Довольный гул встретил его слова.
Среди нас присутствует полномочный представитель фонда «Страна крепостей», и я хотел бы предоставить ему слово! Никас, прошу!
Под возгласы «ааа, Никас!» и «а мужики-то и не знали» Никас поднялся из своего угла, по его лицу было видно, что он желает сделать со своим бойфрендом.
Дорогие наши гости, позвольте от имени фонда «Страна крепостей» поприветствовать вас в столице Беларуси, гостеприимном городе Минске! эти слова не отличались особой оригинальностью, но для звона рюмок и одобрительных возгласов их вполне хватило. Даже не знаю, что вам сказать
А ты говори правду, правду всегда говорить легко и приятно, вставил правдоруб-Вадик свои пять копеек.
Спасибо за совет, ответил Никас едко. Ну тогда предоставляю слово Алексу, пусть он расскажет вам правду о том, что вас ожидает. По-моему, он припас для вас кое-что интересненькое.
Благодарю, Алекс картинно встал и отпил квасу из фужера. Программа у нас действительно насыщенная и очень интересная. Завтра целый день посвящен Минску. Мы проведем обзорную экскурсию по городу, побываем в Национальной библиотеке и осмотрим панораму города, увидим дворец Незалежнести
Как я люблю эту вашу незалежнесть!!! издевалась Елена. Но странною любовью.
Потом поедем к ратуше. Далее нас ждет центр города и, извиняюсь, площадь Незалежнести с подземным торговым центром это для тех, кто любит шопинг, Домом Правительства и Костелом Святых Симеона и Елены. Потом мы едем в Дудутки
Кес кесэ Дудутки? это прорезалась уже захмелевшая Рыся.
Дудутки это такой город мастеров. Недалеко от Минска. Там всякие ремесла, сувениры, музеи, на них часа три нужно как минимум. А ужинать будем там в корчме.
В настоящей корчме? робко спросил вечно испуганный Дима, поправляя очки. А драники там будут?
Будут! Еще как будут! И драники, и колдуны, и какао с чаем.
Короче, едем! раздался голос уже совсем нетрезвой потомицы гордых шляхтичей.
А что потом?
Суп с котом, наверное.
Именно суп. Но не с котом, а, например, с клецками. Тоже, кстати, исконно белорусское блюдо.
Алексу пришлось снова постучать ножом о фужер, но гомон и не думал утихать.
У нас как в детективе: чем дальше, тем интереснее. Вот вы знаете, откуда взялось название нашего фонда?
Какого?
Вы меня чем слушаете вообще?
Местами. Разными.
Я так и понял.
А какой фонд-то?
Ну «Страна крепостей» же!
А, ну точно!
Вот, попробуй это. На вкус божественно. Что это, Алекс?
Вот это? Это как раз и есть колдуны.
А вкусно, черт!
Ну дык!
Так и что там со «Страной крепостей»?
«Страной крепостей», мои маленькие москальские друзья, влез в обсуждение мрачный Никас, когда-то как раз и называлась Беларусь.
Ну в этом-то как раз ничего удивительного, несмотря на количество употребленного спиртного и расслабляющую атмосферу, Елена не утеряла хватки. Русь когда-то вообще называлась Гардарикой, сиречь «Страной городов», а Белая Русь это все-таки часть той, большой Руси. Была, есть и, надеюсь, будет.
Алекс схватил под столом руку Никаса и сжал ее. Только б тот не вскочил и не устроил скандал. Но Никас лишь ответил таким же пожатием мол, все в норме, волноваться не надо. Чтобы сгладить неловкость, Алекс решил перевести стрелки.
Что это мы все про хозяев да про хозяев, когда у нас такие замечательные гости! Депутаты, генералы и вообще Елены Прекрасные! Которые, между прочим, на банкетах с Президентом заседают. Слово предоставляется
Московские гости встретили эти слова буйными выкриками и хлопками, официанты даже тревожно покосились на их компанию. Сама же Елена закрыла лицо руками и начала активно протестовать:
Ну я же сто раз говорила, что никакой я не депутат. И генералом меня с натяжкой можно назвать я ж все-таки на гражданской службе. А на том банкете столько народа кроме меня было
Не прибедняйся! сказала Оля.
