В Северной Европе англы, саксы и юты обратились к морскому пиратству еще в III веке, когда вследствие постепенного подъема уровня моря оказались затоплены плодородные земли, которые они прежде возделывали{48}. Очевидно, что бандитизм и пиратство во времена пауперизации были распространены повсеместно и служили, по сути, «формой самопомощи, позволявшей при некоторых обстоятельствах избежать обнищания»{49}. Иногда просто не было выбора. Это особенно касалось обществ, населявших территории с неблагоприятными условиями. Северные народы, откуда происходили викинги, как раз тот случай. Скандинавские государства располагались на краю прибрежного района со сложными природными условиями: бесчисленные фьорды, бурные реки и горные гряды делали сухопутное транспортное сообщение трудным или даже невозможным. В период между VIII и XI веками географические факторы, наряду с ростом населения и постепенным изменением климата, практически вынудили местных жителей обратиться к морской торговле или грабежу, а порой к тому и другому{50}. В скандинавской культуре культуре воинов превыше всего ценилось личное мужество на поле боя. Здесь все воевали друг с другом: датчане против шведов, шведы против норвежцев, норвежцы против датчан. Многие из этих войн сопровождались морскими сражениями и частыми набегами, опустошавшими прибрежные поселения. Археологические раскопки на шведском острове Готланд, например, обнаружили множество тщательно закопанных кладов с золотом, серебром и другими ценными предметами, относящимися к тому неспокойному периоду. Не заставили себя долго ждать и набеги на богатые берега Британии, Ирландии и континентальной Европы.
Мать-природа не только подталкивала целые общества к пиратскому промыслу, но нередко «вовлекала» их в него, создавая среду, чрезвычайно благоприятную для морского разбоя. Отличная иллюстрация разбросанные в изобилии по Карибскому и Южно-Китайскому морям или в водах между Грецией и Левантом мелкие острова, многие из которых связывали главные морские пути и которые прекрасно подходили для того, чтобы устроить там засаду или просто подкараулить ничего не подозревающий корабль. В Средиземном море идеальные условия для этого были на Эгейских островах. В водах между Лесбосом, Тенедосом и Дарданеллами сходились три главных морских маршрута, которые соединяли Константинополь с другими основными портами Средиземноморья: первый путь шел из Венеции через Адриатическое море, второй с Варварийского берега[7] и из Александрии, огибая Левант и Малую Азию, а третий с Киклад и Хиоса. В районе Эгейского архипелага эти маршруты были тем более небезопасны, что сопровождались непредсказуемыми шквалами, сильными течениями и опасными рифами. «В пиковые периоды ежегодной навигации, особенно весной и осенью, эти секторы должны были быть переполнены судами», что делало их «излюбленными охотничьими угодьями для пиратов и корсаров всех убеждений»{51}.
На северных берегах Северного и Балтийского морей тоже хватало укромных мест в виде бухт, небольших скал и рифов, а также приморских болот, где мог скрыться из виду пиратский или каперский корабль. В особенности пираты любили Нормандские острова Джерси, Гернси, Олдерни, Сарк. Остров Сарк, идеально расположенный для того, чтобы перехватывать морские суда, монах Юстаc превратил в свой плацдарм. Обыкновение не удаляться от берега, характерное для эпохи становления мореплавания в позднее Средневековье, затрудняло обход таких очевидных пиратских ловушек даже для самых опытных мореходов. В любом случае это не всегда было возможно, ведь путь к пункту назначения мог пролегать мимо контролируемых пиратами зон. Например, из-за двух крупных островов, Зеландии и Фюна, Каттегат (пролив, ведущий из Северного моря в Балтийское) разделен на три узких прохода Эресунн, Большой и Малый Бельты, вместе известные как Датские проливы, и во времена виталийских братьев и ликеделеров эти воды так «прославились» нападениями пиратов, что торговые корабли ради взаимной защиты обычно плавали караванами.
