У меня недобрые предчувствия относительно того, куда его заведут амбиции, вмешалась в разговор мать и повернулась к сыну. Что нам делать?
Дождемся приезда Нэда и будем молиться, чтобы он появился как можно скорее! ответил тот.
Хорошо. Дети, вы должны быть готовы, так как никто не знает, что случится.
Елизавета была изумлена. Готовы к чему?
Она все равно не могла поверить, что дядя Глостер и лорд Гастингс желают им зла или имеют какие-то недобрые намерения. Оба они любили отца и были верны ему. Неужели они дойдут до того, что станут мстить матери?
Сильно обеспокоенная, Елизавета попыталась найти лорда Гастингса в надежде получить от него заверения в отсутствии у него намерений навредить королеве и в неизменной верности Глостера, однако не смогла отыскать его, поэтому обратилась к лорду Стэнли, которого застала за беседой с одним из советников по завершении обеда. Увидев ее, Стэнли встал и поклонился:
Леди Бесси! Чем я могу быть вам полезен?
Отец Стэнли сказала она, рассчитывая, что таким обращением завоюет его доверие. Могу я поговорить с вами наедине?
Разумеется. Он отвел ее на галерею с окнами, расстеклованными в виде ромбов, и видом на регулярный сад. У вас встревоженный вид, принцесса.
Мне неспокойно. Миледи матушка сказала мне, что лорд Глостер едет на юг.
Она передала Стэнли слова королевы. Тот некоторое время размышлял.
Если Вудвиллы боятся Глостера, то он тоже их опасается. В дополнение к завещанию ваш отец выразил желание, чтобы его брат стал лорд-протектором, и, с точки зрения Глостера, он должен занять эту должность по праву. Вы понимаете, леди Бесси, что он захочет получить причитающееся ему? Отказ в удовлетворении его прав выглядит для него враждебным актом. Вам не приходило в голову, что он может бояться последствий для себя, если сторонники вашей матери захватят власть?
Елизавета ощутила приступ отчаяния. Складывалось впечатление, что винить за возникновение этой ужасной ситуации нужно мать и ее сторонников.
И нет никакого способа примирить королеву и Глостера? спросила она.
Стэнли печально покачал головой:
Боюсь, что вражда имеет слишком глубокие корни у обеих сторон. Позвольте мне быть честным с вами: Глостер всегда недолюбливал Вудвиллов. Он не простил вашей матери смерть Кларенса. И этого не изменить. А ваша мать не может изменить ни своего происхождения, ни той роли, которую она сыграла в расправе над Кларенсом. Печально, но факт: Вудвиллов не любят ни знать, ни народ.
Некоторое время Елизавета молчала, внутри у нее бурлила ярость.
Но им придется работать сообща. Дядя Глостер должен возглавить Совет.
Нет, если ваша леди матушка сможет этому противостоять! Она делает все возможное, чтобы не дать Глостеру занять этот пост.
Где-то вдалеке послышался колокольный звон. Стэнли поклонился:
Я должен идти, леди Бесси. Новое заседание Совета начнется через несколько минут. Попытайтесь не переживать. Я и мои коллеги постараемся сделать так, чтобы эта распря завершилась мирно.
Ближе к вечеру Елизавету вызвала к себе королева, которая ждала дочь в своем личном саду. Казалось, мать в это трудное время начала обращаться к ней и Дорсету за поддержкой как к старшим из своих детей. Это дало Елизавете ощущение, что она уже совсем взрослая, но и отяготило сложными вопросами, которые, как она сама чувствовала, не должны были ее касаться, по крайней мере пока.
Я получила письмо от Глостера, сказала королева. Он желает утешить меня в моей утрате и заверяет в своей любви и естественной привязанности к вам, детям его брата.
Елизавета испытала огромное облегчение. Она знала, что на дядю Глостера можно положиться, он поступит правильно и снимет напряжение, возникшее между ним и матерью.
Это очень хорошее письмо, проникнутое любовью, сказала она. Теперь вы можете успокоиться.
