Она обогнула ещё несколько зданий и оказалась в деловых кварталах. Здесь не было жилых домов, только магазины, офисы, торговые, развлекательные центры и многое другое. Каждый пестрил если не неоновой, то хотя бы обычной вывеской.
Не так давно, до выхода указа мэрии оформлять все названия близлежащих магазинов в одном стиле, эти кварталы были похожи на пестрых куриц. Несколько лет назад между двумя гигантами электроники «16К» и «ВидеоМаркет», офисы которых находились друг напротив друга, шла настоящая эпическая война. Воевали за то, чья вывеска будет больше и ярче. Доходило до абсурда А именно до того, что цифра «16» вытянулась на 250 метров вниз, а это, на минутку, половина всего уровня, а слово «Видео» растягивалось аж на полтора километра. Его и при хорошей видимости было трудно прочитать, что уж говорить о темноте или облачности. А как это мешало пролёту!.. Но после указа всю эту прелесть пришлось снимать. И сейчас два скромных названия висят тихо, мирно и ничем не выделяются из общей картины улицы. Надо сказать, клиентов это не отбило, даже наоборот прибавило.
Здесь всегда было интересно летать Если, разумеется, ты умеешь лавировать в потоке летящих, потому что людей здесь всегда безумно много. Это самые оживлённые улицы на уровне. И где-то на окраине всей это прелести находится её университет.
Лия училась на востоковедении. При поступлении воображение рисовало ей радужные картины дипломатических миссий в восточные страны, их красивую культуру, быт, религию. А по возвращению Лия сидела бы в отдельном кабинете в офисе крупной компании на третьем уровне, и консультировала непосредственно аппарат управления. Не сказать, чтобы все эти мечты были такими уж недостижимыми. Но реальность всегда прозаичнее На самом же деле от обилия исторических фактов, диалектов, непонятных правил и прочего нескончаемого потока информации впору было подумать, а нормальная ли она вообще, если пошла туда учиться? Но после того, как ты пройдёшь первый и второй курс через интересные и скучные предметы, через лояльных и деспотичных преподавателей, через защиту первой курсовой, написанной в ночь перед днём её сдачи, мысль о том, чтобы сдаться, посещает всё реже. Просто не хочется наплевать на все затраченные усилия.
И вот когда вся эта мысленная тирада плавно проплыла через её сознание, за очередным поворотом показалось здание университета. Хотя Если быть совсем точным, всё здание, разумеется, университету не принадлежало. Только несколько его этажей на пятом уровне.
Самое важное деление столицы уровневое или высотное, и потому разные этажи одного дома считались, если можно так выразиться разными зданиями. Город не мог тратить огромное количество средств на постройку отдельного здания на пятом уровне, и при этом не задействовать те помещения, которые окажутся при строительстве на шестом, седьмом и восьмом. А потому самым экономичным решением было строить огромной высоты небоскрёбы от самой земли до второго уровня, а это пять километров вверх, и присваивать каждому зданию свою специфику. Скажем, жилое, учебное, торговое, разного назначения. Здание университета было учебным, а это значило, что на всех уровнях в нём располагались учебные организации. К примеру, на первых десяти этажах от самого начала уровня располагалась общеобразовательная школа. Ниже, на шестом Тоже, что-то располагалось, вероятно, техникум, но Лия никогда не спускалась туда, а потому не знала.
Были конечно ещё и здания разного назначения. К примеру, на шестом уровне мог располагаться завод по изготовлению бытовой техники, на пятом и четвёртом магазины реализации этой техники, а на третьем главный офис.
Но даже принадлежность к одному и тому же зданию играла не такую важную роль, как то, на каком уровне находится организация, размещённая внутри.
Её университет располагался в центре. Занимал пятьдесят этажей из двухсот, и был самой большой образовательной организацией на уровне. Студенты между собой любили называть его Всеобщим, потому что в нём преподавались дисциплины различного профиля, от востоковедения Лии до медицинской вирусологии Эйвы. И чтобы попасть сюда тоже нужно было пройти какой-никакой конкурс. Это была первая победа Лии с тех пор, как она переехала в столицу И она совершенно не намерена была на ней останавливаться.
