Что значит эмоционально?
Да я и сама не понимаю, я же не знаю, что она именно записала. Когда мы с Аней разговаривали, было плохо слышно, я понимала, что она не дома, играла громко музыка и единственное, что я ее просила пойти немедленно домой. Скорей всего им не понравился мой тон. я замолчала. Супруг посмотрел на меня вопросительно: есть ли у меня еще какие-то мысли или недосказанности. Потом попросил дать ему визитку, тоном отставного полковника, а это значило, что действовать теперь будет он.
Муж кому-то отправил сфотографированную визитку, сопроводив ее небольшим сообщением, потом поинтересовался, знаю ли я Анину фамилию, попросил ее телефон и дату рождения, улыбнулся, как ни в чем не бывало и сказал:
Давай ужинать, позвав ребенка, он как будто сообщил мне, что обсуждать дальше он не видит смысла.
Мы приступили к еде и все свое внимание перенесли на ребенка, замучив его расспросами, как прошел его день. Он, как и все подростки, отмахивался от нас дежурными фразами, не понимая, почему к нему сегодня такое пристальное внимание.
Телефон у мужа периодически жужжал, но он на него не отвлекался, потому что ужин для нас святое, и телефоны были у нас за столом под запретом. Конечно, это правило было больше придумано для ребенка, и сегодня меня это сильно нервировало, потому что мне было дико любопытно, что ему отвечали. А он, взяв с меня пример, продолжал делать вид, что ничего страшного не произошло.
Закончив ужин, и попив чай, ребенок ушел к себе, а муж просмотрел сообщения и вынес вердикт:
Давай поступим так: завтра сходишь в полицию, как вы договаривались с Алексеем, внимательно прослушай записи, которые он тебе даст и постарайся говорить поменьше. он на секунду задумался. И еще, если будут просить подписать какие-либо документы, постарайся уйти от этого, если же это не получится позвони мне. Хорошо? А так, вроде ничего страшного с Аней не случилось, она уже пришла в сознание, но у нее амнезия. Сейчас полиция должна выяснить, были ли совершены в отношении Анны противоправные действия, рассуждал муж, даже чисто формально, звонок же из больницы поступил, поэтому отработать они должны. В общем, сильно не напрягайся, но и пожалуйста, не будь такой безрассудной, всегда боюсь твоей непредсказуемости. сказал супруг и посмотрел на меня, как на мелкую хулиганку, но правда очень любимую хулиганку, а потом добавил, И про Алексея, тоже очень положительный отзыв, впрочем, да ты и сама это знаешь.
Я утвердительно кивнула.
Телефон мужа опять зажужжал, и я увидела, сообщение от его давнего друга Евгения Валерьевича, врача.
С Евгением я была знакома уже несколько лет. Супруг рассказывал мне, что судьба их свела еще во времена чеченского конфликта в далеком 1995. Сейчас Евгений был светилом науки доктор, профессор, и просто специалист от бога, таких единицы. Неудивительно, что муж попросил именно его узнать о состоянии Анны.
Он написал кратко: состояние удовлетворительное, травм и повреждений нет, находится в сознании, диагноз: транзиторная глобальная амнезия (под вопросом), то есть окружающий мир воспринимает неадекватно, никого не помнит и постоянно произносит одни и те же цифры номер телефона Ольги. Завтра будут готовы результаты всех анализов, тогда картина будет яснее.
Легче не стало, но хотя бы стало понятно, почему полиция обратилась ко мне.
Всю вечернюю прогулку мы шли практически молча. Перед сном, чтобы отвлечься, начала читать новую книжку по астрологии, которую подарил мне сын на Восьмое марта. Надо сказать, что уснула я с большим трудом и всю ночь мне снились натальные карты.
День 2
Я была счастливой мамой. Мой ребенок с шестого класса самостоятельно просыпался, готовил себе завтрак и тихонько уходил в школу. Я не обольщалась на тему того, что ему жалко меня будить и он дает мне поспать подольше, конечно, нет. Он так делал, потому что утром любил побыть хозяином положения, чтобы никто не вмешивался в его темп и утренний распорядок.