Ну ладно, сами напросились, Елена воздвиглась над столом, как монумент самой себе. Дорогие гости и конечно же хозяева! Ясновельможные паны, высокородные шляхтичи (Саша Блонд выпятила грудь) и простое москальское быдло (быдло радостно застучало вилками о стол)! Мы с вами очень разные все (раздались возгласы «это да», «это точно»). Но на самом деле, у нас одни корни. Мы один народ, кто бы и что ни говорил
Ну, это спорно. Вот, например
Один! Один! скандировали гости.
Короче, за корни! подняла стопку Елена. Что бы там листья не шуршали. Особливо искусственные.
Дальнейшее было предсказуемо. Все упились, как десятиклассницы на выпускном. Елена с Олей и Димой еще демонстрировали чудеса стойкости, заведя в своем углу высокоинтеллектуальную дискуссию о сравнении майданов в Москве и в Киеве.
Ты ж на Болотную ходил? Ходил! издевалась Елена. А еще марксист-ленинец. Так чего в Укрию не поехал? На майдан бы там пошел, ха-ха!
Пошел именно потому, что марксист-ленинец, невозмутимо отвечал Дима, хотя и слегка заплетаясь вследствие злоупотребления известными напитками. После Болотной, по крайней мере, в Москве вбрасывать почти перестали и выборы проводили относительно честно В той мере, в которой это вообще возможно в условиях власти капитала. А на майдане
Дайте денег нам, не то мы устроим вам АТО, продекламировала Оля, стряхнув пепел с сигареты и закинув ногу на ногу, обнажив в глубочайшем разрезе своей черной длинной юбки не только свое колено, но и бедро. Дима нервно сглотнул.
Остальным гостям было не до политики. Машусик с Вадиком, Светой и Рысей отплясывали под внезапно зазвучавших «Песняров», а потомицу гордых шляхтичей пришлось потом вообще извлекать из-под стола и везти в отель на такси. Погуляли на славу, короче. А ночью в их затуманенные алкогольными парами головы стали приходить странные сны.
* * *
Ему снилась музыка. Прекрасная, божественная музыка лилась отовсюду. Звуки ее, казалось, были осязаемы. Они рождались из небесного эфира и, паря в солнечных лучах, вылетали в высокие окна, заполненные светом. Ничего прекраснее этой музыки он не слышал никогда. Он любил электронную музыку но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он слышал когда-либо. Это было прекрасно. И из этой музыки, как из облака, выплывал лик Панны Марии, скорбный и радостный одновременно
* * *
Алекс проснулся рано утром от жуткого сушняка во рту. С одной стороны, вчера они неплохо посидели, особенно с учетом того, что ни одного белорусского рубля Алекс с Никасом на это не потратили. С другой стороны, этот алкогольно-кулинарный разврат Никас бурчал вечером, что во всем опять виноваты москали. В состоянии, которое по-белорусски зовут «огульной млявостью», Алекс вылез из кровати и побрел на кухню попить водички. И едва не остолбенел: посреди кухни на табуретке, как сыч, сидел Никас, голый, в одних труселях, поджав под себя ноги, и смотрел в одну точку, на треснутую плитку на стене, хата была съемной, с довольно-таки стремными интерьерными решениями.
Никас, братишка, ты чо? сказал с ужасом Алекс.
Никас в ответ встрепенулся:
Мы должны ее убить!
Чего? Кого убить?
Мы должны убить ее, понимаешь?
Да кого ее-то?
Елену.
Да ты чо, перепил вчера?! Зачем нам ее убивать, дурья башка? У нее бабки есть, мы ими попользуемся, и нам хорошо, и Кот заценит. И кстати, мон шер, раз уж зашла речь неплохо бы тебе немного за Еленой приударить, а то ты как ошпаренный от нее отскакиваешь. Поухаживай чуть-чуть, барыни это любят
Ты не понял, Алекс, глаза Никаса стали совсем безумными. Мы. Должны. Ее. Убить. Он так сказал. Иначе конец всему.
* * *
Ей снилось иное. Стронулись полки. Первым выступил Нежинский полк. Следом за ним Черниговский. И за ним только двинулись сотни полка Стародубского. Звякало оружие и доспехи, развевались на ветру бунчуки да хоругви, гремели литавры. Задрожала земля под копытами лошадей, и гул сей наполнял радостью небывалой сердце воинов. Затряслась земля и затряслись паны в крепостях неприступных, ибо недолго оставалось им неволить народ русский под ярмом своим. И не было чувства сильнее, чем осознание того, что вся эта громада следует движениям руки ее
* * *
Вчерашняя пьянка нанесла урон и самочувствию московских гостей, но, конечно же, не такой, как Петр шведам под Полтавой. Вчера все торжественно клялись, что к восьми соберутся у ресторана на первом этаже отеля на завтрак, но было уже девять, а на ногах стояли только несгибаемые Елена и Машусик. Так и не дождавшись остальных, парочка переместилась в большой светлый зал в стиле «сталинский вампир», с лепниной и люстрами, где подавали завтрак внушительных размеров шведский стол со всякой всячиной.
