Нет, Радим не побежал и не упал. Даже не присел. Принял удар на щит. И принял правильно отбил в сторону резким боковым движением.
Удар, хоть и вскользь пришёлся, но был силён. Рука заныла, а край щита едва не угодил по лицу.
Щит у Радима большой. Снятый с борта. И очень тяжёлый. Зато крепкий и прикрываться им легче, чем малым.
Бью!
Новый удар, снизу, по ногам. Радим успел опустить щит, и копейное древко не треснуло его по голени. Зато ударил сам щит. Тоже больно, но терпимо.
Бью!
Уклониться от этого удара Радим уже не успевал. Отбить тоже никак. А от ужасного Гуннарова рыка в животе возникла пустота. А потом ярость. И вместо того, чтобы отшатнуться, Радим шагнул вперёд, ловя правой рукой предплечье нурмана.
Рука у нурмана тяжёлая, как полено. И такая же твёрдая. Но всяко лучше, чем древком по голове. Конечно, на голове у Радима шлем, но и рука не голая, а в кожаном наруче. Тем не менее на ногах Радим не устоял. Упал на колено. Но тут же вскочил на ноги
И не услышал жуткого «Бью!».
Гуннар Волчья Шкура опустил копьё, удовлетворённо хмыкнул и заявил:
Хорош! Хватит с тебя на сегодня колотушек. Вешай щит на место и займись настоящим делом. Пора воду из трюма убрать. Возьми ведро, черпак и займись. Ты мелкий, тебе сподручней.
Гуннар взял Радима под опеку с того самого дня, когда Харальд спас его от ватажников Нагибы и взял в хирд[9]. Радим тогда думал, что первым делом его научат драться.
Оказалось, не так. Вернее, не совсем так. Пользоваться оружием воинов его тоже учили. Каждый день и подолгу. Но главное для викингов, как оказалось, не мечи, щиты и секиры а их корабль.
Все тринадцать нурманов любили и холили его так, как княжий гридень[10] своего боевого коня, родного, из жеребят выпестованного, не холит. Радим не понимал, как такое может быть. Это же всего-навсего лодка. Пусть большая, ладно сшитая, дорогая, но лодка. Она ж не живая, она деревянная.
Но скажи он такое Гуннару Волчьей Шкуре тот прибил бы. А услышь эти слова Харальд Нет, он бы не убил. Поглядел бы, как давеча на тиуна, что хотел с нурманов мыто[11] взять, и пошёл своей дорогой. Но уже без Радима.
Наш корабль лучший! говорил Гуннар, похлопывая по чёрному просмолённому борту. Кто скажет, что драккар лучше кнорра, тот никогда не бывал в дальних походах. Да, он не так быстр, и осадка у него побольше, но в его нутро войдёт куда больше добра, чем вместит самый большой драккар. А когда великанша Ран[12] варит свой солёный суп, я уж точно предпочту оказаться на борту нашего толстяка, а не на многовёсельной змее!
Про суп Радим не понял, но переспрашивать не рискнул. Он уже знал, что Гуннара лучше не перебивать. И делать, что велит.
Первым делом тогда Волчья Шкура учил его подниматься на корабль и спускаться с него.
У самого Гуннара это получалось с удивительной лёгкостью. Подпрыгнул, ухватился за борт и наверху.
А у Радима выходило не очень. Даже если не с берега, а с причала. Он хватался двумя руками, подтягивался и неуклюже переваливался через борт, плюхаясь то на скамью, то на свёрнутую канатную бухту, то просто на палубу.
Экий ты тюлень! насмешливо говорил Гуннар.
Радим краснел, обижался И учился. Всему. Сначала драить палубу и сбрасывать за борт кранцы[13], когда кнорр[14] подходил к причалу. Без них удар о причал мог оцарапать корабельный борт.
Потом его научили штопать сотканный из плотной шерсти парус и разогревать до нужной температуры смолу для шпаклёвки щелей. Через некоторое время он уже знал, как ставить прямоугольный тяжёлый парус. И как поставить или снять мачту, он тоже знал, хотя случись в этом нужда, проку от Радима было бы немного. Не с его силёнками.
Зато вставить в уключину-лючок гребное весло тяжёлое, но очень прочное, с узкой лопастью и ухватистой, отполированной нурманскими мозолями, рукоятью, он уже мог самостоятельно.
