В Урмане никого живых не осталось, только в житнице26 Лиман увидел лежащего полуживого, сильно израненного стрелами старика. Отрок позвал остальных.
Кто убил великого князя? спросил Аслег, наклонившись к старику.
Аскольд в спину, когда великий князь вышел встречать Дира, еле проговорил раненный.
Старику перевязали раны и, положив на кусок плотной материи, перенесли на берег. Там его погрузили в плоскодонную лодку, выдолбленную из единого ствола дерева, называемую однодерёвкой, и отправили к волхву.
Аслег вспомнил так беспокоящие ранее слова Хорсослава о змее и коне и вернулся в конюшню. Она была пустая. Он ещё раз обошёл всю крепость, но ни коня, ни змеи нигде не было.
К берегу причалила, вернувшаяся с противоположной стороны, однодерёвка, Аслег направился к ней. С лодки выскочила Ефанда и подбежала к брату. Он обнял сестру, прижал к себе, после чего, посмотрел на Асмунда, Ефанду, дружинников и сказал:
Асмунд, Ефанда! Други мои! Здесь от рук козар27 и предателей Дира и Аскольда, погибли наши родные. Мой отец говорил: «Нельзя мириться со злом, ибо зло, оставшееся без наказания, умножится, а вина ляжет на того, кто оставил его безнаказанным!». Перед вами и перед телом своего отца, великого князя Асдара, я клянусь кровь за кровь! Жизнь за жизнь! Я не найду покоя, пока не помщусь за смерть наших родных!
Он надрезал ножом себе ладонь и пролил кровь на тело отца.
«Кровь за кровь! Жизнь за жизнь!»
Вражда! Вражда! Вражда! Клянусь! Клянусь! Клянусь! многоголосье молодых воинов пронеслось по берегу Кубани.
Нужно отправить погибших в последний путь. Они должны найти своё место в Ирии28, произнёс Аслег.
На берег вытащили две ладьи. Аслег с Асмундом отнесли тела отца и матери на одну из похоронных ладей. В эту ладью положили: два меча, два копья, две кольчуги, два шлема, два щита, два лука, несколько стрел, украшения, которые смогли найти в светлице, трупы двух коней, конскую сбрую, сосуды с вином, мёдом и пивом, фрукты, ключи, замки, топоры, несколько золотых и серебряных монет. Аслег свернул головы петуху и курице, бросил их на ладью в качестве жертвы. Остальных убитых, которых нашли в Урмане, с небольшим имуществом положили на вторую ладью. Ладьи обложили снопами сена и полили обильно растительным маслом.
Ефанда стояла на берегу и смотрела, как готовили в последний путь её мать и отца, по щекам у неё текли слёзы. Ещё вчера, укладывая спать, мама улыбалась и расчёсывала ей волосы, а теперь её нет. Не-е-ет! От этих воспоминаний у Ефанды больно сжалось сердце, она расплакалась сильней.
Асмунд, Аслег и ещё несколько дружинников светочами подожгли сено и ладьи. Всё яростно запылало, дым столбом поднялся в небо. Похоронные ладьи спустили в реку.
Богиня Магура29, забери погибших и отнеси их на Луга Сварожьи, пусть они присоединяются к рати Перуновой30, сказал Аслег. Папа и мама, будьте спокойными, я помщусь за вас!
Исполнив погребальный обряд, переплыв реку на ладье, все вернулись в лес к Хорсославу. Солнце опускалось за горизонт, начинало темнеть.
Вышедший навстречу волхв рассказал вернувшимся отрокам, что поведал раненый старик.
Прошлым вечером к Урману причалили киевские ладьи. Князь Дир сказал, что лично прибыл к великому князю Асдару с изъявлением покорности и привёз с собой серебро, золото и другие дары, и что его войско готово служить великому князю в войне против Абдуллаха Шилки. Он попросил воеводу крепости сообщить о нём великому князю. Когда Асдар вышел навстречу, киевские воины напали на охранников, а воевода Аскольд убил великого князя, вонзив меч в спину. Открыв ворота крепости, киевляне запалили костёр и густым дымом подали знак хазарам. В скором времени в крепость ворвались хазары. Нападающие разграбили всё, что можно. Они забрали в рабство молодых юношей и девушек, а тех, кто не представлял ценность как рабы, убили. Хазары не пожалели никого ни стариков, ни детей. [13]
Вам нужно ехать к тиуну Аслану. Из сыновей кагана Асгора остались только он и Абдуллах Шилки, сказал Хорсослав. Самый старший среди вас теперь Аслег. Он будет принимать решения, а вы все должны его слушаться.
