И, в общем, странно, что он не такой, как я. Не ужели всего несколько воспоминаний о «другой» жизни, способны так сильно повлиять? Что даже пытки не сломили в нем волю к жизни? Не превратили его во что-то столь же бездушное, как и я. Но, у меня не было воспоминаний о жизни вне темницы. Все, что я помнил о своей жизни, находится здесь, в этом каземате, ни чего другого я ни когда не видел.
Примерно тут мне и стало понятно: либо это какой-то дурацкий, слишком затянувшийся эксперимент. Либо они делают это специально: держат нас здесь, теперь я хотя бы знал, ладно, предполагал, что я не один такой. Стремятся вырастить кого-то? Хладнокровных монстров с какими-то определенными наборами характеристик? Кто здесь монстр еще вопрос и зачем и кому это нужно, то же не совсем понятно.
И, все же, в моей покореженной, мертвой душе, начали возрождаться прежние чувства. Этот парень, он ни когда не был абсолютно одинок, как я. У него всегда были собеседники. Он почти не пережил той же «ломки одиночеством», в его душе сохранилась надежда. И, я считал его куда счастливее, чем я сам. И, даже против воли начал задумываться быть может, те «глупые иллюзии» испытывать их нормально для человека? Может, и я больше не буду один? Мы начали больше общаться.
Однажды он перестал отвечать, я не знаю почему. Погиб во время очередной пытки? В общем-то, с этим связанны самые паршивые минуты моей жизни, когда ты слышишь крики того, кому очень хотелось бы помочь, но нет возможности.
Сломался под гнетом ненависти? В этом месте это проще, чем кажется. Его перевели куда-то в другой каземат? Или его даже ни когда и не было? А, там просто сидел палач? Ведь я ни когда не исключал такой возможности. Они же там, видимо, считают, что мне недостаточно плохо.
Не знаю, сколько я просидел просто глядя в стену: день, неделю, больше? Я не хотел есть, не хотел пить, не хотел даже двигаться все казалось лишенным всякого смысла. Зачем мне продолжать свое унылое существование, если в нем нет надежды когда-нибудь покинуть это место? Я слишком устал быть один, устал от постоянной боли, палачей и всего этого кошмара.
Видимо, я просидел так достаточно долго, раз уж соизволили явиться палачи. По крайней мере, пару раз еду им в меня пришлось просто впихивать, потом я начал есть сам. Потому, что не хотел видеть этих тварей, а не по какой-либо другой причине.
Отчаяние, оно и раньше периодически накатывало, но не так сильно. Я привык быть один и раньше мое одиночество меня особо не беспокоило. Когда человек убежден в том, что он один то одиночество перестает быть мукой, просто неизбежность. Так я воспринимал жизнь раньше, но теперь все изменилось. Тот парень, который, как и я не помнил собственного имени и ни когда не знал что такое абсолютное одиночество все изменил. Я больше не мог быть один. Проклятый ад вечного одиночества должен же когда-то закончиться?
«Ломка отчаянием» довольно быстро сменилась «ломкой неизвестностью». Раньше это то же меня не особо волновало. Мне просто не о ком было переживать. У меня не было ни семьи, ни друзей, ни знакомых только я. Зато было теперь, даже если он один из палачей, ведь я наверняка этого не знаю. И, если честно, предпочел бы не знать.
Так во мне зародилось вечное презрение ко всему живому. Я считал это чувство неправильным и раньше как-то справлялся, мне помогали «глупые иллюзии», не менее глупые поиски какого-то смысла и какие-никакие моральные устои, собственный взгляд на то, что я считал правильным, а что нет. Но, в этот раз оно победило. Я понимал, что это навсегда. Изжить в себе презрение неимоверно сложно, да и ради чего? Если человечество это кучка палачей, то они этого заслуживают. Есть другие люди? Не знаю, не видел
Может, я их ненавижу, но они не достойны ненависти или злости, а вот презрение вполне заслужили. Мне вновь стала невыносима мысль, что палачи вовсе не жили, так как я. Не знают, что такое «ломка одиночеством», ни когда не проходящая боль, отчаяние и неизвестность. Что после этого кошмара они возвращаются к себе домой, к своей семье, своим друзьям. Целуют своих жен и детей, ложатся спать у себя дома, просыпаются, готовят еду, отмечают праздники, ездят куда-то на выходные. И, ведут себя, как ни в чем не бывало. Они не хотят моей боли ну, да, конечно
А, что есть у меня, кроме презрения и одного единственного собеседника, который, может быть, мертв? Ни чего. Нет семьи, может, ни когда и не было, нет друзей, может, ни когда не будет. Чем они заслужили свои нормальные жизни? Почему и зачем так стремятся отобрать саму возможность какой-либо жизни у меня?
