Не одолев Маю в разговоре, раненый отступил и замолчал. За окном быстро мелькали объекты; она торопилась или привыкла так ездить. Голова сбоила Ал почувствовал подбегающую тошноту и уставился вперёд. Хотел попросить Маю замедлиться, но её ушлый взгляд говорил лучше губ. Благо, ехать пришлось не так долго.
Спрятанный лесом от дороги посёлок подходил Мае: такой же скрытый и высокомерный. Двухметровые заборы, ещё более высокие дома. За одним из заборов их ждал Смута. Не такой бодрый, совсем не опасный. Его зацепило сильнее допустимого, даже часть мозга проглядывалась.
Он так и не выдал тайны?
Очевидно, да? Всё ещё надеешься получить свой кусок?
Не вижу другой причины держать его при себе. Может, поднять тебе парочку тел посвежее? улыбнулся он, но Мая не оценила. А он только улыбнулся шире. Конечно, надеюсь. Хлебнул дерьмища, заслужил.
Как скажешь. По-моему, ты просто нытик, который впервые вылез в реальный мир.
Какая же ты ведьма. Даже зная свои способности, я не верил, что вы существуете.
Только с этого Мая улыбнулась. Каждый остался при своём. Смута ждал. Он не дышал вообще или дышал незаметно. Жёлто-красные глаза были закрыты. Вполне мёртвый; кто же мог выжить с такой раной в голове?
Давай, прошептал Ал, выхватив середину диалога из головы.
Он сомневался, что сил хватит. Медитация ускоряла заживление, но этого было недостаточно. И суть требования Маи осталась неясна: ведь он умел оживлять мёртвых, а Смута уже был оживлён.
Надо его убить. Тогда, вероятно, я смогу его оживить. Но только вероятно.
Точки лица Маи дёрнулись от удивления и также быстро вернулись на место. Мысль легко уместилась в её голове. Уже через минуту она вернулась из дома с пистолетом. В новом мире Ала у каждого было оружие, способное натворить злых дел. У Маи оно было в ассортименте.
Опасный человек ты. Наверняка, тебе уже семьдесят, но ты нашла способ не стареть!
Ха! дёрнула челюстью она и вытянула шею.
Рука уверенно подалась вперёд. Тяжёлый пистолет стал ещё тяжелее в момент выстрела. Однако повторять не пришлось. Вряд ли у Маи было много времени на овладение оружием, но она так уверенно застрелила Смуту, точно в медицинском институте были занятия по стрельбе.
Оживляй.
И Ал принялся за своё дело. За Смутой показались жёлтые глаза. По каким делам они могли отходить? Или в те минуты, когда их не было, проблемы с психикой просто отступали? Что-то в голове одновременно мешало и помогало поймать волну оживления. Несколько раз она отступала, но он легко хватался за неё снова. И дополнительный скачок адреналина не потребовался. Сейчас внутри Ала было всё.
Смута дёрнулся. С лишними дырами в голове он мог оказаться абсолютно бесполезным хранителем тайн. Да и второе оживление могло превратить его в нечто ещё более странное. Ал не отпускал силу, хотя уже мог бы; точно с её помощью он скользил между гнили внутри оживлённого. Может, именно так и найдётся неуловимая тайна?
Когда Мая дёрнула Ала за плечо, по телу пробежал небольшой разряд и связь развалилась. Времени не хватило. Ал было оскалился зверем, но мгновенно остыл. В таком состоянии глупо связываться с ней. Он посмотрел на Смуту в нём стало жизни больше, чем до последнего выстрела.
Встань! скомандовала гипнолог, привычно выставив правую руку вперёд.
Движение ассоциировалось у Ала с дрессировкой собак. И сам он недавно оказался верным псом. Неуклюжий Смута поднялся. Мая ждала. Она не меньше оживителя изучала его. Пока тот выглядел равнозначно первому воскрешению, только с дефектным черепом.
Будем надеяться, менингит тебе не страшен, пробубнила она без улыбки. Как тебя зовут?
В её левой руке всё ещё был пистолет. Ал вернулся в момент перед своим гипнозом: Смута заговорил, остальные стали бесполезны, и ему выпала участь разбить банду.
