Мы обе смеемся.
Давай завтра, предлагает она. У тебя сколько пар?
Четыре.
Отлично. У меня три, но я собиралась еще немного позаниматься в библиотеке, так что как раз дождусь тебя, и можем поехать в торговый центр.
Мы прощаемся на парковке и разъезжаемся по домам. Войдя в свою квартиру, я по привычке пишу папе сообщение, что и в этот раз на тренировке не свернула себе шею. Сколько раз он уговаривал меня закончить с танцами, не перечесть. Особенно после того, как в нашей студии одна из девочек при падении сломала позвоночник и стала инвалидом.
Папа у меня очень заботливый, но суровый, как всякий бизнесмен.
Мы не живем вместе, потому что я не ужилась с его официальной семьей. Я нашла его самостоятельно, когда жить с мамой стало совсем невозможно. Я хотела просто сбежать из дома, но для этого мне нужны были мои документы. Нашла свое свидетельство о рождении, а там уже было делом техники отыскать мужчину с именем Руслан Тихонович Полковников. У меня была другая фамилия, и я еще тогда удивилась этому. Но мне было пятнадцать, и я боялась свою мать, как огня, так что мне было плевать куда, лишь бы сбежать. Папа тоже не знал обо мне, так что сильно удивился. А особенно тому, что мне удалось пробиться к нему через охрану.
Конечно, мы не сразу стали родными. Мне кажется, мы до сих пор полностью ими не стали. Ожидаемо был тест ДНК, попытка папы ввести меня в семью, где меня не принял никто, кроме младшего брата, Данила. По большому счету, я только с ним и общаюсь. Жена папы, Инесса Юрьевна, возненавидела меня как только увидела. Так что те полгода, что я провела в отцовском доме, стали для меня адом. Самый старший брат, Стас, всегда находил возможность оскорбить и обидеть меня. Игорь младше меня на год, и мы не раз дрались. Конечно, из этих стычек я всегда выходила виноватой стороной. И только Данька, которому на момент нашего знакомства было девять лет, полюбил меня.
Я сбежала из дома отца в шестнадцать, когда Инесса Юрьевна залепила мне очередную пощечину. Она так постаралась, что у меня из носа пошла кровь и начала кружиться голова. И все это произошло в день моего выступления. За самочувствие меня сняли с выступления, и я практически впала в депрессию, потому что танцы были единственной отдушиной в моей старой и новой жизни. Они были для меня всем. Спасали от ужаса моего существования, помогали выразить эмоции, поменять их на те со знаком плюс.
Папа, конечно, нашел меня после этого побега, и я попросила его не возвращать меня в его дом. Тогда он устроил меня в небольшой квартире в новом жилом комплексе, а вместе со мной поселил, как он назвал ее, гувернантку. Я бы хотела сказать, что эта женщина, как в сказке, заменила мне маму и любила больше, но это не так. К счастью, Ираида Львовна не была монстром, но за год, что она прожила со мной, я выучила английский язык и научилась светскому этикету. Теперь можете себе представить степень жесткости этой женщины? Она не монстр, она его учительница. Но я благодарна ей за то, что, кроме того, что она учила меня всему этому, она также показала, как ценить и любить себя, относиться к себе с уважением. А еще быть уверенной в себе. Она этому не учила специально, я просто последовала ее примеру. Хотя, надо сказать, я так и осталась застенчивой и слегка испуганной.
Пройдя непростую школу жизни, я научилась жить самостоятельно. Единственное, в чем я себе не отказываю, это в том, чтобы быть папиной дочкой. Единственной, пусть и незаконнорожденной. Но это всего лишь история моей жизни, которая сейчас уже совсем другая. Можно сказать счастливая, не без некоторых но, конечно.
Глава 3
Ангел
Как тебе это? Агата прикладывает ко мне фиолетовое пальто, а я кривлюсь. Не люблю яркие цвета, мне ближе пастельные, теплые. Тебе не угодишь.
Еще как угодишь, улыбаюсь я.
Ну да. Пальто должно быть не совсем классическое и не очень кэжуал, чуть ниже колена, с капюшоном, в светлых тонах. Много пуговиц плохо. Две мало. То накладные карманы лишние, то вшивные теряются. Слишком широкое, слишком приталенное, перечисляет подруга все те пальто, что я забраковала.
