Правда, когда она вышла из кельи, которую занимала все то время, пока находилась в монастыре, настоятель, окинув ее фигуру быстрым взглядом, слегка улыбнулся и сказал нейтрально:
Дитя мое, скоро вы очутитесь дома, где вас с нетерпением ждут родные.
Спасибо вам большое за то, что приютили меня и заботились обо мне все это время, с благодарностью произнесла Лера и низко поклонилась так в данный момент требовала ее душа.
Да пребудет с тобой благословение богов, дитя! провел перед ней морщинистой рукой сверху вниз настоятель.
Лера в сопровождении обеих служанок вышла за ворота монастыря, где их уже ожидали четыре крепких носильщика с паланкином и восемь вооруженных всадников.
Как по команде, они поклонились своей госпоже, и один из них, бывший, видимо, главным, сказал:
Госпожа Со Хён, ваша матушка, благородная госпожа Сун Хын, приказала сопроводить вас домой, в Ёнджу! Пожалуйте в паланкин, госпожа!
Лера в последний раз оглянулась на стены монастыря, в котором провела последние дни, и начала неловко забираться в тесную коробку с четырьмя толстыми ручками, как у носилок.
«Так вот, значит, как зовут ту, в чьем теле я сейчас нахожусь! Со Хён. Красиво!»
Одна из служанок опустила крышку, служащую дверцей, носильщики единым движением подняли короб, и процессия медленно двинулась по дороге, увозя нашу попаданку к новой, неизвестной жизни.
Глава 6
Лера
Они почти полдня добирались до Ёнджу все-таки носильщикам и служанкам, сопровождавшим девушку, приходилось идти пешком. Первое время Лере было неловко, что она с комфортом едет в паланкине, в то время как остальные тащат эти крытые носилки на себе. Но, видно, так в этом мире было заведено, и девушка смирилась с неизбежным, не желая своим нетипичным поведением вызывать ненужные вопросы в головах окружающих.
А потом ей стало попросту все равно так мерное покачивание носилок убаюкало Леру. Она лишь постаралась поудобнее устроиться на мягких шелковых подушечках внутри и незаметно для себя самой задремала.
Проснулась она, услышав осторожный голос одной из служанок, зовущей ее снаружи. Лера открыла глаза и поняла, что паланкин не двигается.
Госпожа! Госпожа! негромко окликала ее служанка.
Что такое? слегка хрипловатым со сна голосом отозвалась она, садясь в коробе, в котором сейчас было довольно душно.
Госпожа, привал. Вы не желаете размять ножки?
Девушка прислушалась к своему организму: да, подвигаться было бы не лишним.
Хорошо! повысила она голос. Помоги мне выбраться отсюда!
Крышка в боковой части паланкина откинулась вверх, и яркое послеполуденное солнце брызнуло свои лучи в лицо Лере.
Она неловко выбралась наружу, опираясь на почтительно протянутую руку служанки Лера так и не узнала, как ту зовут. Охрана расположилась тут же вокруг, немного в отдалении мужчины в темно-синих одинаковых одеяниях и широкополых шляпах с круглыми тульями (как поняла Валерия, это было что-то вроде единой формы), украшенных длинными нитями разноцветных бус, все вооруженные мечами, а некоторые и луками из колчанов за спиной виднелось оперение стрел.
Госпожа, тут неподалеку протекает ручей, не желаете ли освежить лицо и руки? обратился к ней крепкий мужчина средних лет он был главным над стражниками.
Да Хорошо бы, согласилась она. И подумала, что неплохо было бы еще и уединиться насущные потребности организма снова дали о себе знать.
В таком случае, позвольте проводить вас, госпожа, склонил голову командир.
А она лихорадочно соображала, как бы отказаться от его услуг. Здесь ведь никого нет пусть меня проводят девушки!
Но госпожа возразил мужчина. Это может быть небезопасно!
Послушайте, мне нужно девушка мучительно покраснела, не зная, как донести до этого чужого человека свою мысль.