В восточных морях густые мангровые рощи вроде тех, что растут вдоль берегов Малаккского пролива еще одного труднопреодолимого участка и Андаманского моря, позволяли пиратам поджидать жертв в засаде и бесследно исчезать после стремительного нападения.
Баб-эль-Мандебский пролив («Врата слез»), соединяющий Красное море с Аденским заливом, и Ормузский пролив, что отделяет Персидский залив от западной части Индийского океана, тоже представляют собой узкие места, печально известные благодаря пиратским атакам. Атоллы, рифы и мелкие островки позволяли скрыться небольшим суденышкам, но не давали крупным кораблям пройти по тесным и мелким акваториям между ними. Намного позже, в XIX веке, капитан королевского флота Великобритании Генри Кеппел отмечал с иронией, что «как пауки обитают там, где есть укромные уголки, так и пираты появляются там, где есть группа островов с мелкими бухтами и отмелями, мысами, скалами и рифами в общем, все условия для того, чтобы затаиться, застать врасплох, напасть, убежать»{52}. Хотя Кеппел писал о пиратах, с которыми боролся в XIX веке, его слова можно отнести и к позднесредневековым морским разбойникам, орудовавшим пятью веками ранее.
Несмотря на влияние средовых факторов, расцвет пиратства нельзя связывать только с ними. Сарды, например, покинули побережье и занялись пастушеством, вместо того чтобы превратить Сардинию в пиратское логово{53}. И даже викинги, проживавшие на прибрежной полосе с крайне сложной географией, могли сделать выбор в пользу обычной торговли без морского разбоя.
Найти корабль в море
Для того чтобы стать пиратом, в первую очередь необходимо судно, на котором можно заниматься грабежом и мародерством. Средневековый пиратский «стартап» обычно решал эту проблему, либо устроив мятеж на борту купеческого или военного корабля, либо похитив подходящее и неохраняемое судно, стоящее на якоре. Многие пираты начинали свое дело одним из этих способов. К сожалению, источники, освещающие Средние века, не содержат детальных описаний зарождения пиратских банд доступная информация, как правило, касается пиратов, уже сделавших себе имя, вроде Клауса Штёртебекера[8], Годеке Михеля из виталийских братьев и ликеделеров или каперов наподобие Монаха Юстаса или дона Перо Ниньо[9], которые получили свои суда от уважаемых сеньоров. В дальнейшем мы увидим примеры успешных пиратов, которые начинали карьеру либо с подстрекательства к мятежу, либо с кражи неохраняемого судна, но это, несомненно, происходило и в более ранний период.
Устоявшиеся пиратские банды выбирали определенный тип корабля в зависимости от излюбленных мест промысла. Если это были прибрежные воды недалеко от их собственных баз, использовались легкие и быстрые суда, идеально подходящие для засад; по этой причине ускоки пираты, рыскавшие по Адриатическому морю в 1500-е годы, предпочитали сравнительно небольшие галеры, известные как браццере (brazzere). Если же охота велась в открытом море, пираты склонялись в пользу мореходных судов как правило, таких же, как у честных морских купцов. Например, виталийские братья плавали на тех же вездесущих коггах[10], что и весь Ганзейский союз, но с большей по численности командой и с боевыми надстройками на носу и корме. Так что эти пиратские корабли выглядели в точности как военные суда Ганзы, известные как Friedeschiffe, или «мирные корабли». Китайские и японские пираты Восточно-Китайского моря того периода тоже предпочитали использовать переделанные торговые корабли чаще всего китайские джонки в силу их распространенности и невинного внешнего вида{54}. Для стремительных прибрежных набегов подходили небольшие весельные суда, которые часто превращали в боевые корабли, установив на носу и корме пару боевых башен и увеличив численность команды.
