Купер посвятил деда в текущие дела: рассказал о нынешней поездке по тропам и о том, что заезжал в заповедник.
Лил обещала заехать сегодня.
Буду рад ее видеть, если только это не визит к больному. Сэм приподнялся, оперся рукой на спинку стула и взял свою трость. Как там ее странствия по заграничным горам?
Я не спрашивал. Я пробыл там всего пару минут.
Сэм покачал головой. Купер подумал, что для человека с переломом четырехмесячной давности он двигается очень даже сносно. Но скованность была налицо. Нынешняя неловкость движений заставила Купа вспомнить, какой легкой и деловитой была походка Сэма раньше.
Ума не приложу, что у тебя в голове, парень.
Что такое?
Такая красивая девушка, и все знают, что ты когда-то давно был неравнодушен к ней, а ты не можешь уделить ей больше пары минут?
Она была занята, сказал Куп, когда они направились к лестнице. Я тоже занят. Между нами давно все кончено. К тому же сейчас она с кем-то встречается.
Фыркая, Сэм принялся спускаться по лестнице. Куп был наготове, чтобы подхватить его, если старик потеряет равновесие.
С каким-то иностранцем.
С каких это пор у тебя предубеждение против всего заграничного?
Хотя губы Сэма были плотно сжаты от усилий, затраченных на преодоление лестницы, он все же хихикнул.
Я уже старик. Мне можно и даже нужно быть ворчливым. И к тому же свиданки с кем-то еще ничего не значат. У вас, молодых, кишка тонка ухаживать за женщиной, если за ней ухаживает кто-то еще.
А тебя хлебом не корми, дай поворчать на нас, молодых, да?
Ах ты дерзкий мальчишка, отозвался Сэм. Но не стал возражать, когда Куп помог ему облачиться в верхнюю одежду. Выйдем через переднюю дверь. Она сейчас на кухне, и я не хочу, чтобы она принялась хлопотать вокруг как наседка и обрушила мне на голову свое «то нельзя, это нельзя».
Как скажешь.
Сэм слегка вздохнул и надел свою старую шляпу с кручеными полями.
Ты славный парень, Купер. Хоть и полный профан по женской части.
Я профан по женской части? Куп вывел Сэма на улицу. Он заранее подготовил все к выходу деда: очистил от снега крыльцо и ступеньки, расчистил дорожки, ведущие к грузовикам и к хозяйственным постройкам. И это мне говорит тот, на кого регулярно ворчит жена. Может, если бы ты в этой постели по ночам не только храпел, она бы оставила тебя в покое днем.
Вот мерзавец, хрипло рассмеялся Сэм. Я должен хорошенько отходить тебя этой тростью.
А мне потом поднимать тебя, когда ты упадешь на задницу.
Я способен устоять на ногах, чтобы делать свою работу. Вот этого-то она никак не может взять в толк.
Она любит тебя. Ты напугал ее. И теперь ни один из вас не даст другому передышки. Ты злишься, потому что не можешь делать все, что тебе захочется. Ты теперь ходишь с палкой и проходишь так, возможно, до конца своих дней. Ну и что? сказал он, не дав вырваться ни капле сочувствия. Ходишь же, не так ли?
Не дает мне лишний раз выйти из дома и пройтись по собственной земле. Мне не нужна нянька.
Я тебе не нянька, категорично заявил Куп. Она суетится вокруг тебя, потому что ей страшно. А ты огрызаешься и отбрехиваешься. Раньше ты так не делал.
Раньше она не бегала за мной по пятам, как за маленьким ребенком, с жаром возразил Сэм.
Ты сломал свою чертову ногу, дедушка. Ты недостаточно прямо стоишь на ногах, чтобы ходить в одиночку по гребаному снегу. Ты все равно поступишь как хочешь, потому что ты упрямый как черт и с места не сойдешь, лишь бы настоять на своем. Но нужно набраться терпения, чтобы дать ноге зажить. Тебе просто нужно смириться с этим.