К стрыю Аслану мы отправимся завтра рано утром! Вместе мы помстимся и спасём тех, кто попал в полон! сказал Аслег.
К волхву Хорсославу подошёл его бывший ученик, который уже прошёл посвящение и стал волхвом.
Двадцатилетний волхв Велеслав был облачён в холщовые штаны и рубаху с длинными рукавами, без ворота, подпоясанную широким поясом. На плечах и голове юноши была одета шкура медведя, на ногах лапти с онучами31.
Ночью мне приснилось, что вокруг ладьи лежит огромный свирепый медведь. Вся шерсть у него вздыбилась. Это Велес32 не хотел отпускать ладью. Но когда я зашёл на ладью, то он развернулся и ушёл, сказал Велеслав. Дозволь, Хорсослав, я отправлюсь с ними.
Как птицы летят, как звери бегут, как вода течет, как огонь горит, так и Велес замки отпирает, преграды убирает, дороги открывает! Во славу Велеса! В путь-дорогу! Хорсослав прочёл заговор над Велеславом, а затем обратился к Аслегу. С вами пойдёт волхв Велеслав, а Ефанду оставляйте со мной. Негоже ей неведомыми путями скитаться. Я её оберегу.
На том и порешили, сказал Аслег. Лиман, расставь стражу и назначь, кто кого будет менять. Остальные пусть сходят в лесные зимовки33, возьмут хлеб, просо34 и сушеное мясо, а потом ложатся спать.
Ночью к Аслегу из темноты на восьминогом коне подъехал Один и сказал: «Первый совет мой с родней не враждуй, не мсти, коль они ссоры затеют; и в смертный твой час то будет ко благу»35. Подул ветер, Один исчез, а Аслег проснулся. Над лесом всходило солнце. Аслег разбудил дружинников, и они на ладье под червлёно-жёлто-белым парусом отправились к тиуну Аслану в Арту. Ефанда же осталась у волхва Хорсослава.
* * *
Через семь дней пути, который пролегал по реке Кубань, Азовскому морю, рекам Дону и Северскому Донцу, ладья причалила к Арте.
Город представлял собой укреплённую цитадель. С трёх сторон городище окружали земляные валы и рвы. Склон, обращенный к реке, из-за своей большой крутизны, являлся непреодолимым природным препятствием для противника. По периметру цитадели за земляными укреплениями стояли каменные стены шириной до четырёх метров. В десяти метрах от угла крепости к стене примыкала каменная башня, а неподалеку от неё находился вход. Над башней развивался трёхцветный, червлёно-жёлто-белый стяг. Мост через ров перед крепостью был опущен, но на берегу стояли воины с мечами и копьями на изготовке.
Я Аслег, сын великого князя Асдара, внук кагана Асгора! Почему меня не встречает мой стрый Аслан? спросил вышедший на берег Аслег.
Времена нынче тяжкие36. Русы русов жизни лишают. Посыльного мы уже отправили, ответил Аслегу впереди стоявший воин.
Через некоторое время вернувшийся посыльный сказал, что Аслег может пройти к Аслану, а остальные пусть ожидают.
Быстрым шагом, пройдя по городищу, Аслег зашёл в гридницу Аслана. Посередине помещения стояли длинные столы, вдоль которых располагались тяжелые, широкие лавки, покрытые мехами, по стенам висело оружие и доспехи. Аслан сидел на большом деревянном кресле, покрытом шкурой волка.
Взглянув на своего родного дядю, Аслег опешил, округлил глаза. На его груди, на золотой гривне, висел символ власти золотой родовой знак «УрМан», принадлежащий ранее отцу Аслега.
Здрав будь, сыновец37, сказал Аслан.
Здрав будь, ответил Аслег, задумавшись. Он отметил, что Аслан не встал из-за стола и не подал руки.
Присядь, отобедай с дороги, Аслан жестом руки пригласил к столу.
Благодарю, только некогда мне. Я пришёл за подмогой. Вели снаряжаться своим ратникам, выступим на киевского Дира и на козар, спасём тех, кого взяли в полон в Урмане и помстимся за моего отца, твоего брата, великого князя Асдара, сказал Аслег.
