Эй, красотка, я же говорил, что помолюсь. Как видишь, мои молитвы доходят до самого бога.
Глава 4
Давешний даритель розы перегораживал дорогу к свободе, что в моих глазах делало его намного менее симпатичным. Хотя, на беспристрастный взгляд, несмотря на некоторую наглость или благодаря ей? он был хорош: лет двадцати пяти, с пышной шапкой вьющихся, почти черных волос и пронзительно-синими глазами. Одежда его, вопреки простоте, выглядела дорого, а перстень на безымянном пальце был не просто украшением. Как и серьга в ухе, придававшая ему сходство с пиратом. Не настоящим, нет, а таким киношным, романтичным пиратом, который восстанавливает справедливость.
Задний двор гостиницы выходил на улицу совершенно пустую, даже не скажешь, что с другой стороны, на площади, кипит жизнь. Но эта пустота ничего не стоила при ненужном наблюдателе.
Тогда обратитесь к нему еще раз с просьбой помочь мне убежать.
Зачем? удивился он. Голову тебе рубить никто не собирается.
Вам, поправила, вовремя вспомнив, что я герцогиня. Обращение «ваша светлость» можете, так и быть, опускать. Ведь именно ваша помощь оказалась так кстати.
Чтобы притупить бдительность собеседника, я улыбнулась. Он расплылся в улыбке в ответ и легко согласился:
Вам так вам. Так убегать теперь зачем? Смерть вам уже не грозит.
Зато грозит замужество. Его величество намеревается выдать меня замуж через несколько часов. А вот что вы тут делаете?
Надеялся увидеть вас еще раз, ответил не моргнув глазом. Не каждый день после моей молитвы приговоренного полностью оправдывают. Признаться, вы необыкновенно хороши были с розой в руках. Где вы ее потеряли?
Я пожала плечами. Кажется, оставила в гостиничном номере. С эшафота уходила с цветком, но потом меня отвлекли завтрак и беседа с королем. Так что роза единственный трофей, который достанется пришедшим выдавать меня замуж. Если я потороплюсь отсюда убраться, разумеется. Иначе пойду в комплекте с розой.
Вы не подскажете, где я смогу обменять свой наряд на платье попроще и некоторую сумму денег?
Он осмотрел меня, но сказал совсем не то, что я хотела услышать:
А что, жених так страшен, что вы предпочитаете удрать в неизвестность, лишь бы не идти с ним в храм?
Похоже, пользы от данного типа никакой, только и умеет, что болтать. Но поболтать можно и в другом месте. Если останусь стоять, меня найдут и второй раз удрать не дадут. Поэтому я шагнула вперед, но, так как тип пристроился рядом и смотрел выжидательно, пришлось ответить:
Понятия не имею. Я его не видела и о нем ровным счетом ничего не слышала. Согласитесь, это достаточная причина не хотеть за него выходить.
А как зовут жениха, тоже не знаете?
Граф Нагейт.
Не так уж он и страшен, хохотнул мой собеседник.
Только не говорите, что это вы.
Я? О нет, что вы. Он рассмеялся, заблестев белоснежными зубами, казалось, на всю улицу. Нет мне прощения, я не представился. Маркиз де Гренина, граф Дарок, но для вас просто Диего, прекраснейшая.
Я уверенно двигалась в сторону, противоположную центральной площади, но пока не заметила ничего похожего на лавку, в которой можно было бы обменять платье на деньги и что-то попроще. Зато на улице прибавилось прохожих, которые с интересом пялились на нас, но подходить не рисковали.
Тогда он ваш старший брат? предположила.
Всего лишь хороший знакомый отца.
Знакомый отца? И какой мне толк от мужа, из которого уже сыплется песок?
Не преувеличивайте, Эстефания. Могу я вас так называть? После моего кивка он продолжил: Графу Нагейту до посыпания дорожек еще далеко. Ему всего лишь тридцать семь.
Тридцать семь? воскликнула я с ужасом, которого не испытывала, но должна была испытывать Эстефания. Да он еще старше короля!
Вы так говорите, словно его величеству пора на кладбище, ехидно отозвался Диего.
На кладбище, может, и не пора, но уютное место под могилку присматривать стоит. Подданные, знаете ли, так и норовят похоронить где попало, а покойникам нужно уединение. И возраст у него уже такой, что время подумать о вечном. Заказать усыпальницу на свой вкус, а не на вкус наследников.
