Реальный капитал, или предприятие, приносит прибыль. Номинальный капитал, или собственность, приносит процент. Доходы на номинальный капитал мы называем процентом на капитал или просто процентом, хотя в хозяйственном обиходе они имеют самое разное наименование в зависимости от вида актива, в который осуществляется инвестирование. Это касается, например, дивидендов, и в целом доходов от вложений в акции. Как выразился Маркс, «прибыль принимает здесь чистую форму процента» (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 25, ч. I, с. 480). Если реальный капитал служит процессу производства капитала извлечению прибавочной стоимости из процесса производства, то номинальный капитал служит процессу обращения капитала извлечению процента из действующих предприятий, перетоку стоимости между странами, отраслями и предприятиями, направлению капитала в те предприятия, от которых инвесторы ожидают наибольшей доходности. Реальный и номинальный капиталы есть лишь две формы капитала как самовозрастающей стоимости. Маркс называл эту самовозрастающую стоимость, пронизывающую все условия деятельности в коммерческом обществе, капиталом или капитальной стоимостью: «Средства производства, с одной стороны, рабочая сила с другой, представляют собой лишь различные формы существования, которые приняла первоначальная капитальная стоимость в результате совлечения с себя денежной формы и своего превращения в факторы процесса труда» (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 23, с. 220).
В условиях капиталистического производства средства деятельности «оживают» и предстают перед нами в лице собственников номинального капитала собственного и заемного. Связь между стоимостью средств деятельности и номинальным капиталом можно наглядно увидеть в балансе капиталистического предприятия. Если отвлечься от дебиторской и кредиторской задолженностей, связанных с состоянием текущих расчетов, то пассивы предприятия сводятся к номинальному капиталу, равному сумме собственного капитала, заемного капитала и нераспределенной прибыли, а активы к реальному капиталу, воплощенному в товарах, деньгах и средствах производства.
Иллюстрация 7. Баланс капиталистического предприятия
Капиталист, учредивший предприятие за счет собственного денежного капитала, выполняет обе функции функцию активного организатора реального производства, или предпринимателя, и функцию пассивного собственника номинального капитала, или инвестора. Такой капиталист получает всю прибыль, которую приносит предприятие. Если же предприятие учреждается за счет привлечения стороннего денежного капитала как, например, в случае учреждения корпорации то акционеры, пассивные капиталисты, получают процент, а руководители предприятия, которые выполняют функцию активного капиталиста, получают разницу между валовой прибылью и процентом чистую прибыль или предпринимательский доход. В этом предельном случае доход активного капиталиста сводится к доходу от предпринимательской деятельности, то есть представляет собой некоторую разновидность доходов от деятельности.
В этом разделении обнаруживается принципиальная разница между природой неопределенности и природой риска. Если прибыль предприятия выступает как интегральный показатель неопределенности, связанной с его функционированием, то отделение процента от прибыли указывает на ту часть неопределенности, которую можно превратить в риск. Процент это показатель риска. При этом предпринимательский доход оказывается той частью неопределенности, которая принципиально не поддается превращению в риск, то есть той частью дохода, для которой в принципе нельзя рассчитать вероятность ее получения или не получения. Фрэнк Найт, который первым провел различие между неопределенностью и риском, писал в своей работе «Риск, неопределенность и прибыль» (1921):
«Следует сделать еще несколько замечаний по поводу связи между прибылью и обусловленными контрактами долями дохода. Мы уже говорили в историческом введении, что старые английские экономисты употребляли термин прибыль в смысле дохода собственника делового предприятия, причем последний, по сути, трактовался как инвестор. Следовательно, поскольку классическая экономическая теория занималась в основном проблемами долгосрочного периода, в ее рамках почти не проводилось различия между прибылью и процентным доходом. Признавалось, что одним из элементов дохода является заработная плата; кроме того, учитывался фактор риска. Но очень мало говорилось о том, что именно этот фактор лежит в основе различия между прибылью и процентным доходом: ведь обычный процентный доход по контракту очевидным образом содержит элемент платы за риск» (Найт 2003, с. 287).
