Парашюты раскрылись. Сбрасываем остаток топлива для охлаждения поверхности капсулы.
Снаружи послышалось шипение, как вода на раскаленной сковороде.
С полчаса ничего не происходило. Потом капсула грузно осела на амортизаторах, качнулась пару раз и замерла. Хлопнули пиропатроны.
Уважаемые пассажиры, мы приземлились. Герметичность и функционал капсулы не нарушены. Место приземления выбрано оптимальным для выживания и будущего обнаружения спасателями. Подробную информацию о внешних условиях вы можете увидеть на своих планшетах.
Ура!! хором закричали спасенные люди. Громче всего кричали девушки.
Потом вскочили с кресел и от восторга полезли обниматься, кто с кем рядом оказался с теми и обнимались. С Олегом обнималась Ира Федорова, которая опять сидела напротив.
3. Знакомство с планетой
Какое-то время парни и девушки возбужденно обсуждали приземление. В разговорах было больше эмоций, чем смысла. Горелкин краем уха послушал, потом вспомнил, что на планшет пришла информация о планете, уткнулся в экран.
«Я уже посмотрела, могу кратко рассказать».
«Давай».
«Самое главное: сила тяжести близка к земной, температурный режим комфортный, кислород в пределах нормы, углекислого газа много, но не смертельно у самых чувствительных будет слабость и головная боль, пока не адаптируются. Ядовитых газов в воздухе нет. Можно выходить без скафандров».
«Дальше».
«На планете два крупных материка, которые краями заходят на полюса. Из-за этого тут нет кольцевых океанских течений, полярные шапки не сформировались, климат очень ровный. Мы в северном полушарии».
«Погоди, а север это где? Там куда стрелка компаса смотрит?».
«Нет, север это налево от востока, а восток там, где всходит солнце.
«Точно!».
« Мы в северном полушарии, в зоне умеренных широт. Тут сейчас зима. Дневная температура градусов двадцать-двадцать пять, ночная пятнадцать-двадцать. Летом будет на десять градусов выше. Влажность умеренная».
«Раз тут много кислорода, значит, есть жизнь?» осознал Олег.
«Точно. И не просто жизнь, есть жизнь на суше. Из космоса были видны зеленые пространства, которые опознаны, как леса, болота и степи. Много пустынь. Пилот посадил капсулу на границе между степью и лесом, на открытом участке, рядом с рекой. Он решил, такое место оптимально для выживания».
«И что теперь? Можно выходить? А можно посмотреть, что вокруг капсулы?».
«Посмотреть можно. Оптика у капсулы слабенькая, это не разведывательный бот, но обзор во все стороны дает. Я вывела ссылку на картинки тебе на планшет».
Олег нетерпеливо открыл изображение на экране.
Первая камера. Ровная степь до горизонта. Земля поросла сплошным ковром из спутанных ползучих побегов, толстеньких, без листьев, их концы торчат вверх тонкими свечами, как стебли подорожника, из-за этого покров выглядит пушистым. Местами травянистый покров разрывают группы деревьев и кустов. Качество изображения плохое, что за деревья не видно. В некоторых по силуэту угадываются высокие пальмы. Около ближайшей группы кустов, у их подножия, из земли торчат толстенькие пушистые хвосты, похожие на зеленые пипидастры, метелки для сбора пыли. Рядом, в тени кустов, густые заросли папоротника. Небо обычное. Голубое, с белыми облаками.
Вторая камера. Солнце. Вроде обычное, как на Земле. Под ним та же степь. Сбоку видна линия густых зарослей там берег речки. Что-то движется.
«Страус?» удивился Олег.
У «страуса» были серо-коричневые перья, небольшой хохолок на голове, очень длинный прямой хвост, когтистые сильные лапы, довольно крупная голова.
«Не, не страус. И даже не фазан. И вообще не птица. Шея короче, толстая, малоподвижная, сильно наклонена вперед. К голове крепится не снизу, как у птиц, а со стороны затылка. Крылья недоразвиты».
Животное остановилось, огляделось и побежало, вытянув вперед голову, слегка переваливаясь на лапах и изгибая тело и хвост. При беге оно чуть расправило крылья и подруливало ими на поворотах. Ими и длинным хвостом. Бегать получалось у него не быстрее бегущего человека.
