Все мы погибнем от руки женщины!
В стихах, которые сложили об этом потомки, говорится:
На проводы Дун Чжо в Мэйу собрались все сановники. Дяо Шань уже сидела в своей коляске. Увидев в толпе Люй Бу, она закрыла лицо, делая вид, что плачет. Отъезжающие были уже довольно далеко, а Люй Бу все еще стоял на холме, устремив свой взор на столб пыли, клубившейся на дороге. Невыразимая грусть и досада наполняли его сердце.
Вдруг он услышал, как кто-то спросил позади него:
Почему вы не поехали с тай-ши, а стоите здесь и вздыхаете?
Люй Бу оглянулся и увидел Ван Юня. Они поклонились друг другу.
Мне нездоровилось в последние дни, я не выходил из дому и потому давно не виделся с вами, продолжал Ван Юнь, обращаясь к Люй Бу. Сегодня мне пришлось превозмочь недуг, чтобы проводить тай-ши. Я рад, что вижу вас. Но о чем вы здесь горюете?
О вашей дочери, сказал Люй Бу.
Прошло уже столько времени, а она все еще не с вами! воскликнул Ван Юнь, притворяясь удивленным.
Старый злодей сам влюбился в нее! отвечал Люй Бу.
Я не верю этому! запротестовал Ван Юнь, выражая еще большее удивление.
Тогда Люй Бу рассказал ему всю историю, Ван Юнь даже ногой топнул с досады.
Не думал я, что он совершит такой скотский поступок! произнес он после продолжительного молчания и, взяв Люй Бу за руку, добавил: Зайдемте ко мне, потолкуем.
Ван Юнь провел Люй Бу в потайную комнату и угостил вином. Люй Бу снова подробно рассказал ему о встрече в беседке Феникса.
Он обольстил мою дочь и отнял у вас жену! возмущался Ван Юнь. Он опозорил нас! Вся Поднебесная будет над этим смеяться! И смеяться не над тай-ши, а надо мной и над вами! Я уже стар и бессилен, что я могу поделать? Но я скорблю о том, что вы, величайший герой нашего века, тоже подверглись позору.
Люй Бу в сильном гневе ударил кулаком по столу. Ван Юнь стал успокаивать его:
Простите меня, я не обдумал своих слов.
Клянусь, я убью этого старого злодея и тем самым смою свой позор! воскликнул Люй Бу.
Ван Юнь поспешно прикрыл ему рот рукой.
Замолчите, молил он, я боюсь, что попаду с вами в беду!
Может ли отважный муж, одухотворенный сознанием собственного достоинства, долго томиться под властью какого-то негодяя! все больше распалялся Люй Бу.
Талантами, какими обладаете вы, должен распоряжаться не такой человек, как Дун Чжо, добавил Ван Юнь.
Я убил бы этого старого прохвоста, но он мой названый отец, как тут быть? спросил Люй Бу. Не вызовет ли это осуждение потомков?
Вы происходите из рода Люй, а он из рода Дун, с улыбкой промолвил Ван Юнь. Разве он руководствовался отцовскими чувствами, когда бросал в вас алебарду?
О, сы-ту, вы открыли мне глаза! воодушевился Люй Бу.
Ван Юнь, видя, что почва уже достаточна подготовлена, продолжал:
Если вы восстановите Ханьский дом, то прославите себя как верноподданный и ваше имя останется в истории на многие поколения. Если же вы станете помогать Дун Чжо, вас будут считать изменником и вы на многие века оставите по себе дурную славу.
Я уже принял решение, сказал Люй Бу, и не изменю его.
Но если дело не завершится успешно, нас ждут большие бедствия, вот чего я опасаюсь, сказал Ван Юнь.
Люй Бу обнажил свой меч, уколол себе руку и поклялся на собственной крови. Ван Юнь, опустившись на колени, поблагодарил его.
Жертвоприношения в храме предков династии Хань не прекратятся, сказал он, и это будет вашей заслугой! Но вы должны строжайше хранить нашу тайну. Мы составим план действий, и я сейчас же извещу вас.
Люй Бу ушел в сильнейшем возбуждении. Ван Юнь позвал к себе на совет пу-шэ-ши[53] Сунь Жуя и придворного сы-ли Хуан Юаня.
Вот что я предлагаю, сказал Сунь Жуй. Надо послать человека, обладающего красноречием, в Мэйу, отвезти Дун Чжо секретный императорский указ и пригласить его во дворец на совет. Тем временем Люй Бу спрячет латников у ворот дворца, а мы проведем туда Дун Чжо и убьем его. Это наилучший план.
