Добрыня с непривычки полез за одеждой Белоборода, увязая в рыхлой холодной массе и громко ругаясь на пришедшую стихию. Вскоре Вилард натягивал на себя еще не остывшую одежду Белоборода, уже привыкшего к местной установившейся погоде. Выползая на свежий воздух, колдун уже был спокоен, что его не казнят, как бешеную собаку, но и не был уверен в совместном походе.
Лишь бы не выгнали, крутилось в голове колдуна, любые проверки, наказания, что угодно, лишь бы остаться с ними. Один я могу сгинуть здесь.
Ты остаешься с нами, но есть условие, послышался голос Добрыни, мы все уже знаем о твоей силе, поэтому чётки опять будут у нас.
Да, понимаю, вымолвил сквозь зубы Вилард и протянул свою дорогую вещь в руки Гуннара, прошу, не потеряй их. Но я могу пригодиться вам, а без них никуда.
Пока у компании шли разговоры о будущем Виларда, Улуу готовился серьезно поговорить с духами, северного темнолесья, да и у своих богов было о чем просить. Выстроив по полочкам все свои просьбы и молитвы, он начал готовиться к долгому ритуалу. Шаману было о чем вспомнить и предъявить северным богам за проделанную с ним жестокую кару, но помощь была важнее всех обид и мести, поэтому Улуу выкинул всю накопленную злость ради своих друзей.
Соорудив себе хорошую поляну, он начал готовить обрядный костер из высоких бревен, выстраивая огромную пирамиду. Накидав в самую сердцевину костра шишек, трав и конечно высушенный трут, он начал благодарить богов за подаренную ему жизнь. Достав из своих закромов огниво, он начал разводить костер, тихонько приговаривая какие-то слова. Огонь разгорался, потихоньку взбираясь с каждым мгновением все выше и выше, подбирая под себя приготовленные яства.
Най-анки, начал свои молитвы шаман, ты даровала жизнь мне, даровала мне жену, даровала сына, но я перестал слушать тебя и получил от тебя большое наказание. Ты угасла в моем домашнем очаге, а вместе с тобой и угасла моя жизнь. Прими мои приношения, Най-анки, возьми сало, мясо, сах. Тебе, наверное, холодно в эти непростые времена, мой дар не будет лишним, придав тебе сил и тепла. Помоги мне, мать огня, я хочу просить помощи у Нум-Торума, чтобы указал нам дорогу и помог нам преодолеть долгий путь.
Улуу не заметил, как ушел в небытие и танцевал у костра непонятные танцы, при этом разговаривая с разгоревшимся костром. Снаружи бушевало будто бы ожившее пламя, но из недр костра вырывался густейший дым от приготовленных шаманом лесных компонентов, ну и добавив пару составных частей из своих закромов. Серая пелена дыма распространилась по всей округе, разнося приятные ароматы во все концы леса и за его пределы.
Хорошо, что помнишь о нас, послышался женский голос, мы в обиду тебя не дадим, но и чужаков не приветствуем в здешних краях.
Благодарю тебя, мать огня. Не враги они нам, они пришли искать помощи у Пика Прорицателя.
Да, дорога туда пролегает через наши земли, другого хода нет.
Я не прошу вас о легком пути, но среди нас есть старушка, женщины, и им не осилить дальнюю дорогу северного темнолесья. Холод, снег, пурга, голод изведут нас раньше, чем мы пройдем и полпути, но с вашей помощью мы сможем одолеть это испытание.
Иди к друзьям.
После этих слов языки пламени будто нежно оттолкнули от себя очумелого человека и стали потихоньку угасать. Шаман не переставал благодарить всевышних духов, что связались с ним, но и не смолкал просить о помощи. Вскоре все закончилось и уставший от плясок Улуу почапал к своим друзьям, стараясь успеть прийти затемно. Немного везения все же присутствовало, после пурги настало долговременное затишье, и найти дорогу назад не составляло никакого труда, нужно было просто-напросто идти по своим следам, хотя он неплохо ориентировался на открытой местности.
Вы посмотрите, кто идёт! радостно прокричал Душебор. И откуда ты такой чернолицый?