Девушка почти подлетала к главному входу, как вдруг телефон адски запиликал. Адски потому что запиликал он в сумке на самом дне, и нужно было останавливаться посреди пролётной части, и как полной идиотке рыться в, казалось бы, маленьком рюкзаке, засовывая в него руку по самое плечо. А телефон продолжал настойчиво пиликать. Словно кто-то прислал уже сообщений двадцать.
Да что б тебя! с досады выругалась Лия, перебирая весь этот хаос в тщетных попытках.
Телефон пиликнул ещё раз, теперь отрывисто.
Да заткнись ты, ищу я тебя уже.
Мимо неё пролетела компания студенток, одаривших её таким удивлённым взглядом, словно Лия перед ними, как минимум, приносила человечество в жертву коту. Девушка между тем подумала, что не плохая была бы идея. Надо только найти кота, которому это человечество, собственно, сдалось. Бесплатно. С кормом в придачу.
«Да, найти такого кота, это надо ещё постараться Как и этот, черт возьми, телефон!». И то ли он её услышал, то ли провидение сжалилось, но Лия отыскала пиликающую адскую машину. Принесло ли ей это удовлетворение? Скорее нет. Люди вообще в новом веке обесценивания радостей перестали восторгаться мелочами. И нахождение телефона приносит невероятное блаженство только тогда, когда у нас есть риск вообще его не найти.
Соцсети разрывались сообщениями. Удивительное оживление происходит среди студентов после долгого перерыва. Разумеется, если полтора месяца лета можно считать долгими. Но как только наступает первое сентября, вчера ещё молчавшие чаты переполняет от переписок, будто всем внезапно захотелось поговорить Обо всём на свете. И с этим уже ничего не поделаешь. Тому, кому не нравится, придётся всё это просто стоически пережить. Пройдёт неделя или две, и энтузиазм поутихнет.
Но так отчаянно телефон пиликал вовсе не из-за переписок в чатах, а из-за одиннадцати сообщений председателя студсовета:
«Привет».
«В общем».
«Тут такое дело».
«Срочное!».
«Я сам просто в шоке».
«Мне вот только что самому сказали».
«Вот не могли раньше, в самом деле?!».
«Короче, ты уже в ВУЗе?».
«Напиши, как будешь подлетать».
«Лия! Дело срочное».
«недовольное эмодзи».
Лия стоически прочитала всё это и закатила глаза. Выругалась. Мысленно и нецензурно. И только потом вполне спокойно написала.
«Я уже на подлёте. Что случилось?».
Она всё ещё хлопала крыльями посреди дороги, ожидая ответа. Ведь дело же срочное! Но сообщение никто не читал.
«Что за паника?» ещё раз написала она, но снова никакого ответа.
И вот она, ощущая себя полной идиоткой, висела в воздухе в паре взмахов от главного входа, и не могла тронуться с места, потому что Ну дело же срочное! Ну нужно же узнать, что случилось! А лететь и смотреть в телефон не очень-то безопасно, тем более в таком оживлённом квартале.
Но сообщение всё ещё никто не читал. Девушка готова была испепелить эту синюю точку непрочитанного сообщения взглядом, но председателю на том конце от этого было ни холодно, ни жарко. И только, когда Лия натурально устала ждать, погасила экран, положила телефон в карман куртки и уже двинулась с места, телефон Снова пиликнул!
Издевательство.
Она решила не останавливаться и лететь дальше, но через секунду сигнал повторился.
«Не-не-не, я сначала долечу» твёрдо решила девушка, но Телефон снова предательски звякнул, и Лия ускорила полёт.
Каждый новый сигнал всё подгонял и подгонял её. В итоге она долетела до широкого крыльца, пристроилась чуть в стороне от дверей, чтобы никому не мешать, и начала читать:
«Короче».
«Дело такое».
«Так как у нас форс-мажор с кураторами для первокурсников».
«Нам нужно как-то заполнять пробелы».