Может, выпьем кофе? предлагаю я, видя, что Агата достигает точки кипения.
Да, быстро отвечает она, вешая пальто на место. На открытой террасе. Ты угощаешь.
Она подхватывает меня под руку и, кивнув продавцам, быстро выводит меня из магазина. Я все никак не привыкну к тому, что могу покупать одежду в таких магазинах. Когда жила с мамой, у нас не было таких больших денег, но мы и не жили за чертой бедности. Просто покупали одежду в более скромных магазинах, расположенных не в торговых центрах, а в неприметных переулках нашего района.
Слушай, я сегодня опять видела Матвея, говорит Агата, когда мы, взяв в баре кофе, присаживаемся за столик на террасе торгового центра, ловя последние солнечные лучи. Говорят, со следующей недели грядет похолодание, так что надо успеть насладиться последними теплыми днями.
Напомни, кто он? рассеянно спрашиваю я, прикрывая глаза и подставляя лицо солнцу.
Ну Матвей, раздраженно отвечает Агата. Громов. Я тебе о нем рассказывала.
А, тот который выпустился в прошлом году?
Ага.
И где ты его видела?
Вчера заезжала в кафе, чтобы с отцом увидеться, и он там был. Слушай, какой же он вкусный. Я просто не могла взгляд от него оторвать. Папе пришлось пару раз вернуть меня на землю.
Мы обе смеемся. Я открываю глаза и, прищурившись, смотрю на подругу.
Почему ты не позвонишь ему?
У меня нет его номера.
Ты же говорила, что здесь учится его брат.
Ой, нет, с ним я точно не хочу связываться.
А кто он такой? Чтобы и я не дай бог не связалась.
Все зовут его Демон. Когда увидишь, поймешь, почему. От одного его присутствия холодок по коже пробегает.
А Матвей не такой?
Он тоже, конечно, непростой тип, но мне он кажется таким загадочным. Таким как бы тебе его описать? Знаешь, тот тип парней, который нравится так сильно, что других ты не замечаешь? И при этом сама не понимаешь, что именно в нем такого.
К счастью, не знаю, улыбнувшись, качаю головой. И почему-то на ум сразу приходит тот парень, который сверлил меня взглядом, сидя на капоте своей машины. Но от того еще веяло опасностью так, что поджилки тряслись. Или это не из-за опасности?
Тебе тоже надо найти парня, внезапно говорит Агата, я даже давлюсь кофе и кашляю. Смотрю на подругу во все глаза, давая ей понять, что это замечание было, как минимум, неуместным. Но Агату таким не проймешь. Она только кивает и улыбается. Да-да. Что ты на меня так смотришь?
Тоже? решаю поставить ее в неловкое положение. Может, хоть это остановит ее от развития данной темы? Я сразу после тебя.
Я нашла. Матвея, забыла?
Он пока еще не твой. К тому же, мне и одной хорошо.
Ой, Геля, не понимаешь ты ничего, махнув рукой, тянет подруга. Тебе скоро исполнится девятнадцать, а ты толком и не целованная.
Почему это? Очень даже целованная, возмущаюсь я.
Это с тем мальчиком, когда тебе было тринадцать? Не смеши, фыркает она.
Это единственный эпизод из моей прошлой жизни, которым я поделилась с Агатой. Обо всем остальном я предпочитаю не распространяться, помня слова злой, но справедливой Ираиды Львовны:
Запомни, Ангелина, друзья предают первыми. У них в руках есть рычаги воздействия на тебя, а это значит, что рано или поздно они ими воспользуются. Дружить можно, но все свои слабые стороны держать при себе, а еще лучше превращать их в сильные.
Кто-то сказал бы, что гувернантка воспитывала во мне недоверие к миру, но я не соглашусь. Недоверие во мне воспитала мама со своими бесконечными любовниками, а Ираида Львовна просто учила меня это недоверие трансформировать в способность защищаться.
Но отрицать, что опыт был, ты не можешь, смеюсь я, ткнув в сторону подруги пальцем.
Факт, подтверждает Агата, и снова смеется. И все же. Посмотри, сколько зачетных парней в универе.
Мне как раз вчера Арсен напомнил, что мы обменивались телефонами. Просил позвонить ему.
Арсен? Это который Арсен? Тот с пятого курса?
Мгм.
Ну такой себе выбор, если честно. Отстой. Он такой гуляка.
