Денежные отпуски шли широко и исправно, но за деньги уже не все можно было приобрести.
а) Вооружение. Снабжение винтовками шло успешно, и артиллерийское ведомство Донской армии отпускало их в требуемом числе; несколько стесняло разнообразие их образцов винтовки были пехотного, казачьего и драгунского образцов; не хватало штыков, шомполов и ружейных принадлежностей. Шашками отпуска не было. Удалось получить 300 английских палашей и облегчить их в своей оружейной мастерской; часть шашек была принесена добровольцами. Пиками удалось в различных складах и станицах разыскать около 150 пик.
б) Обмундирование. Исключительно вследствие личного приказания Донского атамана полк в половине августа получил 750 комплектов английского обмундирования, со снаряжением, бельем и обувью, и 400 шинелей, что дало возможность одевать прибывающие пополнения.
Большие затруднения пришлось испытать перед выступлением в зимний поход по снабжению теплым бельем и одеждой. С трудом было получено 250 комплектов теплого белья, 150 полушубков и 200 плохих шинелей. Все это прибыло 14 ноября вечером, за несколько часов до выступления. Эти обстоятельства катастрофически отразились впоследствии на санитарном состоянии полка плохо снабженные теплой одеждой, не имея запасной смены белья, гусары, особенно пешие, отправленные по железной дороге, мерзли, простужались и почти все переболели сыпным тифом, частью погибли, частью попали в госпитали и остались на произвол судьбы, и только небольшой процент их вернулся в полк.
в) Конское снаряжение. Седла натурой не отпускались. На выданный полку аванс в 500 тысяч рублей (по расчету на 1000 седел) надо было приобрести их частной покупкой, но на территории ВСЮР седел кавалерийского образца было мало, и цены на них стояли очень высокие. Шорная мастерская в Ростове-на-Дону, находившаяся в ведении генерала Копачева, изготовить седла полку отказалась. Пришлось обратиться к случайным покупкам, переделывать казачьи ленчики, приспосабливать казачьи седла и таким образом кое-как седлаться. За три дня до похода было получено 56 кавалерийских седел английского образца из Константинополя (из общего заказа в 500 седел) и 30 новых казачьих седел от снабжения Донской армии. Оголовья, недоуздки и конские щетки изготовлялись главным образом средствами полка.
г) Особые меры для обеспечения полка различными предметами. Командиру полка удалось путем частных сборов и займа собрать 1 миллион рублей, переданных 24 августа таганрогскому купцу Г.С. Фельдману, который обязался поставить полку из-за границы седла, часть вооружения, материал для белья и обмундирования и др. Из всего этого полком почти накануне зимнего похода было получено 56 седел, все прочее, по заявлению Г.С. Фельдмана, было реквизировано у него военными властями ВСЮР. Удалось приобрести партию желтого сукна, изготовить трафарет, и все гусары носили, как в старом полку, цветные погоны с шифровкой «Е.Р.» Заботами штабс-ротмистра Соцевича в Ростове-на-Дону были заказаны полковые нагрудные знаки, которые носили все офицеры и которыми награждались наиболее достойные по службе гусары.
Медицинская часть
Распоряжением санитарного инспектора Донской армии был назначен старший врач полка, на которого были возложены заботы по формированию санитарной части. В ближайшие дни был открыт полковой околоток 2 фельдшера и 2 сестры милосердия, Наталия Дмитриевна Яновская и Нина Александровна Яффа, переведенные в полк из Передового отряда имени генерала Алексеева. Полковой сестрой состояла также Любовь Николаевна Нестеровская, супруга ротмистра Нестеровского, который на Стрельцовском заводе был хозяином офицерского собрания.
В каждый эскадрон был назначен фельдшер, снабженный медицинской сумкой. В начале сентября назначенный доктор заболел тифом и был эвакуирован. 8 сентября прибыл в полк доктор Фищуков, принявший исполнение обязанностей старшего врача до 25 октября, когда он был эвакуирован в Харьков для окончания государственных экзаменов. Прибывший вместо него доктор Когтев вскоре заболел, и дальше, до января 1920 года, полк оставался без врачей. Снабжение медицинскими и перевязочными средствами было достаточное; не хватало санитарной двуколки, ее заменяли простой повозкой.