«И я вот о чём».
«Сегодня в актовом зале на третьей паре соберутся первокурсники».
«А ты читаешь им лекцию по устройству столицы».
И это было бы удивительно, если бы не было так привычно. С некой долей обречённости девушка быстро напечатала:
«И у меня как-то нет выбора?».
«Ну» последовал ответ, «Вообще-то нет».
«Между прочим, это был не мой косяк! Почему отдуваюсь я?» вообще-то Лия уже смирилась с поставленной задачей, но праведно возмутиться должна была. Как каждый «незаменимый» работник.
«Потому что ты солнышко. А Ина пока что бегает и ищет новых кураторов».
«А зачем первокурсникам вообще устройство столицы? Они сами не разберутся?».
«Ну Мы как бы ещё летом обсуждали это с деканатом. Перваки вчерашние школьники, они только покинули родителей. Кто-то переселился на новый уровень, кто-то в новый город. Ты же знаешь, у нас большинство иногородних. Вот мы и решили им всё доступно объяснить».
Лия резко вспомнила себя, когда только перебралась в столицу. Ну да запутанные ветки эвея, уровневое деление, которое есть далеко не во всех городах, и уж точно не в её родном О походах в поликлинику или за справкой она вообще предпочитала не вспоминать. Тут действительно не помешала бы помощь. Но до такой фундаментальной информации было просто не докопаться в интернете, потому что все жители столицы считали, что уж это-то всем известно, и этого просто невозможно не знать. Поэтому люди, которые не знают, не только страдают от отсутствия информации, но ещё и боятся спрашивать.
«Ладно» после всей этой мысленной тирады написала Лия, «Согласна, это может быть полезно. Могу ещё устройство ВУЗа приплести. Надо?».
«Не, им ректор на 1-ом сентября рассказывал».
«Что ж он им и о городе не рассказал? Было бы меньше мороки».
«Кстати, если ты сделаешь презентацию, будет очень круто».
«На парах? Ты издеваешься? А кто учиться за меня будет?».
«А я тебя с истории уже отпросил сегодня».
«Ах ты ж зараза! Со всех сторон подстраховался» написала она и улыбнулась.
***
Макс устало свалился на диванчик в сестринской. Закрыл глаза и блаженно откинул голову. И даже звук какого-то глупого шоу по маленькому телевизору не выбивался из общей картины его плывущего мира, он скорее дополнял её.
Что, жаркая ночка выдалась? старшая сестра весело усмехнулась.
Да, только сумел выдохнуть парень.
Голова гудела, как электрочайник.
Эх Молодёжь в твои годы по клубам шатается, девочек кадрит, а ты? Отстаёшь от сверстников, получается, Макс не видел её, но был уверен, что женщина коварно улыбается.
И тут всё накипевшее за ночь не выдержало, и выплеснулось С брызгами, взрывами и фейерверком:
Эмма Филипповна из пятой палаты мои клубы и девочки! «Молодой человек», он заговорил писклявым старческим голосом, парадируя больную, «Врач прописал мне не те таблетки!». А я ей ну как же, Эмма Филипповна, вот же назначение, те. «Нет! Он прописал мне неправильные! Они мне не нравятся». Ну почему они Вам не нравятся? «Они мне давление поднимают, я чувствую!». А Вы врачу об этом говорили? «Ой, да ему слово скажешь, он ещё десять таблеток пропишет!». Ну так и хорошо, давление пройдёт. «Молодой человек» и главное смотрит на меня так укоризненно, словно я говорящее одноклеточное «Вам ещё учиться и учиться. Ничего-то Вы ещё не понимаете. И как Вас только таких неучей на работу берут?». И давай мне читать нотации на полночи о вреде лишних лекарств! Я её уже и так уговаривал, и эдак, и предложил ей на прогулку завтра слетать, и лекарства специальные выписать, которые, как ей кажется, ей помогают. А она всё одно: «Нет, в этой больнице меня точно залечат до смерти, юноша!». А-а-а-а!