Набрав себе вкусняшек, они заняли столик в углу. Машусик только начала рассказывать о грядущем ремонте в своей московской квартире, как подошел официант:
Омлет заказывать будете?
А что, можно?
Нужно.
Ну давайте.
Какой вам?
А что есть разные?
Есть обыкновенный, можно с сыром, с помидорами, с беконом, с сосисками, по-деревенски
А чем он отличается от других?
Омлет по-деревенски подается с жареным картофелем.
О, тогда дайте две. Порции в смысле.
Вот ведь народ! Если что-то национальное или там деревенское так обязательно с картошечкой, верно подметила Машусик. Что ж они раньше-то ели, бульбаши эти, пока к ним картошку не завезли?
Лапу они сосали, вот что делали.
Когда омлет по-деревенски был побежден и в желудках забулькал свежесваренный капучино, беседа приобрела более романтическую направленность.
Слушай, Машусик, сказала вдруг Елена, ты у нас спец по всяким там гаданиям и прочим таро. Вот разъясни. Приснился мне сегодня мужик
О, на новом месте приснись жених невесте!
Да не, не похож на жениха. Тем более, я замужем давно.
Ну и что? Жених это понятие такое трансцендентное Может он и не жених, а так Он как выглядел?
Даже не знаю, как сказать.
Молодой? Старый?
Да какого-то среднего возраста.
Брюнет?
Скорее блондин, но я не разобрала, он в шапке был. Вот что точно помню колоритный донельзя. И такой сложно сразу сказать
Ну ты уж скажи.
Ну, в общем, как будто знакомый. Но я его впервые видела.
Ладно, зайдем с другой стороны. Во что был одет, запомнила?
Ну в этот как его типа кафтана что-то с высоким таким воротником. А так в целом, как говорится, богато. Все расшито золотом. Плащ бордовый вот так на одном плече. Перчатки с воот такими раструбами. Сабля на поясе
Большая? спросила Машусик заинтересованно.
Ну эта Да ну тебя с твоим пещерным фрейдизмом!
Это не пещерный фрейдизм, а суровая правда жизни: чем больше сабля, тем
Да ну тебя! Елена рассмеялась. Я ж сказала не жених это был. Говорит мне, мол, «ясновельможная панна, есть у меня до Вас словечек несколько»
И после этого она еще что-то мне тут говорит!
Ты слушай дальше. Я ему и отвечаю напрасно ты, мил человек, меня так зовешь. Ясновельможная панна из меня как из тебя балерина Большого театра. Настоящие ясновельможные паны меня за глаза быдлом называют. Так что не по адресу ты обратился.
А он?
А он смеется и отвечает «мол, правильно обратился. С ясновельможной панной я и говорить не стал бы. Сыт я ими по горло». Говорил он тоже как-то странно вроде по-русски, но с каким-то говором. Я ему: «И тебя они достали?». А он: «Хуже редьки горькой, Елена, милая»
Хмм
Господа гусары, молчать! И тут до меня дошло, что он знает мое имя. А он мне и говорит «я тебе, Елена, только одно скажу покамест побереги себя».
И что?
Так вот я у тебя и хотела спросить и что это было?
Ну, вроде похоже на предостережение
Это я и так поняла.
А что-то еще снилось?
Да нет вроде, ничего Елена задумалась, вспоминая свое ночное видение. А, вспомнила! У него еще что-то типа шестопера было в руке, большого, с такой вот фиговиной.
Божачки! Машусик закрыла лицо руками. К мужу, срочно к мужу.
Тут всеобщее внимание привлекли появившиеся в зале Оля с Димой, ведшие под руки потомицу шляхетского рода, на лице которой отпечатались не только следы вчерашних возлияний, но и все «подвиги» ее славных предков. За ними шла и несла их сумки Света в самолично связанном крючком ажурном платье, ковбойских сапогах и такой же шляпе. День начинался ударно.