«Аслан сидел на большом деревянном кресле».
Теперь я великий князь Русколана! Аслан приподнял рукой и показал Аслегу «УрМан». А ты не спеши, послушай, что я тебе скажу. Моего брата, твоего отца, убили по закону кровной мести за убийство козарского кагана Тархана. Всё захваченное козарами имущество и люди, взятые в полон, по праву принадлежат им, как победителям.
Твой брат твоя родная кровь! По заветам Родных Богов ты должен за него помститься! Кровь за кровь! Жизнь за жизнь! Аслег нервничал, с силой сжимал зубы, играл желваками на скулах лица. Он уже понимал, что его родной дядя не поможет и даже не даст своих воинов.
А Угор не родной брат твоего отца, не родная кровь? Но Асдар пошёл на него войной и меня в сечу втянул!
Нет, Аслан, не мой отец развязал эту братоубийственную сечу. Ты лучше меня знаешь, что её объявил Угор, который захотел стать каганом, но хурал вручил «УрМан» моему отцу.
Асдара больше нет. А наш «УрМан» я выкупил. И заплатил очень дорого. Мне пришлось признать верховную власть козарского кагана и заключить с Козарией ряд38. Я теперь тудун39 Захарии. С другим тудуном Захарии, Диром, я тоже заключил ряд дружбы и мира. Козарский каган-бек Исаак отдаёт в жёны мне свою сестру. И никакой сечи с Козарией я начинать не буду, а если потребует казан Захария, то ещё и дам ему свою дружину и воев. А в Урман я отправлю своего тиуна, так что ты можешь туда не возвращаться. Хочешь, оставайся у меня, будешь младшим гридем. [16]
Ты недостоин носить «УрМан», пылая от злости и ненависти, Аслег развернулся и вышел из гридницы не прощаясь.
Аслег, сыновец, вернись, подожди, вдогонку сказал Аслан, затем злобно крикнул: Касаг, зайди!
В гридницу зашёл гридь, стоявший у входа.
Немедля найди мне Маммара, раздражённым голосом произнёс Аслан.
Когда охранник кинулся искать Маммара, Аслег быстрым шагом подошёл к своим дружинникам. Он пылал от гнева и хотел дать команду обнажить мечи, чтобы напасть на Аслана, но вспомнил слова Одина «с родней не враждуй», и приказал:
Грузимся и отплываем.
Через некоторое время в гридницу зашёл невысокого роста ратник.
Кликал меня, великий князь?
Да, проходи, Аслан жестом подозвал Маммара ближе. Тебе нужно выполнить особое задание, как ты умеешь. Только что от меня вышел Аслег, сын Асдара. Он не должен вернуться в Урман. И стрелы, которые сразят его вместе с дружинниками, где-то на половине пути до Урмана, должны быть киевских русов. Ты понял меня?
Да, мой великий князь. Я всё понял и выполню так, как нужно, Маммар склонил голову и вышел.
Уже начало темнеть, когда дружина Аслега причалила к крепости Урте. [17]
Подойдя к краю рва, окружавшего крепость, Аслег крикнул охранникам:
Отпустите мост и откройте ворота, впустите нас в Урту!
У нас приказ великого князя Аслана никого не впускать, ответили из башни крепости.
Я Аслег, сын великого князя Асдара, внук кагана Асгора! крикнул Аслег.
Тебя и твоих людей великий князь Аслан тоже запретил впускать под страхом смерти, тот же голос крикнул из башни.
Не зайдя в крепость, Аслег и его дружинники направились ночевать в ближайшее селение.
Жилище, хозяева которого пустили на ночлег Аслега, представляло собой полуземлянку прямоугольной формы площадью около двадцати квадратных метров. Внутри находились глинобитные лежанки и открытый очаг из камней. Жилище было на метр углублено в землю и имело стены столбовой конструкции. Пол посыпан жёлтым речным песком. Рядом с жилищем находились хозяйственные постройки и зерновые ямы.
Под утро Аслегу вновь приснился Один, который сказал: «К полночи бросила норна Скульд нить, во владенье полночь тебе отдадут! Иди на полночь!». [18]
Проснувшись, собравшись, умывшись и приведя себя в порядок, Аслег нашёл волхва Велеслава и рассказал ему свои сны, а также разговор, который состоялся у Аслана.
