В Сызрани поезд остановился. Я вынула наушники из ушей. Начать разговор так и не получилось только решусь прервать молчание, собраться с мыслями и заговорить, как меня перебивают: то ей звонят, то проводница заходит с вопросом: «Вам чаю, может быть?» Нет, нет, спасибо, мы ещё тот не допили, правда, чай предыдущий уже остыл. Обновить не помешало бы.
Скажите, откуда у вас это издание? Я никогда не видела газету с таким названием «История моей жизни».
Женщина ответила:
Это мой хороший приятель, он издатель, пишет о людях и их возможностях, об их взлетах и падениях. Когда-то в молодости ему сказали одну фразу: «Что может написать человек, который даже приказ не может правильно составить». Его это задело. Нет, он не стал замыкаться в себе и назло окружающим освоил технику написания книг, сценариев и в итоге стал издателем. Это одно из его хобби. В жизни у каждого человека есть своя история. А какая история есть у вас, с чем вы пришли к 33 годам?
Интересный вопрос. Я на мгновение задумалась и продолжила: Это так странно. Начать с начала, вспомнить всё в свой день рождения. Если вы готовы, то я начну, с грустной улыбкой я пыталась вспомнить, как всё начиналось. Почему с грустной? Моя история непростая. В ней есть смысл.
История моей жизни началась 15 марта 1989 года, как вы уже могли понять, чокаясь со мной в этот день чаем и закусывая пряниками. Родилась я в одном из родильных отделений Куйбышевского областного роддома. В тот день был дождь, но позже выглянуло солнце это хороший знак, как говорили тогда врачи. Родители не знали, что у них будет ребёнок с особенностью, а именно с неоперабельным врождённым пороком сердца. Я родилась весом четыре килограмма, рост в карточке не указан. Хороший день 15 марта. Весна. Всё пробуждается от спячки.
Тогда никто ещё не знал, что делать с таким диагнозом. Родителям оставалось только верить. С чем они и жили всю свою жизнь.
Как все необычные дети, я не ходила в садик, мама боялась, что со мной там может что-то случиться. Я всегда ждала, когда мои друзья придут из садика и мы будем играть. Мной занимались с самого детства, я лет с пяти уже хорошо читала, правда, по слогам, была разносторонне развитым ребенком, несмотря на свое состояние здоровья. С пяти лет я пошла в обычную школу в подготовительный класс, с обычными детьми. Я отличалась от них худобой и тихим голосом, который в дальнейшем стал моей визитной карточкой. Я не могла тогда передвигаться на большие расстояния, и меня возили на обычной коляске. Ребёнок пяти-шести лет на коляске, я ошиблась возрастом, спросите вы. Нет. Так мне было легче, но мне это жутко не нравилось, доставляло неудобства.
Два года я ходила в подготовительный класс, сидела всегда за первой партой так всем было спокойней. Шло время, вот и первый класс. 1996 год. На мне была надета белая рубашка, волосы собраны в хвост и украшены большим бантом. Двадцать девять учеников собрались в одном классе, чтобы учиться вместе одиннадцать лет и закончить этот путь, конечно же, с аттестатами. Мне тогда пришлось стать обычным человеком, как мои одноклассники, я не хотела выделяться. Мне пришлось научить себя, свой организм обходиться без коляски, отправляясь в путь на дальние расстояния. Мы с мамой всегда в школу выходили рано, шли медленно, с каждым днём увеличивая расстояния: ты делаешь ещё шаг, и ещё, и вот ты наконец-то у цели. Через некоторое время я уже передвигалась, как обычный ребенок, на длинные расстояния, без коляски. В возрасте семи лет мне было непонятно, почему другие дети живут без ограничений, а я то в коляске, то на санках. Да, я знала, что у меня такой диагноз, но ребёнку трудно понять. С первого по третий класс мы учились в одной школе, у нашей любимой первой учительницы, мы вспоминаем о ней всегда с теплотой. Мама в первом классе сидела на уроках, ей было так спокойнее. Это продолжалось недолго. Я тогда не понимала, почему не сидят другие родители со своими детьми, и однажды попросила маму больше не присутствовать на уроках. Я вполне освоилась в классе, да и кабинет у нас был один, лишь на музыку, физкультуру и в столовую мы выходили из класса. Были еще, конечно, перемены, во время них ученики выходили в коридор по желанию. Кто-то оставался в классе, повторяя заданное упражнение, а кто-то проводил активно время: бегал, прятался, веселился.
