Богдан вышел из гэра и принёс воду. Она не привела отца и сына в нормальное состояние, однако немного взбодрила и даже заставила пошевелиться. Они фыркали и отворачивались, закрывая лицо руками. После этого Богдан снова повторил придуманное им заклинание:
Гризу забрали духи леса! Духи забрали двух беременных женщин. Духи забрали их детей. Духи защищают туматов. Это жертва духов. Они взяли их себе. Дух леса, дух реки и дух гор. Три духа три жертвы, и так по кругу несколько раз.
Дзэтай и Тускул повторяли за ним эти фразы до тех пор, пока снова не выключились. Отец завалился на спину, а сын на бок. Теперь оставалось только ждать и надеяться на лучшее. Богдан повернул голову к выходу и увидел вверху, в самом начале тропинки, двух взрослых охотников. Ему хватило времени, чтобы осторожно затянуть маленький мешочек и снова завернуть его в кусок кожи. А второй, который лежал рядом с Гризой, он сразу высыпал в кострище.
Когда два тумата вошли в жилище шамана, перед ними открылась удивительная картина: у дальнего войлока лицом вверх, вытянув руку в сторону, неподвижно лежала Гриза, Рядом с ней распластался Дзэтай. Тоже без признаков жизни. Возле него, нелепо подвернув под себя руку, лежал на боку их сын. С другой стороны от потухшего костра сидел, обхватив руками голову, Билбэт. Он раскачивался и повторял одну и ту же фразу:
Жертва, жертва Духи леса забрали Гризу! Духи леса забрали Гризу!..
Охотники сразу поспешили к вождю. Вскоре тот, в окружении десяти охотников и двух старейшин, пришёл к холомо шамана. Там он застал ту же картину. Баргуджин сразу всё понял: Гриза была мертва, а шаман с сыном попали к духам леса. Однако он знал, как их спасти.
Вскоре на головы Дзэтая и Тускула обрушились струи воды.
Что случилось? спросил вождь. Он пристально смотрел в грустные, полные скорби глаза чужака и чувствовал, что это не последнее странное событие, связанное с его появлением в племени туматов.
Гризу забрали духи леса. Она ушла в долину предков. Шаман пошёл за ней. Он просит духов вернуть жену и ребёнка. Тускул пошёл за отцом. Он хочет вернуть его в гэр. Дух леса, дух реки, дух гор взяли трёх женщин! Три духа защищают туматов. Они взяли их с собой! эти слова произвели на всех сильное впечатление.
Надежда Богдана на то, что туматы суеверны и вождь не подумает о том, как это произошло и как шаман с сыном могли отправиться к духам, полностью оправдалась. Охотники со страхом переговаривались, обсуждая смерть Гризы. Ведь это была третья беременная женщина в племени. Такого ещё никогда не было. Даже старейшины были испуганы и хмурили брови, с недоумением качая головами. В таких событиях они видели недобрые предзнаменования. А ссора с уйгурами и нависшая над ними угроза войны только укрепляли их в этой мысли. Они долго обсуждали произошедшее с вождём, ожидая когда охотники наконец «вернут» шамана. Когда Дзэтай смог говорить, его сразу подвели к Баргуджину и старейшинам.
Что случилось? грозно спросил он.
Гризу забрали духи леса. Я видел их. Они забрали женщин. Духи защищают туматов. Три духа три жизни
Больше от него ничего нельзя было добиться. Дзэтай повторял одну и ту же фразу в разных вариантах. Почему духи забрали трёх беременных женщин, как это произошло, как сам шаман отправился вдогонку за своей женой, а потом и его сын всё это осталось без ответа. Но, как и рассчитывал Богдан, эти вопросы никого не интересовали.
Тускул не смог ничего добавить, и его оставили в покое. Вождь знал, что тот не очнётся до следующего утра. А чужак так искренне горевал, что сомневаться в его непричастности не было смысла. Тем более, что для Баргуджина всё выглядело закономерно: беременную жену забрали духи леса, шаман любил её и пошёл за ней. Сын тоже любил отца и мать и последовал за ними. Единственное, чего вождь не мог понять, это смысл послания, которое оставили ему духи в этих словах. А в том, что они о чём-то предупреждали, вождь туматов не сомневался.