Кто был рядом, расхохотались, увидев измазанное сажей лицо уставшего шамана. Испачканный чудак, увидев ближайший проход в укрытие, тут же поплелся отдыхать, оставив все разговоры на потом.
Что он там делал? иронично спросила Благослава. Почему он такой грязный?
Мы это узнаем поутру, выпалил Добрыня. Скажи мне, ты не замёрзла, может тебе огонь разжечь, чтобы ты погрелась?
Мне тепло, с некой застенчивостью произнесла старушка, но вот наш волк, наверное, мерзнет, да и Верному тяжко, наверное?
Добрыня хотел было начать поиски Белоборода, но его взгляд наткнулся на огромного белого зверя, свернувшегося в неестественной позе рядом с горящим костром, а из его объятий торчала сонная морда уставшего пса. Улыбнувшись, он подошел к своей спасительнице и показал рукой на спящих животных.
Думаю, этот вопрос решен?
Без сомнений, улыбаясь, ответила Благослава.
Вилард старался сторониться всех, но кто-нибудь из большой компании случайно оказывался рядом и волей-неволей приходилось поддерживать незатейливые разговоры. Ему было бы легче выполнять простые поручения или даже сложные задания, лишь бы не встречаться глазами со своими собеседниками. Он не умел вести себя в подобных ситуациях, впервые в жизни он попал в нелепость, ему еще и жизнь спасли. Но он был довольный собой, выполнив сверх нормы свое задание, мало того, что он выжил, так еще и вместе с ними будет следовать до назначенного места.
Ближе к ночи все разбрелись по своим норкам, кроме одного оборотня, оставшегося греться возле костра, да и мало-мальски поддерживать его. Ночь прошла без явных историй и приключений, хотя успел отметиться выспавшийся оборотень, поймавший недалеко от лагеря застрявшую в сугробах косулю, а затем отпустивший её восвояси, понимая, что она им будет нелегкой обузой. Он чувствовал большое разнообразие местных животных, обитавших в этих краях, и охотиться без надобности не входило в планы старого Белоборода. Он всячески берег окружающий мир, как учила его всемогущая богиня Язя, поймав его еще молодым за поеданием свежих яиц, найденных рядом с её владениями. Она показала ему, какие прекрасные птицы могли бы вылупиться из этих крохотных яиц, какими могли стать родителями, сколько добра принести лесу, если бы не его ненасытный аппетит.
Утро было веселее. Проснувшийся Улуу, выйдя из своего укрытия, стал поднимать всем настроение, спрашивая у каждого, от чего над ним смеются. Одна лишь Берегиня пустила в ход свои маленькие чары, показав на идеально наполированной льдинке отражение чумазого лица. Затем Гуннар с Агапом решили устроить словесную перебранку из-за Дорофея, который успел досадить обоим участникам спора, но все же воин настаивал, что Олеся сама соблазнила Дорофея и отвела в свои покои, и его она сама приглашала, даже настаивала поговорить с глазу на глаз, но Агап по своей оставшейся обиде, досаде или ревности отрицал всё, услышав хоть малейшие оправдания. Перебранка перешла чуть ли не в драку, если бы вовремя не вмешался подоспевший Белобород, вставший между ними и, оскалившись, привел их в нормальное чувство.
Будем завтра выдвигаться, как всегда с улыбкой промолвил шаман подошедшему Добрыне, лучше начинать сегодня собираться, а завтра уже выйдем без всяких проблем.
Готовим все к дальнейшему походу, чтобы завтра с самого утра выйти отсюда, прокричал во всю глотку Добрыня, нужно снегоступы делать, иначе пропадем.
Терпение, вот что испытывали путники, кода шли по глубоким сугробам, порой проваливаясь в рыхлый снег. Рваный шаг был самым трудным испытанием, до поры до времени, пока не начался крупный снегопад с резкими порывами ветра. Даже перевоплотившийся Белобород с Благославой на спине не мог сдерживать вырывающиеся стоны. Снегоступы прилично поистрепались, и шаман решил устроить незапланированный отдых неподалеку от спасительного леса.
