Дверь в ванную была открыта. Он заглянул внутрь и увидел тяжелую ванну на львиных лапах, стойку с раковиной, а выше их общее отражение в зеркале: изможденный ворон и жизнерадостная канарейка.
Она опять не сводила с него глаз.
Мисс Кос? обратился он к ней, намекая, что можно следовать дальше.
М-м да. Здесь прачечная. Она указала на последнюю дверь по правой стороне коридора. Мы охотно возьмемся стирать ваши вещи, это войдет в стоимость комнаты. Я заметила, что у вас есть машина. Если хотите, можете переставить ее в старую конюшню за домом. Там достаточно места. Но если боитесь застрять из-за того, что клиенты перегородят выезд, оставляйте машину перед домом или на подъездной дорожке. Как вам будет угодно. Быстро и нервно проговорив все это, она провела его в последнюю дверь по левой стороне коридора.
Комната оказалась просторной, в два окна, выходивших на запад. Раздвинув тяжелые занавеси, он обнаружил, что из них открывается вид на боковой фасад похоронного дома. Тянувшаяся между домами длинная подъездная дорожка оканчивалась чем-то вроде пандуса, уводившего в подвал похоронного дома. Разумно. Покойников не принято заносить через парадную дверь.
Он вновь задернул занавеси, с одобрением отметив, что на их плотных складках совсем не было пыли. Комната выглядела опрятно. У южной стены имелись камин и письменный стол, напротив резной шкаф и широкая кровать, накрытая покрывалом в тон занавесям. Деревянный пол, лепнина на потолке, мягкий ковер на полу. Обстановка была не новой, но очень хорошо сохранившейся.
Мы с тетками, Зузаной и Ленкой, живем наверху. Думаю, вы заметили лестницу наверх? Она прямо за дверью.
Он кивнул.
Кухня и гостиная тоже находятся наверху, и вы можете ими пользоваться. Если хотите, можете есть вместе с нами, по крайней мере утром и вечером. В ином случае мы будем приносить вам на подносе завтрак и ужин. Обедают все в разное время, так что тут вы останетесь без нашего общества. В доме есть прислуга, Маргарет, готовит и убирает в основном она. Вы можете класть свое белье в корзину с крышкой, она стоит возле двери. Тогда Маргарет и его постирает.
Я пока точно не знаю, сколько пробуду у вас, предупредил он.
Мы не будем сдавать комнату понедельно. Теперь она словно защищалась, по-прежнему сжимая в руках его шляпу и пальто. Только помесячно. Когда будете съезжать, предупредите нас хотя бы за месяц. Залог мы тоже оставим. За уборку и и совсем тихо закончила она.
Она этим раньше не занималась, сразу видно. Он подошел и забрал у нее из рук свои вещи.
Хорошо, мисс. Плату за шесть месяцев вы оставите себе, даже если я съеду через неделю. И я заранее предупрежу вас, что уезжаю.
Вы очень добры, выдохнула она. Но надеюсь, вы съедете не слишком скоро. Щеки у нее снова порозовели. Она сняла очки и убрала их в карман платья. Это хорошая комната, продолжала она, не поднимая глаз. Самая большая в доме. Обычно мы пользуемся нижней ванной, пока работаем в мастерской или в магазине, но теперь, пока вы здесь, мы будем пользоваться уборной наверху. Нижняя ванная будет в вашем распоряжении.
Разве даме с тростью так будет удобно? спросил он, бросил на кровать пальто и шляпу и направился в угол комнаты, намереваясь поколдовать над радиатором. Тот шипел и кряхтел, но, кажется, был вполне исправен.
Он страшно закоченел. В камине лежала небольшая вязанка дров, рядом стояла коробка с трутом и огнивом. Все это ему пригодится.
Зузана очень крепкая, запоздало ответила Даниела, и он не сразу припомнил, о чем они говорили.
Прошу вас, продолжайте пользоваться ванной внизу. В течение дня мне не нужна собственная ванная.
Это очень любезно с вашей стороны. Но по вечерам мы будем наверху.
Хорошо.
Вам подойдет эта комната, мистер Мэлоун? спросила она.
Он кивнул, снова бегло окинув взглядом все вокруг:
Да. Вполне подойдет. Вряд ли он сумеет привыкнуть к домовладелицам, но комната ему очень понравилась. Он решил, что постарается избегать общества женщин.