Всю дорогу до становища он думал только об этом. Но мысли всё равно приходили к тому, что скоро настанут тяжёлые испытания и к ним надо готовиться ещё более тщательно. В гэре его уже ждала Айлана. Замерла у стены, подождала, пока он сядет на своё место и тихо подошла ближе. Они долго молчали. Комары жужжали над головой, залетая в просветы между незакреплённым пологом и шкурами стен. Есть не хотелось. Баргуджин поднял взгляд и увидел в них любовь, терпение и безграничную преданность. Айлана погладила его по руке. Впервые за долгие годы он обнял её и молча уткнулся в плечо, как ребёнок.
Духи леса забрали Гризу, тихо произнёс он.
Да. Бедных Найру и Дилу тоже, добавила она.
Ты всё знаешь. Сложное время. Неспокойно мне.
Нам всем неспокойно. Уйгулана вся извелась.
Понимаю. Скажи, не до обряда сейчас. Три смерти это знак. Нельзя его проводить. Надо подождать.
Я-то понимаю. И она смирится. Но Нурэй
Что Нурэй? насторожился Баргуджин.
Злится. Говорят, он хочет без обряда взять Уйгулану.
Хм-м Только этого не хватало! Тогда все могут так Нет, сейчас нельзя. Точно нельзя. Я чувствую.
Я тоже. Ты прав. Женское сердце подсказывает мне, что надо сделать шаг навстречу.
Что? Кому? Мне? не понял он.
Сегодня вернулись дозорные. Они видели в долине стадо буйволов. Одного даже убили и съели. Говорят, можно много шкур собрать, осторожно попыталась донести до него свою мысль Айлана.
И?..
Если уйгуры придут, ты говорил, нужны копья и луки. Железные стрелы и топоры. Много длинных ножей. Ты сам говорил.
Ну да.
Чужак сказал, что надо обменять все шкуры, какие есть, на эти длинные ножи и топоры.
Опять этот билбэт! вспыхнул Баргуджин. Куда не сунься, везде он! Ты знаешь, что он сделал на посвящении? дальше последовал рассказ о подвёрнутой ноге Тэлэка и хитрости чужака.
Он обманул тебя, но все поддержали, покорно согласилась Айлана и снова вернулась к своей мысли. У тебя теперь много охотников. Они с радостью пойдут за буйволами, пока не пришли дожди.
Конечно. Ты молодец. Надо их отправить, согласился Баргуджин.
За молодыми нужен глаз да глаз. Нужен опытный и сильный охотник. Чтобы слушались и не спорили.
Ах вот ты о чём! наконец догадался он. Как хитро! Отправить туда Нурэя, чтобы не мешал здесь?
Разве это плохо? Старейшины согласятся. И Уйгулана не будет нервничать.
Надо подумать, как это сделать. Так будет спокойней.
Конечно, конечно. Ты подумай. Посоветуйся со старейшинами. Это поможет. Тогда они все решат так. Не ты один. Правильно?
Какая ты хитрая лисица у меня! с улыбкой прошептал ей в ухо Баргуджин и крепко прижал к груди. Они даже не думали, что дочери, в отличие от сыновей, не спят и внимательно прислушиваются к каждому их слову, как испуганные куропатки в кустах, заметив приближающуюся опасность.
Глава 4. Знахарка и одежда
На следующий день туматы встали до рассвета. Надо было проводить умерших в долину предков и отправить юных охотников за буйволами. В это время в стойбище пришёл Богдан. У него возникли две проблемы. Первая, шаман и его сын ещё не пришли в себя и лежали, как брёвна, в мрачном холомо. Причём на его шкуре. Есть было нечего. Вторая проблема была в том, что ночью стало холодно. Сон был прерывистым до самого утра, пока не появилось солнце. Даже разминка и купание в реке не изменили настроение.
К тому же Богдан понял, что пора менять одежду и убогий шалаш. Если начнутся дожди, то вся эта прекрасная природа сразу превратится в отвратительную, мерзкую, грязную и холодную растительность. А земля станет медленно вытягивать тепло из дрожащего тела, пока он не умрёт. Надо было срочно подумать об одежде и жилище. Даже если шаман разрешит жить в холомо, зимой без тёплой одежды всё равно будет холодно.
Тропинка привела Богдана к крайним гэрам, но сердце заставило пройти дальше, к жилищу вождя. Там он замедлил шаги и, увидев женскую фигуру, осторожно приблизился.
