Часы показывали без пяти шесть, когда я толкнул дверь «Шефа Боровски» и вошёл в уютный полумрак приличного заведения. Вопреки ожиданиям, меня не встретила хостесс. Как был, в куртке, я прошёл в зал и осмотрелся. Народу, точно так же, как и в метро с улицей всего один столик. За ним сидела пожилая пара и пила чёрный кофе со штруделем. Понятно. Моих ещё нет.
Заняв понравившийся столик по центру зала, я повесил куртку на вешалку, не забыв достать из карманов деньги и телефон. Тут же подошла официантка в белой накрахмаленной рубашечке и чёрном переднике. В руках у неё был электронный блокнот для приёма заказа и планшет-меню.
Добрый вечер, начала сотрудница общепита, мы рады вас видеть.
Здравствуйте, отозвался я. Удивлён, что еще что-то хорошее работает.
Да, мы открыты. Пока можем, пояснила девушка. Кстати, сегодня скидка на все меню пятьдесят процентов.
Вау, притворно восхитился я, а что так? Акция для привлечения клиентов?
Нет. Просто хотим сделать ваш вечер приятнее. Улыбнулась она.
Что ж, спасибо. Вечер действительно становится приятнее.
Могу я что-то принести сразу? спросила она?
Я жду друзей, пояснил я, мы сделаем заказ все вместе.
Хорошо, чуть кивнула головой девушка и удалилась.
Ровно шесть. И где они? И только я об этом подумал, как открылась дверь и с улицы ввалились три человека. Гиганта с белой бородой я узнал сразу. Две фигурки поменьше были мне незнакомы. Юрген, так же, как и я, осмотрел зал. Увидев меня, он нарисовал на лице облегчение и смело показал своим спутницам на меня. Они заулыбались и стали рассматривать меня с интересом. Через пару секунд они уже стояли рядом. Я встал.
Леди, знакомьтесь. Это Антон Ланге, музыкант и мой давний друг. Девочки по очереди протянули мне свои маленькие, прохладные с улицы, ладошки. Антон, это Вивиан и Ребекка.
Приятно познакомиться, аккуратно пожал я их ручки. Ребекка оказалась девушкой среднего роста, с русыми волосами и зелёными глазами. Говорю так уверенно, потому что мы стояли под шикарной люстрой в центре зала, и, хоть везде и был полумрак, вертикально падающий свет от люстры раскрыл мне эту деталь её облика. Узкий маленький острый носик, открытый высокий лоб, узкое белое лицо. Юрген молодец.
Вивиан была совершенно другой. Блондинка, но цвет не свой. Глаза карие, носик округлый, лицо не такое узкое. Тоже хороша. Может, позвать их с собой сегодня в компанию?
Юрген разделся сам, оставшись в голубых джинсах и чёрном свитере, и помог девушкам. Ребекка надела в этот вечер голубую кофточку с белым воротничком и чёрные брючки. Вивиан выбрала на сегодня чёрную блузку и чёрную же юбку до колен.
Наконец мы расселись. Тут же перед нами возникла официантка.
Моин! Мы вам рады.
Моин, отозвались вновь прибывшие.
Меню? спросила девушка.
Будьте добры, улыбнулся Юрген. Он был в приподнятом настроении и, очевидно, старался понравиться Ребекке. Официантка раздала нам планшеты и спросила:
Могу я что-нибудь принести вам сразу?
Кофе будьте добры, попросила Вивиан. Официантка кивнула и удалилась.
Вау, какой ты вежливый и учтивый с персоналом, сделав влюблённые глаза, восхищённо выдохнула Ребекка.
Я всегда с дамами такой, подмигнул ей довольный собой великан.
Это так возбуждает, уже более интимно, но все ещё достаточно громко, добавила она. Я мельком глянул на Вивиан, у неё сначала расширились глаза от удивления, а потом она сделала вид, будто её тошнит. Нормальная девчонка, кажется, мы могли бы подружиться. Не знаю, связано ли это с последней фразой Ребекки, но пожилая пара спешно попросила счёт.
Встреча проходила в соответствии с форматом, часы над барной стойкой показывали полвосьмого. Нам с Вивиан времени уделили ровно столько, сколько нужно, чтобы мы не чувствовали себя главными. Но и не сбежали сразу, успев насладиться зарождающимися высокими отношениями.