Аслан отказался от заветов Родных Богов. Я думаю, что ты, как задьничник40 великого князя Асдара, теперь ему не нужен. А Один, наверно, твоя дальняя родня. Быть может у вас общий пращур41, поэтому он оберегает тебя и даёт тебе советы. Прислушайся к ним, сказал Велеслав. [19]
Возможно, ты прав, сказал Аслег задумавшись.
Пополнив съестные запасы, дружинники на ладье отчалили от берега. Спустившись вниз по течению Северского Донца, Аслег, переговорив с Велеславом, отдал приказание причалить к противоположному берегу.
Выгружаем всё. Дальше мы пойдём пешком. Эсфандар и Акроса, вы на ладье доплывёте до середины реки, там её бросите, а сами вплавь вернётесь назад. Мы будем вас ждать здесь.
Когда Эсфандар и Акроса выполнили приказание Аслега и вернулись назад, все пешими отправились в северном направлении вдоль реки Северский Донец, вверх по её течению. Петляя по полям и перелескам, пройдя вдоль крутых, покрытых густым лесом, берегов рек Северский Донец, Оскол и Оскольц, через десять дней, дружина Аслега покинула земли Русколана42 и вошла в земли северян43. На границе земель они отдохнули, поохотились, пополнили свои запасы.
Ночью Аслегу вновь приснился сон. Снились ворота крепости, перед которыми стояли лучники на изготовке. Двое северян с мечами в руках прошли через ворота и охранники их не тронули, следом же шли урманские русы без оружия, но лучники поразили их. Затем ворота исчезли и появился Один, который сказал:
Осторожным быть должен конунга44, отпрыск. В поле я отдал одежду мою двум мужам деревянным; от этого стали с людьми они сходны.45
Утром Аслег рассказал свой сон Велеславу. Волхв объяснил этот сон так:
Я тебе уже говорил, что Один заботится о тебе и предостерегает о возможных опасностях. Он советует не спешить, сменить облик и стать похожим на местных русов или воинов Дира.
Аслег отдал распоряжения своим дружинникам:
Боги мне дали весть. Перезимуем в соседней веси46.
Маммар в поисках Аслега обрыскал весь путь от Арты до Урмана, но так и не нашёл его.
Великому князю он рассказал, что внизу по течению реки, возле Осиянской Горы47, была найдена пустая ладья Аслега. Следов Аслега или его дружинников нигде не было, поэтому нашедшие ладью посчитали, что все утонули в реке.
Великий князь Аслан ещё несколько дней искал Аслега, но пришли известия, что Абдуллах Шилки с войском идёт войной на Русколан, поэтому Аслан прекратил поиски. Вместе с дружиной и воями он отправился на битву.
Лето 6 367 (20.03.85920.03.860)
Каган-бек Исаак ожидал приёма во дворце кагана Хазарии. Исаак был доволен собой. Всё прошло так, как он планировал. Ненавистного, вышедшего из-под контроля кагана Тархана он убил собственноручно. В убийстве обвинили урманского купца из русов. Исаак узнал, что купец был тайным наблюдателем соглядатаем кагана Асдара, и поэтому сразу же решил его ликвидировать. За убийство кагана отомстили правителю Русколана Асдару. Его самого убили, опустошили его город Урман и ещё несколько крепостей русов. Ставший вместо Асдара, его брат Аслан признал себя тудуном Хазарии. Чтобы держать его в подчинении и контролировать все его действия, Исаак решил выдать за него свою сестру. Шамбатский наместник Дир ещё раньше признал себя тудуном Хазарии, потому часть города он передал хазарам. А самое главное, у Яхудских ворот в Шамбате, по рекам Самбатион и Итиль теперь установлены заставы, где хазары взимают пошлину с купцов. Поляне, северяне, вятичи и радимичи также обязались платить дань Хазарии. Теперь хазары контролировали все товарные и денежные потоки в этих землях. В Галидже Исаак подобрал нового правителя шамлынского бека48 Вадима, жаждущего властвовать и согласного, как Дир и Аслан, быть тудуном Хазарии. Решение о смене правителя в Галидже с Гостомысла на его внука Вадима Исаак хотел услышать от кагана, чтобы если что-то пойдёт не так, переложить дальнейшую ответственность на него, поэтому он и пришёл на приём. [21]