Легко сказать, когда тебе всего тридцать, и совсем нелегко в восемьдесят.
Тогда ты должен больше ценить время и перестать тратить его на жалобы на женщину, которая любит всей душой тебя, старого ворчуна.
Что-то ты стал словоохотлив.
Долго копил слова.
Сэм подставил обветренное лицо потоку воздуха.
У мужчины должна быть гордость.
Знаю.
Медленно, с трудом, с помощью Купа Сэм доковылял до сарая. Куп не показывал виду, что заметил, как запыхался Сэм. Он просто дал ему опереться на свою руку и поддерживал его, пока они ходили от стойла к стойлу и смотрели лошадей.
Этой зимой родилось трое жеребят. Двое появились на свет без осложнений, а один был недоношенным. Вместе с бабушкой они приняли у кобылицы роды, и Куп ночевал в конюшне две ночи подряд.
Он остановился напротив кобылы, живущей со своим жеребенком очаровательной маленькой девочкой, и, приоткрыв двери стойла, вошел внутрь. Под бдительным взглядом Сэма Куп поговорил с кобылой, прощупал ее, проверяя, нет ли жара или травм. Он осторожно потрогал ее вымя и соски. Кобыла стояла смирно, привычная к прикосновениям рук, а девочка ткнулась головой Куперу в бок, чтобы привлечь его внимание.
Он повернулся, погладил ее красивую шерстку.
Ваша общая подопечная, сказал ему Сэм. Ты уже дал ей имя?
Памятуя, как ей повезло при рождении, назвать бы ее Счастливицей. Но нет, ей нужно другое имя. Купер осмотрел зубы малышки. Она не сводила с него огромных, распахнутых, как у лани, глаз. Как ни банально, пусть будет Принцессой. Кажется, она именно такого мнения о себе.
Так и запишем. Принцесса Купера. Все остальные лошади тоже твои. Ты знаешь.
Дедушка
Дай сказать. Мы с твоей бабушкой думали об этом на протяжении многих лет. Не знали наверняка, захочешь ли ты этого сам, но в конце концов мы узаконили твое право на наследство. Когда нас не станет, ферма перейдет к тебе. Скажи, хочешь ли ты этого?
Купер выпрямился; юная кобылка тут же отскочила в сторону.
Да, хочу.
Хорошо, быстро кивнул Сэм. Что же, ты весь день будешь нянькаться с этими двумя или займешься остальными?
Куп вышел от мамы с дочкой, запер двери стойла на засов и двинулся дальше
И еще кое-что. Сэм шел следом за Купером, и его трость громко стучала по бетону. Мужчине твоего возраста нужно собственное жилье. Нечего жить с парой стариков.
Тебе-то старики явно больше по душе, чем мы, молодые.
Именно так. Я знаю, ты переехал, чтобы помочь. Так и поступает родня. И я тебе благодарен. Но хватит тебе жить возле нас.
Выгоняете меня?
Что-то вроде. Мы можем построить тебе отдельный дом. Выбери участок, который тебя устроит.
Не вижу смысла отводить землю под постройку дома, когда мы могли бы использовать ее для посадок или пастбища.
Ты мыслишь как фермер, сказал Сэм с гордостью. Но каждому мужчине нужен свой дом. Выбери место, и мы его построим. Или, если не хочешь так, на первое время можешь заняться ремонтом этого спального барака для рабочих. Тут достаточно просторно. Отделать стены да положить пол получше. Может быть, и новую крышу. Мы поможем.
Осмотрев еще одну кобылу с жеребенком, Купер ответил:
Думаю, барак подойдет. Я его отремонтирую. Я не возьму у тебя денег, дедушка. Это принцип. У мужчины должна быть гордость, помнишь? процитировал он деда. У меня есть деньги. И их достаточно.
Он давно хотел поговорить об этом с ними. И не только об этом.
Я этим займусь.