Первые три класса были тёплые, добрые. Нам нравилось учиться. Мне лично нравилось приходить в школу, в класс, видеться с моими одноклассниками. Они оказались все разные по характеру, мы все были не из богатых семей, наши родители росли тоже не в богатых семьях. Все родители между собой дружили, при встрече рады были друг друга видеть и всегда присутствовали на всех наших мероприятиях. С первого по третий класс это замечательное время. Мы не забываем про нашу первую учительницу. Она потрясающая, добрая, отзывчивая, любящая детей, иногда и ругала нас, воспитывала. Мы по сей день, сколько бы ни прошло времени, при встрече всегда её вспоминаем добрым словом. В те школьные годы мы были по-своему счастливы. Наверно, всё-таки для счастья нужны были тогда три составляющие: родители, дети, первая учительница. Мероприятия, праздники в нашем классе с первого по третий были разные, и я расскажу Вам о нескольких, которые запали в душу. Не буду говорить про официальные праздники Новый год, 8 Марта, 23 февраля и др. У нас были свои праздники. Дни рождения отмечали так: поздравляли мы, конечно, друг друга в сам день, а каждые три месяца мы праздновали в соответствии со временем года осенние дни рождения, зимние и т. д.
Праздновали дни рождения в нашем классе, который находился на втором этаже. Школа была старая, с деревянными полами, скромным ремонтом. На каждом этаже, а этажей всего было три, стоял фонтанчик, и на перемене мы всегда пили из него, очередь даже выстраивалась. Класс был голубоватого цвета с тремя окнами, старой доской, на ней всегда лежал мел, и я тайком его ела. У нас в классе был ящик, где хранились школьные принадлежности: мел, тряпки и т. д. Вот там я и тырила мел, если сказать простым языком. Кабинет был небольшой, в дни празднования родители расставляли столы по периметру буквой П. В центре мы танцевали или играли. Также мы приносили с собой всякие вкусняшки и угощали друг друга. Именинникам вручали медали и подарки. Медаль до сих пор у меня хранится в укромном месте. Вот так проходили наши празднования дней рождения. Была еще викторина. Помню, у меня не получилась причёска, настроение было испорчено, и я не хотела идти на викторину. Но мама уговорила. Сейчас я уже смутно помню, выиграли мы у параллельного класса или нет. Но нам раздали открытки с нарисованным веником и надписью: «Один за всех, все за одного». Мы как прутья, сложенные в один большой веник.
Были и в начальной школе у меня маленькие победы. Проводился конкурс чтеца: кто лучше всех из параллели прочтет стихотворение наизусть. Я заняла тогда первое место. Пушкин А. С. «Письмо К.». Долго я тогда его учила, ставила речь, тренировалась рассказывать с выражением. Ученье дало свои плоды.
Забегу вперед в своем рассказе про школьную жизнь. Мы с нашим костяком проучились девять классов и пообещали, что встретимся через пятнадцать лет после окончания школы. У нас это получилось, правда, не в полном составе. О, эта встреча
Я ходила в художественную школу, на гимнастику и хотела попробовать если не всё, то многое, бросая одно, потом начиная другое. Если честно, я просто выбирала, что мне больше по душе
Перебил мой рассказ шум: по проходу вагона промчались дети. Я увидела их через приоткрытую дверь купе. Через несколько минут шум прекратился. По проходу покатился мячик он был небольшой, но стучал довольно громко. За мячиком никто не шел. Прошло пять минут, а потом еще десять. Никого не было, и дети больше не шумели. Я пошла по вагону, заглядывая в каждое купе: одни были пустые, во втором и третьем купе были только взрослые люди, где-то смеялись, в пятом пара ругалась, выясняя отношения. И вот я подхожу к последнему купе, номер 3. Спинкой ко мне стояла обычная коляска, сперва мне показалось, что в ней никого не было. Я не решилась повернуть коляску или заглянуть в неё и уже собиралась выходить. Вдруг послышался тихий вздох. Решившись, я повернула коляску. В коляске сидела девочка. Бледная и худенькая, но одежда на ней была опрятной и чистой. Часть волос была собрана в высокий хвост с большим белым бантом. Я спросила ее:
Это твой мячик?
Да. Спасибо. Я с ним играла, и он резко выкатился у меня из рук.
Я протянула ей мяч и улыбнулась:
Меня зовут Вера, а тебя?
В этот момент подошла проводница.
