Пятно на попе, конечно, не «заячья губа», но всё равно следовало придумать, как утаить шило в мешке. Слава богу, лицо ребёнка чистое. Или нет? Нет! Маленькая симпатичная родинка над верхней губой поставила окончательную точку в проекте «Кински+Ларссен». Организаторы начали потихоньку сворачивать активность и сливаться. Ребёнка предъявили оставшимся фанам в подгузнике, предварительно замаскировав родинку над губой. Но на этом всё, сказка кончилась.
Áдам Кински получил назначение в Пятую звёздную флотилию на границу миров. Ингрид осталась на Земле. Чтобы избежать огласки, ребёнка у молодой мамы забрали, и под именем Лиона Кински отдали на воспитание в детский дом. Ингрид ещё навещала дочь какое-то время, но вскоре словила неконтролируемую дозу психостимулятора и отправилась вслед за шведскими вёльвами в Хельхейм. Лионе светила участь стать очередным «звёздным ребёнком» и пополнить ряды переселенцев.
Но не тут-то было! Девочка проявила такую волю и стремление к знаниям, что воспитателям не оставалось ничего другого, как рекомендовать медалистку для продолжения обучения. По правительственному гранту Лиона поступила в Институт космической паразитологии. Вскоре пришло известие, что отец Лионы пропал без вести. Во время патрулирования отказали рулевые функции, и неуправляемый штурмовик Áдама унесло в непросматриваемые космические дали.
Рано оставшись сиротой, Лиона понимала, что поддержки ждать неоткуда. Если ты сама о себе не позаботишься, никто не придёт на помощь. Маленькая кошечка с львиным характером вот кем стала Лиона, чтобы зацепиться за успех. Она сама определила перспективную кафедру, выбрала профессора Струве в качестве научного руководителя и приложила максимум усилий, чтобы попасть по распределению в его лабораторию.
То, что сделал Струве со своей женой, Лиону не смущало. Главное профессор теперь одинок, а значит, у неё появился шанс.
VII. Игра началась
В назначенное время Лжесемён выходит из номера и движется в кают-компанию. Через десять минут туда же направляется Кински. Выбираюсь, иду в северную галерею. В стеклянный проём на двери N-10 вижу склонённых над микроскопами лаборантов. Это двойники Таро. Нагибаюсь, проныриваю под стеклом, чтобы не быть замеченным. Хотя опасность невелика, Таро головы от работы не поднимают.
Двигаюсь дальше N-8, N-6 комнаты с термостатическими световыми шкафами, ламинарными боксами, лабораторными печами, стерилизаторами, секвенаторами и прочей хренью Вот я и в начале северного крыла. Передо мной дилемма N-3 или N-4, оба кабинета отсвечивали красным. Ок, начнём с чётной стороны. Чёрт, здесь только клетки с крысами! То-то мне показалось, что тепловое пятно странно расползается. Животные оживились, в надежде получить корм. Нет, милахи, ожидайте своего Таро.
Перемещаюсь в N-3. Это что-то среднее между операционной и реанимацией. Вход через стеклянный колпак защитного тамбура. Автомат напяливает на меня одноразовый костюм биозащиты и только после этого открывает вход в помещение. Здесь кое-что поинтереснее. На операционном столе тело мужчины по грудь прикрытое простыней. На плече татуировка: какой-то грифон и аббревиатура. Пациент подключён к ИВЛ. Жив, но, кажется, в коме. Провожу идентификацию.
Объект идентифицирован как
Эрвин Дарин
Бортмеханик гражданского флота
человек;
мужчина, белый;
50 лет, рост 182 см, вес 90 кг;
Особые приметы: на правом плече татуировка птицы Лайвер и аббревиатура LFC
Место рождения Земля, Ливерпуль.
Образование Военно-космическая академия. Стрелок-наводчик. Ранение в битве при Астероиде. Старший лейтенант в отставке. Не женат.