Да, Радим многому научился за эти месяцы. Скучать не приходилось. Жить с викингами было трудно. Укладываясь спать, Радим подолгу ворочался, пытаясь улечься так, чтобы болело поменьше. А болело буквально всё. Особенно поначалу. Перетруженные мышцы, синяки от пропущенных ударов, ожоги, ссадины Так тяжко ему не было никогда в жизни. Но и так интересно не было.
А уж когда нурманы сядут вечером вокруг пивного бочонка да начнут пить да петь совсем хорошо. Обидно только, что пива Радиму не давали. Мол, мелкий ещё пиво на тебя тратить. Зато в ястве не отказывали. Уж на что Радим из небедной семьи, охотничьей, а никогда он так сытно не ел. Да ещё не по разу в день.
Еду нурманы готовили в большом котле сразу на всех. Дело это было непростое. Особенно, если не жидкая уха, а, скажем, мясо с кашей. Зазеваешься вмиг подгорит. И жалко, и котёл потом отскрёбывать ему, Радиму, как самому младшему.
Главным по еде был Энунд Набей Брюхо. И не зря его так прозвали. Готовил он всякое и готовил вкусно. Хоть в котле, хоть на вертеле, хоть просто на горячих камнях. Радима сразу определили к нему в помощники. Так появился у парня ещё один учитель.
Раньше Радим думал, что и сам умеет готовить. Берёшь зайца, обдираешь, потрошишь, режешь на куски, накалываешь на ветку, подвешиваешь над угольями и печёшь, пока не подрумянится. И вся наука. А вот не так совсем. Энунд зайца, понятно, тоже обдирал и потрошил, но не резал, а готовил целиком, растянув за лапы на особых пяльцах. Ещё внутрь пихал травы всякие пахучие. А пока жарился заяц, время от времени поливал его солёной водой. И вкусно получалось язык проглотишь. А Энунд ещё и сокрушался: мол, будь у него время, дал бы он этому зайцу «созреть». Вот тогда тот был бы действительно вкусен!
Эй, Волчонок! раздался окрик.
Это Гнуп Правый. Правый потому, что у него имеется брат-близнец Иси по прозвищу Левый. Потому что Левша. Так что различить братьев нетрудно. У одного меч с левой стороны прицеплен, у другого с правой. Ещё по шрамам на мордах. Они тоже разные.
Харальд сказал: с нами на рынок пойдёшь!
Радим глянул на Гуннара. Тот кивнул, и Радим перемахнул через борт, оказавшись на причале. Теперь это у него получалось ловко.
Для чего он понадобился братьям, Радим догадывался: толмачом будет. Братья по-словенски говорили скверно. Зато сам Радим по-нурмански неплохо наловчился. Уже почти не задумывался, когда хотел что-то сказать. А понимал вообще всё.
Городок, в котором они стояли уже третий день, был под знаменем полоцкого князя. Так себе городок. Дворов тридцать. Но сейчас здесь шла ярмарка. Со всех окрестных деревень и хуторов сюда народ съехался. Приезжих гостей торговых тоже хватало. Радим, однако, знал, что торговать здесь Харальд не собирался. В трюме кнорра лежали товары, предназначенные для настоящего торга. И продавать их Харальд намеревался там, где за них предложат подходящую цену.
Хотя и здесь есть на что посмотреть! Вот скажем, стрелы очень хорошие. Радим перебирал одну за другой и не находил изъянов. Сам бы он такие сделать не мог. И отец не смог бы. Тут даже не столько работа, сколько правильный материал. Такие древка только сушить надо не меньше года, причём правильно сушить
Тебе такое не надо, парень, сказал купец, глядя на него с сомнением. Дорогие они. Не на зверя потому что.
Вот оно что! Радим и сам мог бы сообразить. Жаль Хотя почему жаль? Он же теперь воин. А воину именно такие и нужны.
И почём? спросил он.
Серебрушка за десяток.
И впрямь дорого. Хотя штук тридцать Радим взял бы. А деньги можно у братьев попросить. Это же не для его, Радима, развлечения. Для дела. Воинского дела!
Радим обернулся, но увы Левого и Правого рядом не оказалось. Зато оказался кое-кто другой. Два крепких парня, года на три старше Радима. Чудины, судя по вышивкам и светлым до белизны волосам.
О! сказал один, радостно ухмыляясь. Кривич!
И при деньгах! подхватил второй. Ты чей, кривич?