Как только пираты приобретали подходящее судно и выходили в море, им нужно было найти свою цель. До изобретения радара определение местоположения корабля зависело от точки наблюдения. Согласно простой математической формуле, человек ростом 173 см, находящийся на уровне моря, обозревает горизонт примерно на 5 км; если он поднимется на 100-метровый утес, то горизонт расширится примерно до 40 км. В силу дефицита утесов в открытом море альтернативой становилось «воронье гнездо»[11] на главной мачте, которое искусственно увеличивало дальность обзора до 1525 км в зависимости от высоты мачты. Это означало, что все-таки шанс упустить жертву оставался огорчительно высоким.
Конечно, пираты подтасовывали карты в свою пользу, выбирая удобные места, где можно встретить много кораблей. Они либо активно искали их вдоль основных морских путей, либо устраивали засаду в подходящем укромном месте, чтобы напасть на ничего не подозревающее судно. Иногда для засад использовались даже прежде безопасные порты и их стоянки. В своих путевых заметках знатный генуэзец XV века Ансельм Адорно рассказывает историю одной такой засады у хорошо известного и прежде считавшегося безопасным порта. В мае 1470 года Адорно направлялся в Святую землю на борту огромного 700-тонного генуэзского корабля, «надежно защищенного орудиями, арбалетами и дротиками помимо ста десяти вооруженных людей для отражения атак пиратов или турков»{55}. По пути судно должно было пришвартоваться в сардинском порту Альгеро, но из-за своих размеров вынуждено было встать на якорь за его пределами; Адорно и его сотоварищи-пилигримы отправились в порт на корабельных баркасах. В самом порту ничего плохого не случилось. Но, когда паломники поплыли назад, внезапно налетели пираты, пытаясь маневрировать между генуэзскими баркасами и «плавучей крепостью». Капитан корабля генуэзцев спас положение решительными ответными мерами: он немедленно приказал команде открыть по пиратам огонь, чтобы не дать им приблизиться, и выслал две лодки с вооруженными людьми, дабы безопасно конвоировать паломников на борт{56}. В других случаях экипажу и пассажирам везло меньше: их нередко захватывали, грабили и держали в качестве пленников до тех пор, пока не будет уплачен выкуп{57}.
Некоторые пираты, более организованные, старались загодя получить информацию о том, когда корабль с дорогостоящим грузом окажется в определенном месте, чтобы устроить засаду. К примеру, пираты-ускоки имели наводчиков и информаторов в портах Адриатики и даже в самой Венеции. Как-то раз в сентябре 1586 года венецианское правительство «узнало, что духовный служитель из Лезины, Франческо да Бруцца, шпионит: он не только сообщал ускокам об отплытии каждого корабля, но и подсказывал, где можно найти товары, принадлежащие турецким подданным»{58}.
Тем пиратам, которые орудовали в открытых водах, а их корабли находились вдали от берега и были вне зоны видимости, требовалась определенная степень сотрудничества друг с другом. В конце XIII века пираты Аравийского моря, омывающего западное побережье Индии, пытались обнаружить, перехватить и преодолеть оборону торговых судов, большинство из которых держались у берега из соображений безопасности. Известный путешественник Марко Поло вспоминал:
Сноски
1
Здесь и далее MV motor vessel, моторное судно. Прим. науч. ред.
2
Африканский Рог широко известное, хотя и не принятое в официальной картографии название полуострова Сомали на востоке Африканского континента. Здесь и далее примечания редактора, если не указано иное.
3
Одна морская миля 1,852 км. Прим. науч. ред.
4
Организация признана террористической решением Верховного суда Российской Федерации от 13.11.2008 ГКПИ 081956, деятельность организации запрещена на территории Российской Федерации.
5
Кафа основанное греками поселение на юго-восточном побережье Черного моря. Теперь Феодосия.
6
Орден предпринял множество походов и против христианских государств, включая православные русские княжества и католическую Польшу. Прим. науч. ред.