Конец файла
В вену установлена капельница. Второй штатив с жидкостью стоит у изголовья. Под шею подложена подставка таким образом, чтобы голова была на весу. Макушка прикрыта салфеткой. Под неё ведёт трубка от флакона. Снимаю салфетку. Жидкость из трубки орошает открытый бледный розовато-серый мозг.
Верхняя часть черепа аккуратно отпилена. Что-то они повадились черепушки вскрывать, то андроидам, то животным, теперь вот людям Отмечаю для себя какие-то чужеродные синеватые наплывы на коре головного мозга. Чтобы разобраться что это, необходима биопсия.
Обхожу стол, снимаю простыню. В правом боку внушительная пробоина, закрытая прозрачным медицинским силиконом так, что можно разглядеть состояние внутренностей. Похоже на выстрел из серьёзной штурмовой винтовки. Разглядываю как в анатомическом театре: обугленные рёбра, остаток лёгкого, а вот с печенью всё хуже. Её нет. Надо будет просканировать, понять, жилец ли этот парень вообще.
Дарин внезапно открывает глаза, видит меня, силится что-то сказать. Трубка ИВЛ мешает.
На моём поясе замигал маячок это сигнал, что разговор в кают-компании заканчивается. Ретируюсь как можно быстрее, но мимо стеклянного колпака не проскочишь. Всё по протоколу: открытие одна минута, обработка защитной плёнки три минуты, утилизация плёнки ещё минута. Последний этап обеззараживание объекта под плёнкой, то есть меня. Уф, наконец колпак отпускает жертву. Мчусь в S-5. Кажется успел, через пару минут дверь приоткрывается, входит Иви, останавливается на пороге и спрашивает кого-то за дверью:
Хотите что-то посоветовать?
Просто не во все помещения легко проникнуть, голос Лионы Кински.
Уверяю, я справлюсь. Если у меня возникнут трудности воспользуюсь вашим пультом.
Кински пытается заглянуть через его плечо, касается рукой двери как будто хочет помешать её закрыть. Но наш мальчик не промах заслоняет собой обзор в номер, нежно снимает и целует руку Лионы. Потом затворяет дверь у неё под носом. Ну вот как так? Пижонство и хамство в одном, отдельно взятом роботе?!
Ну, показывай, отделяясь от стены командую я, едва дверь закрылась.
Иви послушно исполняет команду. Усаживаюсь смотреть «кино», снятое его «глазами» и проецируемое на его же «спину».
Запись разговора в кают-компании
Дверь W-2 открывается. Иви профессионально делает панораму слева направо. В центре за длинным овальным столом сидит профессор, что-то тычет в планшете. Справа от входа барная стойка с напитками и кофейным аппаратом.
Добрый день, профессор. Я Сэм Макарофф, спецагент АРНИД, вот моё удостоверение, Иви убедителен.
Чем могу служить? меланхолично бросает Струве, проигнорировав документ.
Я должен задать вам несколько вопросов, Иви присаживается за стол напротив.
Крупный план лица профессора. Сказать, что мыслями Струве далеко не сказать ничего. Учёный полностью в своих думах.
Какова истинная цель вашей экспедиции?
Разве вас не ознакомили с документами? Мы проводим эксперименты по использованию вириона Струве на месте катастрофы.
Успешно?
Пока рано говорить.
Где остальные участники экспедиции?
С мисс Кински, как я понимаю, вы уже познакомились. Лаборанты-андроиды почти всё время у микроскопов, очевидно и сейчас там. Вилкул Стадлер решил покинуть нашу миссию. Его местонахождение мне неизвестно.
Как проходит ваш обычный рабочий день?
Я разбираюсь с геномом микоплазмы с утра до вечера. Это очень трудоёмкий процесс. Время от времени мы выходим в город, чтобы собрать нужный материал.
Как это происходит?
В городе и на территории космопорта много трупов. Мы находим кого-то, вскрываем и берём кусочек тканей на анализ. Правда, последнее время материал совсем никуда не годится. Время, знаете ли покойники портятся. Но у нас есть небольшой запас и несколько заражённых животных. Кстати, я рекомендовал бы вам сделать прививку, если вы намерены прогуляться по городу.