«О! И движется по-другому. У птиц корпус при беге держится ровно, у них бедра почти неподвижны, бегут за счет длинных голени и цевки. А у этого работает вся нога. И хвост, у него под перьями длинный мясистый хвост».
«Ой, у него же нет клюва!» только заметил Олег.
Действительно, форма головы у животного почти не отличалась от птичьей, но вместо клюва узкая зубастая пасть.
«Угу. А еще у него на каждой задней лапе по одному большому дугообразному когтю, и на крыльях когти. Качество картинки плохое, но предварительная классификация это прямоходящий ящер, то есть динозавр. Двуногий. Самое полное совпадение с семейством велоцирапторов, их известно несколько видов, а еще больше неизвестно, потому что на Земле они давно вымерли».
«Давай называть его «раптор», а то слишком длинно. Он опасен?».
«Навскидку ростом он тебе чуть выше колена, если мерить от земли до спины, а весом килограммов двадцать. Вот в длину, от головы до кончика хвоста, он большой метра два. Я бы на его месте на человека не нападала, но надо посмотреть, как и на кого он охотится. Очень опасным этот раптор не выглядит, может покусать или ранить когтем».
* * *
В это время одноклассники Горелкина тоже смотрели информацию о планете, обсуждали ее. Кто-то и вид снаружи нашел, подсказал остальным.
Бегущего раптора тоже заметили, подняли визг и смех.
Краем уха Олег слышал, как кто-то предложил назвать планету «планетой петухов». Все захохотали.
А что мы дальше будем делать? громко задал вопрос Сергей Король, когда народ притих.
Надо подождать, может наш пилот сможет связаться с другими капсулами и нам помогут, повысила голос наставница. Выходить наружу может быть опасно. У нас есть запасы для жизни в капсуле в течение месяца, за это время получим больше информации.
Народ разбился на группки и стал переговариваться.
А пока можно идти в вирт, ни к чему зря расходовать ресурсы капсулы, предложила Виолетта Степановна.
Многие парни и девушки с облегчением стали укладываться на кресла или заняли очередь в туалеты, чтобы потом, при долгом погружении в вирт, не отвлекаться.
«Чего это они? Они серьезно думают пересидеть неприятности в вирте?».
«И наставница, и студенты не могут сразу принять неизбежное. Сначала они отрицают проблему, делают вид, что ее нет: «Нет-нет, ничего не изменилось. Ну и что, что мы сидим в жестянке, а за ее стеной бегают динозавры. У нас есть вирт, и нас скоро спасут».
Потом будет гнев. Это опасная стадия. Могут и прибить кого-нибудь, чтобы выпустить злость.
Потом торг: «Пусть нас спасут, я стану хорошей девочкой, устроюсь на базу, буду сидеть дома и сдавать яйцеклетки, а не летать не пойми где».
Дальше депрессия. Кто-то может и с жизнью покончить.
Ну и наконец принятие: «Да, мы в жопе. Но жизнь продолжается, и с этим надо что-то делать». Как-то так это происходит».
«А почему я не пытаюсь отрицать?».
«Потому что для них это горе, конец привычной жизни, а для тебя нет. Для тебя это шанс изменить жизнь, которая тебе не сильно нравилась. И в профессиональных перспективах ты разочарован, и в обществе ты чувствуешь себя неуютно, чужим, а здесь тебе интересно, тебя дается шанс применить свои таланты».
* * *
К Горелкину подошел Боря Мельников, толстоватый парень, тихий одиночка, почти незаметный, хотя вроде неплохой.
Слушай, Олег, тут такое дело. Я посмотрел инфу, похоже нам спасения ждать смысла нет. Надо бы на разведку сходить, наружу.
Ты предлагаешь вдвоем идти на разведку? удивился Горелкин, Боря никогда не выглядел смельчаком.
Нет, смутился Мельников. Я подумал ты сильнее, и больше знаешь, может ты сходишь, посмотришь, что там?
«Не вздумай соглашаться!».
