«Этим надо воспользоваться, другого шанса может не быть, пульсом стучало в голове. А с чудищами и колдунами как-нибудь разберёмся, ведь неволя страшнее».
Обоз растянулся, и половцы сбились с ног, стегая нагайками то животных, то замешкавшихся пленных. Впереди шёл головной отряд, за ним гнали стадо, потом двигались телеги, гружённые награбленным. В хвосте обоза шли пленники, а замыкала колонну вторая группа всадников. Всё это высмотрев, Руслав решил: когда они будут ближе к лесу, он попытается сбежать. Чем ближе был Колдовской лес, тем беспокойнее вели себя животные, стараясь выбежать из стада, всадникам приходилось возвращать их обратно.
С другой стороны, по ходу движения обоза, пролегали крутые овраги с зарослями из колючих и густых кустарников, с острыми сучьями, торчащими вверх наподобие рогатин. Животные могли случайно сорваться вниз по склону и смертельно пораниться. Этого нельзя было допустить, и поэтому кочевники отгоняли скот всё ближе и ближе к загадочному и страшному лесу. Непроизвольно за стадом последовали половцы, направляя следом и весь обоз.
Руслав был этому несказанно рад, незаметно для всех он переместился из центра толпы на самый край и выжидал удобного момента для побега. Уставшие, голодные невольники уже не беспокоили половцев куда им деться?! Воспользовавшись этим, юноша достал спрятанный нож и, держа в руке, был готов в любой момент пустить его в дело. Сердце стало учащённо биться, к голове прилила кровь и пульсировала в висках, некстати появилась дрожь в руках и ногах. Вдруг впереди произошла какая-то заминка, раздались крики, вопли избиваемых людей, ругань охранников, удары плетьми, и степняк, ехавший рядом, внезапно сорвался с места и поскакал на помощь товарищам.
Время действовать пришло! Руслав ощутил ледяное спокойствие, тело наполнилось энергией, в затылке появился холодок, всё вокруг стало происходить как в замедленном действии. Сорвавшись с места, он побежал к спасительному лесу, он не только видел, а именно чувствовал действия всех и всего вокруг. Охранявшие невольников степняки сначала растерялись от неожиданной смелости и безрассудства поступка молодого пленника зачем добровольно бежать в Заколдованный лес себе на погибель?
Потом один из них бросился в погоню, пришпорив коня и на скаку раскручивая аркан. Нагоняя беглеца, на ходу бросил аркан уверенной рукой, он был мастером в этом деле. Руслав ощутил летящую на него петлю, готовую сдавить шею.
Так бы всё и вышло, будь на его месте кто-то другой. Но беглец резко отскочил в сторону и на мгновение остановился, верёвка упала рядом. Сконфуженный наездник был в недоумении от неудачи. Когда всадник оказался рядом с Руславом, тот, издав яростный звериный рык, с горящими глазами и ловкостью волка вскочил на лошадь позади наездника и перерезал ему горло. Спрыгнув на землю, помчался к спасительному лесу. Кипчаки опомнились, и вслед полетели стрелы.
Как ни ловок был Руслав, но и половцы были меткими воинами, несколько стрел достигли своей цели. Одна вскользь поцарапала бок, бедро, другая попала в плечо. Юноша в горячке не замечал и не чувствовал боли. Он бежал между деревьев больших и малых, через кустарники, царапая тело и лицо, пока не выбился из сил. Остановился около большого могучего дуба и присел в тени его кроны отдохнуть, прислонясь спиной к стволу. От усталости и потери крови Руслав погрузился в забытьё. Сколько прошло времени, он не знал, но очнулся от внезапно возникшего чувства опасности. Все его чувства были обострены и, даже не открывая глаз, он чувствовал, что на него кто-то смотрит. Ещё он ощутил поток силы, идущей от ствола векового могучего дуба.
Когда зрение его прояснилось, он увидел большого серого волка, напряжённо наблюдающего за каждым движением человека. Хищник чувствовал запах крови, был сильно возбуждён, а глаза зловеще сверкали, из раскрытой пасти по огромным клыкам текла слюна. Голодный, больной бешенством волк был опасен, а раненый парнишка ослаб телом, но дух его был не сломлен. Собрав все силы, он поднялся и, сжав в руке нож, стоял и следил за волком.