Проснулась я, как обычно в девять утра. Я не была из того числа людей, которые любят валяться в постели, «доедая» последние минутки сна. У меня было всего десять минут, чтобы быстро собраться и уже в девять тридцать быть на йоге в маленьком уютном зале недалеко от дома, а главное в компании приятных мне людей. Йогой, это конечно было назвать нельзя, хотя тенденция нашего времени была таковой, что каждый, кто раскатывал по утрам коврик и делал собаку мордой вниз, затем вверх, называл себя йогом. А еще из новомодных тенденций мне не нравилось то, что все становились такими «продвинутыми», познавшими людьми дзен. Я была противницей той мысли, что достаточно искренне чего-то пожелать, и оно непременно сбудется. «А если Ваши желания не исполняются то Вы просто не умеете искренне мечтать!» так объясняли нам гуру с экранов мобильных устройств. Но мне казалось, что таких, как я, неверующих, осталось немного, потому что подписчиков, а значит и последователей у этих людей было неприлично много! Не верить в это у меня было основание это астрология. Основываясь на этой науке, можно точно сказать, что желание исполняется, если это заложено в Вашей натальной карте или по судьбе, как хотите, это называйте. А самое главное над его исполнением надо потрудиться. Хотя отрицать то, что именно с желания все начинается, я не буду! И даже наоборот скажу, что и в астрологии все начинается с того, чего хочет наша душа. Есть даже такая методика прогнозов, когда именно смотрятся внутренние желания и тенденции, которые формируются у нас. И меня всегда удивляло, что даже желания человека заложены у нас при рождении.
Завтракали мы с мужем всегда поздно, когда другие уже обедали, в 11:30. Сегодня же позавтракать мне не удалось, потому что после занятия йогой, у меня было всего пятнадцать минут, чтобы доехать до отделения.
Уже по дороге набрала Алексея и сказала, что буду через несколько минут, благо, что дорога от йоги до отделения не занимала много времени.
Такси остановилось напротив главного входа, где меня уже ждал Алексей. Он был одет в гражданское, с виду и не подумаешь, что он капитан полиции.
Мы поздоровались, и он сразу пригласил проследовать за ним.
По коридорам учреждения мы шли молча, проходящие мимо сотрудники, то и дело здоровались с Алексеем. Я же внимательно рассматривала все помещения и коридоры, по которым мы шли, вглядывалась в проходящих мимо сотрудников, мысленно анализируя по их лицам, осанкам и движениям их натальный тип, строила предположения, чем эти люди могли бы здесь заниматься. Обычно я это делала почти машинально, но сейчас я это делала специально, пытаясь отвлечься.
За этим занятием поймала себя на мысли, что все происходящее напоминает мне подготовку к консультации. Вопрос только к какой?
Наконец мы дошли до кабинета. Алексей открыл дверь и пропустил меня вперед, удивив меня. Я вошла и огляделась. Кабинет был небольшой, рассчитанный на работу одного человека, с возможностью провести небольшое совещание. Не могу сказать, что он был уютным, но вполне функциональным. Алексей предложил мне стул у приставного стола, а сам сел на свое место.
Ну что? Давайте начнем. наконец, нарушив молчание заговорил он.
Если Вы не против, Ольга, я буду записывать наш разговор на диктофон. сказал Алексей.
Хорошо. согласилась я.
Он достал телефон, включил диктофон и положил его на стол, между нами.
Вы знакомы с Анной Анохиной?
Да. -ответила я коротко.
Когда и при каких обстоятельствах Вы познакомились с ней?
Она записалась ко мне на консультацию по рекомендации Вероники Валеевой моей давней клиентки.
С каким вопросом обратилась к Вам Анна?