Я принесу вещи из машины. Если мне что-то понадобится, я дам знать. Но, думаю, вы едва ли будете замечать мое присутствие в доме.
Даниела кивнула и скрестила руки на груди, но даже не попыталась уйти. Он двинулся к двери, надеясь, что она поймет намек и тоже выйдет.
Она пристально изучала его, крепко вцепившись пальцами себе в плечи, плотно сжав губы. Она словно чего-то ждала.
Глаза у нее были разного цвета. Левый голубой. Правый карий.
Она не отвела глаз под его взглядом, позволяя ему смотреть на себя. И он смотрел. Он всего раз в жизни видел нечто подобное но это уже невежливо. Он отвернулся, смутившись, и взял с кровати пальто и шляпу.
Мне нужно забрать вещи из машины и переставить ее за дом. Извините меня, мисс Кос.
Флэнаган, мистер Мэлоун, ответила она. А не Кос. Меня зовут Дани Флэнаган. Кос фамилия моих теток. И девичья фамилия моей матери. Но я Флэнаган.
Флэнаган, прошептал он. Снова взглянул на нее и наконец понял словно искра осветила его изнуренный мозг. Картинка сложилась. Дани Флэнаган, ахнул он.
Значит, вы меня помните? В уголке ее губ таилась улыбка, но брови по-прежнему хмурились.
Да. Помню.
Прошло пятнадцать лет. Я бы не удивилась, если бы вы забыли.
Пятнадцать лет, повторил он.
Да ровно пятнадцать. Я познакомилась с вами ровно пятнадцать лет назад, день в день. Она сглотнула, словно смахивая тень, омрачившую ее лицо. Теперь вы, надеюсь, не будете считать, что я странная. Ваше появление меня потрясло.
Ровно пятнадцать лет, день в день? Бог мой. Да разве так бывает?
Вы совсем не изменились, сказала она.
В отличие от вас!
Она рассмеялась:
Еще бы. Мне было десять лет. А теперь мне почти двадцать пять.
И день рождения у вас завтра, продолжил он.
Да. Лицо ее снова потемнело. Ее день рождения был напоминанием о страшной утрате.
Он никак не мог поверить в реальность происходящего.
Маленькая Дани Флэнаган, проговорил он.
Да. И офицер Мэлоун.
Так меня никто больше не называет. Я уже давно не патрулирую улицы.
А я всегда представляла вас патрульным.
Он удивленно вскинул на нее глаза.
Я часто думала о вас все эти годы. Думала с большой теплотой.
Не понимаю почему. На вашем месте я бы вообще обо мне не думал.
Вы отнеслись ко мне по-доброму. Детям легко полюбить того, кто к ним добр.
Вы были храброй девочкой. Храброй и очень необычной. Она говорила невероятные вещи.
И обладала совершенно невероятной способностью. Теперь уже он ощутил, как у него подгибаются ноги, и осел на кровать. Я очень устал, мисс Флэнаган. Извините меня. И он провел рукой по лицу.
Да вижу. Она еще раз взглянула на него, а потом наконец отвела глаза. Надеюсь я вас не огорчила. Может, нам с вами еще удастся поговорить в ближайшие дни. Мне бы этого очень хотелось.
Конечно. Он представить себе не мог, о чем они могли бы поговорить, но все равно кивнул.
Мы ужинаем в семь. Прошу, присоединяйтесь. Хорошо бы нам всем немного узнать друг друга. Боюсь, мои тетушки чересчур старомодны, к тому же в Кливленде сейчас всякое творится, и все мы сильно напуганы. Думаю, вы уже слышали, что здесь по улицам бродит безумный мясник?
Он снова кивнул, и она наконец выскользнула из комнаты, притворив за собой дверь.
3
Мэлоун не хотел ужинать в обществе женщин, но он проголодался, а бродить в зимних сумерках по незнакомому району в поисках пищи ему хотелось еще меньше, чем садиться за стол с чужими людьми. К тому же стоит растопить лед. Если он останется в этом доме, пусть даже совсем ненадолго, лучше сразу покончить со всеми неловкостями.
Он дважды выходил на улицу, чтобы забрать из багажника свои вещи и переставить машину за дом, под сень строения, отдаленно напоминавшего конюшню. Во дворе похоронного дома по соседству не было никаких построек если они и существовали когда-то, то теперь уступили место объездной дорожке, заворачивавшей на задний двор, и пандусу для разгрузки. У дома, стоявшего прямо за ним, того, в котором помещалась клиника, тоже виднелась конюшня такая же, как у Косов, хотя стена между участками и загораживала ее почти целиком, так что видна была только крыша. Все три дома, очевидно, строились в одно время так сильно походили друг на друга и их фасады, и общий стиль.