Ну а ты что думаешь о запрете оружия? уже не зная, что ещё спросить, спросила она. Своё мнение по этому вопросу она мне только что озвучила.
Запретили и ладно, нехотя отозвался я, глядя как наша парочка держится за руки и не сводит друг с друга глаз. Честно говоря, я уже полчаса как в своей голове искал повод, чтобы слинять. Эти двое перестали реагировать на внешние раздражители ещё час назад, всё их внимание принадлежало друг другу. Вивиан явно завидовала, а я, как я догадываюсь, был не совсем в её вкусе, чтобы она тоже могла переключиться. Мы обсудили уже все нейтральные темы, знаем любимые фильмы и цвета друг друга и вот теперь плавно подошли к запрету на оружие, введенному в Германии почти сразу после признания миром скорой катастрофы.
Может, свалим? внезапно негромко предложила она.
С удовольствием, согласился я.
Бекки, тут же повернулась к подружке Вивиан, солнышко, мы пойдем, ладно? Антон сказал, что у него дома есть коллекция арфовой музыки девятнадцатого века на каком-то виниле, я бы хотела послушать.
Откуда у тебя арфовая музыка? У тебя и проигрывателя-то нет, хохотнул Юрген и тут же получил от меня пинок под столом.
Ты уверена? с небольшим нажимом, но больше для вида, спросила Ребекка подругу.
Да, всё хорошо, отозвалась та.
Мужик, похвалил меня шепотом на ухо Юрген. Я ему подмигнул и встал, чтобы одеться и собраться.
За время наших посиделок в ресторан так никто больше и не зашёл. Я взял куртку со спинки кресла и принялся одеваться. Затем помог Вивиан справиться с её верхней одеждой. Тут же возникла официантка:
Надеюсь, вам у нас понравилось. Будем рады видеть вас здесь снова.
Да, всё было просто потрясающе. Повару от меня большое спасибо!
Передам, пообещала вдруг погрустневшая официантка.
Мы попрощались и с ней, и с друзьями, и вышли на улицу.
Стемнело. Стало прохладно, поднялся ветерок. Он не был сильным, но его холодное дыхание пробирало насквозь. Вивиан поёжилась.
Поехали ко мне? предложила она. Я не ожидал такого поворота.
Знаешь, я домой, начал отказываться я. Сегодня у нас с друзьями встреча, соберёмся всей компанией. Точнее, тем, что от неё осталось.
Не нравлюсь? в лоб спросила она. Ну и ладно, ты тоже не Аксель Фрайхорн.
Я улыбнулся, она всё-таки хорошая. Но я сегодня не хочу ничего и не готов ни к чему.
Не в этом дело, ответил я, просто лень.
Честно?
Да. Ты очень красивая и хорошая. Но я сегодня не хочу. Устал, наверное.
Ладно, улыбнулась она, мне туда. Можешь не провожать.
Она махнула рукой в сторону остановки автобуса за углом. Мы стояли на улице перед входом в ресторан, чуть слева, буквально в пяти-шести метрах, была арка, ведущая во внутренний двор здания.
А мне туда, махнул я в противоположную сторону.
Тогда пока, сказала она с лёгкой грустной улыбкой и ушла не оборачиваясь. Я остался стоять на месте и смотреть ей в след.
Я думал о сегодняшнем дне, об этой девушке и о том, что, скорее всего, произойди эта встреча раньше, ещё до этого всего, она бы и внимания на меня не обратила. Но обстоятельства, обстоятельства
Внезапно я услышал, как внутри тёмной арки кто-то шумно вздыхает, как при плаче. На улице было очень тихо, никто не ездил по улице и не ходил по тротуарам. Я еще сильнее напряг слух. Да, и правда всхлипывания, тихое втягивание соплей и глубокие вздохи. Там кто-то ревёт! Я решительно отправился в арку на помощь плачущему человеку.
Каково же было моё удивление, когда во тьме внутреннего двора здания я встретил всхлипывающую официантку. Она стояла рядом с чёрным входом в ресторан, кутаясь от холода в какую-то огромную мужскую куртку, и держала в руках незажжённую сигарету. Плакала она в воротник куртки, им же вытирая и слёзы, и побежавшие сопли.
