести от себя взгляда этого амбала, уже одной стоящей яростью в его налившихся кровью глазах спрашивающий с него ответа.
И если Илья не сподобится на удовлетворяющий ответ этому амбалу, кого априори не устроит любой словесный ответ Ильи, то сам Илья будет признан за ответчика по этому делу, оскорбления действием Михалыча, как между собой кореша зовут этого авторитетного человека, физически развитого не только по причине своих больших спортивных успехов, а этот его вес очень способствует ему в разрешении конфликтных ситуаций между юридическими лицами и предпринимателями.
Ну а так как данная ситуация, в которую сейчас так встрял Илья, не имеет признаков коммерческого делопроизводства, здесь сто пудов бытовуха, то Михалыч не будет себя сдерживать и в себе демонстрировать выдержанного человека, и он вобьёт в самую свою суть то ничтожество и пыль под его ногами, которая осмелилась претендовать на звание человека. И если Михалыч сказал, что ты перхоть ушастая, то так и будет.
И с вот таким требованием к Илье, признать в себе для начала инфузорию туфельку и одноклеточную амёбу, а затем указать на ту падлу, кто смеет делать вот такие заявки на своё звание человека, взглядом холодной и сдерживаемой из последних сил ярости смотрит Михалыч, и прямо ломает Илью на предательство в себе личности и всего того, что его характеризует человеком. А если проще, то Михалыч от Ильи требует указать на того, кто всё это посмел в его сторону вытворить. Давя на Илью не только своей грубой физической силой, но и своей правотой. Как-никак, а он стал жертвой чьего-то попустительства и своей умственной недостаточности, приведшей к утрированию факта случившегося разбитию стакана об его железобетонный затылок.
Ты, мол, чучело, мне давай, и по живей, весь расклад за того, с кого сейчас я буду спрашивать, и тогда быть может, тебя всё это дело не коснётся. Чем-то подобным убеждал Михалыч Илью в плане быть человеком разумным и живым, что как раз и отвечает взглядам человека на свою разумность поведения и жизни.
Ну а чтобы прибавить мотивации Илье сделать верный выбор и встать на правильный путь своего спасения, то Михалыч несколько, конечно, жестоко и жутко, что поделаешь, раз такой Михалыч, человек прямой, как палка, всегда говорящий то, как есть, похрустел своими лицевыми хрящами, когда стал вертеть так желваками, что у Илья создавалось впечатление, что это его переламывают в муку в этой зубной мельнице. В общем, дальнейшие пути и дороги выхода из этой ситуации для Ильи были обрисованы Михалычем, и решать, как с ним в дальнейшем быть или не быть Михалычу, только самому Илье.
Ну и в принципе, когда всё так друг за друга без слов понятно и Михалыч ответственно за свои слова и обосновано за своё право на справедливость выставил счёт хотя пока что нет, а пока что он определил вектор дальнейшей направленности разговора, то от него ожидается то, что ожидается он скажет то, что скажет. А именно: «И кто тут покойник!». И надо заметить, что Михалыч с первых своих слов остаётся верен себе и всему тому, что он собой представляет и отстаивает, как его единое целое. И он не ставит под вопрос такого возможного совсем скоро развития ситуации с тем человеком, на кого будет сделана ставка Ильи по своему спасению, иначе покойник он, а всего лишь расширяет право присутствующих в этом зале людей на своё свободное волеизъявление быть тем, кем они хотят быть.
В общем, в этом движении души Михалыча прямо прослеживается его близость к демократическим принципам формирования сознания человека. Он и только он решает за себя, когда ему упокоиться с миром. И как понимает Михалыч того типа, кто вызвал в нём все эти справедливые, отражающие суть человека мысли, то он захотел прямо сейчас поставить на себе жирную точку. И только его большая скромность не позволила ему раскрыть себя и поставить лицом к лицу с Михалычем. И теперь весь спрос с Ильи.
