Нам хорошо оттого, что мы друг у друга есть.
Мы боимся перестать быть частью сообщества и развиваем то же самое в своих детях. А как же иначе, ведь изолированная обезьяна, как и человеческое существо, выгнанное из стаи, умирает.
Наш мозг участвует в этом желании быть причастными. Он все время подсказывает нам, что делать, чтобы сохранить принадлежность и связь, как быть частью стаи.
Например, как вам такое решение будь страдающим и несчастным. Такого не выгонят, пожалеют. И вот, вместо того чтобы быть рядом, потому что вы сильный и классный, вы выбираете быть нуждающимся и страдающим.
И мы стараемся защитить этот образ, мы преувеличиваем, выращиваем свои беды и страдания, надеваем костюм мысленного клоуна.
Давайте сделаем простое упражнение. Вспомните самую нелюбимую историю о себе.
Я человек, который не смог, не путешествовал, не посетил, не рисковал, не создал прибыльный бизнес, не заработал, не нарисовал, не спел и т. д.
Что бы это ни было, вы сейчас стали тем, что греки называли Персона, из которого у нас, кстати, появилось слово личность. Персона это глиняная маска с фиксированными изображениями. Такие маски использовались в греческих театрах и были нужны для того, чтобы зрители на задних рядах понимали, что за персонаж вышел на сцену программок с либретто тогда не было, а маска сразу давала понять, кто перед вами: женщина средних лет или Аполлон. В нашем с вами случае мы зачастую надеваем маску (образ несчастной и героически выдерживающей страдания матери особого ребенка или такого же всесильного отца) и должны ей соответствовать, вести себя так, чтобы другие поверили. Но мы не такие. Мы просто люди, на долю которых выпали особые жизненные испытания. Так сдали карты, нас не спрашивая. И нам бы продолжать игру, хоть и расклад не самый удачный. Гибко реагировать на ситуацию за игровым столом, быть открытыми, внимательными и любознательными, радоваться отдельным моментам игры, быть вместе с другими, быть разными и всякими. Но у нас же маска. А она имеет обыкновение при частой носке прирастать.