Я, Вам уже говорила, что все подробности раскрыть не могу, но если вкратце, то стандартная ситуация для девушек в этом возрасте. Она запуталась в своих мужчинах, которых у нее было не мало, и наступило понимание, что ей хочется семьи. А как и главное с кем ей начать строить серьезные отношения она не понимала, потому что как это часто бывает, что те, кому нравимся мы, не нравятся нам и наоборот. От этого настроение у нее было депрессивное, ощущение безвыходности нарастало. я замолчала, не понимая, что еще нужно и можно добавить, чтоб разговор быстрей закончился.
Алексей понял, что больше, чем я говорю, я уже не скажу и остановил меня жестом. Взял в руки телефон и выключил диктофон.
Сейчас я дам Вам прослушать запись двух Ваших с ней разговоров. И если честно, меня удивляет, если ничего особенного Вы ей не говорили, то зачем она их записывала, сказал Алексей, вопросительно посмотрев на меня, затем добавил нарочито нагнетая обстановку, и тон Вашего голоса, и обрывки фраз, сразу я Вам скажу насторожили бы любого.
Алексей, открыл свой ноутбук и включил запись.
Да, я сразу поняла, какой именно это был разговор, слышимость была отвратительная: много фоновых шумов возможно транспорт, музыка, стройка может еще что-то. Кроме того, связь постоянно прерывалась, и Анна несколько раз перезванивала мне заново. Разговор получился рваный, приходилось повышать голос, а еще я несколько раз предупредила ее, чтоб она была предельно внимательной и лучше шла домой.
Теперь вторая запись. взгляд Алексея был жестким и давящим, тон был такой, как будто в следующем отрывке я буду признаваться в убийстве. Я понимала, что ничего такого я не делала, а главное, что и Аня-то была жива. Но ведь «от сумы и от тюрьмы», как говорится, зарекаться нельзя. Мне было не по себе.
Это был кусок из последней части нашего разговора, где уже я настаивала на срочной консультации утром, следующего дня. И в самом конце, во всем этом винегрете из слов, шумов, ее хорошо слышимая последняя фраза, что я ее пугаю.
Алексей взял телефон и вновь включил диктофон.
Ольга, расскажите, пожалуйста по подробнее, о чем вы говорили с Анной? он замолчал. Я видела, что ему было некомфортно, но он все-таки задал следующий вопрос, Вы ей угрожали?
«Ничего себе, как можно все извратить», подумала я и стала прокручивать в голове еще раз наш разговор с Анной, в какой-то момент мне стало казаться, что меня кто-то разыгрывает. Конечно, натянуть сову на глобус можно и, если не знать подробностей, то получалось, что я просто давила на Аню, намекая ей о возможных проблемах. В такой ситуации это выглядело как-то не очень хорошо, я бы сказала жутковато.
Я набралась терпения и подумала, так как я не делала ничего плохого, расскажу Алексею все подробно с самого начала, опуская некоторые личные детали, которые мне успела рассказать Анна, и которые не имели отношения к этой ситуации. И все вопросы отпадут сами собой.
Я решила продемонстрировать полное расположение к следствию и начала издалека, чтобы у Алексея сложилось впечатление, что я рассказываю все подробно, без утайки, да в конце концов, чтобы ему просто надоело меня слушать. Сначала, я немного рассказала про Веронику, которая и порекомендовала Анне обратиться ко мне, потом все переписки, звонки и т.д. Дальше про процедуру подготовки к консультации и ректификацию натальной карты. В общем, получился небольшой экскурс в астрологию. Я увлеклась рассказом, Алексей не перебивал, диктофон записывал. Так незаметно для себя я наговорила минут на сорок, а он все слушал и не прерывал. Честно говоря, у меня уже язык устал.
Закончив пояснения, я спросила: «На все ли интересующие вопросы, я ответила?». Алексей кивнул, взял телефон, выключил диктофон. Мне было понятно, что он хотел от меня услышать и другую информацию, но поблагодарив за подробные объяснения, предложил проводить меня на улицу.
Я с радостью, согласилась.