Не нравится вам наш король, Эстефания?
А вам бы понравился тот, кто собирался без вины отрубить вам голову?
Так уж без вины?
Я его не травила, ответила уверенно, кроме меня, там еще предостаточно подозреваемых. Во дворце толпа слуг. А фрейлины при королеве-матери? Так почему я? Как самая удобная? Раз и с Эрилейскими покончено одним взмахом топора. Не этого ли добивался его величество?
Диего выглядел не возмущенным моей непочтительностью к монарху, а удивленным. Как выяснилось, у него были на то основания.
Ни слуги, ни фрейлины, ни вообще все, кто постоянно допущен ко дворцу, не могут навредить королю. Они же под клятвой. Неужели вы это забыли, Эстефания?
Это прямо они не могут. А оставить где-то яд вполне.
Вы еще скажите, что Теодоро Второй взял этот яд и отравил себя сам.
А почему нет? Он же не отравился? Я была сама невозмутимость.
Странное дело, клятва помешала мерзкому Бласкесу отравить короля лично, но не помешала подсунуть яд мне. Конечно, существовал вариант, что он действовал в сговоре с королем и целью было как раз устранение последней герцогини Эрилейской. Но мне показалось, что наш блистательный король был уверен, что именно я на него покушалась. Хотя за столько лет он мог научиться безупречному лицедейству.
Да с вами страшно разговаривать. Того и гляди обвинят в государственной измене, заметил Диего.
Так и не разговаривайте. Покажите, где я могу продать это платье и купить другое, и можете быть свободны. Я величаво кивнула, надеясь, что таким поведением честь герцогов Эрилейских не опозорю.
Правда, если верить блистательному величеству, чести этой было не так чтобы уж очень много слишком уж характерный пассаж про запятнанность. Но в памяти ничего подобного не находилось, там предки Эстефании сияли, словно бриллианты в королевской короне.
То есть вы точно намерены бежать? удивился Диего. Но куда?
Не знаю, пока не решила. Главное, подальше отсюда.
Эстефания могла посоветоваться только с тетей. Я же На меня внезапно нахлынуло осознание, что я никогда больше не увижу близких людей: маму, сестру с племяшкой и двух замечательных подруг, которых мне подарила судьба, Карину и Аню. Отец умер год назад, и на его могилу я тоже никогда не приду. Разве что Эстефания, если поймет, насколько важным для меня было это место
Эй, что случилось? испуганно подскочил ко мне Диего. Эстефания, только падать в обморок не надо, ладно?
И не собираюсь. Выдавила улыбку. Не надейтесь, что вам придется меня ловить. Я не из тех, что падает в обморок на подвернувшегося кавалера.
Может, вы не из тех, но по цвету лица сейчас сравнялись со стеной дома, рядом с которым мы стоим.
Это все корсет. Слишком туго зашнурован.
Расшнуровать?
Чувствуется опыт, съехидничала. А зашнуровывать-то вы умеете?
Так, не думать о семье, собраться и не думать. Страдать буду потом, когда уберусь подальше из опасной зоны. Я попыталась вдохнуть побольше воздуха, в очередной раз помянула недобрым словом Эсперансу и двинулась дальше по улице.
Однако. Диего задумчиво потер пальцем нос. Да у вас язычок, милая герцогиня, остренький, как бритва.
Вокруг замерцала переливающаяся сфера, и нас волшебным образом перестали замечать. Никто больше на меня не пялился и не указывал пальцем, и это радовало. Не радовало, что я ничего не заметила и не почувствовала, когда мой спутник применил магию. Этак он и на меня воздействует. Из лучших побуждений или симпатии к моему жениху, чтоб тот по дороге где-нибудь потерялся. В конце концов, может же быть так, что граф тоже не захочет жениться на взбалмошной малолетке, да еще так скоропалительно?
А что делать, если осталась одна-одинешенька? притворно вздохнула. Защищаюсь как могу. Язык тоже оружие, а оружие должно быть острым.
Так выходите замуж, радостно предложил он, и будете под защитой.
Диего, возмутилась я, а вы сами согласились бы выйти замуж вот так, не видя вторую половину?