Ну а Илья несколько растерялся, что-то подобное определённо ожидая услышать от этого амбала Михалыча, как по мнению самого Михалыча, то слишком чувствительного для его тонкой души обзывания и само собой оскорбления, когда в их культурно-атлетическом сообществе принято называть людей себе подобных с повышенной мышечной массой, метаболизмом и тестостероном, людьми прокачанными, с большой энергетикой в себе. И уж искать поддержки у Константина у Ильи нет никаких сил хотя бы потому, что амбал Михалыч, человек со своей культурной жизненной позицией, которая прошла через всю его жизнь с помощью жима штанги, у Ильи есть такая в его сторону позиция, определённо решит, что Илья, как он и думал, чучело и трус, и он тут же, ему достаточно показать свои намерения, сдаст своих корешей.
При этом Илья отчего-то начинает злиться на Константина, который получается, что подставил его с этим Михалычем, который не спросит твоего имя, а сразу тебя пришибёт. И вообще, кто дал Константину такое право проверять на стрессоустойчивость и нравственную целостность человека. И если на то пошло, то у Ильи, как у человека с активной жизненной позицией, кто не будет стесняться выказывать своё мнение по любому поводу и называть белое белым, а преступное преступным, есть полное право указать на Константина, как на то самое лицо, устроившее в кафе преступление против личности и беспорядок. И вы, Константин, будьте любезны отвечать за свои поступки, не прячась за спины других людей.
И на этом месте, когда Илья более чем начал склоняться к обозначенному частично Михалычем верному пути, а так-то к гражданскому поступку, указав на того, кто должен нести полную ответственность за свою безответственность поведения, это всё эта падла, как к полной неожиданности всех лиц участвующих в этой разгоняющейся в сторону эскалации конфликтности ситуации, на первый план из-за стола выходит Константин, и собой загораживает Илью, выйдя навстречу Михалычу.
Что для Михалыча становится, не то чтобы менее приятным сюрпризом при виде человека с наличием в себе волевых и стальных качеств, которые он на раз определяет в противнике своим сломанным носом, на этом поле деятельности он уже не нюхом стальную волю противника чует, а ему кровью в голову отдаёт при виде такой конституции противника, с наличием в себе инструмента отпора его резюмированию реальности. На что он не успевает хоть как-то отреагировать, так как этот тип с ходу вступает в разъяснение и внесения своей ясности в то, что завуалировано всем этим вступлением Михалыча. Кому, как бы там ни было и так будет в дальнейшем, этот волевой человек отдаёт своё должное, плюс уважуха его культуре взаимодействия с реальностью, которую он, таким образом, облагораживает и вносит в неё свой неповторимый, динамический элемент.
Вижу, что тебе одних слов извинений не будет достаточно, и тебе нужно более основательные аргументы предоставить. Чего здесь, Константин окидывает взглядом зал кафе, не будет слишком к месту делать. Так что моё предложение следующее. Выйти на улицу и там поговорить.
И как буквально сейчас же выясняется, то Михалыч не вправе принимать единолично решения, особенно в вот в таких случаях, со столкновением с жёсткой позицией оппонента на вставший перед ним вопрос. И Михалычу сподручней коллегиально принимать решения по всё тому же вопросу. На что и указывает подход к Михалычу его соратника и единомышленника по культуре взаимодействия с реальностью. Кто, как и Михалыч, большой фанат атлетизма в себе, который он через подход другой к штанге в себе растит и лелеет с помощью стероидных витаминов.
Если ты так считаешь правильным. Констатирует факт принятия этого вызова Константина косолапый товарищ Михалыча, с не меньшей чем у него грудной клеткой и широчайшими расширениями в спине.
Всегда приятно встретить людей, понимающих тебя с полуслова. С обаятельной улыбкой говорит Константин, предлагая своим оппонентам проследовать вместе с ним в сторону внутренних помещений кафе, где через товарный выход можно выйти в самое для их дел место.
Там при благоприятном стечении обстоятельств для Михалыча и его товарища, Константин, вскоре поставленный на колени, с физиономией не похожей на его прежнее лицо после того, как по нему катком пройдутся Михалыч с товарищем, будет слёзно умолять у них о прощении, серьёзно и искренне раскаиваясь за переоценку своих сил и своей значимости в этом жестоком мире, где для того чтобы быть на коне, не обойтись без локтя друга.
Ну а при огромной вероятности не исключённом всё же варианте фантастической осуществимости реальности, когда судьба пожалеет этого дерзкого, берега попутавшего типа, Константина, и несколько спутает реакцию Михалыча, с разворота отправившего не Константина, падлу увернувшегося от кулака Михалыча, а своего товарища почивать в навозе, а затем отправленного хуком Константина в состояние собственной обескураженности рядом с навозом уже своего товарища, всё будет итак ясно, без дальнейшего пояснения.