Вера лишь покатилась со смеху. Она сидела на стуле, разбирая истории болезней, и беспардонно хохотала, держась обеими руками за грудь.
А для медсестёр она придумывает отмазку получше. Макс, да она просто лечиться не хочет. Вернее, выздоравливать. Ты бы ей ещё тортик предложил принести, смеялась она, Или сказку на ночь почитал. Она же тут почти каждые три месяца бывает с какой-нибудь новой болячкой. Ей дома просто одиноко. Дети с внуками на четвёртом уровне, к ней совсем не заходят, с соседями она постоянно ссорится, а тут тебе и внимание, и забота, и есть такие несмышлёные кадры, как ты.
Макс несколько оторопел. Действительно, и как он мог этого не понять? Эмме Филипповне просто не хватает внимания. Истина-то очевидная, но Почему-то в голову ему не пришла. От осознания собственной глупости стало ужасно стыдно, но сейчас признавать своё поражение перед Верой просто не хотелось. И парень упёрся:
Но она же больна
Макс, сейчас время такое, что каждый хоть чем-то в слабой степени болен. У каждого есть аллергии, и только те, кто считает, что у него её нет, просто не знают о её существовании. И если прислушиваться к каждому тику, писку или лёгкой коли, можно умереть в двадцать лет от псариазного рака тринадцатиперстной кишки.
Парень непроизвольно рассмеялся:
Нет у человека тринадцатиперстной кишки.
А, значит псариазный рак тебя устраивает? она снова расхохоталась, а потом, утерев пальцем уголок глаза, продолжила, Ой, смех смехом, а у нас действительно один интерн такой диагноз поставил.
Как это? парень даже вывернул голову, прислонившись щекой к спинке дивана, чтобы лучше видеть Веру.
Да это лет восемь назад было. Поступил к нам пациент с язвой, а доктор Гести
Астар Претович? Макс знал о нём немного.
В основном то, что это врач-вирусолог в каком-то НИИ, а за одно терапевт в этой больнице. И то, что это врач с большой буквы.
Да, Астар. Он тогда ещё вирусологией не занимался, был обычным терапевтом. В общем, доктор Гести диагноз поставил, но решил своих интернов испытать. А в том потоке такой нагловатый парень был Выскочка в общем, отличник. Вот ему-то этот пациент и попался. Так тот сидел у его кровати, каждый его колик диагностировал, кучу анализов провёл Лаборатория целую неделю на него одного только и работала. В итоге поставил он диагноз псариазный рак тринадцатиперстной кишки. И говорит такой на полном серьёзе, Вера выпрямила спину, надулась от важности, и поправила на переносице воображаемые очки, «Конечно, название ещё рабочее. Но когда я напишу докторскую и запатентую эту болезнь, её назовут в мою честь».
Макс расхохотался ещё больше, и сполз по спинке дивана. Вера тоже смеялась, заглушая собой всё то же глупое шоу, где уже, кажется, начиналась драка.
Да смеялся парень, Такую болезнь действительно стоит назвать в его честь. Просто феноменальный провал!
Ага. Он потом ещё неделю ходил напыщенный, сияющий. Наверное, уже на полном серьёзе на Нобелевскую премию рассчитывал. Пока доктор Астар не сбил с него нимб величия. Пациента выписали, и он поспешил тут же переехать в другой район, чтобы не подлетать к нашей больнице больше на пушечный выстрел.
И я его хорошо понимаю.
Так вся больница его понимала А вообще, я это всё к чему тебе рассказываю. К тому, что у одиноких старушек всегда что-нибудь да болит. А если прислушиваться к каждому «оху», можно такого надиагностировать, она вздохнула, теперь уже серьёзнее, А с другой стороны Старые, больные люди, всем нам их по-человечески жалко. Мы же не звери бездушные в конце концов. И вот ты вроде понимаешь, что всё это недостаток внимания, однако стоит только это внимание к ним проявить, по-доброму как-то с ними обойтись, так они усядутся к тебе на шею, свесят ножки и будут подгонять тебя скрученными панталонами. Скажи, ну что за люди, а?