Вам, Вера, больше нельзя находиться здесь! И прошу Вас, зайти в своё купе и не покидать его, пока мы не прибудем на станцию, сказала она мне. А тебе, девочка, не стоит разговаривать с незнакомками, переключилась женщина на малышку.
Я не стала спорить с проводницей и направилась в своё купе, ведь меня там ждала попутчица. Ждала меня и мой рассказ. Во всяком случае, я надеялась, что рассказ про школу интересный. (Улыбаюсь.)
В купе я извинилась перед попутчицей, что так резко прервала повествование.
Итак, продолжим.
Благодаря реформе образования мы перешли сразу в пятый класс, перескочив четвертый. Все вместе мы перешли в новую, только что построенную школу. Место не то, и время тоже не то. Но я старалась найти плюсы. Пусть мы перешли в новую школу но ведь все вместе, и это как начало новой жизни. Однако в этой школе ничего не было для души мы с каждым днём росли, сменяли один класс, потом следующий, и так до победного. У каждого тогда был свой финал.
В школе я не имела привычки делиться своими мыслями и всегда всё делала молча. Так, например, втайне от всего класса я взяла и приняла участие в конференции по химии это был один из моих любимых предметов. Потом выучилась играть на гитаре бардовские песни. Началось с того, что мама, не спрашивая моего согласия, записала меня в класс гитары. Помню, я так не хотела! Ох, эти бардовские песни: «Милая моя», «Изгиб гитары желтой». Но в итоге гитаре я посвятила около четырёх лет. Преподаватель учила меня, показывая жестами, на какую струну ставить пальцы, конечно же, при этом обращала внимание, как правильно пальцы расставлять, чтобы получилась мелодия, а не простое бренчание. У меня даже был свой хор. Как вы поняли уже, голос у меня так себе. (Смеюсь.) Потом преподаватель, которая меня учила, уволилась. И на этом моя история с гитарой подошла к концу.
В четырнадцать лет меня ждали театральные курсы. Мне там очень нравилось. Но через некоторое время их перенесли в другое здание, и наша группа распалась, а одной мне не захотелось ходить на занятия.
То, что я ни с кем не делилась своими мыслями, приводило к тому, что я ошибалась в своем выборе или своих решениях. Но без этого никак не обойтись. Если не пробовать ничего нового, то, конечно, ты не совершишь никаких ошибок. Я всегда думала, что поступаю правильно, и была уверена в своих силах, и потому ошибки не были в полном смысле ошибками. Ну, например, классе в шестом-седьмом проводился шахматный турнир по всей параллели, и классный руководитель предложила тем, кто умеет играть, принять участие. И как вы думаете, кто пошел от нашего класса? Конечно же, я! Подняла руку и сказала, что умею играть в шахматы. И это была моя большая ошибка. Дома я рассказала маме, что завтра турнир по шахматам. «Ты будешь играть в шахматы?» удивилась мама. Я кивнула: «Да. Ну эти, ну мы с тобой играем, ну круглые фигуры?» Мама рассмеялась: «Это шашки». Меня охватила легкая паника. Подставлять класс нельзя, сказала, что умею учись. В моём распоряжении было около восьми часов, чтобы выучить фигуры, комбинации, правила этой игры. Мама умела играть, и это радовало.
Даже спустя много лет для меня остаётся загадкой, как это можно было выучить. Я тогда выиграла партию сама с собой на слабо, это была моя вторая победа. В турнире я заняла третье место для класса, но для меня самой это было первое место. Мы не ударили в грязь лицом. Никому не было дела как! Всем было важно удержать планку пусть не стать самыми лучшими, но хотя бы быть на одной волне, идти рядом.
Меня, двенадцатилетнюю девчонку, это кое-чему научило. Научило наступать на одни и те же грабли. Я поступила так же только в другой ситуации. Шёл урок биологии. Учитель сказал, что объявлена викторина и нужно придумать сценарий к викторине, в которой участвует вся параллель (а нас тогда было шесть классов). Вы уже догадались, что, конечно же, вызвалась именно я. Можно снова сказать, что это была моя ошибка, ведь в то время я понятия не имела, как писать сценарий, как организовывать мероприятия, и вообще не думала, что в жизни мне это как-то пригодится. Но я не считаю это ошибкой. Дома всё пришлось рассказать маме, и мама опять помогла мне. Пусть это была и не масштабная викторина или конкурс, конференция и т. д., и пусть мы были детьми, но мы одержали победу. В викторине тогда участвовало шесть человек от каждого класса. Мы были так рады выиграть. Не в силах удержать восторг, мы бегом помчались с третьего этажа на первый, в свой класс. Классным руководителем у нас тогда был учитель географии. Шел урок. С криком: «Мы победили!» мы ворвались в класс. Урок мы сорвали, но все за нас были рады и классный руководитель, и ребята, присутствовавшие на уроке. Тогда нам казалось, весь мир у наших ног. Ошибка. А если бы её не было?..
