А зачем тебе? тут удивились все, даже комсомолка. Ты еще и музыкант?
Да господи упаси, я тут же отверг гнусные инсинуации, у меня медведь не просто наступил на ухо, а основательно так на нем оттоптался, еще и друзей позвал. Просто есть идея записать песни с оркестром. Вот представьте, солист поет, мол, и вновь продолжается бой, и сердце клокочет в груди, а фоном скрипки там, виолончели и горны. Круто же будет!
Так зачем обязательно филармония? удивился райкомовец. У нас на киностудии есть свой оркестр, ничем не хуже. И записываться там проще, все оборудование и помещение специальное имеется. К тому же как раз в нашем районе. Я думаю, проблем не будет. Давайте сделаем так. Вы мне позвоните дня через два, и там все решим.
Но у нас еще аранжировки не готовы! схватилась за голову Зосимова. Гульнара Исламовна, что делать?!
Не суетиться под клиентом, сначала ляпнул я, а потом до меня дошло, что именно. Извините. Тяжелое детство, деревянные игрушки, прибитые к полу еще раз извините.
Семен, ты иди, отдыхай, быстро сориентировался директор, понимая, что если я останусь, то вместо поощрений от райкома можно будет огрести полную корзину люлей. Мы сами все обсудим. И Лену возьми с собой. Я ведь правильно понимаю, что запись будет не завтра и даже не на этой неделе? Вот и идите, отдыхайте. Праздник все-таки. Готовьтесь к танцам.
До свидания, нестройным хором попрощались мы с высоким начальством и наконец-то свалили из зала. Лена, правда, пыталась меня задержать, но я уже наелся культуры так, что в горле стояло, да и чем я ей мог помочь, не понимал, так что отговорился делами и сбежал. Тем более у меня действительно скоро была тренировка, Михалыч не собирался делать перерывов даже на праздники. И Анастасия тоже. А вечером намечалась школьная дискотека, которую пропускать я не собирался.
Глава 3
Музыку я услышал еще на подходе к школе. Не клубняк и хардбас, как в парке, но и не вальсы Шопена. Диско, попса, практически классическая, правда, без изрядной доли пошлости, но в целом танцевальная музыка от моего мира практически ничем не отличалась. А вот рок меня, наоборот, даже радовал, потому как так и остался андеграундом, что в лучшую сторону повлияло на его развитие.
Ну, на мой вкус. Кому-то, может, и сладкие мальчики в коже со стразами нравились, тут, как говорится, хозяин барин. Я же всю эту говнорокерскую гламурную тусовку терпеть не мог, а старые команды, к сожалению, в большинстве своем сдулись, стоило им дать свободу творить. Как, впрочем, и большинство других творческих направлений и жанров. Вседозволенность она никогда ни к чему хорошему не приводила.
И если «Сектор газа», несмотря на нарочито грубую подачу и маты, мы слушали и в старости, то все эти «Поющие трусы», лепечущие в микрофон про сиськи, жопы и бабло, забывали, стоило только закончиться треку. А все потому, что у первых творчество отражало протест и, говоря бюрократическим языком, поднимало остросоциальные темы, то вторые были просто тупыми, безголосыми хабалками и могли заинтересовать только таких же, как они сами.
Кстати, я бы не сказал, что рокеры были загнаны уж совсем в подполье. Они выпускали альбомы, давали концерты, да и в целом чувствовали себя довольно неплохо. Единственное, их не пускали на центральные каналы, однако на частных или региональных ребята в косухах мелькали регулярно. Да, частные телеканалы в этой версии СССР были, что для меня стало неслабым шоком. Я как раз валялся в больнице после ранения, меня оставили на сутки, понаблюдать, и впервые после перерождения бездумно пялился в телевизор, щелкая каналами. И наткнулся на такую прелесть. Понятно, что они тоже были под контролем и Гостелерадио, и КГБ, но сам факт наличия уже говорил о многом. А уж то, что среди них было несколько музыкальных, на которых крутилась в том числе и зарубежная музыка, мне прям бальзамом на душу пролилось.
