Сдал сочинение, только когда громко объявили, что время вышло. И поехал домой.
Уже в середине сорокаминутной поездки в вечно переполненном 34-м автобусе из вузгородка на первый квартал Чиланзара я отчётливо осознал, что пятёрки у меня точно не будет.
Сочинению я предпослал эпиграф из зачина поэмы «Хорошо» (цитирую намеренно по памяти, не сверяясь с источником): «Время вещь необычайно длинная, были времена прошли былинные. Ни былин, ни эпосов, ни эпопей. Телеграммой лети строфа! Воспалённой губой припади и попей из реки по имени «Факт».
Подвело меня хорошее знание русского языка. Топонимы пишутся без кавычек аксиома из аксиом русской словесности. Отлито в мозгу в граните! И я написал «Факт» машинально! без кавычек. Вы спросите, а что Маяковский хуже тебя знал русский, что закавычил. Наверное, даже лучше, но он не ошибся ибо отделил название «реки» тире, да и «река» сама ведь это ж не реальный водоём, а поэтический троп. Поэта надо учить буквально, не поверяя алгеброй его гармонию, за неучёт чего я и поплатился.
Оценки за сочинение должны были вывесить 7-го. Как я прожил эти два дня, один бог знает. Печальки с ячменём так далеко улетели с передней линии сознания, что даже не вспоминались. Да и сам покоцанный накануне ячмень, от общего ужаса организма, в считанные часы убрался с глаза долой.
А ведь это были не пустые, не какие-то «лишние» два дня! Это были два из четырёх дней, отпущенных для наипоследнейшей подготовки к устному экзамену по русскому языку и литературе! Почти всё в организме цитировало то же «Хорошо» в унисон: «Тринадцать визгов: «Сдаваться, сдаваться!» Но сдаваться уж так не хотелось
Дожил как-то до 7-го, не переставая готовиться к русскому. Приехал в вузгородок. На подгибающихся ногах приплёлся от остановки к химфаку. На стекле входной двери, где были вывешены отпечатанные на машинке списки с оценками, долго искал себя, ибо в списках не было никакой логики: их составили ни по алфавиту, ни по полученным оценкам, а как бог на душу положил или, скорее, как лежали в стопке наши сочинения.