Номинальный капитал служит решению задачи по отделению риска от неопределенности, но он не дает окончательного решения. Помимо риска, процент может включать в себя ту или иную долю неопределенности, что проявляется, например, в различной доходности по разным финансовым инструментам: в отличие от фиксированной доходности по облигациям, переменная доходность на акции включает в себя ту или иную часть предпринимательского дохода. И наоборот, предпринимательский доход включает в себя ту или иную долю процентных доходов, если его получатель является также собственником доли в капитале предприятия:
«В большинстве случаев попытки провести четкую грань между прибылью и процентом неплодотворны, поскольку чистый процент почти столь же редкое явление и расплывчатое понятие, как и чистая прибыль. Главным фактом организации бизнеса является специализация предпринимательской функции, но по причинам, которые теперь должны быть понятны, она не может быть теоретически полной. Предприниматель почти всегда должен обладать какой-то собственностью, а владелец собственности, используемой в бизнесе, вряд ли будет свободен от всякого риска и ответственности» (Найт 2003, с. 288-289).
Несмотря на то, что между прибылью, предпринимательским доходом и процентом исторически отсутствует четкая грань, постепенно углубляющееся различие между ними является, как мы увидим, одним из тех важнейших факторов, которые определяют динамику капиталистического общества-системы.
Капитал и собственность
В традиционном обществе государь совмещал в своих руках и функции государственного управления, и право собственности на землю, то есть был политическим собственником. Политическая собственность означает, что общественные функции например, исполнительная и судебная власть осуществляются ради получения экономических выгод:
«В феодальном обществе многое из того, что сейчас мы, в том числе и самые рьяные приверженцы частной собственности, считаем исключительной прерогативой государственного управления, управлялось с помощью специфического механизма: на наш взгляд, дело обстояло так, как будто эти общественные функции были превращены в объект частной собственности и стали источником частного дохода. Люди, лишенные чувства историзма, могут воспринять такую систему как сплошные злоупотребления. Но это совершенно нелепый взгляд. В тех исторических условиях а, как и любая институциональная система, феодализм полностью не исчез с окончанием собственно феодальной эпохи подобный механизм был единственно возможным способом осуществления функций общественного управления» (Шумпетер 2008, с. 590).
Период феодализма показал, что политическая собственность, изначально собранная в руках государя, подвержена дроблению между владельцами поместий. Коммерческая революция, которая началась в период феодальной раздробленности, в свою очередь продемонстрировала, что по мере своего дробления и в условиях конкуренции с коммерческой категорией политическая собственность лишается общественных функций и превращается в частную собственность.
В условиях средневековой политической собственности землевладелец изымает в форме ренты практически весь прибавочный продукт, поскольку присвоение прибавочного продукта основывается на внеэкономическом принуждении лично зависимого крестьянства, крестьяне получают лишь необходимый продукт и не получают надбавки, предпринимательство и предпринимательский доход практически отсутствуют. Трансформация политической земельной собственности в частную приводит к разделению земельной ренты на две части, из которых одна часть представляет собой процент на капитал, взятый в специфической форме земельного участка, а вторая часть предпринимательский доход от деятельности, эксплуатирующей плодородие участка или выгоды его местоположения. В коммерческом обществе земля имеет стоимость постольку, поскольку она имеет смысл, и она является капиталом постольку, поскольку ее стоимость самовозрастает. В этом плане земельная собственность и ее титулы ничем не отличаются от любого другого вида активов.
Отрываясь от земли, лично зависимые работники превращаются в наемных рабочих, а наемный труд становится предпосылкой для роста масштабов производства, концентрации рабочей силы и средств производства на капиталистических фермах и фабриках, для возрастания специализации и кооперации, роста совокупной социально-культурной сложности. По мере того, как сложность общества-системы возрастала относительно сложности индивидов, возрастала и величина прибавочной стоимости, а следовательно и возможности ее накопления. Накопление прибавочной стоимости является необходимым условием для перехода от простого к расширенному самовоспроизводству. «Если оставить в стороне те помехи, которые затрудняют воспроизводство даже в прежнем масштабе, то возможны только два нормальных случая воспроизводства: Или имеет место простое воспроизводство. Или имеет место капитализация прибавочной стоимости, т. е . накопление» (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 24, с. 364).