Погоди! вклинился он, пока оживлённый молчал. Мая перевела взгляд. Сейчас он снова заговорит, и ты меня пристрелишь или загипнотизируешь? Иди-ка ты нахуй, если это твой план!
Он поднял камень с земли, почувствовав вновь соединённую кожу своего брюха.
Велик шанс, что я попаду в его разбитую черепушку раньше, чем ты превратишь меня в овоща. Учти!
Ой, да теперь ты не нужен. Ты был нужен, чтобы избавить меня от остальных. Теперь тут только мы. Возможно, даже поможешь раскопать его память, Мая снова отвлеклась на Смуту. Тот молчал, ровно как и в первый раз. Эй. Как тебя зовут?
Пока гипнолог повторяла попытки, Ал уселся на плетённом кресле у порога. Среди высоких сосен и громоздких домов солнце гуляло неуверенно, создавая ощущение, что люди спрятались в хвойном лесу. Даже на земле Маи дико росли несколько деревьев. Это не вязалось в голове Ала с образом дотошного доктора. Он представлял у таких людей противно ровный газон и пару мощёных тропинок. С тем же удивлением он отреагировал бы, укради она его на советском ретромобиле.
Я! скандировал Смута после очередного вопроса. То снова пролетел скорее звук, чем слово.
Наблюдать за Маей было интересно. Её умения в глазах Ала стояли где-то на стыке медицины и мистики. Только слабость мешала насладиться процессом. Он закрыл глаза и отпустил мысли. На пути к свободной голове ему встретилось воспоминание о Кристине. Оказаться сейчас в больнице и поболтать с ней было большой роскошью. Голова освободилась, боль уже не могла так навязчиво напоминать о себе. Неплохо.
Мягкие пальцы воткнулись в шею. Что-то необычное. Мая с уверенностью доктора проверяла, жив ли он. Оно и понятно: худой, бледный, с закрытыми глазами и зашитым животом. Ал дышал размеренно и едва уловимо.
Ты живой?
Да, открывая глаза, отозвался Ал. Теперь он чувствовал себя чуть лучше, даже легко улыбнулся Мае. Как успехи?
Не стоит затраченных сил. Я решила выпить кофе. На тебя сварить?
Я с удовольствием, если можно.
Почему нет?
Ну, рана в животе, лекарства всякие. Но если ты разрешаешь.
Я психиатр, а не хирург. Что за стереотипы? Ты где-нибудь видел, чтобы пилот самолёта сам же его заправлял?
В глазах Маи проскользнула даже обида, как показалось Алу. Какой же бардак творился в её голове?! Она демонстративно оставила входную дверь на четверть открытой, приглашая раненого угоститься кофе.
Очередное проявление врачебной дотошности Мая с предельной тонкостью движений запускала кофе-машину.
Знаешь, все твои подозрения оправданы. Я бы тоже себя так вела. Но тогда почему ты не заорал в больнице, чтобы тебя спасли? Даже не попытался сопротивляться?
Считай, интерес, прихромал Ал к Мае достаточно близко, чтобы она обернулась для обороны. Выглядишь более нервной, чем обычно.
Дела затянулись. В этот момент я планировала находиться далеко отсюда. И с каждой неудачной попыткой отстаю всё сильнее. Это бесит. Только кофе и успокаивает.
Так он бодрить должен.
Поумничай мне тут. Степенью не вышел!
Ал засмеялся, стараясь меньше напрягать живот. С каждой секундой Мая казалась всё более странным человеком.
Сам и бодрись, она протянула чашку с кофе. Кислый запах пробился в голову, и Ал почувствовал, как сильно хочет что-нибудь съесть.
Первый же глоток задал бурю эмоций, которая завершилась головокружением. Внимательно наблюдавшая Мая показалась ведьмой из сказки; осталось только провалиться в долгий сон из-за подсыпанного в кофе снотворного, а проснуться в печи.
Совсем не бодрит? зло посмеялась она и прошла мимо.
Стоило Мае оттолкнуть дверь, как Смута с уверенностью ракеты ворвался в дом, сбив её с ног. Она влетела в стену и громко пискнула. Алу показалось, что он потерял контакт с миром и до сих пор спит в плетённом кресле, видит яркий сон, где злодейке воздаётся по заслугам. Он от души засмеялся. Теперь даже не пытался сберечь зашитого живота. И не заметил возвращения жёлтых глаз.