О боже, что случилось? спросил я.
А, это снова вы? узнала меня девушка, тут же прекратив плакать. Ничего не случилось. Страшно мне просто.
И мне, тоже признался я.
Я в порядке уже, правда.
Извините, повинился я. Я просто подумал, что вам нужна помощь.
Помощь нужна, совсем по-взрослому ответила ещё достаточно юная работница общепита. Но она уже несвоевременна. Я уже сама. Как всегда сама.
И она снова заплакала. Я просто стоял рядом, думая, что, возможно, она просто хочет выговориться. Всхлипнув еще пару раз, она начала рассказывать:
Я дочь шеф-повара этого ресторана Эмиля Боровски, Анна. Когда-то это было отличное место и отличное заведение. А потом этот астероид Посетителей становилось все меньше и меньше. Папа долго держался, начал пить. А год назад вышел в окно. Оставил записку, что не может смотреть, как разрушается дело его жизни. Я никому не говорила, персонал держала сколько могла. Но со временем все стали уходить. Вот и получается, что веду никому не нужное дело жизни отца, хотя ни отца, ни дела уже толком нет. И на этот раз она уже разрыдалась всерьёз.
Я подошел вплотную, её зарёванные глаза испуганно расширились. Я взял её за плечи, а затем крепко обнял. Через огромную куртку я чувствовал, как ее хрупкое тело было сначала напряжено, словно перетянутая струна. Я чувствовал, как она мелко дрожала, пробиваясь временами на судороги. Это всё нервы. Но уже через полминуты она расслабилась, перестала даже всхлипывать и положила свою голову мне на грудь.
А как же мама? наконец спросил я.
Её давно нет, коротко ответила Анна Боровски. После смерти отца я сама стала готовить по его технологическим картам, получалось неплохо. Мой отец и правда был гением плиты и поварёшки. Но теперь я осталась совсем одна. И находиться здесь становится невыносимо, и бросить не могу. Потому что тогда вообще с ума сойду от самоедства.
Бедная, тихо сказал я.
Нормальная, поправила она. Я не жалею себя и от других жалости не жду. Просто иногда хочется об этом с кем-нибудь поговорить.
Поэтому я и подошел.
Спасибо. Она мягко отстранилась и выбросила нетронутую сигарету в стоящую тут же урну. А у меня в голове созрел план.
А что, если мы с тобой проведем как-нибудь в твоем ресторане праздник?
Праздник? воскликнула она и расхохоталась. Вот это эмоциональные качели, подумал я, от рыданий к искреннему веселью. И всё за десять минут.
Слушай, если всё у моих друзей, оставшихся в твоих уютных залах, пойдёт по плану, уверяю тебя, скоро мы сможем закатить здесь грандиозную тусовку. Выстрелить напоследок, так сказать.
Хорошая идея, с серьезным лицом кивнула она. Как зовут-то тебя? Ангел?
Нет, улыбнулся я. Я Антон Ланге.
Ветер усилился. Я шёл на станцию метро, одолеваемый грустными мыслями. Мимо мелькали редкие машины и еще более редкие прохожие. Кто-то проехал на велосипеде буквально в полуметре от меня, заставив от неожиданности шарахнуться в сторону. Мне было жалко эту милую девочку, Анну. Было жалко разочарованную Вивиан. Было жалко себя в конце концов. За что нам это всё? Почему именно нашему поколению выпала эта страшная участь? Но тут же сам себе и отвечал ни за что. Так вышло и никто не виноват. Мозгами понимаю, но эмоциональный фон по щелчку пальца изменить не получается. И в безлюдном вагоне метро я ехал с такими же мыслями, прислонившись лбом к холодному стеклу. И в тот самый момент, когда я уже был готов глубоко вздохнуть, всё отпустить и жить дальше, я вспомнил кое-что, что окончательно испортило мне настроение. Этот огромный белобрысый гад Юрген не отдал мне струны
Через полчаса, без пяти минут девять, я вошёл в дверь своей квартиры. Скинул обувь, снял куртку и прошел на кухню. Там я щёлкнул чайник и оттуда отправился в гостиную, чтобы включить телевизор. Не люблю, когда в доме слишком тихо, мне часто нужен фон. Пиликнул телефон пришло сообщение в групповой чат. «Через час у меня» написала Юлия. Господи, какой сегодня длинный день Ну что ж, у тебя, так у тебя, подумал я и сел в кресло напротив телевизора.