Если я от сюда когда-нибудь выйду, палачи сами познают все те прелести жизни, что так давно знакомы мне, конечно, не ради мести, а просто для того, что бы понимали. Осталось понять, как отсюда выйти.
Понимаю, что это глупо, но начал себя корить за то, что разговаривал с тем парнем. Ведь, если бы я с ним просто не говорил, сейчас мои мучения были бы куда как меньше. Решено, если у меня вновь появится собеседник, когда-нибудь, просто не стану с ним разговаривать.
Начал замечать какую-то тень, с прочеловеческими очертаниями. Наконец-то у меня поехала крыша. Что ж я знал, что это когда-нибудь настанет, хрупкая человеческая психика не может выдержать такой жизни. Я знал, что это однажды произойдет я не выдержу одиночества или боли, знал и был этому рад. Все равно лучше, чем вечное осознание боли, да и опять же хоть собеседник появился
Мое состояние ухудшалось с каждым днем, сознание проваливалось в какой-то бред, в котором я слышал голоса, перед мысленным взором появлялось и пропадало бесчисленное множество, кажется, ни как не связанных картинок. Иногда, со мной, как будто кто-то разговаривал, но я уже не мог понять реально это или нет.
Кто-то рассказывал мне истории, много, задавал вопросы, загадывал загадки, заставлял думать, делать выводы, связывать одно с другим, вспоминать. Со временем я вернулся в сознание, все реже проваливался в бред. Чертов мир за это время не изменился, я все так же находился в той комнате, ставшей мне темницей, похудел. Не знаю, являлись ли палачи, ведь с кем-то я разговаривал.
Тень никуда не делась, я еще не верил, но знал, что это реально. Я знал его историю, его имя, знал многое чего не знал раньше и чего не мог знать сам по себе, знал чего он хочет. Ну, либо это какой-то фокус чего то же нельзя исключать.
Я провел в аду каждый день своей жизни, какой-то там тени не напугать меня и не убедить. Тень говорила, что это дурацкий эксперимент, продолжение другого дурацкого эксперимента, по созданию кучи управляемых психопатов, истово преданных какому-то социофобу, по другому от сюда не выйти. Если эксперимент завершится то, так оно и будет. Но, вскоре все может измениться.
Я без конца разгадывал загадки, думал и ждал, ждал против собственной воли. Если вам кто-то говорит, что вскоре все изменится, то вы все равно будете этого ждать, даже, если не желаете изменений. А, я уже не знал чего желал, я просто провел здесь слишком много времени и окончательно перестал верить.
Теперь каждый момент моей жизни превратился в «ломку ожиданием». Это точно выходки палачей, да переживут они то же самое! Я даже толком не понимал чего жду. За все время, что я здесь провел тут ни чего не происходило, а я большинство времени был предоставлен сам себе в обществе самого себя, я даже ни с кем не говорил ведь говорить было не с кем.
Усталость от всего этого вновь начала набирать обороты, с каждым днем становилось все тяжелее найти причину, что бы чего-то ждать, что бы жить. Есть ли во всем этом хоть какой-то смысл? Иногда я считал что тень лишь плод собственного воображения, иногда, что оно вполне реально. История, которую он мне рассказывал, была подозрительно похожа на мою. Может, это моя история? Может, я просто сам придумал эти грядущие, будущие изменения, что бы найти причину? Если бы у меня была хоть какая-то возможность это понять?
Каждый раз, когда сознание начинало скатываться в состояние бреда на меня сыпалась череда загадок и непонятно кем заданных вопросов. На передний план вновь вырывались любопытство и желание хоть как-то разобраться в происходящем. И, каждый раз я искренне надеялся, что в следующий раз это не поможет.
Тень продолжала говорить, что вскоре все изменится и каждый следующий момент превращался в пытку в настоящем. Я презирал тень уже ни чуть ни меньше, чем палачей, хотя иногда и задавался вопросом: может, он здесь узник? А, я для него лишь собеседник? Ну, если так, то ему до меня совершенно нет ни какого дела, как и до того страдаю я или нет. Как, в общем, можно держать тень или призрака, демона, кто он там такой, в тюрьме? Да, ни как. Почему он здесь находится? Это плод моего воображения? Фокус палачей? Должно же быть какое-то логическое объяснение.