Впрочем, особым меломаном я себя не считал. Меня радовал скорее сам факт того, что здесь руководство не стало повторять идиотизм моего мира, где за пластинку «Битлов» можно было получить срок, а действовало гораздо тоньше и аккуратнее. Не только запрещая, но и объясняя и показывая. Давая пощупать и сделать так же, только лучше. Это работало гораздо эффективнее, достаточно вспомнить, что на дворе уже две тысячи десятый год, а СССР живет и здравствует.
Так что заходил в школу я под задорное диско, естественно, одобренное специальным комитетом при Гостелерадио СССР, да и к тому же группа, что сейчас играла, была из ГДР, так что с идеологической составляющей песен все было в порядке. Что не мешало молодежи отрываться под зажигательные ритмы.
Меня самого плясать не тянуло. Я и раньше-то не любил, но мог подрыгаться, как в прошлый раз с ребятами в парке, но там у меня настроение было и компания. А сейчас, честно говоря, даже не знал, что делать. Пусть переселение мне знатно перекорежило мозги, и из почти пятидесятилетнего мужика я снова стал молодым и задорным, но все же совсем подростком себя не ощущал. Поэтому толкаться в темной комнате с детьми под бодрые мотивы меня не прельщало. Вот пообжиматься с какой-нибудь симпатичной комсомолкой под медляк другое дело. Но ее еще найти надо, да и учителя зоркими соколами следят, чтобы никто себе лишнего не позволял.
Здорово, Чобот, одиннадцатиклассник, дежуривший у дверей, кивнул мне, хоть я его и не помнил, зато его напарница, девица с немного лошадиным лицом, просканировала взглядом так, будто подозревала, что я с собой несу минимум пару канистр спирта и набор веселых таблеток в придачу. Смотрю, ты прикид сменил. Зачетные джинсы. Америка?
Да вот, прибарахлился по случаю, я окинул взглядом свои ноги, слегка задержавшись на ботинках. Вроде германские, ГДР. Я особо в марках не секу.
Мне действительно на фирму-производителя по большому счету было плевать. Да и не помнил я, что сейчас модно у молодежи. Что спортивка рулила, «Адидас» или «Пума», тут да, знал, а вот джинсы и прочее как-то вылетело из головы. Зато с чем мне реально повезло, так это с ботинками. Я даже не ожидал, что Тихомиров, вернувшийся полноценным Мастером, устроит мне такой босяцкий подгон. Понятно, что он так извинялся за косяк с охраной, но все равно было приятно.
Местная молодежь даже названия фирмы такой не знала. «Гриндерс». А для меня это было легендой. «Гринды» у нас котировались по высшему разряду, да и в драке против их обладателя старались не выходить. Стальной стакан в носке, крепкая кожа, высокий вес превращали их в настоящее оружие. Но для меня, как адепта савата, «гринды» были находкой. А все потому, что удары ногами во французском боксе наносились именно носком ноги. Выходило совершенно жуткое сочетание, тех же песелей Егеря я мог бы тупо запинать, будь тогда они у меня. Так что от подарка я не отказался, особенно учитывая, что капитан принес не берцы, а обычные, цивильные с виду ботинки на три дырки. Но до сих пор чувствовал себя немного странно, что никто не узнает, во что именно я обут.
Но все равно круто, старшеклассник завистливо уставился на мои джинсы. Я себе хотел такие взять, но дорого.
Возьми польские, они дешевле, а по виду то же самое, я пожал плечами и, махнув дежурным рукой, пошел в актовый зал, где вовсю гремела музыка. Ладно, бывай. Пойду подвигаюсь. Может, сниму кого?
Откуда? затупил школьник, потому что здесь не было такого понятия, но, к счастью для меня, решил не заморачиваться. Ладно, давай. Ваши уже пришли, я видел, ключ брали.
Особенностью школьных дискотек было то, что наводить красоту проще было не в раздевалке, где толпилась куча народу, а в классной комнате. А что, удобно, мы отвечали за этот кабинет, лишних там не бывало, так что обычно староста получала ключ и там оставляли вещи, девчонки прихорашивались, а то и разливали по сто грамм под партой. По крайней мере, раньше я активно в этом участвовал и в своем мире, и здесь. Теперь же алкоголь сам по себе, как средство почувствовать себя взрослее и солиднее, мне был неинтересен. Зачем, если я и так уже взрослее некуда. А дури и своей до сих пор хватает.