Но он, кажется, уже и сам догадался отступил на шаг назад и вновь склонил голову в поклоне. И Лера была уверена, что заметила скользнувшее по его губам под темными усами легкое подобие улыбки.
Проклиная себя за это смущение, Лера все-таки осведомилась:
Где, говорите, этот ручей?
Мужчина махнул рукой в сторону густого кустарника, разросшегося впереди, и, найдя взглядом служанку, Лера кивнула ей, направляясь в сторону ручья. Служанка поклонилась и заторопилась вслед за своей госпожой.
Валерия прошла совсем немного и, действительно услышала журчание близкой воды. Девушка ускорила шаг, выискивая просвет между кустами, и вскоре увидела блеск воды впереди. Тогда она обернулась на служанку и сказала:
Мне нужно Уединиться
Что? не поняла та. И Лера с досадой повторила.
Справить нужду
Ой, ахнула девушка. Простите, барышня!
Ты Не ходи за мной Я тут, рядом
И юркнула под защиту густых веток.
Когда все было сделано, Лера поспешно оправила длинную пышную юбку и начала спускаться к ручью. Приподняв подол, чтобы не намочить его, присела и опустила руки в прохладный поток, с наслаждением чувствуя, как усталость от долгой дороги смывается бегущей водой. Потом зачерпнула полные пригоршни и омыла лицо, отфыркиваясь от щекотливых капелек, побежавших по разгоряченной на солнце коже.
И вдруг замерла, услышав какой-то посторонний звук словно негромкое фырканье, как будто где-то впереди находилась лошадь. Девушка резко подняла голову и замерла на противоположном берегу неширокого в этом месте ручья в тени раскидистых деревьев стоял человек, мужчина в черной одежде, с закрытым куском черной ткани лицом. Какое-то чутье подсказало Лере, что с человеком этим она уже встречалась ранее и последний раз видела его в обители, разговаривающим с настоятелем Муном. От неожиданности Лера резко вскочила на ноги, но не удержалась на скользкой траве и едва не свалилась в воду, замахав руками, чтобы хоть как-то удержать равновесие. Девушка сдавленно вскрикнула, уже готовясь мысленно к тому, что через мгновение окажется в холодной воде. И в ту же минуту увидела, как мужчина огромными шагами кинулся к ней прямо через ручей. В этом месте было совсем мелко, и это позволило ему вовремя подхватить Леру, не давая ей упасть.
Руки его крепко и в то же время аккуратно держали ее, обхватив кольцом вокруг туловища. А грудь бурно вздымалась от стремительного марш-броска через ручей. Она же судорожно вцепилась пальцами в его одежду на груди, ощущая толчки сердца в широкой грудной клетке.
Он молча смотрел черными раскосыми глазами на девушку и ничего не говорил. А она только хватала ртом воздух, распахнув в пол-лица глаза. Время, казалось, остановилось, замерло. Стояла почти неестественная тишина, прерываемая лишь мирным журчанием ручья. Так стояли они, не размыкая рук, не разрывая взглядов.
А потом неподалеку раздался обеспокоенный голос служанки:
Госпожа моя! Вы в порядке?..
Лера вздрогнула и ответила, стараясь, чтобы собственный голос звучал непринуждённо:
Да-да! Я уже иду! Ты не ходи сюда!.. и разжала пальцы, казалось, намертво вцепившиеся в черную ткань, обтягивающую грудь разбойника, держа руки на весу, не решаясь более опереться на мужчину.
Он как будто улыбнулся под этой своей повязкой (во внешних уголках глаз появились тоненькие лучики-морщинки) и отпустил ее, уронив руки вдоль туловища и отступив назад. При этом в сапогах его отчетливо хлюпнуло: видимо, во время пробежки через ручей он зачерпнул-таки воды.
Лера попятилась назад, придерживая пальцами длинную чхима, а потом резко развернулась и быстро пошла прочь от ручья, но через несколько шагов оглянулась однако на берегу уже никого не было.
И девушка заторопилась уйти дальше отсюда: где-то в глубине души она чувствовала, что никто из сопровождавших ее людей не должен узнать, что она была на берегу ручья не одна.
