Глядя на меня снизу вверх, она вжимается лицом в мой пах, трется об него как голодная кошка и высовывает язык.
Сучка успела изучить мои предпочтения.
Спускаю боксеры и, обхватив ствол ладонью, стучу головкой по ее розовому языку. Амелия задыхаться начинает, широко разведя колени, оттопыривает задницу.
Соси, толкаюсь в теплый рот, закатывая от удовольствия глаза.
*бать. С ней лучшие мои минеты.
Накрутив белый хвост на руку, засаживаю в глотку. Хрипит, но выдерживает. Даю продышаться и под одобрительный взмах ее ресниц, повторяю.
Ох*енный ощущения!
Яйца напоминаю я.
Старательно вылизывая, смотрит на меня с раболепием.
Амелия в рот хочу
Да, хрипит натруженным горлом.
Долблю до упора, пока Амелия не начинает, захлебываясь, глотать мою сперму. Всю до капельки, потом тщательно облизывает член, и только после этого я помогаю ей встать.
Она все еще возбуждена, глаза горят нездоровым блеском, грудь высоко вздымается. Язык то и дело облизывает полные губы.
Поедем ко мне, Руслан
Сегодня нет, качаю головой.
О! Забыла, тебе ведь чемодан собрать надо
Да.
Это тоже. А еще тошнотворное чувство вины перед Машей. В такие моменты оно душит сильнее всего. Не сдержал я своих клятв.
Жду, когда Амелия приведет себя в порядок. Сам в портфель документы собираю.
Я на всякий случай все дубликаты подготовила, не переживай.
Хорошо.
Созвонилась с Кравцовым, он сейчас в Новосибе, обещал тоже прилететь. У него там в мэрии подвязки.
Из кабинета выходим вместе. Даю цу глядящей в пол секретарше и веду Амелию к лифтам.
Та продолжает говорить, пока мы едем вниз в подземную парковку, я же смотрю, как циферблат отсчитывает этажи.
Амелия Майер. Официально работает у меня около трех месяцев, но до этого мы вместе провернули не одно выгодное дело. Это она познакомила меня с теневыми схемами, показала, как утроить капитал всего за полгода.
Умная, дерзкая, смелая. Всему, что умеет, научилась от покойного отца, известного в определенных кругах, дельца.
Из нас получился прекрасный тандем. Ее связи и ум, помноженные на мои деньги и бульдожью хватку, привели к закономерному успеху. К долевому инвестированию алюминиевого завода с богатейшими залежами боксита.
Впервые мы трахнулись, когда узнали, что скромная IT компания, в которую мы инвестировали, взлетела. Это был головокружительный успех.
Устроили корпоратив в офисе, пили. А потом, когда все разошлись, Амелия встала передо мной на колени и расстегнула ширинку. Трахались полночи, как сумасшедшие.
А потом я снова пил, только теперь уже по другому поводу.
К Маше неделю не прикасался, а она и не заметила, потому что у самой на работе аврал с проектом был.
Потом втянулся, но чувство вины оно не ослабевает. И страх, что все откроется, каждый раз за горло держит.
Если Маша узнает
Она не узнает.
Я планирую закончить это прежде, чем станет поздно.
Расходимся с Амелией каждый к своей машине. Она идет к своей Инфинити, я к Гелентвагену, за рулем которого меня ждет водитель.
Пока еду домой, по телефону говорю с Глебом, другом еще со студенческой скамьи.
Бл*дь, круто, Рус горжусь.
Работы еще дохрена, и в Бельск этот мотаться постоянно надо будет. там все мощности под замену.
Че-то сомневаюсь, что это для тебя проблема, смеется он, тебе этот движ всегда по кайфу был.
Так-то, да. Энергии под завязку. Хочется драйва. Действовать, переть напролом, чтобы конкуренты пыль сзади глотали.
Ведь так и будет.
Когда обмывать завод твой будем?
Обмоем, Глеб, обязательно обмоем как положено Сейчас на месте все решу там, и отметим.
Как дела вообще? Маша как?
Нормально Маша, стопорюсь немного, хорошо у нас все.
Слышал, они с моей Светланкой по магазинам на выходных собрались.
Пусть идут.
Ну, ладно, сворачивает он беседу, привет ей от меня передай.
Передам. Пока.
Отключившись, убираю телефон в карман. Глеб, если про Амелию узнает, не одобрит. Он у нас семьянин примерный, на Светланку свою, как на Божничку молится. Другое дело, Олег Просекин. Тот известный кобель, любовниц меняет каждый месяц, но, сука, и развода своей жене Ирке не дает. Он был бы рад узнать, что я теперь в его команде.