Хорошо, я подумаю.
Я не помешаю? Входит Кински, присаживается за стол рядом со Струве.
Нет, отвечает ей Иви и продолжает, обращаясь к доктору. Мисс Кински рассказала, что Стадлер не сошёлся с вами во взглядах. В чём проявились ваши разногласия?
Это очень специфическая научная информация. Скажем так, я высказал ряд гипотез, которые необходимо было подтвердить некоторыми экспериментами. Стадлер счёл мои предложения ерундой. Мы поссорились.
Кински встаёт, проходит за стойку, делает кофе себе и профессору. Спрашивает у Иви:
Кофе, спецагент?
Чёрт, да это тест! Она умна как дьявол! Такой оборот я даже не рассматривал.
Спасибо, не сейчас, искусственный интеллект оказался на высоте, насколько я понимаю, у вас не первая потеря в группе? Можете пояснить, куда подевался бортмеханик «Лакки пайк» Дарин?
Профессор посмотрел на Кински, побарабанил пальцами по столу и продолжил после паузы:
Я должен сделать официальное заявление. Примерно месяц назад во время выхода в космопорт за материалом, наши лаборанты нашли раненого Дарина. Он был без сознания. Мы оказали бортмеханику всю возможную помощь. Сейчас он в коме, состояние критическое. Но мы продолжаем бороться за его жизнь.
Почему вы не сообщили об этом на Землю?
Мы решили подождать, пока чаша весов склонится в одну или другую сторону. То есть умрёт он или пойдёт на поправку.
Как по-вашему, кто мог ранить Дарина?
Я мог бы сказать, что это был Стадлер, но не стану. Никто не видел, как это произошло.
Стадлер вооружён?
Как знать. Кажется, нет.
У кого ещё есть оружие на станции?
В нашей миссии пистолет есть у меня, по-моему, он валяется где-то в столе.
Стадлер может проникнуть сюда?
Нет. У него нет электронного ключа.
Ну что ж, возьмём ПАУЗУ. Я должен осмотреть станцию. Прошу никого не покидать модуль и пройти на свои рабочие места. Я зайду за своим напарником и осмотрю все кабинеты. Вы пока можете продолжать исследования по плану.
Кодовым здесь было слово «пауза», датчик сработал на него.
Спецагент, я дам вам коммуникатор, вступает в разговор Кински, если понадобится, вы всегда можете позвать на помощь одного из лаборантов.
Спасибо, Иви взял пульт, встал и направился к двери, до встречи.
Проход по коридору. Кински догоняет Иви почти у нашей двери. Пристально смотрит на него. Её лицо крупным планом. Глаза слегка прищурены, губы растягиваются в полуулыбке. Неужели она поняла, что это робот?
С какого помещения вы начнёте?
Дальше я уже слышал.
Хотите что-то посоветовать?
Просто не все комнаты легко открыть.
Уверяю, я справлюсь. Если у меня возникнут трудности воспользуюсь вашим пультом.
Иви берёт руку девушки, касается губами, поднимает голову. Глаза Кински близко-близко. Чёрт, кажется, я ей нравлюсь. Дверь закрывается.
Конец записи.
Так. Сейчас в кабинет Струве, надо проверить, как давно стреляли из его пистолета. А потом искать следы Стадлера, если он жив, конечно, и эти учёные из говна печёные, не угрохали его ещё раньше Дарина.
VIII. Неистовый профессор
Эдвард Струве был ярким примером трудоголика, полностью посвятившего свою жизнь науке. Ни одного дня без работы! Ни одной научной проблемы без открытий!
Сколько себя помнил, он всегда знал, чем будет заниматься завтра. Ещё ребёнком Эдди увлёкся изучением поведения насекомых. Мелкая моторика у малыша развилась довольно рано к трём годам. Любимым занятием мальчика была ловля мух, жуков, отрывание им ножек и крылышек. Искалеченную живность он помещал в стеклянную банку и подолгу наблюдал за поведением узников.