Разъярённый Смута не трогал Ала. Да и Маю зацепил случайно. Он остановился на границе коридора и кухни и завертелся, широко раскинув руки и рыча. Мозг, дважды поднятый, вероятно, что-то искал внутри или снаружи.
Мразь! прорвался крик Маи.
Без слетевших каблуков она казалась совсем маленькой, но уверенности в голосе не убавилось. Даже Ал прекратил смеяться под тяжестью угрозы.
Снова ей хватило одного щелчка, чтобы усмирить оживлённого. Может, и больше, но Ал плохо воспринимал скорость окружающего мира. Он заметил жёлтые глаза, и они росли. За ними он уже не замечал воинственного врача. В этот раз глаза выглядели страшнее и сильнее; и не было смысла бояться Маи. Он чувствовал угрозу в другом.
Показался контур вокруг глаз. То была голова, как у человека. Недостающие части в моменте рисовал незаметный художник. Почему у тебя крылья, поразился Ал, разглядывая почти человека. Но поток мыслей сорвался со щелчком Маи. Её рука спряталась как раз за красивым гладким лицом, которое видел он, но не видела она между ними.
Такой бардак. Возвращение туда, где нет звука. Сумеречный мир подвергся обстрелу теперь здесь были бреши, оттуда струилось солнце. И Ал мог и хотел посмотреть за пределы этого мира.
Когда на пути показались красно-жёлтые глаза, он уже знал, что здесь же есть и невидимая голова, и тело, просто художник ещё не прорисовал контур. Прыжок, захват, рывок. Раны на животе не было, сила наполняла руки. Для большей уверенности он провернул невидимую голову с избытком на целый круг. И больше никто не мешал ему смотреть на залитый солнцем зелёный мир, путь в который лежал через бреши. Сад без края, все цвета севера и юга. Но отсюда, из сумеречного мира, он не слышал звуков сада. А там заливались в игре псы. Красивые пушистые псы. О таком же Ал всегда и мечтал.
И он шагнул из сумеречного мира. Он столько пережил, что заслужил немного поиграть с животными, точно снова стал беззаботным ребёнком. Давно не было так тепло; давно он не слышал столько птиц сразу. Плевать на озлобленную Маю, отупевшего Смуту и невидимку с большими крыльями и жёлтыми глазами. Плевать и на его собственную оболочку, которая осталась в том мире и что-то делала.
И он провёл в солнечном саду целую вечность. И провёл бы ещё, однако в четверть секунды всё разрушилось. Сначала солнце превратилось в сотни отдельных жёлтых глаз. Краски потеряли яркость до серого, а потом стали коричневыми и зелёными. Ал был в лесу. Дом Маи и остальные дома не проглядывались. Как он здесь оказался?
Миша проснулся в незнакомом месте. Раньше ему уже приходилось просыпаться привязанным к стулу, но тогда его привязывали верёвками, не скотчем. Благодаря боксёрским последствиям он быстро пришёл в себя. Рядом никого. Вдали мелькали люди или миражи.
Ребят! Чё за дела? в горле не осталось слюны, только чуть крови, точно Миша не дожевал печёночную котлету.
Оказавшись не миражами, трое подошли.
Вы, блять, издеваетесь? от злости железы выбросили столько слюны, что хватило и проораться, и оплевать неприятелей. Чё происходит? Всех же перебили! Я думал, и вас завалили!
Так это вас перебили, еблан. Только ты и остался. Башку включи. Или память напрочь отшибло?
Следуя совету, Миша попытался восстановить цепочку событий. На прошлую ночь пришлось многое. Когда Смута и Ал взбесились, времени и возможности оценить потери своих и чужих уже не осталось. А атака на том не закончилась. Стоило банде разобраться со Смутой и Алом, как их атаковали снова.
И Мише пришлось вспомнить, как толпа смяла его. А дальше этот стул и эта комната. Обида ударила в сердце. В один вечер столько неудач.
Сука, вырвалось у него. Даже глаза опустились.
Вспомнил, один из бандитов ядовито улыбнулся. Нет больше твоих выродков. Обвели вокруг пальца и замочили. Тупые и мёртвые.
Миша запутался. В памяти не было фрагмента, где кому-то удалось развести их:
В очередной раз ты несёшь какую-то хуйню.