Если пойдем дальше, можем заблудиться, проговорил шаман, показывая место для будущего укрытия, теперь смотрите за мной, как будем делать укрытия.
Он попросил меч у Добрыни и стал делать камни из снега, затем, потихоньку складывая их друг на друга, сделал небольшую хижину с небольшим просветом на самом верху. Уяснив суть построения, друзья принялись сооружать подобные строения, нередко делая банальные ошибки, приводящие к их полному разрушению. Но все же с помощью Улуу им удалось построить несколько просторных укрытий и даже очень приличных.
Ну и погодка, пожаловалась Селина, если Веечка жива, то я, наверное, ей завидую. Может, сидит в тепле, нас вспоминает.
Да уж, вставил свое слово Виктор, я таких приключений даже врагу не пожелал бы.
А что плохого? поддержал разговор Агап. Это обычная зима темнолесья. Только вот северные народы умеют хорошо переносить её, нам вот тоже приходилось нелегко.
Сейчас просто такой сезон: то снегопад, то пурга, послышался голос Улуу, ничего не поделаешь, будем понемногу передвигаться, отдыхать тоже нужно.
Немного перекусив, друзья улеглись отдыхать, один за одним уходя в сладкие объятия сна. Даже шаман не выдержал свалившейся на него нагрузки, тихонько присев в сторонке и уснув от бессилия.
Следующий поход начался до светла, снегопад с ветром успокоились. Поземка немного играла с легкими снежинками, убегающими в темную невидимую даль. Друзья, мало-мальски наладив свои снегоступы, опять выдвинулись в путь, приближаясь с каждым шагом к своей намеченной цели. Дни становились короче, но и погода стала успокаиваться, давая путникам передвигаться дальше. Дни, ночи, время всё смешалось воедино, переставая докучать странствующим друзьям. Единственный человек среди путников знал, что скоро будут первые поселения в его родных землях, и там их будет ждать долгожданная помощь.
В один из дней чуткий нюх оборотня учуял незнакомые запахи, долетевшие со встречным ветром. Они переплетались в нечто единое целое, но один из них явно отличался и, скорее всего, был человеческим. Зверь подбежал к шаману и начал объяснять ему всеми возможными жестами, что впереди кто-то есть. Чудной человек улыбался с каждой новой попыткой Белоборода объяснить свои мысли, но ему уже давно было все понятно, впереди находился родной дом и, конечно, старые друзья. Но обоняние пса тоже учуяло незнакомца, и тут же в его сторону посыпалась громкая собачья ругань.
Смотрите, настороженно крикнул Добрыня, кто-то приближается к нам. Похоже, он не один, едет на чем-то или на ком-то.
Человек не собирался сворачивать в сторону, приближаясь к незнакомцам на необычных животных с большими рогами.
На лосях едет? вырвалось у Душебора. Их запрячь, то еще чудо, даже не представляю
Олени это, смеясь, ответил шаман, это местная еда, одежда, ну и животные для передвижения, одним словом, священное животное северян. Всё увидишь.
Чем ближе становился человек, тем лай Верного становился мягче, пока не исчез совсем. Далее пёс вообще стал вилять хвостом, чувствуя нутром непонятного незнакомца.
Человек приблизился к путникам вплотную и, остановившись, выкрикнул:
Меня зовут Мир-суснэ-хум, я не желаю зла вам.
Услышав это имя, шаман упал на колени и стал ему кланяться, пока незнакомец не окрикнул:
Ты слышал обо мне, человек? Кто ты, человек?
Я тот, кто потерял отца, потерял мать, жену и ребенка. Я тот, кому дали шанс вернуть жену и сына взамен на помощь этим людям.
Чтобы помочь этим людям, ты должен помочь мне, перебил его человек с могучей фигурой, твои друзья тоже должны помочь мне, иначе вам здесь смерть.
Чем же мы тебя прогневали? последовал вопрос от шамана. Мы идем к Пику Прорицателя, мимо моего дома, по моим родным землям
Вот поэтому я вас и прошу о помощи, вновь перебил человек, дальше увидите, о чем я прошу. А сейчас прошу вас, садитесь на нарты. У меня с собой есть одежда, возможно, она кому-то нужна?