Но прежде чем к одному из этих, весьма интересных и по своему достойных вариантов встречи подойти, всё же этот дерзкий пока что только за слова, а не за ответ за них тип, Константин, возможно, что слегка струхнув того, что его ждёт в дальнейшей реальности, чёрт меня попутал, а может переоценка своих сил, делает заминку в своём ходе, вдруг озвучив своё условие для этой дальнейшей встречи без галстуков. Вы, надеюсь, не будете против того, чтобы я захватил с собой товарища.
Михалыч и его суровый товарищ чёта не поняли, чего это значит, и они с сомнением в этом типе, только на слова обоснованным, а как дошло до дела, то он начал выдвигать условия, чтобы быть принятым за человека слова, посмотрели на него, и товарищ Михалыча из-за необходимости разъяснить для себя складывающуюся ситуацию, задался вопросом:
Это ещё кого?!
И пока Константин собирается указать на те совокупности условий, какие ему позволят хотя бы попытаться выйти на равных с Михалычем и его товарищем, сам Михалыч и его товарищ бросают свои взгляды по сторонам, в попытке выявить там что-то из того, на что тут решил указать этот, уже точно покойник. И куда они посмотрели в первую очередь, то тут без вариантов на Илью, как ближе всего к ним находящемуся.
Что вызвало в них что-то на подобие насмешки над этой иронией жизни, которую из себя представлял для них Илья, и кто как бы получается, должен был создать ситуацию перевеса сил в противостоянии с ними. А Илья, что несколько удивительно, то на этот раз был полностью согласен с Михалычем и его товарищем, и считал, что его участие в задуманном Константином деле совершенно необязательно и он ни на что особо не повлияет.
Но кто собирается слушать Илью, да никто. И Константин, как и ожидалось Ильёй без всякого энтузиазма, именно на него и указал. После чего Илье деваться было уже некуда, и он вынужден был присоединиться к ним, замыкая собой эту уходящую в сторону служебных помещений компанию людей. Где у него был шанс так отстать от них, что можно было потеряться и в общем, всё пропустить из того, что там впереди намечалось произойти, и к этому его так и склоняли его ноги, еле передвигающиеся, но Илья не поддался этому искушению, за которым стояли инстинкты самосохранения, и не отставал от спины товарища Михалыча, с которой он не сводил своего неровного взгляда.
Но не только спина товарища Михалыча была целью наблюдения Ильи, а он обзорным зрением на этот раз сумел выхватить из окружающей обстановки лицо той самой девушки, которая всё это время от него скрывалась и была недоступна его взгляду. И если до анализа её внешних данных так и не дошло у Ильи, то её заинтересованность и то внимание, которое она уделила в их сторону, то этого он не заметить не мог. Что в свою очередь вызвало у Ильи свои теории, выводы и вопросы. Это не простое любопытство, а здесь присутствует нечто большее. Рассудил про себя Илья. И какая связь между ней и всем сейчас происходящим? А вот этот вопрос Ильи был очень даже дальновидным.
Но ответить на него, как и задаться другими Илье пока что не удалось, так как его сейчас всего занял их проход через местную кухню, где на пути впереди идущего Константина возник какой-то субтильный, но в тоже время амбициозный тип, выразивший крайней степени недовольство присутствием здесь, в его кухне, посторонних. О чём он не просто заявил на всю кухню, а на крике, с яростью в лице и кухонным инструментов в виде лопатки.
Какого хрена, вы здесь делаете?! Кто посмел вас пустить?! совершенно не избирательно и не желая считаться с представившейся объективностью, наорал на Константина этот хозяин типа кухни и всего вокруг пространства, собственник чёртов и шеф-повар по совместительству Андре.
Твоя жрачка. Чуть ли не воткнувшись в нос Андре, пониженным до самоубийства Андре голосом, проникновенно до самых поджилок Андре говорит Константин, и Где теперь этот разгорячённый и такой хозяйственник Андре. Потерялся Андре в самом себе, отодвинутый буквально в сторону открытой двери холодильника, куда его подталкивает чувство самосохранения и желание отсудиться.