Она была раздавлена свалившимся на нее горем от потери единственного близкого человека. Соседи устроили церемонию прощания с матерью Мэй Лин, и вот тут-то выяснилось, что криминальный босс, от которого долгие годы бегала женщина, все-таки нашел ее, пусть даже несколько запоздало.
Соседи были в шоке, когда в церемониальном зале появились мужчины с мрачными лицами в показательных черных костюмах и черных рубашках, и когда они расступились, пропуская вперед высокого немолодого мужчину, все еще красивого, но с печатью жестокости и жёсткости на лице, за плечом которого маячил чем-то неуловимо похожий на него парень, вокруг них послышались шепотки.
А мужчина подошел к портрету усопшей, рядом с которой стояла урна с прахом, и положил букет белых хризантем. Постоял, склонив голову, в полном молчании. Соседи покойницы косились на него, пытаясь сообразить, кем он приходится скромной, замученной работой женщине, земной путь которой окончился так рано.
Только Мэй Лин, погружённая в свое горе, никого и ничего не замечала вокруг. Она сидела на коленях на циновке у стены, одетая в траурный белый ханбок, раздобытый где-то сердобольными соседками, и, низко опустив голову, тихонько покачивалась из стороны в сторону. Плакать девочка уже не могла, слез просто не осталось. В голове не было ни одной ясной мысли.
Высокий мужчина бросил быстрый взгляд на девушку у стены и спросил в пространство:
Это она?
Да, босс! поклонился один из охранников. Тогда мужчина легко повел подбородком в сторону дочери, и старший сын (а это был он за плечом отца) быстро подошел к девочке и, дотронувшись до ее плеча, осторожно поднял ее на ноги. Мэй Лин некоторое время, не понимая, смотрела на него, потом в глазах её появилось некое узнавание. И вслед за этим, словно невидимая плотина прорвалась внутри, сметая все на своем пути, девушка подлетела к отцу и закричала:
Это ты! Ты виноват! Это из-за тебя мама умерла! Будь ты проклят! и принялась колотить маленькими кулачками по груди стоявшего с каменным лицом мужчины.
Девочка еще что-то выкрикивала, рыдая в голос, потом охранники оттащили ее от не сопротивляющегося босса, а она все рвалась, старалась скрюченными пальцами дотянуться до его лица, пока Дон Гу не перехватил ее и силой не прижал к своей груди, не позволяя даже пошевелиться.
Дон Гу, привезешь ее к нам, бесцветным голосом сказал босс и, развернувшись, пошел прочь из церемониального зала. За ним потянулись охранники.
Да, босс, ответил Дон Гу, все еще удерживая сестру. А та, выплеснув, казалось, все силы в этом гневном порыве, обмякла в его руках, все еще тихо всхлипывая.
И только тогда соседка решилась подойти к парню:
Кто вы? Зачем хватаете бедняжку?
Я ее брат, аджумма, грубым хриплым голосом ответил тот. Я заберу ее с собой!
Женщина только покачала головой.
Так Мэй Лин снова оказалась в Сеуле. Прах матери был перевезен тоже и остался в одном из городских колумбариев, в стеклянной ячейке, вместе с портретом и небольшой фотографией, на которой были запечатлены маленькая Мэй Лин с улыбающейся, молодой еще мамой.
Дон Гу привез ее в большую, но холодную, какую-то бездушную квартиру отца, в которой уютом и не пахло. Большой босс приказал девочке оставаться в доме, сказав, что определит ее в хорошую школу.
Мэй Лин только скривила губы, упорно пряча взгляд. Она ненавидела этого человека, из-за которого она и мама столько лет вынуждены были скрываться.
И как только подвернулась возможность, девчонка сбежала из полного охранников дома. Скиталась по улицам Сеула, боясь даже своей тени, в каждом мужчине видя опасность и подозревая приспешников отца.
Но у него были слишком длинные руки и везде свои глаза и уши. И через пару месяцев девушку выследили-таки и силой вернули в дом отца. Ее заперли в комнате, принося только еду и воду. Не имея возможности даже выйти на улицу (на окнах были решетки, а двери заперты), девчонка, в конце концов, попыталась вскрыть себе вены, но была вовремя обнаружена старшим братом и тут же доставлена с больницу. Доктор сказал Дон Гу, что если бы тот нашел ее на полчаса позже, они бы ничего уже не смогли сделать.