Белобород без промедления поплелся в сторону оленьих упряжек в надежде, что скоро натянет на себя теплую одежду. Выбрав одежду более менее по размеру, он быстро натянул её на себя и уселся в скрюченной позе, стараясь побыстрее согреться.
А кто это? тихонько спросил Виктор у радостного шамана.
Это наш защитник, сын бога, улыбаясь, ответил шаман, только вот я не пойму мы то чем можем помочь? Он сам может все сделать.
Нам нужно спешить, опять начал незнакомец, на наши земли явилось зло, одному мне не справиться, но сообща у нас есть шансы на спасение.
Взобравшись на нарты, друзья впервые ощутили долгожданную легкость и комфорт, да еще и необычную езду на оленях. Мир-суснэ-хум позаботился заранее о своих будущих помощниках, взяв с собой запасных оленей с нартами. Улуу наслаждался, искусно управляя оленями, время от времени вспоминая небольшие нюансы при управлении ими. Две упряжки оленей быстро неслись по белой пелене, почти не проваливаясь в глубокие сугробы. Сердце шамана немного ёкнуло, когда он увидел родные леса, холмы и конечно юрты. Радости не было предела, он представлял встречу с друзьями, с другими шаманами, стариками. При приближении друзей к поселению до обоняния Улуу стал доноситься запах гари, который ни с чем не перепутаешь. Радость шамана сменилась на непонятную тревожность, хотя надежда была. Вскоре он увидел отдельно стоящие дымящиеся помещения, и это был не просто дым от домашних очагов, а дым гари от сгоревших строений. Его догадка оправдалась, когда они въехали в выгоревшее дотла бывшее поселение.
Слёзы печали и горести скатились по лицу шамана при виде обгоревших головешек своего бывшего дома, но больше всего его угнетало то, что повсюду лежали тела его близких людей.
Смотрите, что сделали ваши люди. Они испепеляют поселения, убивают людей, насилуют, забирают с собой в рабство, громко проговорил могучий человек.
С чего ты взял, что это наши люди, а не пришедшие издалека? Или вообще может кто-то из ваших начал здесь бесчинствовать, выразил свое мнение Гуннар.
Нужно разобраться, послышался голос Улуу, не может быть, чтобы на ровном месте люди вот так, без причины, стали разорять поселения. Должен быть ответ на этот вопрос. Думаю, есть один человек, кто может нам помочь. Мне будет нужна твоя помощь, Мир-суснэ-хум.
Голова шамана была полна мыслей, и с каждым мгновением их становилось больше и больше, пока Улуу не снял капюшон и не окунул голову в холодный снег. Взбодрившись, он высказал основные мысли местному богатырю, затем, раздав указания своим друзьям, принялся вместе возводить церемониальный костер.
Смотрите, выкрикнул Добрыня, это мне снится или это и вправду шкуры, натянутые на шесты?
И только после слов Добрыни путники увидели снегом заметенную пирамиду, обтянутую шкурами, а в самом верху виднелись торчащие оглобли.
Что за диво такое? не смог сдержать интерес и Викул. Нужно посмотреть, что там. Вдруг там есть кто?
Улууу, выкрикнул местный спаситель, тебе нужно сходить туда. Да и там тебе будет легче уединиться с духами. А мы еще поищем, вдруг еще остались такие подарки?
Шаман беспрекословно последовал в небольшой чум, походу вытирая накатывающиеся слёзы. Заглянув вовнутрь, он слегка растерялся, услышав слабый нежный голос:
Аю-аю, аю-аю (больно-больно)
Шаман за долгое время услышал свою родную речь, но затем прополз дальше и задал вопрос:
Ты понимаешь меня?
Да, понимаю, тихонько прошептал женский голос, спаси моего сына, он у меня за малицей.
Улуу подполз поближе и в темноте едва разглядел укутанную в оленьи шкуры девушку. Небольшого отверстия вверху хватило, чтобы разглядеть женское лицо, да и глаза стали понемногу привыкать к местному сумраку.