Мать посмотрела на нее как на сумасшедшую:
Разумеется, нет! Совету он тоже написал и продемонстрировал, что ему нельзя доверять. О, он сама любезность. Пишет, что всегда был верен вашему отцу и будет так же верен сыну своего брата и всем его детям, если не дай бог Нэд умрет. И тут он снял с себя маску и разоблачил свои намерения! С чего бы это Нэду умирать? Зачем вообще упоминать об этом? Если, конечно, он не мечтает о таком несчастье ради собственной выгоды! Мать начинала терять самообладание.
Миледи, вы забываете: если что-то случится с Нэдом, королем станет Йорк!
Если ему позволят дожить до этого! взвизгнула мать.
Могу я взглянуть на письмо? попросила Елизавета. Мать протянула его ей, и принцесса быстро пробежала глазами послание дяди. Но, миледи, дядя Глостер говорит, что подвергнет свою жизнь любой опасности, лишь бы я и мои братья и сестры могли счастливо жить в отцовском королевстве. Разве это не успокаивает вас?
Нет, Бесси, не успокаивает. Пока я дышу, я не позволю ему править в этом королевстве.
Мать была несправедлива и безрассудна. Если бы только она могла увидеть, что дядя Глостер имел наилучшие цели и прокладывал путь для их дружеского сотрудничества. Елизавета понимала, чего боится мать, но была уверена, что ее страхи безосновательны.
Она молилась, чтобы Нэд поскорее приехал в Лондон. Наверняка ждать осталось недолго.
Апрель заканчивался, а Нэд так и не появился. Ни дядя Риверс, ни Дикон не присылали никаких вестей. Мать паниковала, потому что сведений о прибытии Глостера тоже не поступало. Где они все?
Елизавета ничем не могла заниматься. В воздухе витало ощущение надвигающейся неизбежной беды. Атмосфера при дворе была напряженная, лорд Гастингс не собирался отступать, и между ним и Дорсетом существовала осязаемая ненависть. Лорд Стэнли постоянно был настороже. Мать изнывала от тревоги. Дети, ощущая все это, стали капризными и беспокойными.
Елизавете с трудом удавалось заснуть по ночам, а когда она все-таки погружалась в сон, ее преследовали кошмары, в которых кто-то гнался за нею. Это был какой-то незнакомый мужчина, лица которого она никогда не видела.
В последний день апреля то же сновидение повторилось, но на этот раз кто-то стал тормошить ее, вовсе не нежно, и голос матери сквозь дремоту ворвался в сознание Елизаветы:
Бесси! Вставайте! Нельзя терять ни минуты!
Как будто она снова была четырехлетней и мать собиралась быстро увести ее в убежище при монастыре. Принцесса с трудом очнулась и увидела, что королева так же встревожена, как и тогда, много лет назад, если не больше.
Что случилось? пробормотала Елизавета, протирая глаза.
Голос матери дрожал:
Нэд захвачен, и мой брат Риверс, и Дикон, и другие мои родственники; они арестованы и отправлены неизвестно куда; что с ними сделают, одному Богу известно! Глостер разделался с нами одним ударом! Вставайте скорее! Мы должны снова уйти в святилище. Это единственное безопасное место. Быстрее, моя девочка, поторопитесь!
Елизавету трясло, ее ум вдруг наполнился смутными и тревожными воспоминаниями о событиях двенадцатилетней давности.
Вот, наденьте это. Королева сняла платье с крючка и сунула ей. Да поживее! Глостер скоро будет в Лондоне. Нельзя терять ни минуты. Мать бросилась будить Сесилию, а затем поспешила в детскую собирать других детей. Ждите меня в Белом холле! крикнула она через плечо.
Что происходит? удивленно спросила Сесилия, едва проснувшись.
Дядя Глостер захватил Нэда, дядю Риверса и Дикона, сказала Елизавета. Он идет на Лондон. Ничего больше я не знаю. Давайте одевайтесь быстро. Мать отведет нас в святилище.
Что?
Нет времени на разговоры, Сис. Шевелитесь.