И тогда в груди этого жестокого бандита и убийцы что-то дрогнуло. Он каждый день приходил в больницу, пока девочка лежала там, на реабилитации, приносил ей фрукты, какие-то сладости, книжки, старался расшевелить её ничего не значащими разговорами, и постепенно Мэй Лин начала оттаивать и уже не шарахалась от старшего брата, а потом настал момент, когда она впервые назвала его «урабони».
С тех пор Дон Гу заботился о девушке, а она, поняв, что в мире у нее никого больше не осталось, кроме этого грубого с другими парня, смирилась с тем, что ей все-таки придется жить в доме отца. А брат, с детства выросший без материнской любви и ласки, потянулся к этой девчонке, которая неосознанно заставляла его обращаться с ней мягче, чем с другими. Да и кто были этими другими мужики-бандиты, не признающие «телячьих нежностей», в мире которых царили волчьи законы.
Так прошло несколько лет. Девочка закончила школу, но поступать никуда не стала. Ей по-прежнему было плохо в холодном доме отца, и однажды она все-таки уехала, упросив брата ничего не говорить грозному боссу.
Тот отнесся у побегу дочери, которую не считал удачным приобретением, поскольку она была не сыном, довольно равнодушно. И когда Дон Гу поведал девушке об этом, она вздохнула с видимым облегчением.
Мэй Лин устроилась на работу, чтобы иметь средства для проживания, и брат помог ей снять крохотный домик на крыше, в одном из самых бедных, неблагополучных районов. Местная шпана попыталась приставать к ней, но наткнувшись несколько раз на пудовые кулаки «урабони», отступила и при встречах с девушкой вежливо кланялась и называла ее «нуной».
Пролетели еще пара лет, когда однажды брат явился к девушке и заявил, что ему нужна ее помощь. Девушка согласилась без задней мысли. Так она оказалась в заброшенном доме с подвалом, куда ее привез Дон Гу, и в котором он держал похищенного парня.
Когда Мэй Лин впервые увидела пленника, находящегося в бессознательном состоянии, она была в ужасе.
Урабони! Кто этот человек? со страхом спросила девушка, после чего получила в ответ резкое:
Тебя это не должно волновать. Ты просто должна готовить еду для него. И все!
Ты похитил его? со страхом спросила она и опять услышала злой окрик:
Я же сказал тебе не задавай лишних вопросов! Меньше знаешь крепче спишь! брат начал злиться.
Мэй Лин опустила глаза и решила не раздражать его еще сильнее.
***
И вот сейчас брат притащил бессознательное тело пленника и опустил его на скрипучую кровать, на которой лежал старый матрас в подозрительных пятнах: девушка успела застелить его таким же старым пледом, но он хотя бы был относительно чистым.
Дон Гу приковал руку Хо Сока к одной из круглых металлических палок, составлявших спинку кровати, и бросил:
Следи за ним! а сам куда-то ушел.
Мэй Лин несколько минут бездумно разглядывала бледное до голубизны лицо незнакомого парня с горестно опущенными уголками губ, отчего рот его превратился в скорбно перевернутый месяц рожками вниз, с синяком на щеке, и ужаснулась, что это сделал ее «урабони». Потом пошла в соседнюю, такую же пыльную комнату и принесла оттуда старый деревянный стул, с которого местами слезла краска. С тяжелым вздохом девушка села на стул рядом с кроватью и, глядя на парня, принялась размышлять о том, что же такого мог сделать этот человек в дорогой рубашке и брюках, что его похитили и привезли в этот заброшенный дом.
Незаметно девушка задремала и во сне едва не свалилась с неудобного жесткого стула. Вздрогнула, просыпаясь, и огляделась, поначалу не поняв, где она и как оказалась в этом месте. Потом взгляд ее наткнулся на лежащее на кровати тело, и Мэй Лин вдруг испугалась: ей показалось, что пленник не дышит. Девушка приподнялась со стула и склонилась над лицом парня, но так и не могла услышать его дыхания. Тогда она поднесла указательный палец к его носу, почувствовав щекочущее движение выдыхаемого воздуха. И вдруг глаза его резко распахнулись, а рука, не связанная наручником, стремительно цапнула ее за запястье:
Ты кто? хрипло спросил он, больно сжимая руку девушки. Мэй Лин дернулась назад, но он не отпускал. Попалась, птичка!