Москвичи собрались на ресепшене отеля «Минск» только к половине одиннадцатого супротив договоренных девяти. Впрочем, сам Алекс тоже опоздал. Елена явилась в очередном сногсшибательном туалете в тонах цвета морской волны и бирюзы, который было видно за километр. Выглядела она свежо, словно и не было вчерашней попойки. «Профессионалка! подумал Алекс. Вот чему их там учат в этих московских университетах. Ну и практика, конечно. Даже завидно хоть литрами водяру вливай, а ей хоть бы что». Впрочем, Оля тоже не отставала от подруги. На экскурсию по городу она явилась в мини-юбке и ярко-лимонных босоножках с таким каблуком и такой платформой, что при виде их невольно вставал вопрос а как там с законами гравитации, действуют еще? По части марафета Оля могла посоперничать с Еленой, на несколько дней она притащила с собой в Минск целый чемодан барахла.
Отсутствие Никаса тут же было замечено следственными органами.
А где наш ответственный представитель фонда? спросила Оля.
Вот хотел было соврать, что он занят важными делами, соврал Алекс, но скажу честно: пить надо меньше.
А, ну понятно. Скорейшего выздоровления ему.
Алекс, если честно, испугался. Он вспомнил, как ловил голого Никаса ни свет, ни заря по всей квартире. Как тот, захлебываясь соплями, орал «ее надо убить!» и «он сказал!». Кто этот «он», Алекс так толком и не понял то ли какой-то сумасшедший органист, то ли ксендз, то ли пра-пра-прадедушка Никаса. Проблема была в том, что прыгож белоруски хлопец, он же бойфренд Алекса, нажрался до белочки, а с таким багажом стартовать в Ниццу было как-то не того Алекс накормил страдающего Никаса активированным углем, сделал ему зеленый чай с медом и все-таки уложил спать. Но нервы были на нуле. Один раз, как говорится, не гондурас а что, если он будет напиваться так регулярно? А еще у Алекса на губе вскочил прыщ, окончательно уверив его в подлости мироздания.
Обзорка по Минску прошла на удивление спокойно то ли из-за отсутствия Никаса, то ли просто с бодуна. Дядя Вася старался вести свою газельку плавно, без рывков и резких торможений. По ходу дела Алекс пытался донести до публики программу дальнейшей поездки:
Итак, мы проезжаем сейчас проспект Франциска Скорины. И немного о том, что будет завтра. Тур наш называется «Страна крепостей». Мы посетим наиболее известные и старинные крепости Беларуси. Маршрут выглядит следующим образом: Минск Мир Любча озеро Литовка Новогрудок Минск. Завтра утром, в полдевятого просьба не опаздывать! мы выедем из отеля по направлению к Мирскому замку
А далеко это?
Километров сто. Часа за два доедем. Внимание, смотрим по сторонам. Перед вами так называемые «Ворота Минска». Итак, на чем мы остановились?
Миру-мир!
Да-да, Мир. Это, не побоюсь этого слова, символ белорусского Средневековья. Замок возведен в начале шестнадцатого века
Да какое ж это Средневековье! Елена не могла не поумничать. Это самый что ни на есть Ренессанс!
Ну да, я примерно это и хотел сказать. Замок сочетает в себе черты готики и Ренессанса. Он построен магнатским родом Ильиничей
Странная фамилия у этого магнатского рода.
Ну уж какая есть.
Нет, нормальная такая фамилия. Русская.
Алекс сделал вид, что не заметил подколки:
Потом Мир перешел к князьям Радзивиллам Так, мы приехали.
Что это за додекаэдр?
Это библиотека!
Елена почти угадала это ромбо эээ кубо этот октаэдр, во! Он состоит из восемнадцати квадратов и восьми треугольников
Ухты-пухты!
Библиотека и особенно вид со смотровой площадки на крыше прошли на ура. Елене, правда, хотелось съехидничать, что вид не идет ни в какое сравнение с видом с башни «Федерация» Москва-Сити, не говоря уже об Останкинской башне, но она промолчала. Против библиотеки, Минска и Франциска Скорины она не имела ничего. Гости из Москвы расчехлили свои фотоаппараты и смартфоны, и болтать стало некогда. Снимался буквально каждый угол по всему пути следования, а некоторые углы тут же выкладывались в Инстаграмм. Было в этом что-то маньяческое, но за последние два дня Алекс насмотрелся уже на разные странности, поэтому на такие пустяки не обращал уже внимания.