Тогда решено. Сэм оперся на трость и потянулся, чтобы погладить кобылу по щеке. Вот, Лолли, вот, девочка. За эти годы подарила нам трех прекрасных жеребят. Сладкая, как леденец, не так ли? Рождена, чтобы быть мамой и еще чтобы принять на спину наездника и подарить ему чудесную, приятную прогулку
Лолли ласково обдала его своим теплым дыханием.
Мне нужно в седло, Купер. Пока не сяду на лошадь, ощущение, что я не сломал ногу, а что ее попросту нет!
Хорошо. Я оседлаю парочку.
Сэм вскинул голову; в его глазах блеснули одновременно изумление и надежда.
Твоя бабушка спустит с нас шкуру.
Сначала ей придется нас поймать. Прогулка, дедушка. Даже не рысью. Договорились?
Да. Голос Сэма дрогнул, затем он добавил более уверенно: Да, то, что надо.
Куп оседлал двух самых старых и смирных лошадей. Он думал, что понимает, насколько тяжело далось его деду это принудительное бездействие. Но выражение лица Сэма при его словах о прогулке верхом явственно доказывало: он и не догадывался, каково было старику на самом деле.
Пусть порыв опрометчив, намерение-то благое. Ему не впервой.
Он помог Сэму взобраться на лошадь; когда-то простые движения отняли много усилий и причинили старику некоторую боль. Но в глазах деда он увидел удовольствие и облегчение.
Затем Купер сам забрался в седло.
Как и предполагалось, это была та еще работенка. Пара старых лошадей, пробирающихся через снег и идущих в никуда. Но, ей-богу, Сэм Уилкс великолепно выглядел верхом на лошади. Годы отступили Куп мог наблюдать, как дед молодеет на глазах. В седле его движения были плавными и легкими. Он держался деловито, по-хозяйски.
В седле Сэм был как дома.
Белое поле раскинулось и сверкало под солнцем. Оно подравнивало макушки деревьев, поднимавшиеся из лесов на холмы, укрывало выступы скал под своим ледяным покрывалом.
Но если не считать шепота ветра, звяканья уздечки, мир был неподвижен, как картина в раме.
Прекрасная у нас тут земля, Купер.
Да, сэр, это так.
Я прожил в этой долине всю свою жизнь, обрабатывал землю, работал с лошадьми. Это все, чего я когда-либо желал в этой жизни не считая, конечно, моей жены и твоей бабушки. Здесь мне каждая пядь земли знакома. Я чувствую, что создал что-то значимое и могу это тебе передать.
Они катались почти час без всякой цели и в основном молчали. Под синим небом представали в холодной белизне холмы, равнины, долина. Куп знал: пройдет немного времени, все растает и хлынет грязь. Весенние дожди и град. Но вместе с ними придет и зелень, и молодые жеребята будут танцевать на пастбищах.
«Вот чего я хочу», подумал Куп. Увидеть, как снова распустится зелень, и наблюдать за танцем лошадей. Жить своей жизнью.
Когда они вернулись к дому, Сэм присвистнул себе под нос.
А вот и бабушка: стоит на заднем крыльце, руки в боки. Сейчас нам влетит.
Куп бросил на Сэма кроткий, сострадательный взгляд.
Не нам, а тебе. Каждый сам за себя.
Сэм направил свою лошадь во двор разумеется, с умыслом.
Ну и глупый же у вас обоих вид. Разъезжаете верхом по холоду, как пара самодовольных идиотов. И теперь небось захотите в награду кофе с пирогом.
Лично я и пирогом обойдусь. Никто не печет пироги так, как моя Люсиль.
Она надулась и фыркнула, затем повернулась к ним спиной:
Если он сломает себе вторую ногу, слезая с этой лошади, ухаживать за ним будешь ты, Купер Салливан.
Да, мэм.
Куп подождал, пока она ушла обратно в дом, затем спешился, чтобы помочь Сэму спуститься.