Дом встречает меня тишиной. В гостиной и на кухне темно, только в прихожей горит бра, отбрасывая на стену причудливые тени.
Маша, наверное, спит. Снова меня не дождалась.
Скидываю ботинки, ходом иду на кухню. Снимаю пиджак и, бросив его на стул, открываю холодильник.
Овощной салат, йогурт, сыр. Негусто, но жрать все равно хочется.
Ты сегодня рано, раздается за спиной тихий голос жены, а в следующее мгновение ее руки обвивают мой пояс, я ничего не готовила, думала, вы в ресторане подписание отмечать будете.
Я каменею, только сердце колотит в ребра. Бл*дь.
Завтра утром самолет.
Самолет? Какой самолет? Ты летишь куда-то?
В Бельск.
Опустив руки, Маша от меня отходит.
Ты не говорил, Руслан.
Говорил, продолжаю стоять к ней спиной, предупреждал, что после подписания нужно будет лететь на место.
Но не уточнял, что это будет уже завтра.
Я думал, это и так очевидно.
Пздц. Грублю ей сознательно, что делаю в последнее время очень часто. Выдерживаю дистанцию, чтобы не пачкать ее лишний раз собой.
Маша не уходит. Стоит позади, а я буквально кожей чувствую ее обиду и непонимание.
Противно это, неправильно, потому что, как ни крути, все, что я делаю, я делаю для нее одной. Когда-то обещал, что мир к ее ногам положу. Иду к цели, не всегда честно, иногда по головам, грязными ботинками по белому ковру. Но, бл*дь, иду же! Не топчусь на месте, как баран.
Закрыв дверцу холодильника, оборачиваюсь.
Маша выглядит потерянной. Босая, в черной короткой сорочке, в облаке пышных светлых волос. В серых глазах стоят слезы.
Прости почесывая подбородок, отвожу глаза. В груди давит, заработался, забыл предупредить.
Надолго? спрашивает сипло, на сколько дней ты уезжаешь?
Дня три может четыре.
Ясно.
Обходит меня по дуге и открывает холодильник.
Давай приготовлю что-нибудь
Не надо, милая, поздно уже. Я, указываю взглядом на контейнер с салатом, это доем.
Это быстро, Руслан. Пока принимаешь душ, я два стейка пожарю.
Спасибо, стремительно иду из кухни, будто меня неведомая сила оттуда выталкивает.
Раздеваюсь, встаю под душевую лейку, пытаясь перетянуть мысли на работу. Завтра получится только с руководством ближе познакомиться. А вот послезавтра послезавтра придется налаживать связи с тамошними властями. Зубы и аппетиты к них послабее, чем у наших, но знаю, что кое-кто из них в руководстве завода видит Емельянова, владельца крупнейшей в стране компании по производству алюминия. Но получилось, как получилось. Господам придется смириться.
Глава 4.
Спим мы с Русланом в одной кровати, но врозь. Я отворачиваюсь к нему спиной, а он и не пытается прикоснуться. Какое-то время просматривает документы в айпаде, а потом, погасив экран, быстро засыпает.
Я же давлюсь обидой. Она комом стоит в горле, распирает его до ощущения реальной боли. А еще во мне поселился страх, животный безотчетный страх. Предчувствие скорой беды. Зародился давно, и из маленького зернышка превратился в огромный букет фобий.
Руслан изменился. От того парня, который когда-то свел меня с ума одним только взглядом, ничего не осталось. Он стал уверенней, жестче, опасней, красивее. Но вместе с этим чужим и далеким.
Он весь в работе. Круглосуточно на телефоне. Дома бывает мало, и со мной почти не говорит.
Зажмурившись, чувствую, как из глаз брызжут слезы. Кажется, я его теряю.
Убедившись, что он спит, разворачиваюсь к нему лицом. Подтягиваю колени к груди и наблюдаю, как мерно опадает его грудь. Темнота, разбавленная лишь лунным светом, делает его черты резче, чем они есть на самом деле.
Лоб, залом на переносице, который не разглаживается даже во сне, густые брови, нос с легкой горбинкой и четко очерченные губы. Мирно спящий хищник, от которого даже во сне исходит властная аура.
Утром встаем одновременно очень рано. У Руслана самолет в девять.
Яйца пашот?
Не надо, я в аэропорту позавтракаю, отказывается он, проходя мимо меня в ванную, ты, кстати, часы мои не видела?
Часы? Нет.