Она рванулась опять:
Пусти! и освободилась-таки, и отбежала на безопасное расстояние.
А парень прикрыл веки и длинно простонал:
М-м-м Моя голова Кажется, сейчас лопнет!..
Девушка стояла, настороженно глядя на него, и пленник, найдя ее мутными от боли глазами, прохрипел:
Дай воды Умираю пить хочу!
Она метнулась на кухню, где стояли упаковки с бутылками воды, и принесла одну. Остановилась в трех шагах:
Пообещай, что не будешь хватать меня больше!
Да кому ты нужна скривился он. Давай сюда!
Девушка открутила крышечку и подала ему бутылку. Парень с жадностью припал к горлышку и в один присест выпил почти всю воду. У девушки глаза округлились от этого зрелища. А он откинул на матрас голову и утомленно прикрыл глаза. И выронил бы бутылку, если бы Мэй Лин не подхватила ее из ослабевших пальцев.
Господи, да ты совсем плох! вырвалось у нее.
Благодаря твоему братцу! дернулся у него уголок рта.
А зачем ты хотел сбежать?!
Ты совсем дура?! посмотрел он на нее. Он похитил меня! Это преступление! Вот погоди мои друзья скоро найдут меня, и тогда вам обоим не поздоровится!
Ты здесь уже три дня! Что же они не нашли тебя до сих пор? резонно спросила девушка.
Они точно найдут! голос его сочился уверенностью.
Потом вдруг парень завел руку назад, нащупывая что-то, и достал из заднего кармана брюк телефон.
Слушай, помоги мне, а? в голосе его прозвучала просьба.
Девушка молча смотрела на него, и Хо Сок продолжил:
Здесь ведь есть электричество?
И что?
Мне нужно зарядить телефон. Пожалуйста!
Чтобы зарядить его, нужна зарядка.
Но у тебя же есть?
Предположим. И что?
Господи, что ты заладила: «что» да «что»! Просто заряди мой телефон!
Она мотнула головой:
Не могу! Брат прибьет меня!
Ты так боишься его?
Не боюсь! Просто не хочу, чтобы у него были неприятности!
Хо Сок хохотнул:
Дорогая, они у него будут в любом случае! Похищение человека раз! Покушение на убийство два! Ну, и еще, думаю, не одно дельце можно отыскать! Так что в твоих же интересах помочь мне, если не хочешь сама загреметь в тюрьму!
Ты мне угрожаешь, что ли? фыркнула девушка.
Зачем угрожаю? Я тебе обрисовываю реальное положение дел. Ты знаешь, кто я?
Зачем мне это знать? ершисто откликнулась она.
Ой, девочка! протянул он. Да ты попала, ты знаешь?
С чего это?!
Просто я довольно известная личность. И то, что вы похитили и держите меня здесь насильно, не сойдет вам с рук так просто!
Можешь говорить, что угодно я тебе не верю! Ты врешь!
А смысл? Зачем мне врать?
Не знаю! Хватит болтать! Не желаю тебя слушать! и она, раздраженная, ушла из комнаты, оставив парня одного.
Тот вздохнул и спрятал никчемный телефон обратно в карман.
Девчонка оказалась ершистой и несговорчивой. А Хо Соку нужно было во что бы то ни стало уговорить ее зарядить телефон, чтобы по геолокации друзья могли определить его местоположение.
Хоби нерушимо верил, что его уже ищут, и вопрос освобождения дело нескольких дней, а возможно, даже и часов. А пока он мог только запастись терпением и ждать, ждать и ждать.
Глава 4
Музыканты во главе с Хван Ын Хёком приехали в Центральное управление Сеульской полиции и практически сразу встретились с полковником Чжоу в его кабинете.
Полковник оказался представительным мужчиной с седыми висками и военной выправкой. Предложив гостям присесть, внимательно выслушал их рассказ, задал несколько уточняющих вопросов и ненадолго задумался.
Конечно, информация об этом не должна просочиться в прессу. Иначе это может только навредить вашему артисту.
При этих словах Да Вон судорожно вздохнула, а сидящая рядом Анна успокоительно положила ладонь на руку девушки.