Они быстро оделись, вызвали горничных и помогли им собрать свои вещи в сундуки, которые грумы снесли вниз, в Белый холл. Там девушки застали паническую суматоху. Казалось, на ноги подняли всех слуг и приказали им тащить вещи королевы в святилище. В зале стояли груды разного скарба, и целая толпа людей волочила все это из дворца.
Мать и Дорсет стояли в углу и быстро переговаривались с несколькими лордами. Елизавета подошла к ним и услышала, как королева сказала:
Мы должны поднять армию! Нужно защищаться и вырвать короля из лап Глостера!
Не вижу, как это можно сделать, произнес один из мужчин.
Вы можете созвать своих родных! возразила мать.
Лорды неловко переминались с ноги на ногу, избегая смотреть ей в глаза. Один или двое вообще были настроены враждебно.
Почему вы колеблетесь? с вызовом спросил Дорсет. Где ваша верность?
Мы верны королю, милорд, ответили ему. И некоторые из нас полагают, что волю нашего покойного суверена нужно уважать и будет более справедливо, если нашим юным монархом станет руководить его дядя с отцовской стороны, а не родня матери.
Королева одарила их испепеляющим взглядом:
Раз вы не собираетесь помогать женщинам и детям, попавшим в беду, и безразличны к судьбе вашего короля, мне остается только одно. Пойдемте, милорд Йорк, и вы, мои дочери, мы отправляемся в святилище так я смогу уберечь вас от опасности. А что касается короля, я могу только молиться, чтобы Господь позаботился о нем. И тут королева возопила: О Пресвятая Матерь Божья, защити моих невинных детей! Спаси нас от гибели и злосчастья!
Лорды молча смотрели, как она уводит детей, Дорсет и дядя Лайонел держали за руки младших. На улице еще было темно, слуги продолжали таскать сундуки и тюки с вещами к Вестминстерскому аббатству. Пройдя немного, мать начала плакать и сетовать на свою горькую судьбу, отчего младшие девочки тоже заревели. Елизавета невольно подумала, что королева переигрывает и ей следует проявлять бо́льшую сдержанность на глазах у детей. Ужасно было видеть мать не владеющей собой, вспомнилось, как было страшно, когда в раннем детстве они жили в святилище. Только Йорку, казалось, все было нипочем, он шел отдельно от всех и вел себя так, словно участвовал в каком-то большом приключении. «Скоро он утратит иллюзии», печально подумала Елизавета.
Она никогда не забывала доброго аббата Миллинга, но тот уже умер, и принцесса с сомнением размышляла, позволит ли им его преемник обосноваться в своем доме? Как неприятно было бы остановиться в мрачном здании святилища, но именно туда повела их мать.
Только они записали в книге свои имена, как появился аббат Истни. Он постарел с тех пор, как стал крестным отцом Нэда, но был таким же высоким и стройным, с худым серьезным лицом под седой тонзурой. Аббат тепло улыбнулся им.
Дочь моя, я приглашаю вас всех поселиться в моем доме, пока вы здесь, сказал он матери, когда она встала перед ним на колени, чтобы получить благословение. Пойдемте туда и уложим детей спать.
Благодарю вас! Благодарю! всхлипнув, промолвила королева.
И вот их снова водворили в великолепный особняк Чейнигейтс. Елизавета опять лежала на соломенном тюфяке в спальне королевы. Разница состояла лишь в том, что все они стали намного старше и, к несчастью, бедной Марии с ними не было. Принцесса по-прежнему сильно скучала по покойной сестре, и в тот момент особенно. Слушая, как королева плачет, она размышляла: так ли было необходимо это бегство в святилище? Почему ее мать убеждена, что дядя Глостер намерен погубить их всех?
Что именно случилось сегодня, миледи? спросила она.
Из темноты донесся тяжелый вздох матери:
Не думаю, что у меня хватит сил пересказать все это.
Миледи, мне нужно знать! Елизавета редко так настойчиво разговаривала с королевой.
И мне тоже, сказала Сесилия. Если мы в опасности и должны оставаться здесь, нам нужно объяснить почему.
Последовала пауза.