Расширенное самовоспроизводство неразрывно связано с развитием промышленности. Но промышленность не могла возникнуть одномоментно, ей предшествовал длительный процесс коммерческой революции, процесс превращения традиционного аграрного общества, основанного на культуре самообеспечения, в коммерческое общество, основанное на системе капитала. Индустриализации предшествовала коммерциализация:
«Поскольку наша цивилизация индустриальная, современные экономисты склонны рассматривать индустриализацию как краеугольный камень экономического роста. Поскольку кредит играет первостепенную роль в финансировании новых отраслей, они часто смотрят на него как на волшебную палочку, чтобы разбудить спящий потенциал роста. История, однако, как бы предупреждает нас, что в слаборазвитой стране кредит нелегко достается тем, у кого нет капитала, что индустриализации должна предшествовать коммерциализация» (Lopez 1976, p. 6-7).
В традиционном обществе условия производства предстают в их натуральной форме, количество смыслов здесь выражается в технических единицах: пудах хлеба, му земли, ярдах ткани. По мере перехода к развитому товарному производству добавленная деятельность превращается в добавленную стоимость и условия производства предстают в виде не только технических, но и стоимостных единиц. Это превращение не сводится к появлению новых единиц измерения, оно отражает интеграцию разрозненных общин в единое общество-систему и становление стоимости как общественно необходимой массы культурных битов.
Концентрация рабочей силы и средств производства на капиталистических предприятиях подчиняется законам строения смыслов, превращающимся в законы строения капитала. Как было показано в главе 3, строение смысла это отношение между той массой смыслов, которая заключена в средствах деятельности, и той массой смыслов, которая заключена в субъекте. Применительно к капиталистическому производству Маркс называл это отношение техническим строением капитала:
«Рассматриваемый со стороны материала, функционирующего в процессе производства, всякий капитал делится на средства производства и живую рабочую силу; в этом смысле строение капитала определяется отношением между массой применяемых средств производства, с одной стороны, и количеством труда, необходимым для их применения, с другой» (Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 23, с. 626).
Поскольку в капиталистическом обществе-системе субъект превращается в рабочую и предпринимательскую силу, а средства производства в капитал, постольку техническое строение капитала с необходимостью дополняется его стоимостным строением: «Рассматриваемое со стороны стоимости, строение определяется тем отношением, в котором капитал делится на постоянный капитал, или стоимость средств производства, и переменный капитал, или стоимость рабочей силы, т. е. общую сумму заработной платы». Стоимостное строение капитала, «поскольку оно определяется техническим строением и отражает в себе изменения технического строения», Маркс называет органическим строением капитала (см. Маркс и Энгельс 1954-1981, т. 23, с. 626).
Чем выше необходимая стоимость (то есть стоимость рабочей и предпринимательской силы) относительно стоимости средств производства, тем ниже стоимостное строение капитала; и напротив, чем больше величина постоянного капитала относительно величины переменного капитала, тем выше строение капитала. Еще раз оговоримся, что в отличие от Маркса мы включаем в необходимую стоимость и, следовательно, переменный капитал также ту часть предпринимательских доходов, которая необходима для простого воспроизводства деятельной силы предпринимателей. В неоклассической экономической теории существует понятие, аналогичное строению капитала глубина капитала. Чем больше стоимость средств производства относительно числа работников или стоимости их труда, тем глубже капитал.
Хотя капиталистические предприятия были результатом безличного процесса коммерческой революции, соединившего людей в новых, не виданных прежде общностях, они были основаны также на новом типе личности, ставящей успех на коммерческом поприще превыше церковной или военной карьеры, и посвящающей коммерции всю свою жизнь:
« Лишь тогда, когда капиталистическое предпринимательство сперва в области торговли и финансов, затем в области горнодобычи и, наконец, в промышленности показало, какие оно сулит перспективы, особо одаренные и дерзновенные личности стали наконец обращаться к бизнесу» (Шумпетер 2008, с. 504). « Имеется различие между тем, когда человек делает то, что он считает основным делом своей жизни, к которому он готовит себя постоянно, которое является для него мерилом личного успеха или неудачи, и тем, когда человек занимается несвойственным ему делом, к которому не располагает ни его обычная работа, ни его менталитет» (Шумпетер 2008, с. 509).