Зверь, сделав несколько мощных прыжков, оказался рядом и прыгнул на человека, стремясь мёртвой хваткой вцепиться в горло. В момент прыжка Руслав присел и, оказавшись под брюхом хищника, вонзил лезвие ножа под переднюю левую ногу, прямо в сердце. Волк хватанул клыками воздух вместо горла врага и пролетел в воздухе по инерции, опустился на землю. Затем развернулся и как будто не был поражён ножом в сердце, приготовился к следующему прыжку. У Руслава в голове пронеслась мысль: «Неужели я промахнулся? Хотя быть такого не может, но если это так, то мне конец ножа нет, остался в теле волка, да силы покидают».
Но волк сделал несколько шагов, зашатался и как-то по-щенячьи взвизгнул, упал на землю. Руслав, увидев, как серый хищник судорожно несколько раз дёрнул лапами и навсегда затих, произнёс:
Да, сильный был зверюга, поражённый в сердце, не сразу испустил дух.
Устав от борьбы и потери крови, Руслав опустился на землю и потерял сознание.
Таркан ехал в замыкающей группе всадников и видел всё происходящее, а когда раздался оглушительный звериный рык, оцепенели от ужаса не только люди, но и всё живое вокруг. Птицы, сидевшие на ветках деревьев, сорвались со своих мест и разлетелись в разные стороны. Когда беглец скрылся в чаще леса, в памяти и душе Таркана всколыхнулась давняя история, произошедшая в одном из походов.
Однажды половцы обнаружили на своём пути небольшую крепость, которая показалась им легкодоступной. Она была обнесена невысоким частоколом из брёвен, вокруг не было ни рвов, заполненных водой, ни валов, да и ворота казались не крепкими. Соблазнившись лёгкой добычей, половцы спешились и готовились взять её штурмом, но перед этим решили потешиться и вызвать на бой со своим воином огромного роста по имени Горост, которому до сих пор не было равных, любого желающего с той стороны. Через некоторое время открылись ворота и вышел человек не богатырского телосложения, с голым торсом, но с двумя мечами в руках. Его длинные светлые волосы были стянуты красной лентой вокруг головы, спина и грудь в царапинах и следах от ран. Гордый и смелый взгляд русича говорил, что не впервой ему выходить на битву. Осмотрев дружинника, половецкий богатырь надменно усмехнулся, предвкушая лёгкую победу.
Бойцы приготовились к поединку. Воин русичей издал жуткий звериный рык, от которого у многих мурашки забегали по коже, а кони от испуга сорвались с места и пустились в галоп в степь, подальше от страшного зверя. Русич с горящими глазами и ловкостью волка бросился первым и одним ударом разрубил своего врага пополам. От неожиданности половцы пришли в замешательство, но, выйдя из оцепенения, с ненавистью и помутневшим разумом бросились на врага. Воин русичей, постоянно издавая звериный рык, бросался в самую гущу своих врагов, нанося удары одновременно обоими мечами, разил насмерть всех вокруг себя, при этом легко уходил и уклонялся от встречных ударов. Около сотни полегло тогда сынов степей и сколько ещё нашли бы свою погибель, неведомо, но вовремя подоспевшая сотня лучников выпустила множество стрел в того воина, который, весь израненный, продолжал сражаться и упал бездыханно, когда из него вышла вся кровь.
Тогда половцы собрали тела убитых, раненых, оружие, поймали лошадей и ушли, отказавшись штурмовать крепость. Они боялись, что в крепости могли быть ещё такие же воины.
Только теперь Таркан понял, кого напоминал ему этот сильный красивый юноша, которого они упустили. Опасным будет враг, когда вырастет! От осознания этого неприятный холодок пробежал по всему телу Таркана. Что-то ему подсказывало, что они ещё встретятся, и ничего хорошего беку от этого ожидать не стоит. Одна надежда тешила и успокаивала душу бека, что зловещий колдовской лес поглотит парня, найдёт он там свою погибель.