С профессией Эвард определился сразу, ещё в старших классах школы, когда впервые настроил окуляр микроскопа. Заглянув под покровное стекло, он вдруг понял чтобы объять бескрайний мир микроорганизмов, потребуется задействовать все свои силы и время. Отныне вся его жизнь была расписана по минутам. В университете Эдвард почти не общался с однокурсниками. Стипендии от правительства и общества микробиологов позволяли ему проводить всё время в лаборатории. Дипломная работа по деконструкции генома чёрной плесени принесла вчерашнему студенту мировую известность. Премии и гранты на научные разработки сыпались как из рога изобилия. Но деньги Эдварда не интересовали. Только вперёд! Только чистый адреналин от открытий!
Лишь однажды гормоны выбили Струве из рабочей колеи. Молодая тележурналистка, вся текущая феромонами, буквально силой овладела учёным сухарём прямо в лаборатории после интервью. Эдвард потерял голову. Новые ощущения настолько захватили его, что свадьба оказалась неизбежна. Лаборатория была забыта на долгих три месяца. Молодожёны с упоением предавались любовным утехам и с не меньшим задором тратили профессорские деньги. Поездки, наряды, драгоценности, покупка дома Мириам ни в чём не знала меры.
Но первая любовь самая сильная. Вскоре Эдвард стал скучать в компании жены и при первой возможности старался сбежать в лабораторию. А тут ещё подвернулся новый научный вызов конструирование генома питательной водоросли для одной из недавно терраотформированных экзопланет. Как всегда, Струве отдался делу целиком пропадал на работе, иногда оставался там ночевать. Жена не возражала. Она называла его «мой дикарь» и занималась своими делами: шопинг, теннис, салоны красоты.
Всё произошло до пошлого банально. Загорелый и гибкий, как упругая лиана, спортивный инструктор овладел Мириам сразу после очередной тренировки. А потом повадился появляться в доме Струве чуть ли не ежедневно. Эдвард ничего не замечал. Даже когда ему сказали, что за женой пора бы присмотреть, учёный не придал этому значения. Однажды, придя домой в неурочное время, Эдвард обнаружил обнажённую Мириам в коленно-локтевой позе, привязанную к прочным станинам кровати и с кляпом во рту. Второй любитель doggy style совершал характе́рные ритмичные движения приговаривая: «О, моя маленькая сучка. Да, да»
То, что произошло дальше, сухим языком протокола было описано так: «Струве прошёл на кухню, вооружился ножом для разделки мяса и нанёс Лювару Игнасио пятьдесят восемь ударов, пять из которых оказались смертельными». Но убийство любовника жены не сняло напряжения, а наоборот, распалило Струве. Демоном возмездия он пари́л над привязанной к постели Мириам и педантично, по одному каждые полчаса, отрезал ей наманикюренные пальцы.
В промежутках между плановыми ампутациями, Эдвард срéзал жене уши, веки, губы, в том числе половые, вскрыл груди, достал из них импланты и затолкал один ей в рот, другой в вагину. В завершении перформанса Струве распорол ещё живой женщине живот и разложил петли кишечника по спирали вокруг тела. Неизвестно сколько бы ещё проходила экзекуция, но заставшая эту живописную картину горничная, не упала в обморок, как следовало ожидать, а вызвала полицию.
Кроме неприглядных фактов личной жизни Мириам, расследование выявило, что женщина семнадцатый клон одной из жён известного саудовского принца. Около пяти лет назад Мириам (тогда её звали Надия) тайно покинула гарем с одним из охранников. Беглянку искали, но ей удалось изменить имя, внешность и так замести следы, что личная служба безопасности принца оказалась бессильна.
Некоторые списывали удачный побег на профессионализм её спутника, который по тайным каналам намекнул высокопоставленному саудиту, что даст ход информации о его странных и не совсем законных сексуальных фантазиях. Странность, если не сказать больше, заключалась в том, что принц на протяжении долгих лет многократно клонировал одну и ту же женщину, а затем в извращённой форме вступал в связь с едва подросшими девочками-клонами. Чаще всего, после ночи утех, службе безопасности приходилось тайно утилизировать останки несчастных.