Держа в руках коробку с бумагами, он распахнул заднюю дверь дома, и к его ногам тут же шмыгнул, протискиваясь внутрь, рыжий кот. Мэлоун неловко отшатнулся, пропуская его, и наступил ему прямо на хвост. Рявкнув от боли, кот кинулся в новое жилище Мэлоуна и исчез под кроватью, явно намереваясь зализать себе раны.
Неужели это ты, Чарли? спросил Мэлоун, поставив на стол коробку. Он опустился на корточки у кровати, приподнял покрывало, заглянул в темноту и услышал в ответ громкий, угрожающий хрип. Да, это и правда Чарли.
Ты меня не помнишь, зато я помню тебя, прошептал Мэлоун. Не будь меня, ты бы до сих пор жил в Чикаго и не прятался бы под этой прекрасной кроватью.
Кот зашипел, не сводя с Мэлоуна негодующих разноцветных глаз, и тот вспомнил свою первую встречу с Чарли так ясно, словно с тех пор прошло не пятнадцать лет, а всего лишь пятнадцать дней.
На следующий день после убийства Флэнаганов, за два часа до начала смены Мэлоун отправился в книжный ОБрайана, находившийся всего в каком-нибудь квартале от дома Флэнаганов, по соседству с цветочной лавкой Шофилда. И Мэлоун, и все в округе прекрасно знали, что цветочной лавкой на самом деле владеет печально известный Дин ОБэнион, главарь хозяйничавшей в районе ирландской банды. Однако в тот день Мэлоун не задавал вопросов и не искал улик. Он пришел забрать котенка, о котором ему рассказала Дани.
Владелец книжного, Коннор ОБрайан, уже слышал о Флэнаганах. Когда Мэлоун сказал, для кого берет котенка, ОБрайан отдал ему в придачу старую птичью клетку.
Сгодится, чтобы перевезти кота в новый дом, сказал ОБрайан, когда они устроили зверька в клетке. Я слышал, девочку заберет семья Днеты.
Разноглазый рыжий котенок с пушистой мордочкой явно не собирался долго сидеть в птичьей клетке и сердито глядел на них сквозь тонкие прутики стенок.
Джордж ведь ее не убивал? спросил ОБрайан Мэлоуна, когда тот уже двинулся к выходу. Все говорят, что убил он. Но я не верю. Джордж Флэнаган был негодяем, но убийцей не был. Он боготворил землю, по которой ступала его Лнета. И не зря. Она была слишком хороша для него. Я в это просто поверить не могу.
Нэлоун в ответ лишь кивнул и еще раз поблагодарил хозяина книжной лавки. Джорджа Флэнагана он не знал, да и ни к чему это было. Все произошедшее казалось ему страшной, гнусной нелепицей.
ОБрайан поджал губы, словно наговорил лишнего, но все же решился задать последний вопрос:
Что станет с малышкой Дани?
Не знаю, ответил Нэлоун. Но сегодня у нее день рождения, и поэтому она получит своего котенка.
Он принес котенка к дому миссис Терстон и постучался, опасаясь, что эта дамочка засыплет его вопросами, но дверь открыла Дани словно ждала, что он придет. Нэлоун сразу увидел, что она всю ночь не спала. Вокруг глаз пролегли лиловые тени, шок еще не прошел. Скоро ему на смену придут скорбь и тоска.
Она выглядела непричесанной, буйные локоны золотисто-медных волос беспорядочно рассыпались по плечам. Прошлой ночью он не заметил, что волосы у нее рыжие. Тогда она была в низко надвинутой на лоб шапочке, из-под которой лишь чуть торчали отдельные прядки.
Волосы у тебя почти такого же цвета, как мех у Чарли, сказал он вместо приветствия. Она бросила быстрый взгляд на клетку с рыжим котенком, и все ее лицо вмиг сморщилось. Он сам чуть не расплакался.
Теперь он мой? спросила она, стараясь сдержать слезы.
Да. Он твой.
Кот, за прошедшие пятнадцать лет потяжелевший килограммов на пять, снова зашипел на Мэлоуна, возвращая его к действительности.