Я займусь лошадьми, а ты ею. Ты попался, тебе и расхлебывать эту кашу.
Он помог Сэму дойти до двери, затем разобрался с лошадьми и упряжью. Ехать в город за покупками не было нужды, так что он занялся мелкими ремонтными работами, коих поднакопилось. Куп был не так ловок, как его дед, но тоже не лыком шит: по крайней мере, редко попадал молотком по большому пальцу.
Закончив с этим, он решил осмотреть барак. Тот представлял собой длинную, грубо сколоченную хижину с низким потолком, расположенную на некотором расстоянии от фермы и загонов. Это было как раз то, что надо, чтобы уединиться. А уединения Куперу давно не хватало.
Сейчас барак использовали в основном под склад. Он сезонами мог пустовать до тех пор, пока не возникала необходимость и материальная возможность поселить близ фермы одного-двух работников.
Материальная возможность была на стороне Купера, а необходимость на стороне его стариков. После того как он превратит барак в приличное жилье, можно будет подумать о том, как переделать в место для ночлега работников кладовую в большом сарае.
Куп знал: новшества нужно вводить постепенно. Шаг за шагом.
Он переступил порог барака. Внутри царил почти такой же холод, как снаружи, и Купер задался вопросом: когда в последний раз растапливали местную пузатую печь? Здесь стояли несколько коек, старый стол и несколько стульев. На кухне можно было пристроиться с трудом максимум сварганить ужин, но без всяких посиделок.
Обшарпанные полы, неровные стены В воздухе витал стойкий запах жира, а может и пота.
«М-да, это не Нью-Йорк», подумал он. Но с прежним комфортом покончено. Надо будет прикинуть, как сделать эту хибару пригодной для жилья.
Может что-нибудь да выйти, к тому же здесь хватит места для небольшого кабинета. Рабочее пространство нужно ему и здесь. Он не хотел таскаться в дом и делить тамошний кабинет с бабушкой и дедушкой.
Спальня, ванная с хорошим ремонтом, кухня, кабинет. Для него будет в самый раз. Не тусить же он приехал.
К тому времени, когда он закончил обследовать дом, составив план действий, его мысли вернулись к пирогу. Он надеялся, что бабушка уже выпустила пар и перестала злиться.
Вернулся к дому и, потоптавшись на пороге, зашел внутрь.
А там была Лил черт подери! и, сидя за кухонным столом, уплетала пирог. Бросив на него косой взгляд, бабушка все же достала тарелку и для него.
Проходи и садись. Ужин стынет. Твой дедушка уже прилег вздремнуть: ваши гуляния его вконец измотали. Лил пришлось обойтись моим обществом, а она приехала в такую даль, чтобы его повидать.
Ну только и смог развести руками Куп, снимая куртку и шляпу.
Составь Лил компанию. Мне нужно подняться и проведать его. Оставив на столе пирог и кружку с кофе, она вышла прочь.
Примечания
1
Мемориал Неистового Коня колоссальная голова, высеченная из цельной скалы в штате Южная Дакота, памятник посвящен вождю индейского племени оглала. (Здесь и далее, за исключением специально оговоренных случаев, прим. ред.)
2
Сидящий Бык (Бизон, сидящий на Земле) прозвище легендарного вождя индейского племени хункпапа, возглавлявшего сопротивление коренного населения вооруженным силам США.
3
Deadwood (англ.) мертвое дерево.
4
New York Mets профессиональный бейсбольный клуб, базируется в Квинсе.
5
Фенуэй Парк бейсбольный стадион возле Кенмор-сквера в Бостоне, штат Массачусетс, домашняя арена команды Boston Red Sox.
6
Гикори (кария) разновидность орехового дерева.
7
Популярная американская карточная игра.
8
Примерно 1,5 метра.
9
Около 18 метров.
10
Чуть меньше 2,5 м.
11
В оригинале Coke-bottle glasses: принятое в США прозвище очков с толстыми линзами, напоминающими горлышки бутылок из-под колы.