Хорошо. Как вам известно, кто-то я полагаю, лорд Гастингс сообщил Глостеру о смерти вашего отца, тот отправился на юг и встретился с герцогом Бекингемом, который всегда ненавидел меня и мою семью; он считает себя выше нас и давно недоволен тем, что его заставили жениться на вашей тете Кэтрин. Но это сделал король, а не я.
Елизавета засомневалась. Отец прислушивался к матери, когда та настойчиво просила его сделать что-нибудь. И вновь принцесса поняла, что смотрит на мать критически, чувствуя одновременно стыд и возмущение.
Разумеется, следовало ожидать, что Глостер, который тоже ненавидит нас, объединится с Бекингемом, прошипела мать. И нет сомнений в том, что Гастингс тоже в этом замешан и все они стремятся низвергнуть нас.
Елизавета довольно хорошо знала Бекингема и не раз танцевала с ним при дворе. Он был человеком задиристым и вспыльчивым, но очень красноречивым и умеющим убеждать, он бы с удовольствием использовал этот шанс отплатить Вудвиллам.
Но что случилось? Елизавета попыталась подвести мать ближе к теме.
Нэд направлялся в Лондон под опекой дяди Риверса, Дикона и эскорта из двух тысяч человек. Глостер ехал на юг и соединился с силами Бекингема очевидно, что все это было спланировано, он нагнал эскорт Нэда у Стоуни-Стретфорда. Дядя Риверс и остальные понятия не имели, что попали в ловушку. Они поужинали с Глостером и Бекингемом, видимо, все прошло очень мило, но следующим утром, на заре, Глостер вдруг взял под арест дядю Риверса, Дикона и других приближенных короля Мать начала всхлипывать. Их отвезли на север как узников, и я боюсь, что никогда больше их не увижу! Нэда они захватили и везут в Лондон.
Не плачьте, матушка, сказала Сесилия, и Елизавета услышала, как сестра зашлепала по полу к кровати. Я уверена, с ними все будет в порядке.
Боже милостивый, я молюсь об этом! выпалила мать. Но я не сомневаюсь, что Глостер все время замышлял свергнуть меня. И кажется, никто не противится ему! Напротив, многие лорды поспешили встать на его сторону. Он не имел права захватывать короля, так как его еще не утвердили в должности лорд-протектора и у него нет полномочий предпринимать такие шаги. Но Нэд слишком молод, чтобы противостоять ему.
Елизавета и Сесилия вместе постарались успокоить королеву, и она наконец провалилась в тревожный сон. Вернувшись в постель, Елизавета предалась тревожным мыслям. Если отбросить эмоции, дядя Глостер поступил так, как сделал бы любой человек, назначенный лорд-протектором. Он взял короля под свою защиту. Не он вынудил мать искать убежища, она сама решила прийти сюда. Вероятно, по приезде в Лондон дядя Глостер рассчитывал достигнуть дружеского соглашения с нею, но она не дала ему такого шанса, и теперь он может разозлиться не говоря уже о том, что наверняка будет смущен, из-за ее стремительного бегства и столь неприкрытого намека на имеющиеся у нее опасения насчет него.
Действительно ли Глостер представлял для них угрозу? Елизавета не могла принять такую мысль. Отец никогда не сомневался в его верности, и сама она не хотела думать о дяде плохо. Пусть он ненавидел родню матери, но никогда не проявлял враждебности к ней самой, и Елизавета молилась, чтобы он не видел в ней врага и впредь, так как не могла разделять нелюбовь к нему матери.
Задолго до восхода солнца королева уже поднялась и стала жаловаться, что не может спать. Разбуженная ею Елизавета обнаружила, что ей тоже не до сна, и пошла вслед за матерью в Иерусалимскую палату. Там она застала полнейший хаос усталые слуги продолжали затаскивать в дом вещи королевы. Сундуками, ящиками, ларцами и тюками было заставлено все, а люди приходили и приходили, шатаясь под грузом тяжелых нош на плечах. Внизу разгружали вещи с повозок, крики работников эхом разносились по лестницам. Некоторые даже взялись пробивать дыру в стене, чтобы вносить поклажу; аббат с волнением наблюдал за этим.
Мать, казалось, ничего не замечала. Она с потерянным видом опустилась на тростниковую подстилку.