Кто же осмелится поехать к нему? спросил Хуан Юань.
Это сделает Ли Су земляк Люй Бу, сказал Сунь Жуй. Дун Чжо не повысил его в чине, и он крайне этим возмущен. Но Дун Чжо не знает об этом, и, если мы пошлем к нему Ли Су, он так ничего и не заподозрит!
Великолепно! согласился Ван Юнь и пригласил Люй Бу на совет.
Ли Су когда-то уговорил меня убить Дин Юаня, заявил Люй Бу. Если он откажется поехать, я убью его.
И когда тайно вызванный на совет Ли Су пришел, Люй Бу сказал ему:
В свое время вы уговорили меня убить Дин Юаня и перейти к Дун Чжо. Теперь Дун Чжо оскорбляет Сына неба и жестоко обращается с народом. Преступлениям его нет конца. Чаша терпения преисполнилась: и люди, и духи возмущены. Не согласились бы вы отвезти в Мэйу императорский указ и объявить Дун Чжо, что его призывают ко двору? А мы тем временем устроим засаду и убьем его. Этим вы помогли бы восстановить Ханьский дом и оказали бы великую услугу династии. Мы ждем вашего ответа.
Я сам давно мечтал убить этого злодея, сказал Ли Су, но что я мог предпринять без единомышленников? Ваше вмешательство это дар небес! Я не способен на измену династии!
И в подтверждение клятвы он сломал стрелу.
Если вы удачно выполните поручение, вам не придется сокрушаться, что прежде вы не получили высокого чина, промолвил Ван Юнь.
На другой день Ли Су с десятью всадниками отправился в Мэйу. Он сказал, что привез императорский указ, и был проведен к Дун Чжо. Ли Су приветствовал его поклоном.
Какой указ прислал Сын неба? спросил Дун Чжо.
Сын неба выздоровел и созывает всех сановников, чтобы объявить им о своем желании отречься от престола в вашу пользу, произнес Ли Су. В этом и состоит указ.
А что думает об этом Ван Юнь? поинтересовался Дун Чжо.
Сы-ту Ван Юнь уже приказал строить алтарь для отречения. Он ждет только вашего приезда.
Дун Чжо возликовал.
Сегодня ночью мне приснилось, будто дракон обвился вокруг моего тела, и вот я получаю такое волнующее известие! воскликнул он. Нельзя терять времени!
Приказав своим приближенным Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи, Фань Чоу и отряду «Летающий медведь» численностью в три тысячи человек охранять Мэйу, Дун Чжо в тот же день собрался в столицу.
Когда я буду императором, сказал он Ли Су, назначу тебя своим чжи-цзинь-у[54].
Ли Су с благодарностью заверил его в своих верноподданнических чувствах. Дун Чжо пошел проститься со своей матерью. Ей было уже более девяноста лет.
Куда ты едешь, сын мой? спросила она.
Еду принимать отречение ханьского императора, ответил Дун Чжо. Скоро вы станете вдовствующей императрицей!
Меня что-то знобит в последние дни, сказала мать. Боюсь, что это дурной знак.
В скором времени вам предстоит стать матерью императора, как же тут не волноваться! воскликнул Дун Чжо и, попрощавшись, ушел.
Перед отъездом он сказал Дяо Шань:
Когда я стану императором, ты будешь моей Гуй-фэй[55].
Дяо Шань, догадываясь, в чем дело, притворилась обрадованной и весело простилась с ним.
Дун Чжо вышел из дворца, сел в коляску и в сопровождении охраны отправился в Чанань. Не проехал он и тридцати ли, как у коляски сломалось колесо. Дун Чжо пересел на коня. Но не успел он проехать еще десяти ли, как конь под ним захрапел, заржал и перекусил удила.
Что это за предзнаменования? обратился Дун Чжо с вопросом к Ли Су. У коляски сломалось колесо, конь перегрыз удила?
Это значит, ответил Ли Су, что вам предстоит принять ханьский престол и все старое сменить на новое вы будете ездить в яшмовой коляске и восседать в золотом седле.
Дун Чжо поверил его словам и обрадовался. На второй день пути неожиданно поднялся сильный ветер и густой туман закрыл солнце.
А это что за предзнаменование? спросил Дун Чжо.
Когда вы вступите на трон дракона, сказал Ли Су, непременно воссияет красный свет и поднимется багровый туман как знак вашего небесного величия.
Дун Чжо опять ничего не заподозрил. Когда он подъехал к городу, множество сановников вышло ему навстречу. Один только Ли Жу не мог встретить его из-за болезни.
Когда Дун Чжо был у себя во дворце, и Люй Бу явился его поздравить.