Значит, опытный. Ты же такому меня хотела сосватать.
Я хотела тебе, как ты говоришь, сосватать опытного, но не гулящего. Этот же каждый год охотится на свежую кровь.
По крайней мере, он, наверное, умеет ухаживать.
Ну не знаю, тянет она. Есть еще кто-то на примете?
Леша с параллельного потока.
Блин, ты серьезно? она так картинно выкатывает глаза, что мне становится смешно. Он же ботан. Скучный до ужаса. Моя бабушка более интересный собеседник, чем этот
Тебе не угодишь. Опытный плохо. Неопытный скучно.
Да я готова поклясться, что Леша до сих пор в девственниках ходит. Бе, два девственника, она высовывает язык и делает вид, что ее тошнит, чем снова смешит меня. Короче, надо искать золотую середину. Я подумаю, кто тебе подойдет.
Ой, ты только не сильно старайся, прошу я, уже чувствуя, что подруга возьмется за дело со всей душой. Если я натура увлекающаяся, то Агата это практически я, только помноженная на десять. Если ей в голову пришла какая-то идея, Земля должна сдвинуться с орбиты, чтобы моя подруга достигла цели.
А еще она очень общительная, и я задумываюсь о том, что могла бы расспросить ее о том парне с черной машиной. Но почему-то сдерживаюсь. Наверное, по привычке, чтобы сохранить свои мысли в тайне. Или из страха, что она подойдет к нему и скажет, что он мне нравится. Потому что Агата королева неловких моментов. Она умеет их создавать не только для себя, но и для других. Просто делает то, что хочет, не задумываясь о последствиях.
Так, ладно, ты допила кофе? спрашивает Агата, отставляя чашку на блюдце. Я киваю. Пойдем, надо все-таки выбрать для тебя пальто. Я знаю один классный магазин.
Мы поднимаемся, и тут звонит мой телефон.
Погоди минутку, прошу подругу, это папа.
Она кивает, и я, встав, отхожу к стеклянной балюстраде. Смотрю на город, принимая звонок.
Привет, пап.
Геля, привет. Не отвлекаю?
Нет, я с подругой в торговом центре.
Шопинг?
Небольшой.
Правильно. Денег подкинуть?
У меня есть, спасибо.
Не экономь на себе, в который раз наставляет меня папа. Я позвонил, чтобы сказать, меня не будет на твоем выступлении.
Стараюсь сдержать разочарованный вздох. В принципе, ничего нового. За эти три года папа был всего на четырех моих выступлениях, но каждый раз, когда он сообщает, что не сможет присутствовать, все равно расстраиваюсь. Хоть и благодарна, что он хотя бы не забывает о них.
Ладно.
Не расстраивайся. Но мне, к сожалению, надо уехать ненадолго из города. Справишься одна?
Мгм.
Может, поживешь это время у меня?
Это он тоже предлагает постоянно, хоть и знает, что я не уживаюсь с его женой и сыновьями.
Нет, спасибо, отвечаю так же, как и всегда. Со мной все будет нормально.
Расскажи потом, как прошло выступление.
Ладно.
Мы прощаемся, и я еще несколько секунд смотрю на город, пытаясь сдержать слезы. Маме я была не нужна, отцу тоже не особо. Он выражает внимание своими способами: обеспечивает меня и балует подарками. Но он у меня не сильно эмоциональный, так что за все три года нашего знакомства я побывала в его объятиях всего два раза. И это было крайне неловко, потому что папа этого всего не умеет. В общем, если спросить о чувстве ненужности, я могу многое об этом рассказать.
Может, Агата права, и мне правда стоит найти парня? Кого-то заботливого, ласкового? Того, кто разморозит меня и будет посвящать мне свое время. Дарить тепло, которого я лишена всю свою жизнь. Бросаю взгляд на подругу, которая копается в своем телефоне, и всерьез задумываюсь о том, чтобы начать с кем-нибудь встречаться.
Снова разблокирую телефон и пишу сообщение Арсену, приглашая его на свое выступление, но на этот раз указывая время и место. Ну и что, что он бабник? Может, именно такой мне и нужен? Такой, который сможет раскрепостить меня.
Глава 4
Демон
Глаза у нее светлые. Кажется. С такого расстояния не рассмотреть. Очень хочется узнать их цвет.