Глава 5. В лесу
Руслав очнулся от поднесённой к его губам чарки с живительной влагой, из которой он стал с жадностью пить. С каждым глотком целебной настойки из трав и цветов в голове стало проясняться, в тело возвращаться сила, и в то же время раны стали давать о себе знать. Затуманенным взором он увидел перед собой сначала неясные очертания, а за тем и того, кто проявил о нём заботу. Это был старик, крепкий на вид, с длинными седыми волосами, вокруг головы стянутыми чёрной лентой. Одет был в льняную рубаху, подпоясанную длинным кушаком, тоже чёрного цвета, поверх душегрейка без застёжек. В одной руке у старца была чарка, в другой он держал массивный дубовый посох, с которым, по всей видимости, редко расставался, разве что когда ложился спать. Когда Руслав стал ясно осознавать всё вокруг, то обнаружил, что обломки стрелы были извлечены из его раны и лежали рядом, а раны обработаны неведомым ему зельем, изготовленным из лесных трав. С каждой минутой он ощущал, что тело наполняется силой и энергией, юноша даже сделал попытку подняться, но тут же, вскрикнув от пронизывающей боли в плече и во всём теле, Руслав упал на землю, потеряв сознание. В угасающем сознании пронеслись ласковые, с ноткой восхищения слова старика:
Ишь, какой прыткий, не успел прийти в себя, уже бежать собрался! Ещё слаб, полежи под этим вековым дубом, он напитает тебя своей жизненной энергией.
Старик видел побег юноши от кипчаков, как ловко он ушёл от аркана, затем одним махом вскочил на коня и прикончил степного разбойника, и от стрел ловко увёртывался. Наблюдал и сражение с волком, когда раненый беглец одним ударом поразил его в самое сердце. В душе старика зародилось чувство восторга:
На такое способен только сильный человек, в венах которого течёт кровь настоящего воина!
Бросив быстрый взгляд на неподвижно лежащую тушу волка, старик повернулся к парню и произнёс:
Рад приветствовать тебя, Руслав, сын Рагдая Великого воина!
Напряжение битвы и звериное острое чутьё опасности не давало сознанию парня полностью потерять контроль над происходящим вокруг. Он слышал слова старца, и мелькнула мысль: «Откуда он знает моё имя?»
Хотел уже напрячь силы и спросить, но тут до него сквозь пелену сознания стало доходить: «Не простой, видимо, этот старик, скорее всего, кудесник!»
Руслав ещё в посаде слышал, что старики, прожившие долгую жизнь и много повидавшие, сказывали, что кудесники, они же чародеи, умеют предсказывать будущее, читать мысли людей, обладают неведомой силой и колдовством.
Парень продолжал лежать неподвижно, но сквозь полузакрытые веки наблюдал, как к старику подошли несколько человек, одетых так же, как и он, но по возрасту более молодые. С собой они принесли что-то вроде носилок. У них, в отличие от старика, на поясе висели мечи, вложенные в простенькие ножны. Носилки поставили рядом и осторожно положили на них Руслава, заботливо подсунули под голову небольшой мешок, набитый травой. Доброе отношение незнакомцев к нему несколько успокоило Руслава. Вчетвером осторожно, не спеша, понесли Руслава на носилках в самую чащу таинственного леса. Старик, опираясь непринуждённо на посох, с двумя другими спутниками шёл сзади. С одним из них он разговаривал тихим голосом, стараясь преждевременно не выдать тайну о раненом юноше. Человека, с которым он разговаривал, как уже впоследствии узнал Руслав, звали Боян, что означало «боец». Имя хорошо отражало сущность человека в его движениях, телосложении усматривалась немалая сила, как физическая, так и духовная.
Таинственного старика звали Богуслав, что означает «угодный богам», он попросил Бояна всецело взять на себя заботу о молодом парне. Это значило, что он поручал ему не только выходить, исцелить его до полного выздоровления, но и взять на себя обязанность обучить его всем боевым мастерствам, какими владел сам. Кроме того, научить владеть душевным спокойствием, равновесием и помочь развить его собственные способности, переданные ему от отца Рагдая. Воспитать непобедимого воина настоящего Волкодлака!
Старик задумался, вспоминая великого воина и хорошего друга Рагдая. Затем, стряхнув воспоминания давних лет, продолжил:
Я сам видел, с какой решимостью и смелостью он достойно прошёл первые испытания! Парень совершил опасный и дерзкий по замыслу побег от половцев, а потом, уже пронзённый многими стрелами, сразился со свирепым волком и одержал победу. Руслав доказал, что достоин быть последователем своего отца!