А возле класса вместе с другими пацанами подпирал стену Роман. Видать, девчонки выгнали из кабинета, чтобы не мешали переодеваться, а комсорг, как ответственный человек, не мог их бросить и уйти танцевать. А то мало ли кто вломится. Короче, как обычно, на посту, хотя, может, просто ждал Машку, у них же любовь и все такое, а уйти без пассии некомильфо и зашквар, как ни посмотри.
Ты-то мне и нужен, я оттер пацанов и навис над Ереминым. Давай, колись, на хрена ты меня на дискач заманил. Только без сказок про сто тридцать вторую. С ними и без меня бы справились.
Короче, мне маякнули, что фазаны с Сибсельмаша сегодня будут школы и технари шерстить, не стал изображать Незнайку Роман и тут же сдал все явки и пароли. Говорят, у них два Разрядника появилось, и они хотят всех остальных нагнуть.
А я, по-твоему, с двумя Разрядниками справлюсь, я скептически уставился на друга. У тебя на фоне чуйств к Поляковой мозги вообще отказали? Правильно говорят, любовь это болезнь.
Отвали! поморщился комсорг, но в бутылку лезть не стал. При чем тут Маша? Просто ты реально единственный, кто умеет по-настоящему драться. Не Сикорскую же звать.
Вон ты про что, я почесал в затылке. И давно знаешь?
Да сразу понятно было, удивленно уставился на меня Роман. Кому попало КГБ грамоты не дает. Да и Софья проговорилась, что вы в одном месте занимаетесь. А куда мог ее папа устроить? Только к инквизиторам.
Ладно, ладно, верю, ты умный, я остановил поток откровений. Трепись только меньше. Посмотрим, что там будут за Разрядники. Так-то Чернов из одиннадцатого «А» у нас вроде чемпион школы сейчас. Он-то здесь? Или струхнул?
Да здесь он, отмахнулся Еремин. Куда он денется, он же комсорг и ответственный сегодня за дежурство. Но один Виталя не потянет. Да и остальные тоже. А драка толпа на толпу это уже совсем другой коленкор. За это можно и отхватить по полной.
М-да, а я ведь все еще на учете состою, я почесал в затылке. Ладно, уговорил, языкастый. Положу я твоих Разрядников. Так и быть. Пойду пока хоть потанцую, заодно и разомнусь перед дракой.
Они не мои, буркнул Ромка. Ты чего от Лены сбежал? Она мне плешь проела, вынь и подай ей Чеботарева.
Я ей уже все сказал, что мог, отмахнулся я. Пусть ни себе, ни мне голову не забивает. Лучше вон тоже сходит потанцует, всяко полезнее, чем себя накручивать. Так ей и передай.
Ответ я слушать не стал, направившись в сторону актового зала. Ну действительно, сколько можно. С тех пор как Зосимова получила заветную тетрадку, она терроризировала меня, мучая разными мелодиями. И вроде как, с одной стороны, это правильно, так как я сам ей наплел, что у меня в голове звучат мелодии, но с другой слуха у меня как не было, так и не появилось. А значит, я тупо не понимал, подходит та или иная мелодия или нет. Разве что мог сказать, насколько она похожа на оригинал, и то вряд ли точно. А уж после сегодняшнего разговора она и вовсе как с цепи сорвалась. И если тогда мне удалось сбежать, пользуясь ее шоковым состоянием, то сейчас она мне весь мозг выест.
Но самое главное, что Лене и не требовалась моя помощь. Она сама прекрасно справлялась, пусть даже с помощью музычки, а все терзания происходили от неуверенности. Я же был полностью уверен в успехе, так что совершенно не парился. И не собирался идти на поводу у девчонки. Ее есть кому успокоить и поддержать, вот пусть подружкам мозг и выносит. Той же Поляковой, например. А я, кивая знакомым и пожимая руки парням, протиснулся в актовый зал, превращенный в танцплощадку, и затормозил, не зная, что делать дальше. Слишком давно я последний раз был на школьных дискотеках, чтобы помнить, как надо себя вести. Кроме того, специфика мира и возраст давали о себе знать.
Тут не подвалишь к первой попавшейся девице с предложением угостить ее коктейлем, намекая на продолжение у тебя дома. Или у нее, тут уж как получится.