Куда-то запропастились
Мне поискать? кричу в спину.
Не надо, на работу опоздаешь.
Пока он принимает душ, я запускаю кофе машину и иду проверить его дорожную сумку. Добавляю к вещам еще одну рубашку, боксеры и кладу в футляр новую зубную щетку.
Из кухни доносится звук, оповещающий, что кофе готов. Спускаюсь вниз и, пересекая холл, замечаю, что экран лежащего на комоде телефона Руслана светится входящим сообщением.
У меня нет привычки проверять, но сейчас, повинуясь необъяснимому порыву, руки сами тянутся к гаджету. Нажимаю на уведомление и попадаю в переписку с неким Майером.
Я уже видела эту фамилию на экране телефона мужа. Этот человек звонит ему достаточно часто, но о чем они говорят, я никогда не прислушивалась.
«Часы свои не теряй, ты их у меня оставил. Отдам в аэропорту))»
Лицо опаляет огнем.
Как это понимать, черт возьми?! Оставил у него часы? Где? Когда? Почему он их вообще снял?
Прокручивая переписку вверх, выцепляю глазами отдельные фразы, слова. Уловить смысла не могу, потому что разговоры о работе, какие-то ставки, неизвестные мне фамилии, термины. Но понимаю, что Майер, это не он. Это женщина.
О, Боже женщина, у которой он забыл свои часы.
Листаю дальше и вдруг натыкаюсь на следующее:
«Я не знала, что у него есть выход на Самсонова»
«Плохо, Амелия. Должна была знать. Чуть не просрали аукцион»
«Можешь наказать меня, Руслан. Готова понести любое наказание»
«Непременно. Завтра на работу придешь без белья»
Дальше еще что-то не менее мерзкое. Я ничего не вижу, потому что меня слепит болью. Ничего подобного в жизни я не испытывала. Это как упасть с высоты на бетон, переломать все кости, разорвать внутренности, истекать кровью, но при этом находиться в сознании.
Маша
Вздрогнув, резко втягиваю воздух, чувствуя, как в легкие впиваются тысячи мелких иголок. Живот скручивает спазмом.
Как в замедленной съемке вижу, как муж обходит меня и выдергивает телефон из рук.
Бл*дь! Бл*дь!!! слышу грохот, звон разбившегося стекла, сука! Именно сейчас!!!
Голос его злобный, агрессивный раскатывается по холлу, отскакивает от стен и врезается в меня ножами. Думала, больнее быть уже не может.
Маша!
Поднимаю на него взгляд. Его силуэт смазанный, без четких контуров. Образ совсем чужой, и аура незнакомая.
Маша! выкрикивает с отчаянием.
Что?..
Молчит. Руки в кулаки сжаты, дыхание тяжелое, сбитое. Лучше бы ударил, чем чувствовать это.
Маша прости
Отрицательно качнув головой, закрываю глаза. Не то. Ты говоришь не то, Руслан!
Скажи, что это неправда выдавливаю с трудом, скажи, что она шутит
Маша чувствую прикосновение к плечу и шарахаюсь, как от высоковольтного разряда тока.
Скажи, что это неправда, Руслан!!! кричу хрипло, скажи!.. Скажи, Руслан!!!
Мать твою Маша, успокойся!.. хватает ладонь, тянет на себя, а у меня ноги не слушаются. Я буквально повисаю в его руках.
Скажи скажи, умоляю
Он фиксирует мое тело. Одной рукой прижимает спину, другой, удерживая затылок, впечатывает лицом в свое плечо.
Скажи прошу беззвучно.
Ты моя семья, Маша. Все остальное работа. Прости. Клянусь, этого больше не повторится. Слышишь?.. Ты должна простить
Каждое слово, как капля кислоты. Я не знаю, что осталось во мне живого, но с каждым мгновением становится больнее. Я не выдержу, это предел.
Что ты наделал, Руслан шепчу еле слышно.
Маша без глупостей, ладно? Я все исправлю
Что ты наделал
В этот момент его, валяющийся где-то у порога, телефон оживает входящим звонком. Он не шевелится, только вжимает меня в себя крепче.
Все будет хорошо, девочка. Я горы ради тебя сверну, Луну с неба достану. Хочешь?.. Мы поедем на море Мальдивы Ты хотела, помнишь?.. Я куплю тебе самое крутое рекламное агентство, Маша Я уже все придумал. К концу года куплю.
Замолчавший было телефон, снова звонит, а я впервые в жизни этому рада.
Маша у меня самолет Мне нужно лететь.
Лети.
