Пранья, куда же вы собрались? одёрнула меня Буппа, когда я уже намеревалась сбежать по лестнице и пойти надрать этому управляющему все подвернувшиеся места. А лицо накрасить? А причёску?
Сегодня ж уже не свадьба, растерялась я. И под взглядом Буппы поняла, что свадьба не свадьба, а с голым лицом меня никто из дому не выпустит. Небеса, скорее бы уже сжечь тут всё к прародителю!
В итоге из дома я вышла значительно позже, размалёванная и заплетённая, как праздничная статуя. Бегать босиком мне Буппа категорически запретила мол, приличная прати никогда не касается ступнями земли. Вот придумали тоже! Махарьяты наоборот в безопасной обстановке стараются ходить босиком, чтобы лучше чувствовать связь со стихией земли, а эти развели надуманных приличий, как будто лучше всех знают! Но притворялась я кананичной, так что пришлось снова надвинуть сандалии, и подол юбки снова за них цеплялся. Злая на весь мир, я пошла искать господина управляющего.
Стоило на мгновение перестать препираться и сфокусироваться на том, что вокруг, как я почувствовала разлитую в воздухе махару. Да-а, здесь её было немеряно Пожалуй, побольше, чем у нас при Ари Чалите. Хотя, возможно, мне после двух лет махарного голодания это померещилось. Но её можно было есть ложкой! Я бы ожидала, что моё тело примется её жадно впитывать, но, наверное, оно уже за ночь напилось, пока я спала пьяным сном. Всполошившись, я осветлила кожу а то стоило вдохнуть побольше махары, и цвет поплыл. Так, Ицара, соберись, ты искала управляющего!
Какой такой управляющий? изумился первый пойманный махарьят, мужчина средних лет и средней раскраски.
Бледный такой, пояснила я. Высокий. Черноволосый. Кто тут вообще организацией быта занимается?
А-а, это, должно быть, к вам заходил праат Чале́рм! догадался махарьят. Он не управляющий, он личный помощник пранура Вачиравита. Это вам вон в тот светлый древодом.
На ярком утреннем солнце лиановые каркасы действительно различались по цвету. Я ночевала в самом чернущем, как будто измазанном сажей. Прочие вокруг разнились от тёмно-серого до бежевого, но тот, на который указал адепт, горел чистой белизной. Интересно, уж не связана ли расцветка древодомов с махарой? И беленький домик занят обывателем, который вообще непонятно что забыл в клане махарьятов. Женился он сюда, что ли?
Я решительно насколько позволяла юбка направилась к белому древодому. Пришлось немного спуститься по склону, поросшему аккуратно подстриженными кустами. Некоторые из кустов оказались цветочными куртинами, и цветы образовывали такие же ровные шары и кубы, как будто их тоже регулярно подстригали. Но я не видела срезанных головок или повреждённых лепестков.
Дверь у бестактного праата стояла открытой. Я прошла пустую гостиную на уровне земли и поднялась по лестнице. В этом доме весь второй уровень оказался отдан библиотеке, так что, поднимаясь, я видела только полки за полками. К счастью, сам праат обнаружился именно там, за огромным письменным столом, где он, похоже, вообще ничего не делал, поскольку на столе перед ним ничего не было.
Пранья? осторожно уточнил он, как будто уже забыл, как я выгляжу.
Совершенно верно, праат, э-э, напомните, как вас? Я бесцеремонно промаршировала к его столу и плюхнулась в кресло для посетителей, напоминавшее плетёные песочные часы.
Чале́рм Онси́, представился он, и я прикусила язык. Кто-то в его роду очень хотел, чтобы мальчик прославился, потому что оба имени твердили эту идею на разные лады.
Замечательно, праат Чалерм. Так можно мне теперь в приличной обстановке узнать, кто и когда будет заносить мои сундуки на третий уровень? Потому что ни моя служанка, ни, безусловно, я не собираемся этого делать, выпалила я и только тогда вспомнила, что до сундуков мне нет никакого дела, а выяснять надо совсем другие вещи. Пришлось запоздало добавить: И я ожидаю, что мне покажут резиденцию клана, в котором мне теперь жить!
Праат Чалерм выслушал меня с широко раскрытыми глазами, поджатыми губами и постепенно краснеющими узорами.