Зачетная девочка.
Тонкая-звонкая. Хрупкая, как хрустальная ваза. А походка Спину держит, словно это натянутая струна. Над землей парит, как будто гравитация ей неведома. Охренительная куколка. Статуэтка в мою коллекцию.
Когда наши взгляды сталкиваются, что-то такое звенит в воздухе. Горячее, трепещущее. Хочу ее себе. До зубовного скрежета хочу. Подмять под себя и сделать столько всяких вещей, о которых такие хорошие девочки вслух не говорят.
На ней джинсы в обтяжку и короткий бежевый бомбер. Когда она идет по парковке, мой взгляд прожигает ее аккуратную округлую попку. Девочка похожа на гимнастку или танцовщицу. С такой грацией двигаются только они.
Меня бесит, что Арсен идет за ней по пятам и наваливает что-то так, что она краснеет и прячет от него взгляд. Подкатывает? Легкие волны ярости разносятся по крови, поджигая ее. Мне насрать, что он заприметил ее первым и даже по ходу знаком с девочкой.
Когда он отходит, между нами со статуэточкой происходит тот самый зрительный контакт. Наши взгляды примагничиваются, и во рту скапливается слюна, когда я скольжу им ниже по ее телу. Кажется, девочка таки хорошая, а я очень люблю таких портить. Сначала они робкие и застенчивые, но как раскачаешь, такая пушка получается. Словно, преодолев ее барьеры, открываешь шлюзы, и девочку уже не остановить. Вкусная перспектива. Облизываю губы, продолжая пялиться на ее лицо.
В какой-то момент девочка, словно очнувшись, отводит взгляд и, прыгнув в машину, выезжает с парковки. Машинка у нее тоже ничего. Похоже, папа у нее непростой человек, а, значит, на денежный крючок такую рыбку не поймать. Что ж, буду искать другие способы заманить ее на мой крючок.
Демон! раздается рядом со мной голос одного из моих лучших друзей, Германа. Поворачиваю голову, чтобы посмотреть на него. Он ехидно ухмыляется, изучающе блуждая взглядом по моему лицу. Залип?
Иди на хрен.
Да ладно, брат, девчонка-то зачетная. Свежая кровь, плотоядно тянет он.
Кто такая?
Хуй его знает.
Так узнай.
Узнаю, кивает он. Поехали?
Я домой, встаю с капота и отряхиваю джинсы, как будто испачкался о машину, хоть на самом деле, уверен, на ней ни пылинки.
Да брось, Демон, Артур тоже подходит ближе и тянет на якоре девушку недели. Мы же в боулинг собирались.
Отец позвонил, надо к ним ехать.
Ладно, неохотно отвечает Гера и тянет руку.
Прощаюсь с друзьями, напомнив Герману, что он обещал пробить имя девочки, и уезжаю.
У родителей дома уже собралась вся семья.
Дима, обнимает меня мама. Мы заждались. Папа же просил не опаздывать.
А где он сам?
Ну ты же знаешь, она ласково улыбается и качает головой. Работает, как всегда. Светлана, позовите, пожалуйста, Алексея Валерьевича, просит мама экономку и та, кивнув, удаляется по коридору.
Я не очень люблю дом родителей. Здесь все слишком пафосно и витиевато. Вензеля, картины в тяжелых рамах, высокие потолки, широкая каменная лестница. Не дом, скорее особняк музейного типа. И все же здесь прошло мое детство, так что даже обстановка не портит атмосферу.
Войдя в гостиную, вижу своих братьев и сестру. Матвей с Дэнчиком, как всегда, подъебывают друг друга и сами ржут. Они близнецы, и у них особая ментальная связь. И шутки собственные, смешные только для них двоих. Матвей немного серьезнее Дэнчика, во внешней среде он даже кажется неприступным и жестким, но дома немного расслабляется и позволяет себе побыть сыном, а не мужчиной.
А по другую сторону стола сидит моя любимая принцесса. Младшая сестра Серафима. Симочка. Наша гордость. Она такая девочка-девочка, что рядом с ней невольно становишься сильнее и автоматически включаешь режим защитника. У Серафимы есть характер, и она довольно дерзкая, но моя сестра даже в свои шестнадцать достаточно мудра, чтобы позволять окружающим мужчинам заботиться о ней. Или так ей просто проще.