Мама хотела, чтобы я чем-нибудь увлеклась, и потому записывала меня во все возможные кружки. С пяти лет меня водили в цирк, а в девять лет мама купила абонемент в филармонию. Помню, как я там уснула на одном из концертов симфонического оркестра настолько стало скучно. А выставки и театры я посещала с удовольствием. Было очень интересно, хоть и непонятно. (Смеюсь.)
В подростковом возрасте большинство одноклассников не понимало, что у меня с голосом и почему я телосложением отличаюсь от них. Это был, как сейчас принято называть, буллинг. Тем не менее это было больше похоже на юмор и не сопровождалось агрессией. Из-за голоса мне всегда лучше было молчать. Несмотря на то, что по документам я все школьные годы считалась на домашнем обучении, с 1-го по 11-й класс я ходила в школу каждый день. Мне было там интересно, несмотря на недопонимание со стороны одноклассников ведь можно было не обращать на всё это внимание и заниматься своими делами. Впрочем, именно так я всегда и поступала. Однако невозможно в течение стольких лет просто игнорировать постоянное тыканье в твои недостатки. Честно признаюсь, психологически это непросто выслушивать, какая ты, не имея возможности что-то в себе изменить. Иногда мне казалось, что я не смогу больше, ведь выслушивать насмешки над собой это глобальное испытание для ребёнка, психика, мозг и восприятие которого только начинают формироваться. По зрелом размышлении можно сказать, что всё это, конечно, ерунда, но тогда мне совсем не казалось, что всё так просто. Мне трудно было не обращать внимание, ведь я даже не знала, как самой себе это всё объяснить. Это жизнь. Но я проходила одно испытание за другим.
Шло время, мы окончили девять классов в 2004 году. Грустно было расставаться. Закончился целый большой этап нашей жизни, нам пришлось выбирать: оставаться в школе до одиннадцатого класса или начать новый путь. Я была из тех, кто тогда пошёл по первому пути, выбрала десятый класс.
Как ранее было сказано, в нашей параллели было шесть девятых классов. Тех, кто пошел в десятый класс, объединили в три класса, я попала в букву А. Класс представлял собой винегрет. (Смеюсь.) В десятом классе проблемы ушли, мы, наверное, повзрослели, нас интересовало что-то другое. Но во мне так и осталась тишина, я всё так же боялась говорить. Поскольку было мало практики общения, моя речь стала тусклой и однообразной, я разучилась правильно выстраивать предложения. Мне всегда казалось, что вот сейчас кто-нибудь сделает замечание насчёт моего голоса. Однако такого не случилось. В одиннадцатом классе мне пришлось заново учиться правильно говорить, грамотно выстраивать предложения и выступать на публике. И тем не менее я была далеко не замкнутым ребёнком, умела организовывать и дружить, а также работать в команде. Из-за того, что я числилась на домашнем обучении, мне надо было сдавать не ЕГЭ, а только простые экзамены: русский, алгебру, литературу. Русский и литературу в 10-х, 11-х классах у нас преподавал другой учитель. У меня получалось рассказывать только стихи. Преподаватель очень хотела мне помочь, и я никогда не забуду, как она хотела научить меня выступать публично и избавить от этого комплекса. Помню, мы учили билет по произведению «Горе от ума». Часть класса выстроили в полукруг, и каждый по очереди рассказывал данное произведение. Я тогда стояла в полукруге последняя. Когда до меня дошла очередь, мной овладел страх. Я читала это произведение, знала, что нужно сказать и была готова его пересказать. Но не смогла. И заплакала. Одноклассники наперебой говорили: «Вер, скажи, что ты не помнишь мы тебе подскажем!» А я не могла ничего сказать. Прозвенел звонок, и этот урок закончился. Но на каждом следующем уроке я рассказывала билет пусть по чуть-чуть, но страх потихоньку уходил. И я чувствовала, что постепенно избавляюсь от комплексов.