Когда я поднимусь на пятую ступень из девяти[56], сказал ему Дун Чжо, ты будешь ведать всеми войсками Поднебесной!
В ту ночь Люй Бу спал у шатра Дун Чжо.
Ветер доносил в шатер звуки песни, которую распевали мальчишки из пригородов столицы:
Песня звучала грустно, и Дун Чжо спросил Ли Су:
Почему так зловеще поют мальчишки?
Они предсказывают гибель роду Лю и возвышение роду Дун, ответил Ли Су.
На другой день Дун Чжо поднялся с рассветом и, приказав свите сопровождать его в столицу, отправился в путь в коляске.
Все встречавшие его чиновники были в придворных одеждах. Ли Су с мечом в руке шагал рядом с коляской. Процессия остановилась у северных ворот. Из свиты Дун Чжо впустили только двадцать человек, охранявших коляску, остальных же оставили за воротами. Дун Чжо еще издали заметил, что Ван Юнь и другие вооружены мечами.
Почему все с мечами? спросил он с испугом у Ли Су.
Ли Су ничего не ответил. Люди подвезли коляску прямо к входу во дворец, и Ван Юнь во весь голос закричал:
Мятежник здесь! Где воины?
С двух сторон выбежали более ста человек с алебардами и копьями и набросились на Дун Чжо. Раненный в руку, он упал в коляске, громко взывая:
Где ты, сын мой, Люй Бу?
Есть повеление покарать мятежника! крикнул Люй Бу и своей алебардой пронзил ему горло.
Ли Су отрубил Дун Чжо голову и высоко поднял ее. Люй Бу вытащил из-за пазухи указ и объявил:
Таков был приказ императора!
Ван суй![57] в один голос закричали чиновники и военачальники.
И потомки сложили стихи, в которых говорится о Дун Чжо так:
Ли Жу был правой рукой Дун Чжо, когда тот творил зло! крикнул Люй Бу. Кто схватит и приведет его сюда?
Вызвался пойти Ли Су. Но тут сообщили, что слуга Ли Жу связал своего хозяина и приволок его на место расправы. Ван Юнь приказал обезглавить Ли Жу на базарной площади.
Затем голову Дун Чжо выставили на всеобщее обозрение и всенародно прочли указ. Прохожие забрасывали голову злодея грязью и топтали его труп. Ван Юнь приказал Люй Бу вместе с Хуанфу Суном и Ли Су во главе пятидесятитысячного войска отправиться в Мэйу, захватить имущество и семью Дун Чжо.
Тем временем Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу, узнав о гибели Дун Чжо и о приближении Люй Бу, бежали ночью с отрядом «Летающий медведь» в Лянчжоу. Люй Бу, прибыв в Мэйу, прежде всего нашел Дяо Шань. Хуанфу Сун приказал отпустить домой всех девушек, которых Дун Чжо поселил в крепости. Родные Дун Чжо без различия возраста были уничтожены. Мать Дун Чжо тоже была убита. Его брат Дун Минь и племянник Дун Хуан обезглавлены. Забрав золото, серебро, шелковые ткани, жемчуг, драгоценности, домашнюю утварь, провиант всего этого было в Мэйу бесчисленное множество, посланцы возвратились и обо всем доложили Ван Юню. Ван Юнь щедро наградил их. В зале для военачальников был устроен пир, на который пригласили чиновников. Вино лилось рекой. В разгар пира сообщили, что какой-то человек пал ниц перед трупом разбойника Дун Чжо и плачет.
Кто этот человек? Единственный из всех осмеливается оплакивать казненного преступника! гневно воскликнул Ван Юнь.
Он приказал страже схватить неизвестного и немедленно доставить во дворец. Но, увидев этого человека, все изумились, это был не кто иной, как ши-чжун Цай Юн.
Дун Чжо мятежник и сегодня казнен, с раздражением сказал Ван Юнь. Весь народ ликует. Ты тоже подданный Хань, почему же ты не радуешься за государство, а позволяешь себе оплакивать мятежника?
Хоть я и не обладаю талантами, покорно отвечал Цай Юн, но я знаю, что такое долг! Разве посмел бы я повернуться спиной к государству и обратиться лицом к Дун Чжо? Но однажды я испытал на себе его доброту и поэтому не смог удержать слез. Я сам знаю, что вина моя велика. Если вы оставите мне голову и отрубите только ноги, я смогу дописать историю Хань и тем искуплю свою вину. Это было бы для меня счастьем!