Увидев ее, служанка кинулась к молодой госпоже:
Барышня, поспешим! Охрана теперь уже, наверное, волнуется!
Да, идем! кивнула она. Ты сама-то освежилась?
Служанка с каким-то удивлением взглянула на нее, но тут же отвела взгляд и, низко поклонившись, ответила:
Да, барышня! Спасибо вам!
Да мне-то за что?! теперь уже пришла очередь Леры удивляться. Но она тут же прикусила язычок, догадавшись, что, видимо, здесь у господ не принято интересоваться самочувствием слуг.
Чтобы скрыть некоторое смущение, Лера решительно направилась к дороге, на которой уже ожидали их стражники.
Госпожа, пора отправляться! встретил ее усатый мужчина.
Да-да, едем, отозвалась девушка и полезла в паланкин.
А вскоре вся процессия уже двигалась дальше. Мерное покачивание носилок не мешало Лере размышлять над тем, каким образом разбойник оказался на пути их следования. И единственное объяснение, которое приходило ей в голову это то, что он каким-то образом узнал, что именно сегодня за ней приедут из дома вельможи, который был отцом юной кореянки, в чьем теле Лера оказалась.
Но зачем мужчине нужно было следить за ними? На этот вопрос у нее не было внятного ответа.
Глава 7
Лера
Еще часа через три (по внутренним ощущениям Леры) впереди показались окраины Ёнджу. С противоположной от дверцы стороны в паланкине было небольшое окошко с решетчатой створкой, оклеенной рисовой бумагой, и, догадавшись, что его можно приоткрыть, сдвинув в сторону, как двери шкафа-купе из Лериного мира, девушка получила возможность утолить свое любопытство.
Ведь пока она видела здесь лишь постройки мужского монастыря. Сейчас же с жадностью скользила взглядом по бедняцким хижинам, ютившимся на окраинах города. Девушка не приближала лицо к окну, опасаясь, что ее могут заметить, но и так сидя в глубине паланкина, она могла рассмотреть людей в странных старинных одеждах, смутно знакомых ей по дорамам.
Вся разница была лишь в том, что эти люди не были актерами, играющими роли они на самом деле жили здесь и сейчас, занимались своими повседневными делами, не подозревая, что стали объектами пристального внимания чужачки, неизвестно каким ветром занесенной в их мир.
Небольшой отряд уверенно двигался по улицам, и вскоре строения стали гораздо больше и богаче, а улицы шире и чище. Горожане опасливо расступались перед отрядом всадников, окруживших паланкин, таким образом, освобождая путь. Еще через какое-то время они остановились перед нарядными прямоугольными воротами, над которыми протянулся черепичный двускатный козырек. Ворота эти вели, видимо, во двор. По обе стороны от ворот тянулась высокая кирпичная стена, отделявшая поместье от остальных улиц города. Командир охраны, не спешиваясь, протянул руку и дернул за веревку, привязанную к язычку довольно большого медного колокола, висящего на кронштейне сбоку. Раздался мелодичный звон, и вскоре из-за ворот послышался громкий мужской голос:
Кто там?
Открывай, Сон Дык! Молодая госпожа вернулась домой! зычно ответил усатый командир, и широкие створки ворот поползли в разные стороны, открываясь.
Отряд тут же въехал в просторный широкий двор, образованный стоящими в форме буквы П зданиями, создающими вместе с высокой оградой огромный квадрат.
Носильщики остановились и опустили паланкин на землю. Все та же молодая служанка откинула на крышу короба дверцу и с низким поклоном помогла своей госпоже выбраться наружу.
Лера незаметно постаралась потянуться, разминая затекшие от неудобного сидения в паланкине мышцы. А из одного из зданий уже выходила статная немолодая женщина в богатых одеяниях, со строгой прической, удерживаемой длинной золотой спицей, с властным выражением холеного лица.
Уже спешившиеся к тому времени воины и служанки низко поклонились, и Лера каким-то образом поняла, что это и есть хозяйка богатого дома и супруга главного королевского советника, мать девушки по имени Со Хён.