Привет! окликнул он девушку. Та повернулась и вздрогнула от неожиданности. Это была Аруна. Она сразу нырнула внутрь и вскоре оттуда появилась Уйгулана. Привет! повторил он. Дочь вождя подошла ближе и улыбнулась.
Покажи, вместо приветствия сказала она, протягивая руку к плечу.
А-а, это! хмыкнул Богдан. Раны уже подзажили, но они всё ещё ныли.
Ты охотник! важно произнесла Уйгулана. Это хорошо.
Да, наверное. Вот, смотри, пунктирная полоска была не такой широкой и чёрной, как у взрослых, и в нескольких местах кожа вздулась, но его это не волновало. Главное, дочь вождя была рядом и с ней можно было поболтать. Прямо, как у бурундука на спине, пошутил он, но неудачно. Шов такой большой, да вот
Бурундук глупый. Билбэт умный. Это хорошо. Ты теперь охотник и сын племени. Ты не должен просто так смеяться, назидательно заметила она.
Ну да! Что я, старик, что ли? Без шуток можно умереть. Ты вон тоже совсем не шутишь. Такая суровая, как лёд на реке. Не растопишь.
Я не суровая. Я осторожная, поправила его Уйгулана.
Да, сама матушка осторожность, пробубнил Богдан и, заметив, что из-за полога за ними подсматривает её сестра, решил сменить тему. Слушай, у меня тут проблема Вот чёрт, опять это слово. Короче, мне надо одежду сшить. Понимаешь? Где вы её берёте?
Одежду? Зачем? почему-то удивилась она.
Как зачем? Чтобы не замёрзнуть. Дожди, осень, потом зима, холод, снег. Знаешь такие слова? с насмешкой в голосе спросил он.
Я знаю такие слова. А ты, что, не умеешь делать одежду? в очередной раз поставила его в тупик дочь вождя.
Делать одежду? Э-э Как? Сам? опешил Богдан, с трудом понимая, что в племени, наверное, каждая семья, каждый род делали одежду сами. Это звучало логично. И охотники тоже? с сомнением спросил он. Уйгулана утвердительно кивнула. А потом рассмеялась.
Ты такой хмурый, как барсук! Я тоже пошутила! Охотники делают только зимние шкуры и штаны. Остальное женщины. Если у тебя в холомо нет женщины, тебе надо к Сигхе.
Что там, Уйгулана? послышался за спиной голос матери. Айлана подошла ближе.
Билбэту холодно, прыснув в ладонь, ответила дочь и повернулась к ней. Холода боится. Одежды нет.
А-а, понятно. Тогда тебе к Сигхе прямая дорога, повторила совет дочери Айлана. Она скажет, сколько зайцев и белок надо. Может, рыбу попросит или косулю. По-разному бывает.
Угу. Торговаться, значит, будет. Это можно, прилив крови к голове прошёл, сердце немного успокоилось, и Богдан понял, что бояться матери Уйгуланы не стоит. А она только из шкур делает? спросил он.
А из чего ещё? удивилась Айлана.
Из ткани. Ну из хлопка или льна Ну как на тебе. Из такой вот штуки.
О-о! с изумлением протянула жена вождя. Много охотиться будешь. У неё, наверное, нет накидок. Надо к ней идти. Проводи его, сказала она Уйгулане. Та положила на землю скребок со шкурой и повела Богдана к старой знахарке.
По дороге Богдан узнал, что Сигха не только «делала одежду». Она лечила травами, принимала роды и ещё много чем помогала своим соплеменникам. Однако она не была женой шамана или ворожеей, просто так сложилось, что она умела собирать травы, как и её мать и мать матери, передавая по наследству эти секреты. Уйгулана весело щебетала, но ничего необычного или странного в её словах не было, пока они не дошли до холомо. Там Богдан понял, что значит «странность» на самом деле.
Уйди! Не подходи к моему гэру! воскликнула старуха, едва завидев его на тропинке. Её жилище располагалось на противоположном краю стойбища, ближе к лесу, и они даже не успели к нему приблизиться, остановившись шагах в десяти.
Чёрные духи! Чёрные духи! Уходи! Смерть идёт, смерть идёт, худые, костлявые руки заметались в воздухе, как сухие листья камыша на ветру, узкое, изборождённое глубокими морщинами лицо исказилось в ужасной гримасе, а синие губы, растянувшись, обнажили беззубый, шамкающий рот старого человека. В своём порыве первобытного испуга знахарка была похожа на чучело, которое отгоняет в поле ворон. Но Уйгулане, в отличие от улыбнувшегося Богдана, было не до смеха.
Сигха, Сигха, это я, Уйгулана! миролюбиво произнесла она и медленно подошла к старухе. Богдан остался стоять на месте, с интересом наблюдая за происходящим. Похоже, надо было придумать, как обмануть эту воинственно настроенную женщину, чтобы она стала относиться к нему по-другому. У старухи в голове явно застряло какое-то предубеждение. Она постоянно повторяла, что у чужака чёрная кровь и за его спиной стоит дух смерти. Богдану надоело это слушать, к тому же сильно кусались комары, которых возле леса было огромное количество.
Подожди, прервал он Уйгулану и обратился к старой туматке сам: Кровь у меня такая же, как и у тебя. Красная. Вот, видишь? он показал руку с припухлостями, придавил в одном месте там выступили сукровица и красная кровь. Знахарка ничего не сказала, но продолжала насуплено смотреть исподлобья. Слушай, ну можно ведь как-то меня проверить, а? Ты чего боишься? Что я ужасный шаман? Дух смерти или что там ещё? Страшный лесной зверь? видя, что старуха слушает, он продолжил: Ты ведь жива до сих пор, правильно? Значит, у тебя есть защита. Есть защита от духов? А? по выражению лица Сигхи было видно, что он попал в точку. Ага! Значит, есть! Тогда ты можешь защититься от меня, так? Ты можешь прогнать злого духа?
Могу, угрюмо согласилась Сигха. Но ты умрёшь! в её голосе было столько торжественной важности и уверенности в своих словах, что Богдан с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться.
Вот и отлично! Давай, изгоняй дьявола! Вот ёлки-палки, я хотел сказать, давай, говори свои слова, только не бей меня. Хорошо?
Подожди! неожиданно схватила его за руку Уйгулана. Лицо девушки покрылось красными пятнами, и голос задрожал. Она явно волновалась.
Ты что? Богдан снисходительно улыбнулся. Ему не хотелось, чтобы она отпускала руку. Само ощущение близости, внимания и заботы вскружило голову. Он с трудом взял себя в руки и снова обратился к старухе: Я готов. Что надо делать?
Ложись! коротко приказала та.
Ой, не надо! воскликнула Уйгулана и закрыла лицо. Но её уж не слушали.
Знахарка сходила в холомо и принесла корзину с кишками животного. Вокруг распространилась страшная вонь. В другой руке она держала самые обыкновенные штаны. Короткие, до колен, как у всех остальных. Только эти были уже очень старые и явно грязные.
Надевать? с иронией спросил Богдан.
Нет. Сиди! сурово оборвала его Сигха. А Уйгулана, увидев штаны, запричитала ещё больше и отбежала в сторону.
Старуха достала белую кишку с жиром и отделила от остальной требухи. Затем обмотала её вокруг головы Богдана и громко произнесла: «Уйди! Уйди! Уйди!» После этого ударила штанами по голове три раза и отошла назад, явно боясь того, что должно было последовать дальше.
Ну что, всё? Наигралась? недовольно морща нос и брезгливо фыркая, спросил Богдан. Сигха стояла, разведя руки в стороны, и с ужасом смотрела, как он срывает с головы вонючую кишку. Беззубый рот открывался и закрывался, она шамкала и тяжело дышала, пытаясь что-то сказать, но ничего не получалось. Вода есть?
Билбэт! послышался за спиной радостный голос Уйгуланы. Ты ты жив?
Э-э ему очень хотелось нагрубить, но ведь она была не виновата. Это всё старуха затеяла! Хоть бы извинилась. Жив, жив. Вода у неё где?
Зачем вода?
Шутишь? Воняет, как дерьмо.
Вот, возьми, старая знахарка протянула корешки. Мешок там. Помоги ему, сказала она Уйгулане. Та быстро открыла пробку и показала Богдану, как надо помять траву, чтобы она хорошо мыла. Оказалось, что она пенится! Такого он ещё не видел. И хотя пена была не мыльная, жир и грязь отмылись.