Пообещай мне, что ты дождешься меня здесь Я вернусь, и мы все хорошо обсудим Трагедии не случилось, милая. Все поправимо.
Самолет, Руслан ты опоздаешь.
Телефон звонит в третий раз. Грязно ругнувшись, Руслан отпускает меня и поднимает его, чтобы принять вызов.
Да голос резкий, отрывистый, помню через десять минут выезжаем.
Отбивается и поворачивается ко мне. Я смотрю в пол, на мыски своих домашних тапок.
На работу не ходи сегодня. Побудь дома.
Идет на меня, останавливается впритык и, оперевшись рукой в стену над моей головой, склоняется.
Маша признаю, что поступил, как урод. Виноват перед тобой. Отвечу. Но не отпущу.
Онемевший во рту язык не шевелится. Кожу от близости его дерет, и дышать все сложнее.
Все хорошо у нас будет, слышишь? подцепив двумя пальцами подбородок, заставляет смотреть в лицо, а я не могу. Зажмуриваюсь, я люблю только тебя.
Чувствую, как целует. Губы, щеки, лоб. Сам еще не понимает, что прощается.
Оставив меня стоять у стены, быстро одевается, берет сумку, портфель с документами, параллельно грубо с кем-то говорит по телефону.
А я стою, как у эшафота. Молю Небеса, чтобы казнь скорее закончилась.
Маш обращается перед самым выходом, телефон не отключай, пожалуйста.
Потом хлопок двери, и звенящая тишина.
Глава 5.
Руслан.
Простит.
Поплачет, переболеет и простит. Потому что любит. Потому что друг без друга мы никто.
Держусь отчаянно за эту мысль. По-другому никак. Если уйдет все потеряет свой смысл.
Набираю ее номер снова. Ожидаемо не отвечает.
Миша, обращаюсь к водителю, у меня просьба к тебе будет.
Слушаю, Руслан Андреевич.
За Марией присмотреть надо будет, пока меня нет.
Проследить, куда ходит? сощуривает глаза.
Нет другое. Она дома осталась, немного эмм расстроена. Мне надо, чтобы ты ее скажем, навестил пару раз.
Хорошо, понял.
Посмотрел, все ли у нее в порядке, как выглядит
Какой повод?
Молодец мужик. Сообразительный и без лишних вопросов.
У меня папка на рабочем столе синяя лежит. Попросишь ее, скажешь, что в офис отвезти надо.
Понял.
Сделать это надо будет сегодня вечером. И, Миша, будь постоянно на связи.
Разумеется, Руслан Андреевич.
Перед входом в здание Аэропорта снова ее набираю. Безрезультатно, но вполне логично.
С Амелией и нашим штатным юристом Сашей Храмцовым встречаемся у стойки регистрации.
Оформляемся, поднимаемся в зал ожидания. Саня остается с нашей кладью, а мы с Амелией идем в кофейню.
Кравцов к завтрашнему утру возвращается. Обещал с нами к налоговикам и в мэрию.
Отлично.
Кстати, лезет в сумку и вынимает из нее мои часы, вот, держи. Вчера под пледом нашлись.
Забираю их, кручу в руке. Е*нуть хочется их о гранитный пол. Сука, вдребезги чтоб
Маша сообщение твое прочитала.
Амелия замирает. По красивому лицу пробегает тень.
Черт шепчет придушенно, прости, Руслан Я не хотела
Сам виноват.
Она что, твой телефон проверяет?
Никогда такого не было. Доверяла мне безгранично.
Подозревать стала что-то, вот и проверила.
Пздц. Я думала, ты всю переписку стираешь.
Нет.
Приходит официант. Ставит перед нами две чашки кофе. Амелия обхватывает свою пальцами и принимается вертеть ее вокруг оси. Скрежет фарфора бьет по нервам.
И?.. Как она отреагировала? спрашивает тихо.
Плохо.
Бл*дь!
До посадки мы эту тему больше не поднимаем. Амелия звонит в Бельск, согласовывает что-то там. Я на связи с офисом. Между звонками пытаюсь дозвониться до Маши. Не берет, конечно, тогда пишу ей сообщение.
«Маша, возьми трубку»
«Как ты?»
Болтаются непрочитанными несколько минут. Последнее пишу ей уже перед взлетом.
«Все будет хорошо, девочка моя. Я тебя люблю»
Во время полета Амелия читает отчеты о добыче боксита за последние годы. Ее эта тема никак не касается, но она привыкла владеть всей информацией об объекте, с которым работает. Здесь мы с ней похожи.