7
Название побережья Северной Африки от Марокко до Египта в XVI XIX веках. Прим. науч. ред.
8
Штёртебекер глава виталийских братьев, годы жизни: 13601401. Казнен после победы объединенного флота немецких торговых городов над флотом виталийских братьев. Прим. науч. ред.
9
Перо Ниньо крупнейший кастильский приватир, воевавший на стороне Кастилии против Португалии, годы жизни: 13781453. Прим. науч. ред.
10
Когг средневековое одномачтовое судно с высокими бортами и мощным корпусом, оснащенное прямым парусом, военный корабль Союза ганзейских городов.
11
«Воронье гнездо» исторический морской термин, означающий наблюдательный пост в виде открытой бочки, закрепленной над марсовой площадкой фок-мачты парусного судна, где размещался наблюдатель.
Комментарии
1
Burnett, Dangerous Waters, 224.
2
Об этом см., напр.: Ritchie, 'Living with Pirates'.
3
В это время лайнер принадлежал компании Seabourn Cruise Line. В апреле 2015 года судно было продано компании Windstar Cruises и получило новое имя Star Breeze.
4
См., напр.: Scotland on Sunday, 'Pirates Attack Luxury Cruise Ship', 6 November 2005. См. также: Lehr and Lehmann, 'Somalia: Pirates' New Paradise', 45.
5
Rediker, Villains of All Nations, 175.
6
Тедди Сим критикует этот подход в духе теории «великих людей», который по самой своей природе заслоняет, вероятно, более неприметный опыт менее выдающихся пиратов, которых, скорее всего, большинство. Однако для иллюстративных целей эти истории работают весьма неплохо. См.: Sim, 'Studying Piracy', 5 (note 13).
7
Mann, The Sources of Social Power, vol. 1, 2.
8
Buzan and Little, International Systems, 257.
9
Курсив мой; 'piracy, n.', OED Online; http://www.oed.com/view/Entry/144486 (дата обращения: 17.09.2018).
10
Antony, Like Froth, 89.
11
Kaiser and Calafat, 'Violence, Protection and Commerce', 712.
12
Saxo Grammaticus, Gesta Danorum, XIV, 15.5.
13
Detmar Chronicle, цит. по: Puhle, Die Vitalienbrüder, 50.
14
Там же, 1512.
15
Поскольку так называемые Hanserecesse архивы Ганзейской лиги, включавшие все отчеты, письма, договоры и т. д., охватывавшие последнее десятилетие XIV века, а значит, и время появления виталийских братьев, погибли в гамбургском Великом пожаре в мае 1842 года, нам остается лишь делать предположения, порой умозрительные.
16
Puhle, Die Vitalienbrüder, 412.
17
Гибеллинами (ит. ghibellini) именовались сторонники проимперской политической группировки в Италии XII XIV веков, поддерживавшие императора в борьбе против папы. Согласно «Британской энциклопедии», этот термин происходит от названия местности Wibellingen (город Вайблинген в современной Германии), где находился замок Конрада III Гогенштауфена. Противники гибеллинов были известны как гвельфы от искаженного имени германской династии Вельфов, которые, будучи заклятыми врагами Гогенштауфенов, находились на стороне папы в противостоянии с императором. См. статью 'Guelf and Ghibelline', https://www.britannica.com/event/Guelf-and-Ghibelline.
18
Heers, Barbary Corsairs, 28, 345.
19
Там же, 36.
20
Там же, 289. См. также: Setton, The Catalans in Greece.
21
Puhle, Die Vitalienbrüder, 33.
22
Там же.
23
Там же, 613.
24
Дабы избежать недопонимания, следует заметить, что здесь мы говорим об отдельных монахах странствующих орденов, а не о профессиональных «монахах-воинах», таких как христианские рыцари-тамплиеры, госпитальеры или буддийские сохэй.
25
Burgess, Two Medieval Outlaws, 78.