Пранья Кессарин. Я не ваш дворецкий. Я личный ассистент пранура Вачиравита и по совместительству учёный-историк. Ваши сундуки не моё дело.
Однако же вы сделали их своим делом, заметила я, ставя локти ему на стол. К вам никто не обращался.
Ваша служанка, заговорил Чалерм Онси, и его узоры ещё немного раскалились, почему-то решила, что у неё есть полномочия указывать ученикам клана, что им надлежит делать в их свободное время. Это недопустимо.
Я поморгала. Что такого в том, чтобы учеников попросить о небольшой услуге? Им же надо как-то свой рис отрабатывать. У нас в клане на любую тяжёлую работу сгоняли мальчишек, и мне бы в голову не пришло, что у кого-то может не быть полномочий им что-то там указать.
Хорошо, в таком случае кто должен заниматься моими сундуками?
Чалерм пожал плечами в чокхе цвета морской волны, который делал его ещё бледнее.
Пранур Вачиравит мне никаких распоряжений на этот счёт на оставлял.
Я раскалилась настолько, что мои узоры стали отбрасывать на белую кожу Чалерма красные отсветы. Спохватившись, проверила цвет кожи, но вроде бы пока держала его каким надо.
Можно в таком случае узнать, где найти пранура Вачиравита? Мне бы очень хотелось убрать свои вещи с улицы до ближайшего дождя!
Полагаю, он у себя в покоях, невозмутимо отозвался Чалерм.
Это в тех самых покоях, в которые мне вход заказан так прочно, что я даже по лестнице пролетаю, не успевая его заметить.
Мне не предоставлена возможность заходить к нему в покои, сообщила я, ничуть не переживая, что о несчастливой супружеской жизни Кессарин пойдут слухи. Не могли бы вы оповестить его о том, что мне нужна его помощь?
Если он не хочет с вами общаться, это его право, скривил губы Чалерм. А у меня есть обязанности, от которых вы меня отрываете.
Это гипнотизировать взглядом пустую столешницу? прошипела я. Что ж, значит, придётся навестить главу клана.
Чалерм сделал щедрый жест рукой в сторону выхода.
Милости прошу.
Я встала и потопала прочь, сжимая кулаки. Нет, ну каков наглец? Кессарин же не какая-то попрошайка с большой дороги, а жена его начальника! Это ему Вачиравит велел со мной так обращаться? Да я не только к главе пойду, я Адульядежу напишу! Чтоб знал, в какие условия отдал дочь!
Древодом Арунотая мне указали несколько прохожих членов клана. Они тут и правда почти все светлокожие, как говорил тот купец. И пусть правящая ветвь рода собирает большую часть махары, но бывают же и самородки, которых берут в клан в детстве. Та же Кессарин, например. Она ведь гораздо темнее всех, кого я видела вокруг. И допустим, её отец не предлагал её в клан в качестве ученицы, но наверняка в городе были и другие одарённые дети, чьи родители были бы рады их так выгодно пристроить.
Мне надлежало подняться вверх по аллее из кругленьких кустиков по колено и фигурных кустов в человеческий рост, вместе с аллеей завернуть за перегиб склона и там выбрать самый чёрный древодом. Кажется, я уже различала его крону. Маленькие кустики интриговали меня всё больше: я остановилась возле одного и пошерудила ладонью в листве. Там не было обрезанных веток. Такое впечатление, будто кто-то накрывал саженцы круглым колпаком, а когда они его заполняли, замораживал их рост. Но я никогда не слышала, чтобы махарьяты занимались садоводством. Конечно, если они в большом клане и махару некуда девать
Я скривилась и потопала дальше, но только до первого высокого куста. Это был не куст. Точнее, вроде бы и куст, но Он выглядел, как человек. Сплетённый из веток и поросший мелкими листиками, но человек. Я бы предположила, что мужчина в длинной чокхе с рукавами, надетой поверх обёрнутой вокруг ног сатики. Конечно, никаких ног у него не было, только форма сатики, сплетённая из веток, а внутри Тоже, наверное, ветки. В тугом переплетении мне было не рассмотреть. Предполагаемые волосы мужчины свивались на голове в тугой пучок, а лицом он обратился к небу. Я привстала на цыпочки и заглянула ему в глаза. Неприятное такое зрелище свитые колечком стебельки на месте зрачков разрушали иллюзию человекоподобия. Я передёрнула плечами и отошла.