Олег чувствовал, что что-то гнилое есть в этом предложении. Так-то, объективно, всё правда он спортивнее большинства парней, и знает о природе больше других. И на разведку рано или поздно кому-то идти придется.
Я пока информацию собираю. К чему торопиться? Вот и наставница говорит времени полно.
Мельников отошел.
* * *
«Гадёныш!» возмутилась я.
Почему?
«Потому что тот, кто первым пойдет на разведку, сильно рискует. Может случиться что угодно. В воздухе окажется опасная пыльца. Прибежит громадный дракон. Прилетит ядовитая саранча. Да что угодно. Он хотел тебя уговорить, чтобы рисковал ты. А сам он будет отсиживаться в капсуле».
Но рисковать кому-то всё равно придется.
«Два момента. Во-первых риск надо минимизировать. Для этого надо собрать информацию и подготовиться».
Я только «за».
«Во-вторых да, на разведку идти надо. И ты сам хочешь на нее пойти, потому что тебе это интересно. Но надо обставить это так, чтобы твой поступок дал тебе какую-то прибыль».
А уважение товарищей и восторг девушек?
«Дурак. Это не игра. В случае неудачи ты погибнешь. Совсем погибнешь».
А в случае успеха?
«В случае успеха тебя дружески похлопают по плечу. Насчет уважения товарищей и восторга девушек не обольщайся.
Я тебе больше скажу: ты можешь притащить им тушу убитого тобой мамонта, и тут же Король с Бесом, при дружной поддержке коллектива, эту тушу примут в общую собственность и станут делить между соратниками. После чего благодарность соратников и благосклонность дам достанутся не тебе, а им, потому что они руководят раздачей вкусняшек.
Для племени людей разведчик расходный материал, странная личность, которая зачем-то ходит там, куда остальные не лезут, иногда приносит что-то нужное, но рано или поздно погибает. Если ты рискуешь так хотя бы делай это так, чтобы риск окупился материальными плюшками».
И какие тут могут быть плюшки? Не деньги же?
«Не деньги. Самая большая ценность сейчас капсула и то, что в ней. Оружие, инструменты, одежда, материалы. Вторая по значимости ценность женщины».
Серьезно? Женщины? А как же равноправие?
«Равноправие заканчивается, когда начинается голод. Продукты в капсуле быстро съедят. Культурных растений тут нет. Придется охотиться. Как ты себе представляешь Светлякину на охоте?».
Олег представил, хрюкнул от смеха.
Светлякину на охоте не представляю, а вот Тягину на рыбалке вполне могу представить. Она особа спокойная, вдумчивая, стоять с удочкой в руках способна.
«Еще неизвестно, какая тут рыба».
Слушай, про женщин неожиданная мысль, и ее надо думать. Но давай обсудим это позже. Пока надо досмотреть, что у нас за бортом.
* * *
Олег вывел на экран своего планшета изображение с третьей камеры. В ту сторону ветер отнес парашюты, которые отстрелились после посадки. Ткань зацепилась за кусты, ее края трепало легким ветерком.
«Надо будет забрать. Все, что нам досталось из земных материалов невосполнимая ценность. Ткань, веревки, металл, пластик. Да даже одноразовая посуда и пластиковые бутылки».
Угу. Смотри, там что-то на горизонте живое.
Далеко, в километре от капсулы, а может и дальше, находились какие-то животные. Небольшое стадо. Подробности не разглядеть, вроде обдирали листья с кустарника.
На четвертой камере край обрывистого берега, метрах в двадцати от капсулы. За ним верхушки деревьев, растущих на противоположном, низком, берегу. Видны сосны и какие-то лиственные деревья, разлапистые, вроде дубов.
Оптика ужасная. Ничего не видно толком.
«Около выхода в шкафчике должны находиться четыре комплекта для разведки. Легкие скафандры, рюкзаки, спальные мешки, палатки, минимальный набор инструментов, аптечки, анализаторы. В числе прочего там должны быть бинокли».
Горелкин оторвался от экрана. Пока он изучал окрестности и общался с Лекси, одноклассники расположились на своих креслах и почти все ушли в вирт. И наставница ушла.