А тебе что за дело? буркнул Радим, пытаясь высмотреть в толпе братьев-нурманов.
Не получалось. Чудины, как нарочно, заслоняли.
Так откуда ты взялся на нашей ярмарке, кривич? спросил первый.
Радиму очень хотелось ответить грубо, но он сдержался.
Пока это всего лишь разговор.
Из Плескова.
Радим не стал уточнять, что пришёл сюда с нурманами. Зачем?
Чудины переглянулись.
А батька твой где? спросил первый.
Далеко.
Во как! чудин ухмыльнулся ещё шире. А знаешь, кривич, что ваши плесковские у нас в долгу?
Так езжай в Плесков и у князя Вардига спроси! Радим начал терять терпение. Может, он тебе кинет монетку!
Зря он это сказал. Вспомнил Вардига, вспомнилась и Ольга. Настроение сразу испортилось.
Чудины быстро обменялись взглядами, как будто этого и ждали.
Ты нас оскорбил, заявил первый. За это положено виру брать.
Отстали бы вы от парня? вмешался торговец.
Ты, пришлый, беду ищешь? неожиданно резко, даже злобно бросил второй чудин.
Торговец подумал немного и помотал головой.
Вот и помалкивай! А ты, крыса плесковская
Чудин попытался ухватить Радима за шею, но тот ловко уклонился. Как-то само получилось. Раз и чудин только воздух сцапал. Ну и шапку с Радима сбил.
Радим попятился и упёрся в прилавок.
Чудины разошлись немного, намереваясь зайти с двух сторон.
У Радима был с собой нож, но рядом оказалось кое-что получше. На прилавке торговца лежали луки. Вернее, лучные древка без тетив. Такие вполне сойдут за дубинку.
Один из чудинов махнул рукой. Радим мигом отшатнулся. Свинцовая гирька кистеня свистнула перед его носом.
Какой вёрткий кривич! процедил первый чудин, покачивая кистенём.
Второй тем временем зашёл справа, со стороны солнца.
Кинулись они одновременно. Радим нырнул под руку тому, что справа, а тому, что с кистенём, сунул в ноги подхваченное лучное древко.
Чудин споткнулся и врезался головой в прилавок. Да так сильно, что тут же свалился наземь.
Второй снова попытался ухватить Радима, но тот опять увернулся и ткнул древком лука чудину в сапог, угодив по пальцам.
Чудин зашипел и попятился.
Его приятель лежал неподвижно. Из разбитого лба шла кровь. Сильно шла. Даже небольшая лужица набежала.
Ты его убил! заорал второй, выхватил нож и бросился на Радима.
Радим сдвинулся в сторону, а когда чудин проскочил мимо, изо всех сил врезал ему по затылку.
Тот упал. И не встал.
Радим сам удивился, как легко получилось. Два парня намного старше и сильнее его лежат, а на нём ни царапинки.
Радим оглядел лучное древко, которым отбивался, вроде целое. Протянул торговцу:
Прости, что взял. Я его не повредил.
А хоть бы и повредил, хмыкнул тот. Чтобы поглядеть такое, и лука не жалко. А ты, оказывается, из воев. Вот не подумал бы!
Радим пожал плечами. Ну да, он у викингов сейчас вроде детского[15].
Тот, кого Радим приложил по затылку, заворочался, с трудом встал на четвереньки, а затем его стошнило. Другой так и лежал без движения.
Вот! одобрительно проговорил Гнуп Правый. Прав я был, когда не дал тебе влезть. Смотри, как малец их уделал!
Прав, прав, согласился Левый. Хотя с первым ему повезло. Крепко башкой приложился.
Зато второго обратал в точности, как учили. Уклонился, пропустил, зарубил. Волчья Шкура узнает порадуется. Не зря он говорил, что Волчонок всё на лету схватывает. Эй, а это ещё что за бараны?
Глава 4. Справедливый суд
Радим
Радим оглянулся и увидел, что подошли ещё двое. Похоже, дружинники здешние, потому что с копьями и щитами. Видно, за порядком следят.
Это кто их так? спросил один, глядя на побитых парней.
Он, сказал торговец, указав на Радима. Но они первые к нему полезли.
Так было? спросил Радима бородатый ратник с копьём.
Ага, подтвердил тот. Шапку сбили. А этот за нож схватился. Вон он лежит, его нож.