Все кусты вдоль аллеи оказались подобными статуями. Я видела мужчин и стариков, женщин и даже подростков. Они росли из земли в одинаковых позах взгляд в небо, плечи расправлены, руки отведены немного назад, как будто для полёта. Всю дорогу до жилища главы клана я шла между этих растительных композиций, озираясь в опасении, не начнут ли они внезапно шевелиться или переговариваться друг с другом, а голоса проходящих мимо махарьятов пару раз меня пугали, поскольку казались исходящими от статуй.
Наконец аллея кончилась, и я оказалась на поляне у подножия нескольких разноцветных древодомов. Эти как будто уходили ещё выше в небо, чем мой, но и они сплетались кронами, образуя непрерывный полог. Я задрала голову и повертелась. Над аллеей тоже глухо смыкалась листва древодомов, стоящих по обе стороны от стрёмных статуй. Вот ведь кто-то живёт с видом на этих ребят Покрутившись ещё, я поняла, что просветов в кронах гигантских лиан нет нигде, насколько хватает моих махарьятских глаз. Так вот почему эта гора называется Оплетённой!
Пранья Кессарин?
Я крутанулась на месте и обнаружила стоящего посреди поляны Арунотая. На нём, как и вчера, сияли белые с серебром одежды, прекрасно оттеняя его тёмное лицо, почти не подсвеченное узорами.
А, выдохнула я, соображая, что собиралась ему сказать. Да. Я тут засмотрелась Глава клана. Я наконец сообразила поклониться. Он вежливо поклонился в ответ. Я искала вас. Понимаете, мой муж не оставил никаких распоряжений по поводу моего приданого. Там почти пятьдесят сундуков. Моя служанка никак не может затащить их на третий уровень древодома. Я хотела попросить пару учеников помочь, но тут явился некто праат Чалерм и устроил скандал, после чего отказался решать мою проблему как-либо ещё, а также беспокоить пранура Вачиравита. Я просто не понимаю
Пранья, Арунотай смущённо улыбнулся и выставил перед собой ладонь в примирительном жесте. Не беспокойтесь. Я понял вашу сложность. Ради небес простите моего брата, у него сейчас тяжёлый период Наверняка он закрылся в комнате и никого не хочет видеть, потому и не позаботился о ваших вещах. Я немедленно поговорю с праатом Чалермом.
То есть, приподняла бровь я, праат Чалерм всё-таки должен решать этот вопрос?
Он личный помощник Вачиравита, пояснил Арунотай, уже входя на аллею. Передвигался он неспешно, с достоинством, элегантно заложив руку за спину. Кому и заниматься вашим благоустройством, как не ему.
Я посеменила за главой клана: чтобы поспевать даже за его неторопливым шагом, не спотыкаясь о юбку, мне приходилось очень часто перебирать ногами. Что ж, значит, насчёт Чалерма я рассудила правильно. Конечно, хорошо бы мои проблемы решал какой-нибудь более приятный человек, но где наша не пропадала. Справлюсь как-нибудь с Чалермом, тем более если глава клана ему сейчас зарядит головомойку.
Мы проскочили неприятные статуи-кусты так быстро, что я не успела и заметить, и вот уже Арунотай поднимался в покои Чалерма. Я украдкой приподняла юбку, чтобы не наступить на край и не оторвать оборку. Понятия не имею, как Кессарин это носила, она ведь ниже меня ростом!
Праат Чалерм, кивнул Арунотай, и тот встал из-за стола и поклонился, так что Арунотай видел только его затылок, а я, всё ещё карабкаясь по лестнице, сквозь ажурные стенки лестничного колодца различила, как Чалерм закатил глаза. Знал, значит, зачем мы пожаловали. Что же вы не позаботились о пранье Кессарин? Она, между прочим, теперь жена вашего начальника.
Глава, Чалерм разогнулся, аккуратно убрав какое-либо выражение со своего лица, пранур Вачиравит не оставлял мне по поводу неё никаких распоряжений.
А самим подумать? мягко пожурил его Арунотай. Вы же понимали, что после свадьбы пранья переедет сюда, и что у неё будет приданое, и что Вачиравит слишком сильно переживает, чтобы позаботиться обо всём сам.