Добрый вечер, дорогие зрители! В эфире вечерние новости, в студии я, Ана Фишер.
Интересно, подумалось мне, а откуда на ней каждый раз разная одежда? Сейчас самая красивая ведущая новостей в мире была одета в тонкую шелковую блузу нежного кремового цвета. Восхитительные белые волосы уложены в вечернюю прическу, а на белой длинной шее красовался маленький золотой крестик на золотой же цепочке.
О главном. «Космический убийца» продолжает свой полёт по направлению к нашей планете. Сейчас он всё ещё находится в Поясе Койпера, орбиту Плутона он должен пересечь в пять утра по центрально-европейскому времени.
К другим новостям
Вот бы он там, в этом Поясе, повстречался с каким-нибудь неведанным доселе крупным телом, которое способно изменить траекторию его полета. И всё стало бы нормально. Снова. Однако, если честно, никто уже толком и не помнит, каково это, когда нормально.
В Австралии отменили закон, запрещающий женщинам с маленькой грудью сниматься в порно. «Это была вопиющая дискриминация», выступил с запоздалым признанием глава австралийского правительства Джон Макмёрфи. «Лучше поздно, чем никогда», также добавил он
Уставший и немного подавленный от сегодняшних приключений, я вспомнил, что ставил чайник. Но вдруг резко стало лень, захотелось раствориться в мягком удобном кресле, слиться с ним, стать одним целым.
Канцлер Австрии Карл Лихттюрмер подписал последнюю амнистию для осужденных за преступления средней тяжести. Таким образом, после целого комплекса амнистий, в австрийских тюрьмах останутся осужденные только за тяжелые преступления
На улице стало ещё холоднее. Идти к Юлии, слава богу, было недалеко. Она живет на соседней улице. Знакомы мы с ней уже очень давно она когда-то прибилась к нам в рок-тусовку ещё подростком. Худая, рыжая, конопатая и наглая. Но годы шли, и Юлия превратилась в очень хорошенькую стройную рыжую девушку. Как и мы многие, она почти ничем не занималась по жизни, лишь изредка выходила помогать на кухню в одной ночлежке для бездомных. Но бездомных уже давно нет (свободного жилья сколько угодно!), и Юлия пробовала посвятить себя творчеству. Она рисовала, фотографировала и лепила кувшины. Ни одно из этих занятий не пришлось ей по душе надолго и она превратилась в профессиональную бездельницу. Хотя нет, одно занятие у неё точно есть. Она всегда в прекрасном расположении духа и её священная миссия делать окружающих её людей счастливее. Приложи Юлию к раненой душе и уже через десять минут забудешь о тревогах и невзгодах.
Я поднялся на четвёртый, последний, этаж. Её красный кирпичный дом стоял вдоль улицы, прямо напротив остановки автобуса. Дверь была незаперта, но я все равно стукнул в неё костяшками пальцев пару раз для приличия.
Кто там? Входи. Раздался её высокий звонкий голос.
Это я, Антон.
Привет, дорогой, появилась она из недр своей огромной четырехкомнатной квартиры и чмокнула меня в щёку.
Привет, чмокнул я её в ответ. Ещё что, никого нет?
Нет, немного грустно ответила она, первым будешь?
Буду, согласился я. Какие планы вообще на сегодня?
Не слишком большие. Как всегда пообщаться с друзьями, поделиться радостью, излить душу, найти поддержку и сострадание. Надеюсь, вы не голодные, потому что сострадать придётся без еды я ничего не готовила.
Переживём, твёрдо ответил я. Я вот вообще из ресторана, на свидании был, да.
О, притворно удивилась она, и кто же дама сердца?
Да это Юрген потащил меня за компанию. На самом деле я немного высидел с подружкой потенциальной жены Большого и сбежал. Пришел домой уставший, а тут от тебя сообщение
Ну и молодец, что пришел, похвалила меня подруга. А вот Юргена, как я понимаю, сегодня можно не ждать.
Ну да, это вряд ли.