Впрочем, взрослый опытный разум тут же подсказал выход. Достаточно было протолкнуться поближе к стене, где кучковались те, кто не хотел лезть на импровизированный танцпол, и найти своих, то бишь свой класс. Человек существо социальное и в любой ситуации стремится объединиться со знакомыми или подходящими под определенные параметры особями. Школьники не исключение, а скорее яркое подтверждение данного правила. А я не спешил его нарушать, внаглую приглашая одиннадцатиклассниц, хотя парочку особо выдающихся особ наметил. Осталось только дождаться медляка и идти на штурм но мои планы были бесцеремонно нарушены.
Семен! Зосимова, неизвестно откуда взявшаяся, мертвой хваткой вцепилась в рукав куртки. Я тебя везде ищу! Тебе разве Роман не передал, что я поговорить хочу?!
Передал, я тяжело вздохнул, даже не пытаясь освободиться от захвата мелких, но цепких пальчиков. И я ему тоже передал, что тебе передать. Завязывай истерить. У тебя замечательно получится аранжировка. Так что не доставай меня, пожалуйста.
Но Лена не собиралась от меня отставать.
Но вон поставили медляк, совсем невежливо перебил я мелкую заразу. А у меня на него и на Таньку Соколову были планы. К ней я уже по-любому не успеваю, так что даю две секунды, чтобы отпустить меня найти новую жертву, или я пойду танцевать с тобой.
Х-хорошо голосок Зосимовой дрогнул, но руку она не убрала. Пошли
Честно говоря, в первое мгновение я опешил. Вот от кого не ожидал, так это от вечно испуганной Ленки, что она чуть ли не сама потащит меня танцевать. Но факт оставался фактом, я пришел в себя, когда уже переминался с ноги на ногу, держа в объятьях мелкую девчонку. И далеко не на пионерском расстоянии. Скорее даже наоборот. Мои руки лежали на ее талии, причем практически на грани приличий, а может, даже чуть-чуть за, я крепко прижимал Лену к себе, не давая убежать, но, на удивление, та особо и не рвалась, а наоборот, забросив руки мне на шею, качалась в такт музыке. И надо сказать, мне это начинало нравиться.
Лена, ты сейчас серьезно так рискуешь, я сам не понял, отчего у меня вдруг сел голос, превращаясь в хриплый шепот. Смотри, доведешь до греха.
А я тебя не боюсь, трусишка Зосимова, обычно дрожащая как осиновый лист, вдруг подняла голову и уставилась на меня глазами, в которых плясали чертенята. Ты хороший. Просто притворяешься сволочью.
О нет, детка, ты крупно ошибаешься, я нагнулся к девушке, почти касаясь ее губами. Я очень плохой и злой серый волк. Зубами щелк. Так что берегись, поросеночек, как бы не уволок тебя волк к себе в логово.
А если я все равно не боюсь, Лена откровенно нарывалась, а я вдруг понял, что от нее опьяняюще пахнет какими-то сладкими девичьими духами, а тонкие губки привлекательно блестят в свете цветомузыки. И что ты мне сделаешь?
Сейчас узнаешь у меня переклинило мозг, и я даже забыл, где нахожусь, собираясь продемонстрировать наглой мелочи, что нельзя так провоцировать взрослых дяденек, как меня обломали, нагло дернув за плечо. Чего надо?!
Семен! Блин, пошли быстрее!!! Ромка выглядел не лучшим образом. С разбитой губой и весь какой-то потрепанный. Я тебя уже минут десять ищу! Там сибсельмашевские пришли.
Блин! до меня дошло, кто я и где я. Сволочи! Прости, Лен, дела. Потом поговорим.
Да пошли уже! Еремин буквально тащил меня через зал. Они уже всех старшаков положили. Один Чернов остался, но он точно не вывезет.
Ладно, не кипешуй, ща все решим, я стряхнул руку парня и только сейчас понял, что в другую вцепилась Зосимова. А ты-то куда?!
Я с вами! смело пискнула мелочь. Я помогу!
Помощница, блин, нашлась, я ворчал, но прогонять девчонку не стал, это и дольше бы вышло, и лишнее внимание привлекло бы, а на нас и так учителя уже косились. Рома, смотри за ней!
Обязательно! на комсорга в этом вопросе можно было положиться. Давай быстрее!