Нет, конечно, ответил он, но не успела я победно усмехнуться, добавил: Но мне могут предложить жениться, и тогда я уж точно никуда не побегу. Жена лучше неизвестности.
Не факт. Дожил же этот граф до тридцати семи лет неженатым. Должна же быть тому какая-то причина?
Почему неженатым? Он не так давно овдовел, бодро брякнул Диего.
Овдовел? И сколько раз? Я гадко приподняла бровь.
Один. Графиня неудачно упала с лестницы.
И падала так до тех пор, пока наконец не упала удачно? Что-то мне этот граф нравится теперь еще меньше, чем когда я услышала о нем впервые. А ведь уже тогда ничего, кроме отвращения, он у меня не вызвал.
Я не хочу неудачно падать с лестниц, фыркнула капризно, и удачно тоже.
Да слухи это, что граф Нагейт бил жену, неожиданно возмутился мой собеседник. Она сама свалилась. Любила слишком высокие каблуки, запнулась и свернула шею. Нагейты часто к нам приезжали. Думаете, я бы не заметил синяков?
Мужчины страдают избирательной слепотой, отрезала я. Вот если бы графиня избивала мужа, вы бы точно заметили.
Думаете? удивился Диего. Вообще, мне кажется, он ее действительно побаивался.
Ну вот, оказывается, король пытался навязать мне трусливого мужа, не иначе как в надежде, что я его перевоспитаю. Но графиня уже доперевоспитывалась, мне эстафетную палочку после нее принимать не хочется.
Теперь Диего шел молча, наверное, переваривал внезапно изменившуюся картину мира, в которой не графы бьют графинь, а наоборот. А я наконец заметила подходящую лавку, на вывеске которой было изображено миленькое платье. Туда и устремилась. Отвлекающая внимание сфера исчезла, как только мы перешагнули порог магазинчика. Его владелица, хорошо одетая женщина среднего возраста, с удивлением уставилась на нас. Очевидно, знатные дамы нечасто баловали ее визитами, на что указывала и развешанная одежда простенькая, немаркая, как раз то, что мне было нужно.
Сеньор, сеньорита, чем могу вам помочь? неуверенно спросила хозяйка.
Хочу обменять свое платье на какое-нибудь из ваших.
Я не принимаю в уплату вещи, неожиданно отказалась она. К тому же за одно ваше платье можно купить все в моем магазине.
Диего, а вы знаете ювелиров, которые принимают жемчуг в обмен на деньги? со вздохом спросила спутника, давая ему возможность реабилитироваться в моих глазах.
Знаю, но по очень невыгодному курсу.
Тогда мы сейчас туда сходим и обменяем. А потом вернемся и купим здесь платье.
Эстефания, если вам так хочется, я могу купить вам его в подарок, галантно предложил Диего.
Память Эстефании молчала, но мне казалось, что герцогиням неприлично принимать платья в подарок, даже если они недорогие. В положенный набор презентов для девушки из хорошей семьи цветы, конфеты, книги одежда точно не входила.
Если вы одолжите мне необходимую сумму, я буду вам очень признательна, наконец решилась, и отдам при первой возможности. Сразу, как продам жемчуг. У вас можно будет его отпороть? спросила уже у хозяйки.
Она отмерла, уверила, что выдаст все, что я пожелаю, и засуетилась, притаскивая одно платье за другим. Выбрала я плотное темно-серое, посчитав, что в дороге будет самое то. Отправилась переодеваться с радостью, потому что хозяйка ослабила мне корсет и я смогла вздохнуть почти полной грудью. Это поспособствовало приливу крови, насыщенной кислородом, к мозгу, и я поняла, что мне нужен корсет, зашнуровывающийся спереди, поскольку в ближайшее время у меня будет недостаток горничных. Так что корсет я тоже заменила, немного попыхтев в попытках справиться с ним самостоятельно. А еще разобрала сложную прическу и переплела волосы в обычную косу, которая наконец прикрыла шею. После столь несложных действий я почувствовала себя почти счастливой больше ничего не напоминало о том, что меня сегодня собирались обезглавить.
Когда я вышла из-за ширмы, Диего окинул меня восхищенным взглядом.
Никогда бы не подумал, что вам может пойти этот ужасный цвет. Но вы кажетесь еще нежнее и беззащитней.
С вашими комплиментами можно чай пить. Они с каждым разом все слаще и слаще.