Давай-ка без грубостей, Чарльз. Мы с тобой давно знакомы. Ты все правильно понял, я буду звать тебя Чарльзом. Из Чарли ты уже вырос.
Кот не двинулся с места, и Мэлоун, оставив его под кроватью, направился в ванную. Он собирался вымыться и побриться и рассчитывал, что в его отсутствие Чарли покинет свой пост.
Он разобрал два своих чемодана в одном лежала одежда, в другом разные мелочи, накопившиеся за годы работы под прикрытием. Он не знал, что ему может понадобиться в Кливленде, но любил иметь при себе хотя бы самое основное. Когда он открыл дверцы шкафа, его окутал аромат роз. Он аккуратно развесил костюмы и рубашки, разложил по благоухающим ящикам белье и пижамы. Интересно, кто жил в этой комнате до него. Явно не мужчина. Он попытался вспомнить подробности о семье Дани, но не смог. Скоро он обо всем узнает.
Он сменил одну белую рубашку на другую. Решив, что на ужин с домовладелицами вряд ли следует идти при параде, он все же на всякий случай надел подтяжки и галстук, но от пиджака отказался. Когда он поднимался по лестнице, у него под ногами, высоко подняв хвост, проскользнул Чарли с таким видом, словно не просидел целый час у него под кроватью.
Мэлоун пошел вслед за котом, на звуки и запах еды, и оказался в небольшой столовой, соседствовавшей с кухней. Три женщины Дани, Зузана и третья, с которой он еще не встречался, уже сидели за столом. Для него подготовили место во главе стола, но Чарли опередил его, вспрыгнул на стул и с презрением оглядел Мэлоуна. Дани вскочила, согнала нечестивца на пол и увела на кухню, а там принялась отчитывать, словно мать непослушное дитя:
Чарли, будь вежлив. Ты здесь не гость.
Зузана представила Мэлоуну свою сестру Ленку, низенькую, пухлую версию самой себя. Но если Зузана показалась Мэлоуну резкой и неприветливой, то Ленка, напротив, лучилась улыбкой и дарила ласковым взглядом. Обеим сестрам, старухам с густыми седыми волосами и яркими голубыми глазами, было лет по сто, не меньше. Обе не сводили с него глаз на протяжении всего ужина горячего и сытного, но все же не стоившего того, чтобы сносить их взгляды или подавлять собственное раздражение.
Трех женщин объединяло несомненное сходство. Кожа у Зузаны и Ленки была того же жемчужного цвета, что и у Дани. Обе они сморщились и согнулись под гнетом прожитых лет, но их кожа оставалась по-прежнему безупречной. Мэлоун решил, что когда-то обе женщины были красавицами. Может быть, даже такими же, как Дани.
Он украдкой поглядел на нее через стол, и взгляд ее разноцветных глаз встретился с его взглядом, но тут же скользнул обратно к тарелке. Кожа у нее была ровной и гладкой, будто взбитые сливки. Он решил было, что все дело в возрасте, но тут же напомнил себе, что ей теперь столько лет, сколько было ему, когда они встретились. Когда они встретились, он уже побывал на войне. Он успел похоронить собственных детей и уйти от жены.
Когда они встретились, Дани была ребенком. Теперь она стала взрослой.
Течение лет вдруг представилось ему странным водоворотом. Скачок от десяти лет к двадцати пяти вмещал в себя целую жизнь. Шаг от двадцати пяти к сорока годам походил на затянувшийся отпуск. Мэлоун почувствовал себя так, словно застрял в одном из романов Жюля Верна.
Он заметил свое отражение в большом зеркале, висевшем над длинным буфетом у стены, точно так же, как заметил его в зеркале ванной, когда Дани показывала ему дом, и, стараясь скрыть растерянность, постарался придать лицу жесткое выражение.
Он не выглядел молодо, но в юности всегда казался старше своих лет, и потому годы не изменили его так сильно, как обычно меняют людей. Глубоко посаженные глаза с опущенными книзу уголками всегда смотрели словно из тени бровей. Кожа лица, никогда не обгоравшая на солнце, казалась очень плотной, а сейчас, после целого года на ярком солнце, он загорел почти до черноты.
Глаза у тебя были такими темными, а волосы такими черными, что мы решили было, что ты подменыш. Но потом ты улыбнулся, и отец сразу увидел, что ты его копия. Благодарение господу, что так вышло, а не то тебя отдали бы на воспитание отцу Мак Доноху.