А ты их чем?
Вот этим, Радим показал на древко. А этого я даже по голове не бил. Он сам ударился, когда упал.
А этого, значит, бил? недобро прищурился второй ратник.
Так он же на меня с ножом Радим растерялся. Он же меня убить мог
Зачем ему тебя убивать? Небось, попугать тебя хотел, а ты его избил. Нехорошо!
Мичура, ты чего взъелся? удивился его напарник. Видно же защищался мальчишка!
Кем видано? Вот этим? Мичура указал на торговца. Так он чужой здесь. И этого, он указал на Радима, я что-то раньше не видел. А этот, он показал на приложившегося головой о прилавок, Хотька, племяш старосты нашего по первой жене. Иль не признал?
А точно, Хотька! И верно: не признал. У него ж вся морда в кровище. Давай-ка за лекарем сходи, а я этого на правёж сведу, стражник крепко ухватил Радима за руку и поволок за собой.
Радим от неожиданности даже не сопротивлялся.
Так этот парень на тебя напал и избил, значит?
Всё так, дядюшка, подтвердил Хотен и энергично кивнул головой.
Зря. Судя по гримасе, его голове это очень не понравилось.
Что ж
Староста откашлялся, оглядел собравшихся. В основном своих, соплеменников. Пришлые тоже были, но немного. Торговцам на ярмарке бросать товар может очень накладно выйти.
Дело у нас ясное. Чужак напал на местного. Избил, пролил кровь
Староста восседал на перевёрнутой телеге, свесив ноги в жёлтых красивых сапогах и время от времени крутил левой рукой тележное колесо.
Пролил кровь! За это полагается вира староста поскрёб бороду, внимательно оглядел Радима, подумал немного: Две гривны серебром.
Удивились даже пострадавшие. Две гривны большие деньги. За ссадину и пару шишек?
Но спорить, понятно, никто не стал.
Одна гривна князю нашему Веремуду, продолжал судья. Полгривны мне за праведный суд. И полгривны неправедно потерпевшим. Есть у тебя две гривны, отрок?
Всё не так было! возмутился Радим. Они на меня напали, я защищался!
Кто может это подтвердить? спросил староста. Видишь? Никто! Так есть у тебя две гривны?
Нету, буркнул Радим.
Он стоял один, в окружении чужих людей, и снова чувствовал себя преданным.
А есть здесь кто-то, кто готов заплатить за тебя две гривны? осведомился староста. Нет никого? Тогда будешь закупом, пока не отдашь! Заберите у него нож!
А ты возьми! крикнул Радим, выкрутившись из хватки расслабившегося Мичуры и выхватывая нож.
Не балуй, малой! Дайся по-хорошему напарник Мичуры перевернул копья пяткой вперёд. Побью ведь!
Как они? оскалился Радим, показав на Хотена с приятелем.
Дурак, равнодушно произнёс воин и неторопливо двинулся на Радима.
Тот попятился. С ножом против двух копейщиков со щитами ему не вытянуть. Но сделать холопом он себя не даст.
«Живым не возьмут!» решил он.
И тут его схватили. Сзади. Да так крепко, что не дёрнуться.
Сноски
1
Лайма у латгалов богиня счастья и доброй судьбы.
2
Лаума у латгалов богиня земли, а также покровительница ночных кошмаров.
3
Лодья (то же, что ладья) парусно-гребное судно восточных славян VI XIII вв. Произношение с «о» характерно для северных говоров. Окончательно трансформировалось в XVII в. в слово «ладья» под влиянием церковнославянского языка.
4
Водимая законная жена.
5
Имя Ольга в скандинавской транскрипции звучит как Хельга и является женским вариантом скандинавского имени Хельг Олег.
6
Годи в древней Скандинавии законоучитель, судья и жрец.
7
Велс у латгалов бог загробного мира.
8
Фибула металлическая застёжка для одежды, одновременно служившая украшением.
9
Хирд боевая дружина у викингов.
10
Гридень старший дружинник.
11
Мыто таможенная пошлина.
12
Ран богиня моря в германо-скандинавской мифологии, великанша, которая набрасывала на корабли волшебную сеть, чтобы потопить их и полакомиться добычей.
13
Кранцы туго набитые шерстью кожаные мешки на верёвках.
14
Кнорр (древнескандинавский) морское судно для перевозки грузов. Впрочем, в военных целях это судно также использовалось.