Ну уж нет. Тупица здесь ты. Как думаешь, почему мы напали именно в тот день, когда у вас наметилось важное дело?
И вот уже Миша не был уверен в своих ребятах. Ещё минуту назад за каждого из них мог ручаться, а теперь подозревал. И всё из-за слов какого-то ублюдка!
Гадаешь, да? Кто же мог подставить тебя? А ответ на поверхности. Мая провернула вас на хую. Но ты не расстраивайся, мы тоже повертелись вон сколько наших полегло.
Откровение настигло Мишу. Он посмотрел на врагов, хотел ругнуться, но передумал. Так ловко Мая убедила Мишу, что ей нужны деньги и тайны неразгаданные. Даже у ментов не нашлось ничего интересного на умелого гипнолога. А теперь в каждом её движении он представлял гипноз. Не устоял никто? Что стоило ей убедить всех поменять документ, поменять личность?
Так она ещё и сама пришла. Предложила вас разъебать, баблом вашим поживиться. Мы уши развесили похлеще вас.
Харе всё рассказывать, вмешался до того безголосый хмурый бандит.
Да какая разница. Ему всё равно недолго осталось. Так вот. Родителей её кто-то из ваших завалил. Она и решила отомстить. И рассчитала же всё. Всех снесли. Только вот незадача, и нам от вас и вашего мутанта досталось, говоривший переменился в лице, хотя огонёк рассказчика из глаз не ушёл. Когда ваших не осталось, она этого мутанта на нас натравила. Вот и остались мы да ты. Нет больше банд, но деньги всё равно нужны. Считай, спасли тебя, чтобы показал, где копать. Тогда и убивать потребности нет.
Молодая девочка тонко поимела всех. Миша покачал головой люди с таким интеллектом вызывали зависть и уважение.
Проблема. Огромная проблема в том, затянул Миша, чуть запрокинув голову, что она и нужна была нам для разгадки. В башке нашего мутанта эта информация, а Мая могла вытащить её оттуда. И никто ей особо не нужен для этого, кроме самого Смуты. Мы так и не узнали.
Мелкая пизда поимела нас всех! поразился болтливый бандит, схватился за голову и сделал разворот.
Это мы пёзды.
Сука, я даже убивать тебя теперь не хочу, чтобы тебе было также мерзко, как и мне.
Он ушёл, за ним двое. Миша не мог пошевелиться. Не было сил порвать скотч. Он просто сидел, рассасывая сгустки крови во рту.
Руки Ала измазались в земле. Небольшая яма, которую он раскопал, ударила воспоминанием в мозг. Картины из прошлого смешались в голове. И среди безумия показались воспоминания из детства. Вероятно, Ал спрятал их за стеной, потому что никогда прежде не прокручивал в сознании.
Что за дружелюбный пёс? Это же мой пёс, взбесилось где-то внутри, Таша, это я, Таша! Как неожиданно в цементной смеси всплыл бы незапачканный цветок, так и воспоминание о питомце поразило Ала. Пёс тоже когда-то оставил мальчишку без предупреждения, а мозг попытался спрятать каждую мелочь, чтобы затереть боль.
Руки снова потянулись к земле, продолжили копать. Тут, только глубже, и остался Таша. Отец закапывал пса в один неудачный день. Маленький Ал захотел посмотреть, вероятно, надеясь, что пёс передумает. Таша не передумал, а маленький человек не смог оживить. Теперь же Ал хотел исправить упущение. Или не Ал вовсе; в подчинении у сознания осталась малая часть себя, в остальном точно другой он.
Ни частички плоти. Только кости. Время взяло своё.
В этот момент не стоило никаких усилий создать волну оживления. Кости, лежавшие беспорядочно, задвигались и быстро сложились в скелет. Из-за периодических вспышек, похожих на солнечный свет в том саду, Ал не мог разглядеть Ташу. А если бы и разглядел, то не смог бы узнать. Хотя точно знал, что это он. А Таша видел человека даже без глаз и был преисполнен злобы. Он хотел покоя, как и остальные.
Прыжок. Ссохшиеся, оттого более тонкие, зубы нацелились на шею оживителя, который был слишком запутан, чтобы сопротивляться. Он даже не замечал давнего своего спутника с жёлтыми глазами.