Предлагаешь выйти наружу?
«Нет. Не совсем. Из тамбура, кроме наружной двери, есть люк на крышу. Думаю, с крыши смотреть будет безопаснее. Высота капсулы три с половиной метра. Мелкие животные не достанут, а крупных ты заметишь заранее».
И обзор оттуда лучше, согласился Олег.
Перед тем, как направиться в корму спасательной капсулы, он бросил в общую рассылку сообщение:
«Народ, не портите и не выбрасывайте пластиковые бутылки, посуду, пленку, фольгу, пенопласт и прочие земные вещи. Они нам пригодятся в будущем. Другой тары и посуды нам взять неоткуда».
* * *
Олег нашел в коротком коридоре между туалетами и тамбуром четыре одинаковых шкафчика. Они были не заперты. Открыл крайний. Там лежал небольшой рюкзак яркого оранжевого цвета. На другой полке свернутый легкий скафандр, шлем от него. Выше инструменты. Бросались в глаза ножны с тяжелым мачете. Парень вытащил его посмотреть. Мачете выглядел дешевкой. Металл пошел ржавчиной, ручка целиком отлита из дешевого пластика, ножны тоже из пластика, покрыты отслоившейся красной краской.
Как-то бедненько выглядит.
«Такие наборы используют исследователи. Они одноразовые. Перед возвращением в космос они просто бросают весь лишний вес на планете, потому что подъем этого инструмента на орбиту обойдется дороже, чем изготовление нового в поясе астероидов».
Рядом лежал топор на длинной полой алюминиевой ручке, лопатка, небольшая ножовка, универсальный нож в ножнах. Вот нож выглядел качественным с узким лезвием из темного металла, с односторонней заточкой и острым кончиком, с удобной ухватистой рукояткой, в обрезиненных ножная из пластика. Рядом с инструментом лежал пояс с креплениями для ножен.
В шкафчике нашлась и пластиковая коробка бинокля, подключенного к подзарядке.
Олег включил прибор. У него, кроме окуляров, был и откидной экран.
Слушай, а как его подзаряжать, когда сядет?
«Здесь же и подзаряжать. В капсуле стоит стандартный транспортный реактор на один топливный элемент. Его хватит на столетия работы».
Его же на целый город хватило бы, зачем он в капсуле?
«Потому что надежный, а более мелких ядерных реакторов не выпускают. Только вся проводка и трансформаторы в капсуле рассчитаны на ее собственные потребности, чтобы минимизировать вес, так что снять с реактора большую мощность для внешнего потребления не получится».
Горелкин сосредоточился на бинокле. Прибор оказался тяжеленьким. Он не был одноразовой дешевкой. В нем стояла качественная оптика, позволяющая увеличение от единицы до пятнадцати раз, режим тепловизора, дальномер, возможность снимать видео и качественные фото, и коннектор для постоянной связи с сетью капсулы тоже был. Обрезиненный корпус удобно ложился в руки.
Ну что, полезли? Олег зашел в тамбур и окинул взглядом лестницу, ведущую к люку.
«Стой. Возьми мачете. На всякий случай».
Парень послушался. Вернулся за мачете, прицепил его к поясу. Потом закрыл внутреннюю дверь в тамбур и полез к люку.
* * *
После поворота рычага оказалось один край люка прикипел. Пришлось стукнуть его ладонью. После этого люк приподнялся и отъехал в сторону, освобождая проем.
Горелкин высунул голову. Осмотрелся. На крыше капсулы никой опасности не оказалось.
Сама крыша выглядела сильно обгоревшей. Вдоль края люка в слое теплозащиты выгорели глубокие канавки. Чернота и гладкость крыши нарушались двумя распахнутыми техническими люками. Из одного торчала мачта с антеннами, над другим крутилась тарелка направленной связи, которая безуспешно искала сигналы других передатчиков.
Олег выбрался на крышу. Глазами было видно намного больше деталей, чем на видео с обзорных камер. Те побеги, которые опутали почву вокруг, оказались не просто побегами, они были покрыты маленькими чешуйками-листочками. Среди них группками поднимались узловатые стебли, окруженные рядами тонких игольчатых листьев.