Сколько, говорите, дней уже прошло?
Три, ответил Нам Джун.
А сколько этот человек угрожает вам?
Ох, довольно давно, произнесла Да Вон.
Вам нужно было сразу обратиться в полицию, поджал губы полковник. Возможно, тогда удалось бы избежать похищения вашего брата. Ладно! Что теперь об этом говорить?! Ын Хёк-ши, я соберу сильную группу, самых профессиональных людей. Но мне нужна вся информация, которая есть у вас, господа. И вся, которая еще будет появляться.
Он взял со стола телефон и набрал какой-то номер:
Майор, зайдите ко мне. Да, это срочно! И захватите с собой профайлера. Жду!
Через несколько минут в кабинет вошли худощавый, жилистый мужчина в форме и высокая девушка с короткими пышными волосами. Поклонившись всем присутствующим, мужчина доложил:
Майор Со по вашему приказанию явился!
Проходите, садитесь! вздохнул полковник.
Анна, в этот момент смотревшая на Нам Джуна, заметила, что его глаза удивленно расширились, как будто он узнал кого-то из вошедших. Проследив направление его взгляда, менеджер поняла, что он смотрел на девушку. Та, в отличие от майора, была в штатской одежде, но строгий офисный костюм говорил, что она здесь тоже по работе.
Знакомьтесь, майор Со, командир группы захвата, а это
Лейтенант Кан! воскликнул Нам Джун, заставив всех присутствующих обратить на него взоры. В глазах девушки тоже промелькнуло узнавание, а потом губы ее едва заметно дрогнули, и уголок рта пополз вверх.
Капитан Кан Ми Сун, профайлер, спокойно сказала она, глядя прямо в глаза лидеру HS. Тот заметно стушевался и слегка покраснел, но пробормотал:
Простите!
Вы, знакомы? Вот и прекрасно! потер руки полковник. И обсуждение продолжилось, теперь уже с новыми лицами.
Как поняли музыканты, в подчинении майора Со была целая группа быстрого реагирования, которая как раз и занималась разрешением подобных ситуаций.
Девушка была профайлером, то есть она составляла психологический портрет предполагаемого преступника, стараясь «влезть в его шкуру» и мыслить буквально так же, как мог сам преступник, предугадывая наперед его действия.
Когда в присутствии представителей «Super Hit» всякая надобность отпала, Ын Хёк, а за ним и все его подчиненные, поднялись и, попрощавшись, пошли к выходу. Чжоу еще пообещал держать старого знакомого в курсе, а взамен взял обещание сообщать лично ему всю появляющуюся информацию.
Джун еще раз бросил быстрый взгляд в сторону профайлера и поспешил за остальными.
***
В машине Хван Ын Хёка все некоторое время молчали, переваривая последние события, потом Председатель сказал:
Госпожа Да Вон, не забудьте, пожалуйста, если тот шантажист опять свяжется с вами, сразу сообщите полковнику Чжоу!
Хорошо, господин Хван! девушка, казалось, выйдя из кабинета, немного успокоилась, поверив, что теперь ей и брату обязательно помогут.
Все вместе они вернулись в компанию и разошлись по своим делам. Анна, шагая рядом с лидером, по широким коридорам агентства, негромко спросила:
Как ты познакомился с той девушкой?
Джун неохотно мотнул головой:
В армии пересекались!
И, судя по твоей реакции, «пересечение» было не особо приятным, заключила женщина.
Она была нашим инструктором, натаскивала новобранцев перед распределением в части.
М-м-м протянула Анна. Что, слишком мучила?
Хм откашлялся рэпер. Не хочу вспоминать об этом!
Значит, все-таки издевалась! Странно! Она не выглядит стервой!
Да она и не стерва. Просто слишком упертая и повернутая на службе. Была! Странно, почему она сейчас работает в полиции
Ну, может, обстоятельства как-то поменялись, задумчиво бросила женщина. И на этом тема была закрыта.
Но только не для Нам Джуна.
***
Два с половиной года назад группа HS (читать как «Эйч Эс») в полном составе, все семь человек, ушли в армию. Ли Нам Джун был призван в морскую пехоту Республики Корея.
Но за несколько месяцев до того, как он оказался в своей части, парень попал в часть учебную. Вот там-то судьба и свела его с очень необычной девушкой.