Я выполнял задачи, которые пранур Вачиравит определил как важнейшие, произнёс Чалерм, глядя в стол всё с тем же непроницаемым лицом. Я подчиняюсь ему и не могу жертвовать вещами, которых он от меня требует, ради вещей, о которых он не сказал ни слова.
Глава клана лёгким касанием провёл пальцами по векам и покачал головой.
Простите, пранья. Брат действительно немного не в себе, он обернулся ко мне с виноватым видом. Вы же знаете, он пострадал. Я надеялся, что он достаточно оправился, чтобы впустить кого-то в свою жизнь, но, возможно, я был чересчур оптимистичен. Как бы там ни было Праат Чалерм, боюсь, мне придётся потребовать, чтобы вы занялись вопросом благоустройства праньи Кессарин немедленно. Мне очень бы не хотелось подрывать доверие праата Адульядежа.
Чалерм сжал зубы, но снова поклонился.
Постараюсь сделать всё возможное, процедил он.
Глава улыбнулся.
Спасибо, праат. Мне жаль, что вы оказались крайним в этой неловкой ситуации. Брату стоило позаботиться о вас, даже если он не счёл необходимым заботиться о своей супруге. Я поговорю с ним, как только он почтит нас своим обществом. Пранья Кессарин, он повернулся ко мне и снова поклонился. Простите за причинённые неудобства, мы постараемся исправиться.
Уверена, это была разовая заминка, выдавила я, сдержавшись, чтобы не сказать что-нибудь едкое и обидное. В конце концов, Арунотай-то ничем не заслужил. Он имел все основания полагать, что его брат позаботится путь даже о нелюбимой жене.
Могу ли я быть ещё чем-то полезен пранье? спросил глава, явно намереваясь уйти.
Я пораскинула мозгами. Что мне может быть нужно кроме сундуков? Удерживать цвет кожи и думать одновременно пока было сложновато. Тут я чуть не хлопнула себя по лбу: я же собиралась разведать планировку резиденции и найти храм, чтобы спланировать своё нападение! Даже попросила Чалерма, но так разозлилась на него, что всё вылетело из головы. Ношусь тут с сундуками, которые всё равно не завтра, так послезавтра взлетят на воздух!
Я н-надеялась, прозапиналась я, что кто-нибудь покажет мне резиденцию. Всё-таки мне тут жить
О, конечно, как же я не подумал! спохватился Арунотай. Праат Чалерм, надеюсь, вам не составит труда провести для праньи небольшую экскурсию?
Честно говоря, я бы предпочла, чтобы это делал кто-то с бо́льшим рвением, но, с другой стороны, к Чалерму я хоть не рискую привязаться и проникнуться симпатией, так что он не помешает моим планам.
Глава, процедил Чалерм. У меня есть другие обязанности. Я не могу просто взять и потратить полдня на развлечение праньи.
Вы предлагаете мне пойти вытащить Вачиравита из его спасительной раковинки и заставить разговаривать с едва знакомой дамой? приподнял бровь Арунотай.
Безусловно, нет, согласился Чалерм. Но неужели во всём клане не найдётся более свободного человека, чем я?
Арунотай развёл руками с таким видом, словно Чалерм предлагал что-то несуразное.
Вы заведуете делами Вачиравита, и ваша задача замещать его в делах, которые даются ему с трудом. Разве это не тот случай? И потом, что подумают о нём подчинённые, если в первый же день после свадьбы я поручу заботу о его молодой жене кому-то постороннему? К нему и так относятся неоднозначно.
Всё правильно подумают эти подчинённые! И если Вачиравит настолько отличился, что его даже в родном клане не уважают, я почти чувствую горную ба отмщённой. Почти.
Чалерм глубоко вздохнул, но спорить с главой всё же не стал.
Хорошо, я постараюсь.
Глава снова улыбнулся ему, потом мне, и наконец ушёл.
Чалерм взялся указательным и большим пальцем за внутренние уголки глаз и потёр их.
Так. Сундуки. Пойдёмте.
Вслед за Чалермом я вышла из его древодома и потрусила куда-то вниз по горе и прочь от обиталищ братьев. Чалерм оказался выше, чем выглядел, ссутулившись за столом, и шаг у него был быстрый. Я рассматривала его спину.