А сам выдающий комплименты тип вызывал у меня все больше и больше подозрений. Он явно не случайно шлялся на задах гостиницы и теперь играет роль рыцаря, спасающего прекрасную даму из лап дракона. Но странно спасающего путем уговоров вернуться к дракону, потому что так будет лучше для нее. Мол, съедят быстрее и безболезненней. Мутный тип. И прилипчивый.
Один ваш вид вызывает у меня вдохновение.
Сеньора, у вас найдутся еще одни ножницы для моего спутника? На него нахлынуло вдохновение, его нужно срочно на что-то использовать.
Она спохватилась и принесла из подсобки ножнички в количестве трех штук. Горка жемчужин на столе росла прямо на глазах, правда, в основном благодаря усилиям хозяйки лавки. Вдохновленный же Диего только тем и занимался, что сыпал комплиментами. Обезжемчуженное платье я все-таки оставила в лавке, взамен милая сеньора выдала тряпичный кошель, больше напоминавший вышитый мешочек, куда я ссыпала драгоценные бусины. Кошелек получился увесистым и приятно оттягивал руку. И это я еще не обменяла его содержимое на деньги. Золотую вышивку трогать не стала: даже если в состав действительно входит золото, в чем я очень засомневалась, оценив вес, то, пока мы будем ее отпарывать, меня найдут все заинтересованные лица.
И куда вы теперь, Эстефания?
Сначала к вашему ювелиру, а потом Я заметила, что сфера опять замерцала, указала на нее и спросила: А не научите ли вы меня столь полезному заклинанию?
Вы хотите, чтобы теперь уже мне отрубили голову? неожиданно обиделся Диего.
С чего вдруг вам ее отрубят?
Боже, дорогая, откуда вы вылезли, если не знаете элементарных вещей?
Мы с тетей жили очень уединенно. Что я, по-вашему, должна знать?
То, что обучать магии могут только в университете Труадона. Всем, кто нарушает этот закон, грозит смертная казнь.
За что? выдохнула я пораженно.
За распространение знаний среди тех, кто не принес присягу стране, чуть удивленно ответил Диего. Вы правда этого не знали?
Я помотала головой, из которой вытряслись размышления Эстефании по этому поводу.
Меня не учили, но я думала, это потому, что женщинам магия не нужна. Серьезная магия, имею в виду.
Ну почему же, в нашем университете есть и студентки. Из низов, разумеется, для них это неплохой шанс подняться, заработать и получить относительную независимость. Сейчас около десятка учатся.
Какие глубокие познания о внутриуниверситетской жизни. С чего бы это? протянула насмешливо.
Меня в прошлом году привлекли преподавать в качестве наказания. Осталось еще два года. Вот, мучаюсь, можно сказать, денно и нощно. Он издал душераздирающий вздох, но морда у него была хитрющая.
Не так уж он там и страдает. Скорее, зарабатывает новое наказание, пересчитывая вдоль и поперек учащихся сеньорит.
И вы все равно не можете меня ничему обучить?
Именно. Разрешено передавать бытовые и те заклинания, которые считаются семейным достоянием. Их обычно не светят, но вы ведь наверняка именно с помощью такого и прошли испытание артефактом Истины.
Его глаза жадно блеснули, выдавая настоящий интерес.
Я прошла, потому что ничего никому не подливала. Не виновата я, понимаете?
Диего скептически хмыкнул, но сказать ничего не успел, потому что мы дошли до ювелира. Тот из зала провел нас в кабинет, где оценивал каждую жемчужину с лупой и артефактом, проверяя на подлинности и дефекты, а потом так же для каждой сообщал стоимость. Проверенные он ссыпал в ящик, взамен выкладывая на стол монеты. Солидные золотые, умеренно солидные серебряные и совсем мелкую бронзовую мелочь. Время от времени он пересортировывал монеты, меняя кучку серебряных на один золотой, а кучку медных на один серебряный. Для меня оставалось загадкой, почему не произвести расчет в самом конце, когда будет известна итоговая сумма. Потом я подумала, что жемчужин много, а ювелир уже в возрасте, вот и не рассчитывает на собственную память. Конечно, был вариант, что ювелир сомневался в моих мозгах и способности удержать больше десяти чисел в уме, но такой вариант мне нравился куда меньше.