Она попыталась было тоже изобразить поклон, но женщина быстрым шагом подошла к ней и, обхватив тонкими пальцами предплечья Леры, заглянула ей в лицо:
Дочь моя! Ты вернулась! Хвала всем богам! Ты в порядке?
Да матушка, ответила она, чуть запнувшись перед последним словом.
А женщина уже повелительно распоряжалась:
Командир Ким, вы все можете отдыхать.
Спасибо, госпожа! поклонился тот, и это движение синхронно повторили за своим командиром остальные воины.
Как прошел ваш путь? В дороге не было ничего опасного? спросила хозяйка.
Нет, госпожа! Все прошло спокойно, и нам удалось доставить юную госпожу домой без заминки! четко ответил он.
«Ну-ну» подумала Лера, но вслух, естественно, ничего не сказала. И то! Не сообщать ведь всем, что у ручья у нее произошла неожиданная встреча с грозным разбойником!
Между тем, жена советника приказала одной из служанок, вернувшихся вместе с отрядом, позвать кого-то по имени Хюн Шим, и девушка, поклонившись, побежала куда-то вглубь двора видимо, там были еще какие-то строения.
А женщина посмотрела на Леру и сказала все тем же ровным голосом, каким она разговаривала с остальными:
Идем, дочь моя! Тебе нужно в купальню освежиться с дороги. А потом будешь трапезничать! Ты ведь, наверное, голодна с дороги?
Лера ничего не успела ответить за нее это сделал громко забурчавший желудок.
Ну вот! Что я и говорила! Идем скорее!
Барышня Со Хён! раздался в стороне незнакомый женский голос и, повернув голову в том направлении, Лера увидела спешащую к ним грузную немолодую женщину в простом скромном ханбоке темно-коричневого цвета, переваливавшуюся с ноги на ногу и оттого чем-то напоминавшую Лере утку. Видимо, у старой женщины болели ноги, но она изо всех сил спешила к юной госпоже.
Хюн Шим! Ну, где же ты ходишь? чуть повысила голос аристократка.
А та уже на ходу кланялась:
Простите, госпожа! Как только Да Хён сказала, что барышня вернулась, я изо всех сил поспешила сюда! Ох, дитя! Ты вернулась, милая! она подскочила к Лере и заключила ее в крепкие объятия, прижав к большой мягкой груди.
Хюн Шим, сколько раз я просила тебя не называть мою дочь так фамильярно! недовольно высказала ей хозяйка. Она уже давно не тот ребенок, которого ты вскармливала грудью!
Простите, простите, моя госпожа! принялась снова кланяться старая женщина. Хвала богам, наша барышня вернулась домой!
Да, и тебе следует проводить ее в купальню. День сегодня жаркий, моей дочери нужно смыть дорожную усталость с тела. Да распорядись, чтобы ей подали потом еду! Ступайте, ступайте!
Слушаюсь, госпожа! смиренно поклонилась пожилая кормилица. И немного виновато посмотрела на Леру. Идите за мной, барышня!
Девушка поспешила за ней, не желая, чтобы гнев хозяйки обрушился на Хюн Шим. Она решила, что эта женщина была кормилицей и нянюшкой юной Со Хён.
Та привела ее в какое-то отдельное помещение с квадратным углублением в полу, выложенным мраморными плоскими плитками и заполненным водой, над которой поднимался пар. На поверхности воды плавали алые розовые лепестки. Рядом стояла небольшая скамеечка, а еще чуть поодаль низкий шестигранный столик, на котором расположился фарфоровый кувшин и несколько таких же белоснежных фарфоровых чашечек и пиалок, наполненных какими-то яствами.
Едва Хюн Шим закрыла за ними дверь купальни, она обернулась к девушке и расплылась в доброй улыбке:
Моя милая девочка! Как же я волновалась за тебя! Давай, скорее помогу раздеться! И забирайся в воду!
Хюн Шим нерешительно начала Лера. Я многое забыла Потеряла память
Старая женщина ахнула сокрушенно, схватившись за полные щеки ладонями и расширив глаза: