Александр Нахтигаль
Последние семь дней Земли
Пролог
Жизнь на нашей планете уникальна. Мы уникальны. Люди, животные, насекомые и прочие её формы.
Жизнь. Она есть в каждом из нас, как минимум на физическом уровне. Мы всегда воспринимаем её как что-то само собой разумеющееся, и часто от этого теряем её вкус. И зря мы это делаем, зря превращаем свое ежедневное пребывание в нашем чудесном и ярком, многогранном, мире во всего лишь монохромное существование. Однако, есть такие индивидуумы, что фонтанируют жизнью на многие метры вокруг себя, даря те же ощущения жизни и счастья попавшим под волшебные лучи случайным и специальным окружающим. И те, в свою очередь, становятся добрее и счастливее, и в них тоже становится больше жизни. Жизнь равно счастье.
Как хорошо, что есть среди нас такие человеки, неунывающие хомо сапиенс, очень часто даже не догадывающиеся о своей священной миссии нести людям Счастье и Жизнь, обогащать их чёрно-белый быт и разбавлять его ощущением смысла происходящего. И тогда мы, те, которые другие, монохромные, наполняясь благодаря таким людям позитивными эмоциями и познавая мир через их цветную призму восприятия действительности, постигаем еще одну, высшую, форму Жизни Любовь. Да-да, ту самую, бескорыстную, всеобъемлющую, всепрощающую и всепоглощающую. Во имя Любви было всякое создание самых великолепных произведений искусства и беспощадные кровопролитные войны, истина подменялась ложью и наоборот, а ещё любовь знает удивительные примеры благородного коварства и сомнительного самопожертвования. Пожалуй, единственное, чего не знает Любовь это абсолютное равнодушие. И именно Любовь мне жаль более всего.
22 марта 2034 года человечество узнало, что скоро погибнет без надежды на какое-либо спасение. Новый космический телескоп НАСА «Гордон Уиллис», запущенный в октябре 2028 года, передал на Землю зашифрованное послание, в котором сообщил о только что замеченном на огромном расстоянии от нашей голубой планеты гигантском астероиде. Сие космическое тело было размером с Берлин и направлялось в нашу сторону на немыслимой скорости. Это произошло еще в феврале, но данные после расшифровки, изучения и подтверждения были зашифрованы обратно. И, возможно, никто бы никогда об этом не узнал, однако 22 марта на мировой арене появился, как после его назовет пресса, «нулевой пациент глобальной истерии» сотрудник секретного отдела НАСА Оскар Лившиц, который не справился с внутренним напряжением, слил все секретные данные в сеть и в ту же минуту застрелился прямо на рабочем месте.
Власти всех стран сначала пытались выдать всплывшие данные за искусно сделанную липу, утку и подделку, однако никто им не поверил, и по планете прокатилась первая глобальная волна протестов и массовых беспорядков, которые пришлось подавлять армией. А за ней была вторая волна, в ходе которой протестующие уже не просто громили всё, что попадалось под руку, а предприняли попытки вооруженного государственного переворота в ряде стран с не слишком крепкой экономикой. Где-то им даже это удалось. И были затем и третья, и четвёртая волна, и пятая, и каждая следующая лишь все сильнее давали понять, как сильно люди хотят жить. Не лучше и богаче, чем раньше, нет. Просто жить. Водить детей в сады и школы. Плескаться в море и фотографировать закаты. И даже просто громко ругаться на кухне и бить посуду.
Тем временем завершились точные расчёты Дня «Х». Срок, отведённый населению планеты, а исходя из размеров астероида и его гигантской скорости, то и самой планете, составил 10 лет. В эфире американского канала CNN глава аналитического отдела НАСА Говард Джонсон вскрыл конверт с данными своего подразделения и объявил точную дату апокалипсиса 11 апреля 2044 года. Данные эти неоднократно проверялись астрофизиками всех стран, да и вообще всеми, кому было не лень. И все светлые учёные головы дату эту подтвердили. И выходила совсем безрадостная картина современная наука ничего поделать не может, а 10 лет это ничтожный срок для изобретения какого-либо способа спасения.
И тогда правители всех стран, собравшись на внеочередное собрание ООН, постановили из всех зол выбрать меньшее, а именно:
отныне и до самого Конца вести пропаганду «сохранности человеческого достоинства», то есть упорно и настойчиво объяснять подданным, что тяжело всем и конец будет един для всех, и единственный выход в сложившейся ситуации во всём и всегда оставаться человеком в самом гуманном смысле этого слова;
отменить налогообложение для физических лиц и малого бизнеса, оставив его только для крупных производств, освободить всех граждан от обязательных платежей, как то коммуналка, страховка, связь и тд;
в связи с предыдущим пунктом, объединить финансовые резервы всех без исключения стран мира и создать «Единый Фонд Благосостояния Человечества», который по своему функционалу взял на себя содержание обречённых землян. Если вдруг тебе без обязательных расходов всё равно не хватает денег просто обратись в любой местный филиал «Фонда» с письменным заявлением и тебе дадут столько, сколько нужно;
система образования также терпит изменения. Теперь всем детям, которые уже посещают образовательные учреждения, а также тем, кому это только предстоит в ближайшее время, или тем, кто даже просто родится в заключительный для людей период, необходимо говорить правду и объяснять неизбежность скорого конца;
поддержка тех, кто до сих пор работает,
и так далее.
Конечно, все эти меры вызвали шквал мнений и споров, однако уже очень скоро мир изменился. Во-первых, стали появляться шутки на тему конца света. Робкие интернет-мемы очень скоро преобразились, окрепли, и спустя короткое время вылезли на различные юмористические подмостки городов и мегаполисов. Юмор в этих шутках тоже преображался, принимая разные формы от позитивно-обречённой, типа, «ну слава богу, что до пенсии работать не придётся», до тяжелых образов чёрного, циничного юмора. Затем отреагировал бизнес. Бизнес, в точности как и юмор, исследовал тему конца света со всех сторон, заполняя рынок предложениями, выведенными из спроса от брелочков для ключей в виде знака бесконечности до многотонных бункеров «под ключ» для всё ещё надеющихся.
А во-вторых, люди и правда быстро привыкли к этой мысли и сделали то, что на протяжении всей истории хомо-сапиенс делали лучше всего адаптировались. Понимание неизбежного прочно вошло в нашу жизнь. Повсеместно стали стихать народные волнения и насилие стало сходить на нет. Вместо этого, словно грибы после дождя, стали открываться разного рода волонтёрские и благотворительные организации. Люди бросали престижные работы и должности, чтобы помогать остальным справляться с наступившими психически тяжёлыми временами. Церкви не видели такого количества прихожан со Средневековья. И начала расцветать Любовь. Но и этот период закончился и начался следующий.
И снова пришёл быт. Вдруг стало казаться, что так было всегда. Будто мы всегда жили с оглядкой на астероид. И жить нужно каждый день, а не откладывать на 10 лет вперёд. А чтобы жить, нужны те же самые ресурсы, что и раньше деньги, то есть работа, по возможности, попрестижнее, жильё, по возможности, попросторнее и в хорошем районе, и так далее. А бытовуха, как известно, в состоянии даже Любовь убить, не то что какое-то там чувство страха отсроченной смерти. «Единый Фонд» вещь, конечно, хорошая, но обеспечить тебе каждодневный кусок хлеба с икрой он всё же не может. Просто кусок хлеба пожалуйста, но без икры, сыра, колбасы и даже масла.
Настала пора новых социальных взаимодействий. Стали появляться клубы любителей конца света, клубы самоубийц (объединения людей, не желающих ждать судьбы, а предпочитающих обеспечить свой уход самостоятельно), клубы тайных желаний и тд. И у каждого такого объединения появилась целая философия. Например, суицидники чётко отвечали на вопрос, зачем это им надо и почему именно так. Клуб тайных желаний, на фоне приближающихся событий, оправдывал любого своего члена, если тот воплощал какое-либо из своих тайных, и как правило, незаконных, желаний в ущерб кому-нибудь.
Правительства же стран честно исполняли свою роль гаранта хоть какой-то законности и безопасности своих граждан, время от времени подавляя митинги непонятно чего хотящих инакомыслящих, коих пока ещё тоже было достаточно. Свобод всего и вся действительно стало больше, и люди с удовольствием пользовались этими свободами: наркотики больше не преследовались законом практически нигде, дома быстрых свиданий расцвели, как никогда, а в странах с ультра-правыми векторами развития даже упразднили уголовное преследование за тунеядство. Сами же правительства повсеместно уходили в отставку по причинам, совершенно не связанным с политикой многим просто хотелось больше времени проводить с близкими. Министрами и президентами становились новые люди, которые тоже задерживались не слишком надолго.
И вот минуло 10 лет. Люди подошли к последнему мало-мальски значимому временному отрезку в своей жизни в следующем состоянии и настроении: финансовая свобода, несомненно, скрасила эти годы, человечество, в целом, стало добрее и внимательнее друг к другу. Благотворительность и волонтёрство помогали чувствовать себя нужнее и дарили надежду на спасение души, если бог всё-таки есть.
Количество самоубийств с января по апрель 2044 года выросло в 200 раз по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, а если взять период, не входящий в последнюю десятилетку, то разница будет составлять уже четырёхзначное число.
Парадокс, или всеобщая социальная глупость, но и количество тех же новорожденных за аналогичный период выросло в 34 раза, браков стало больше, чем разводов, в 25 раз, а из детских домов по всему миру разобрали всех детей. Интересно, что сначала эта тенденция была прямо противоположной. Стало очевидно, что человек перед страхом неизбежного предпочитает держаться в группе близких себе людей, и если такой группы нет, он ее старается спешно создать.
Мародёрство искоренить не удалось. По новостям то и дело говорили о нападении на самые незащищённые, в физическом смысле, группы населения на стариков. Полицейские, врачи, спасатели и пожарные, надо отдать им должное, в большинстве своём, честно оставались верны своему долгу до конца. Однако и преступлений, в целом, стало гораздо меньше статистика по всему миру радовала глаз и заставляла петь сердца неравнодушных.
Но вот настала последняя неделя, отведённая нам всем умным компьютером и не менее умными учёными людьми, рассчитавшими дату прилёта астероида. В мире теперь постоянно что-то происходило, кто-то в чём-то признавался, каялся и делал громкие заявления. Новостные блоки первым делом докладывали о нахождении астероида и скорости его движения, при этом грустно констатируя, что расстояние неумолимо сокращается согласно расчётам учёных мужей, и немыслимая для человеческого понимания скорость полёта космического убийцы сохраняется, как и прежде.
Люди ждали смерти. Они даже уже устали от этого долгого ожидания. Кто-то принимал всё, что принимается. Кто-то пил огненную воду и трахал всех, до кого мог дотянуться. Кто-то спешно закрывал гештальты, пытаясь в последнюю неделю, к примеру, помириться с родственниками, или, наконец, объясниться в любви. Было любопытно наблюдать, что многие хотят уйти понятыми, объяснившимися и услышанными.
И вот ты стоишь на кухне в своей квартире на втором этаже в доме по Штайнбекер Марктштрассе в Бильштедте, Гамбург. Тебе всегда до безумия нравился вид из окна на старинную церковь и небольшое кладбище вокруг неё. На самом деле церковь эта была сильно повреждена в годы Второй мировой и заново отстроена в 1952-м, но вообще на этом месте она стоит ещё с 12-го века.
Ты только что проснулся, пьёшь растворимый кофе из любимой кружки с логотипом твоей рок-группы, смотришь на всегда восхищавшую тебя в архитектурном и культовом смыслах Кирхштайнбек и думаешь, чем заняться сегодня. Прогноз погоды радовал, солнышко весело выглядывало из-за высокого шпиля церкви. Ваша, хоть и поредевшая, но всё ещё достаточно большая, компания последние полгода часто собирается вечерами у кого-нибудь из вас дома. Но сейчас ещё только утро. Часы показывают 9 утра
1. Вторник, 5 апреля 2044 года.
Часы показывали 9 утра. Я проснулся совсем недавно и теперь стоял в одних трусах перед окном с кружкой хренового растворимого кофе в руках и пялился на церковь. Она была восхитительна. Удивительное по своим формам здание из тёмно-красного кирпича, с остроконечными башенками, высокими продолговатыми окнами, закруглёнными сверху, и высоченным серым шпилем с чёрным циферблатом и золотыми римскими цифрами под высоким острым декоративным козырьком. Каждое утро я смотрел на неё и наполнялся чувством прекрасного. Мне всегда хотелось жить рядом с каким-нибудь таким местом, которое будет меня постоянно вдохновлять, и вот 3 года назад подвернулась эта замечательная квартира. Вообще-то я вырос в Бильштедте, это мой родной район, и от этого было ещё приятней. Какое-то время, по неудавшемуся короткому студенчеству, я проживал в Лурупе. Тоже вполне себе зелёный райончик, но выбираться из дома, например, в центр, было тем ещё квестом.
Погода вроде как радовала солнышко весело выглядывало из-за шпиля церкви, лишь изредка скрываясь в жидких сероватых облаках-тучках. Кофе же и вправду был дрянным. Магазины пустели с каждым днём, новых товаров уже несколько дней не привозили. Люди говорят, что то, что есть на полках сейчас, это уже всё, и больше ничего не будет. Кофе этот я взял вчера с полки как единственный представленный. Пластиковый пакет с зип-локом, какое-то незнакомое, труднопроизносимое название, слова «первый сорт» на лицевой стороне Одно радует упаковка аж 650 граммов, хватит до самого Конца.
На улице было пустынно. Лишь пара-тройка очевидно голодных бездомных собак перебегали улицу, а следом за ними по ветру прошелестел чёрный целлофановый пакет. Бездомные собаки стали появляться не так давно. Это питомцы тех, кто был приверженцем философии гордого самостоятельного ухода и ушёл гордо и самостоятельно. Таких очень много. Один мой знакомый входит в клуб таких вот гордецов. Лично мне слишком себя жалко и я слишком боюсь боли, чтобы что-то с собой делать.
В нашем подъезде трёхэтажного дома мы остались вдвоем я и сосед-сириец Мустафа. Ему уже за шестьдесят, он живет в Германии больше сорока лет. Он очень хороший человек сам по себе, не злобный, и пьяным я его не видел ни разу. Остальные соседи делись кто куда кто уехал к родственникам, бросив всё, кто волонтёрит в странах третьего мира, а кто и самоликвидировался, о них я уже рассказывал.
Я поставил пустую кружку рядом с раковиной. Гора грязной посуды недвусмысленно указала, чем я займусь сегодня в первую очередь, а то уже перед самим собой стыдно, ей-богу
Итак, меня зовут Антон Ланге, мне 22 года и я живу в славном Свободном Ганзейском Городе Гамбурге. Я не получил никакого образования, кроме школьного, потому что люди моего возраста не видели в этом никакого смысла. Деньги на жизнь я зарабатываю музыкой ещё в старших классах мы с парой приятелей собрали первую нашу рок-группу, в которой я начал осваивать бас-гитару. С тех пор так и пошло. И здорово, и грустно, но сейчас всем музыкантам прекрасно платят и все мы очень востребованы, так как помогаем людям забыться в эти тяжелые времена. Наша нынешняя группа достаточно известна на региональном уровне: мы регулярно принимали участие в местных рок-фестивалях, играли в барах Гамбурга, Киля и Любека, и даже имеем интервью на местной радиостанции. В данный момент мы взяли паузу в творчестве из-за внутреннего кризиса участников группы. Но в субботу, девятого, в одном из баров родного города, пройдёт наш последний концерт. Ну а деньги А что деньги? У кого их сейчас мало или нет совсем? Я не плачу ни за что, кроме еды и одежды. С прошлого года даже товары для хобби и праздников стали бесплатными. Все финансируется государством, лишь бы люди смеялись, а не шли мародёрствовать или поддаваться панике и лишаться рассудка. Бундес-правительство решило понести расходы, а не допускать ещё большего накала и без того накалённой ситуации. Из двух зол, как говорится