Подходя к выходу, Алексей неожиданно повернулся и спросил меня: «Нет ли у меня в планах, на ближайшее время, каких-либо поездок?». У меня в планах ничего подобного не было, и я подтвердила ему, что в ближайшее время буду в городе.
Мы вышли на улицу и расстались.
Я медленно пошагала в сторону своего дома, настроение было дурацкое. Не понравилась мне эта беседа, и последняя фраза тоже напрягла.
Времени у меня было достаточно, до ближайшей консультации оставалось около двух часов.
Но чем дальше я отходила от отделения полиции, тем становилось легче. В конце концов никто не умер, все живы, подумала я и смелее зашагала по своим любимым центральным улочкам г. Казани.
Придя домой, заварила себе ароматный чай и наконец позавтракала.
Мысли мои вернулись в мир астрологии, и я с удовольствием растворилась в механике движения небесных тел, готовясь к консультации.
Пока я общалась по видеосвязи с клиенткой, вернулся муж. Я слышала, как он зашел. Закончив свою работу, я поспешила выйти из кабинета, чтобы узнать, какие у него новости. Мой супруг был крайне заботливым человеком, и я была уверена, что, воспользовавшись своими связями, он уже разузнал, как прошла моя встреча в полиции. Увидев его, я сразу поняла, что он чем-то сильно озадачен.
Привет, сказала я, ты чего такой серьезный?
Привет, вот дали послушать интересные истории из жизни, красноречивая ты моя, съехидничал он.
Я терпеть не могла, когда он так со мной разговаривал.
Это ты о чем? поинтересовалась я.
Про твои беседы с полицией. с еще большой ухмылкой выдавил он, На, сама послушай, что наговорила, ребята уже прислали.
Я взяла телефон мужа и пошла в кабинет. Я хорошо помнила все, что рассказала Алексею, но после ухмылок мужа решила прослушать запись. Если опустить детали услышанного, то получалось, что я не только должна была знать, что будет с Аней, но как будто могла управлять событиями в ее жизни. Не хорошее складывалось впечатление.
Я вернулась к мужу в гостиную. Он только что закончил телефонный разговор, угрюмо повернулся ко мне и сказал:
Завтра в первой половине дня к тебе заедет Алексей, скопируй ему реестр заказов консультаций на флешку за последние три года, он их заберет, я хотела возразить, но муж опередил меня, добавив, и давай без лишних вопросов и деталей так надо. Мои ребята в курсе этого дела. Они сказали, что надо просмотреть твоих клиентов. и добавил, Я им доверяю.
Я была в полной растерянности, не понимая, что происходит, но решила довериться.
Дело шло к 17.00 часам, и я надеялась, что ужин, прогулка, вечерние мероприятия и добрые новости о состоянии Ани вернут мне нормальное настроение
Уже поздно вечером пришло сообщение от Евгения, в котором он написал, что состояние Ани удовлетворительное и она хорошо осознает себя, вернулась ориентация в пространстве, но события последних суток не помнит по-прежнему. Прочитав сообщение, я тяжело вздохнула, понимая, что это еще не конец.
День 3
Утро нового дня проходило по стандартному сценарию. Единственное, что его отличало, так это приезд Алексея.
Он заскочил всего на минуту, с виноватым видом забрал флешку, и как бы невзначай поинтересовался у меня, а смогла бы я увидеть в карте, что над Аней совершено насилие, под воздействием каких-либо наркотических препаратов. Поскольку видимых травм при осмотре не обнаружено, то значит сопротивление она не оказывала. Я утвердительно кивнула ему, а затем, зачем-то пошутила ни к месту, не люблю себя за свой язык: «Надеюсь, хотя бы в этом, Вы не меня подозреваете?». Он посмотрел, не понимая: отвечать ему или нет и удалился.
Я ходила по комнатам своей квартиры, ругая себя за шутку, у девушки несчастье, а я?! Конечно, я понимала, что пыталась предупредить о внезапной опасности, требовала, чтоб она ехала немедленно домой, кричала в трубку так, что теперь меня обвиняют в давлении. Почему же она меня не послушала? Или просто не успела.