Перешагивая через лежавшее поперёк тропы старое дерево, Богуслав замолчал, дав понять спутнику, что он всё сказал. Боян посмотрел вверх на кроны высоких деревьев, бросил взгляд на носилки с раненым парнем, на людей, его несущих, и, немного помолчав, ответил с ледяным спокойствием, но с уважительно склонённой головой:
Хорошо, исцелю его, поставлю на ноги, передам всё, чем владею сам, и даже больше!
Тем временем отряд, бесшумно идущий по лесу с носилками в руках, спустился по пологому склону в неглубокую лесную лощину, перешёл по деревянному мостику через ручей с кристально чистой прохладной водой, протекающий по дну лощины, поднялся по склону на другую сторону. Всё время, пока они шли по лесу, где-то в высоких кронах деревьев неустанно куковала кукушка.
Это устами птицы отмеряются годы жизни Руслава. Сам Велес взял его под защиту и не даёт Скиперу-зверю забрать его из светлой Яви в тёмную Навь! глядя в небеса, произнёс Богуслав.
Вскоре по натоптанной тропинке вышли на край поляны, усеянной благоухающими травами и цветами, а на другом конце поляны сквозь стволы деревьев просматривался частокол крепостной стены. Это действительно была небольшая крепость, расположенная в лесной чаще. Частокол из брёвен средней толщины, заострённых сверху, огораживал небольшое количество строений различного назначения. Вход в крепость перекрывался массивными дубовыми воротами. На смотровой площадке, возвышающейся у ворот, неусыпно несут охранную службу дозорные.
Внимательно осмотрев пришедший отряд, дозорный спустился вниз и, громыхая мощными железными засовами, открыл ворота. Ворота со скрипом отворились, и все вошли в крепость. Носилки с раненым поставили посередине небольшой площадки, разделяющей крепостные ворота и остальные строения. Пока думали, куда определить раненого, около носилок собралось несколько человек. Они с настороженностью и любопытством рассматривали лежащего на носилках человека. Давно в их лесном жилище не было посторонних людей. Особенно пристально в лицо молодого человека всматривалась одна молодая девушка, при этом стараясь не выдать своего излишнего любопытства и волнения. Звали эту совсем ещё юную девушку Бажена, что обозначало «божественная».
Боян решил разместить раненого парня в своей избе, ведь ему предстояло быть его лекарем и наставником. Руслава внесли в избу, переложили с носилок на деревянную кровать, застеленную медвежьей шкурой, а сверху накрыли волчьей шкурой. На улице и в избе было жарко, но Руславу было холодно, он дрожал всем телом, а под шкурой от принятого от озноба зелья тело стало наполняться теплом. Боян промыл раны больному настоями из трав, смазал целебным бальзамом, изготовленным из целебных трав и растений их дремучего леса, дал испить целебный сонный отвар, чтобы раненый спал, меньше чувствовал боль и быстрее набирался сил.
Руслав, когда несли его по лесу, иногда приходил в сознание, даже от небольших толчков чувствовал нестерпимую боль кровоточащих ран и всё же успевал заметить густые кроны деревьев, ощутить тепло солнечных лучей, проникающих сквозь них, и услышать кукование кукушки. Внутренне улыбнувшись, отметил, что она его годы жизни считает, и их немало она ему отмерила. Затем вновь впадал в забытьё, и боль куда-то исчезала. Ещё раз он пришёл в сознание в крепости, когда носилки поставили на землю. Он лежал с закрытыми глазами и чувствовал устремлённые на него любопытные взгляды стоящих рядом людей. Особенно ему был интересен один, чарующе-нежный, притягивающий к себе взгляд. Что-то ему подсказывало, что это была девушка, и он не ошибался. С трудом приоткрыв глаза, юноша встретился взглядом с молодой и, как ему показалось, очень красивой юной девушкой. В груди у него в тот же миг вспыхнул и загорелся неведомый до этого обжигающий огонь. Он пробуждал чувства, силу и стремление скорее встать на ноги и вернуться к жизни. Бажена, а это была она, от встречи взглядом с молодым человеком смутилась, у неё загорелись щёки, она отвернулась и постаралась затеряться в толпе.