Все сановники жалели Цай Юна и просили пощадить его. Тай-фу Ма Жи-ди шепнул Ван Юню:
Цай Юн самый талантливый человек нашего времени. Если дать ему возможность написать историю Хань, он будет нашим верным слугой. К тому же сыновнее послушание его давно известно. Не торопитесь казнить его, дабы не вызвать недовольства в народе.
Когда-то император У-ди пощадил Сыма Цяня и разрешил ему писать историю. Это привело лишь к тому, что клеветнические россказни перешли в последующие поколения. Ныне государственное управление в большом беспорядке, и разрешить талантливому чиновнику, приближенному государя, держать в руках кисть значит подвергнуться его злословию.
Ма Жи-ди молча удалился.
Разве Ван Юнь заботится о нашем будущем? говорил он чиновникам. Способные люди опора государства; законы твердая основа нашей деятельности. Можно ли долго продержаться, если уничтожить опору, отбросить законы?
Ван Юнь не послушался Ма Жи-ди; он приказал бросить Цай Юна в тюрьму и задушить его. Узнав об этом, люди горевали. Потомки осуждали Цай Юна за то, что он оплакивал Дун Чжо, но наказание его считали чрезмерным и сложили такие стихи:
Теперь обратимся к Ли Цзюэ, Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу, которые бежали в Шэньси и прислали в Чанань гонца с просьбой о помиловании.
Эти четверо помогали Дун Чжо захватить власть, сказал Ван Юнь, и хоть ныне мы прощаем всех этих простить не можем.
Посланный вернулся и доложил об этом Ли Цзюэ.
Мы не выпросили помилования, горестно заметил Ли Цзюэ. Нам надо бежать, чтобы спасти себе жизнь.
Если вы покинете войско и уйдете, сказал советник Цзя Сюй, то любой чиновник сможет заточить вас в тюрьму. Лучше соберите свои войска, призовите на помощь всех жителей Шэньси и нападите на Чанань, чтобы отомстить за Дун Чжо. В случае удачи вы захватите трон и будете управлять Поднебесной. А бежать никогда не поздно.
Ли Цзюэ и другие признали его совет разумным. Они распустили слух, что Ван Юнь собирается разорить округ Силян, и все население сильно встревожилось.
Какая вам польза умирать ни за что? взывали ко всем Ли Цзюэ и его сообщники. Не лучше ли восстать и последовать за нами?
Так они собрали более ста тысяч народу и двинулись на Чанань. На пути к ним присоединился зять Дун Чжо чжун-лан-цзян Ню Фу, спешивший со своими пятью тысячами воинов отомстить за своего тестя. Ли Цзюэ поставил его во главе передового отряда.
Ван Юнь, проведав о походе силянских войск, позвал на совет Люй Бу.
Вы можете не беспокоиться, сказал Люй Бу. Что нам считать этих крыс!
Ли Су вместе с Люй Бу выступили во главе войск навстречу врагу. Ли Су встретился с Ню Фу и первым начал бой. Разгорелась великая битва. Ню Фу не выдержал натиска и бежал. Никто не думал, что этой же ночью, в час второй стражи, он вернется и, захватив Ли Су врасплох, отобьет лагерь! Но так и случилось. В армии Ли Су воцарилось смятение. Проиграв битву, войско его без оглядки бежало тридцать ли. Более половины воинов было перебито.
Как ты смел опозорить меня! разгневался на него Люй Бу. Он велел обезглавить Ли Су и выставить его голову у ворот лагеря.
На другой день сам Люй Бу повел войска против Ню Фу. Тот не мог противостоять Люй Бу и, потерпев поражение, бежал. В ту же ночь Ню Фу призвал своего близкого друга Ху Чи-эра и сказал ему:
Люй Бу храбр, и никто не может победить его. Придется нам обмануть Ли Цзюэ и других, захватить золото и драгоценности и бежать с тремя пятью близкими людьми.
Ху Чи-эр согласился. Этой же ночью они тайно покинули лагерь. С ними было только трое-четверо приближенных. Когда они переправились через реку, Ху Чи-эр, решивший один завладеть драгоценностями, убил Ню Фу и с его отрубленной головой явился к Люй Бу. Но тот, дознавшись, из каких побуждений Ху Чи-эр сделал это, разъярился и приказал казнить его. Затем Люй Бу двинул свои войска и обрушился на армию Ли Цзюэ. Не ожидая, пока тот построит войска в боевой порядок, Люй Бу помчался вперед и подал сигнал к нападению. Войско Ли Цзюэ бежало пятьдесят ли и остановилось только у подножия горы. Ли Цзюэ позвал на совет Го Сы, Чжан Цзи и Фань Чоу.