Ветеринарная часть и ковка
6 сентября прибыл в полк ветеринарный врач и приступил к организации своего дела. Был открыт ветеринарный лазарет, в каждый эскадрон назначено по одному фельдшеру с набором. В лазарете лечилось несколько чесоточных лошадей и около 30 лошадей 3-го эскадрона с набивками. При лазарете была открыта кузница, где работали и обучались эскадронные кузнецы. Кроме того, для обучения кузнечному делу в Новочеркасск было командировано 5 учеников. Обеспечение кузнечными наборами было сравнительно удовлетворительное, но все же не хватало рашпилей и ковочных ножей; подковы и гвозди (фабричного изготовления) были слишком больших номеров все это не позволяло поставить ковку на должную высоту. Большую помощь по ветеринарной части и ковке оказал полку ветеринарный врач Стрельцовского завода как своими опытом и знаниями, так и средствами завода.
Переход полка в район Чертково
Приказом по Всевеликому Войску Донскому от 26 августа 1919 года за 1306 окончательно было закреплено формирование полка и утверждено историческое имя его: Мариупольский гусарский Императрицы Елисаветы Петровны полк. Указывалось на то, что номер будет добавлен впоследствии по номеру дивизии, куда полк будет зачислен в состав Российской армии. Приказом по полку за 10 от 27 августа 1919 года генерал-майора Чеснакова Донской атаман генерал-лейтенант Богаевский и командующий Донской армией генерал-лейтенант Сидорин были занесены в списки полка и зачислены в лейб-эскадрон.
Того же 26 августа полк вместе с клястицкими гусарами170 был сведен в Отдельную кавалерийскую бригаду. Ввиду того что первый подготовительный период формирования заканчивался и надо было скорей собрать все части полка и приступить к боевой подготовке эскадронов, командир полка решил перевести полк в район станции Чертково, где стояли и формировались клястицкие гусары, 31 августа, одним эшелоном, штаб полка, лейб- и 2-й эскадроны в 7 часов вечера отправились по железной дороге, из Новочеркасска на станцию Чертково. В этот день, впервые после 2-летнего перерыва, мариупольцы услышали свой полковой марш, исполненный своими же трубачами.
Утром 2 сентября эшелон прибыл на станцию Чертково и походным порядком отправился в деревню Стрельцовку, намеченную для расквартирования полка, куда и прибыл к 6 часам вечера. По дороге в деревню Великоцкое эшелон встречали и чествовали обедом клястицкие гусары.
4 сентября прибыл на присоединение к полку взвод мариупольцев из 3-го конного полка в составе 5 офицеров и 38 гусар и составил кадр 4-го эскадрона. 5 сентября прибыл с фронта на переформирование 3-й эскадрон 5 офицеров, 147 гусар и 140 лошадей. После смотра командиром полка часть казаков, пожелавших вернуться в казачьи части, была отправлена по назначению, и эскадрон был уравнен в рядах с другими; часть лошадей переведена в другие эскадроны, негодные к службе выбракованы.
Размещение полка в деревне Стрельцовке оказалось тесным и крайне неудобным как для ведения занятий, так и для поддержания внутреннего порядка вследствие разбросанности гусар по 35 человек в крестьянских избах, поэтому 7 сентября полк перешел в расположенный в
1
2
С 9 сентября в полку введен был полный внутренний порядок и начались регулярные занятия: в 6 часов утра подъем, 67 часов уборка, 77.30 часов утренний осмотр и чай, 811 часов занятия, 1112 часов уборка, 12 часов обед, 122 часа отдых, 25 часов занятия, 56 часов уборка, 67 часов ужин, 8 часов перекличка, заря и общая молитва, 9.30 часов тушатся огни.
Строевая подготовка
Занятия велись по утвержденному командиром полка расписанию, до прибытия лошадей гимнастика, вольтижировка, пеший строй, владение оружием, пешее по конному учение, полевая служба, по мере прибытия лошадей езда, сначала в манеже, потом преимущественно в поле, и взводные учения уставные и по полевой службе.
Сильно нарушали планомерный ход занятий большие наряды за приемом и покупкой лошадей и для привоза различных предметов снабжения.
Упражнений в стрельбе пройти не успели. Всем офицерам ежедневно от 11 до 12 часов производилась езда, по субботам полевая езда по искусственным препятствиям.
Вообще этот период жизни полка был почти схож с нормальным укладом быта кавалерийской части в условиях мирного времени, лишь большие наряды и лихорадочная деятельность во всех эскадронах и командах указывали на то, что полк готовится к скорейшему выступлению в поход.
18 сентября полк посетил Донской атаман генерал-лейтенант Богаевский в сопровождении инспектора конницы Донской армии генерал-майора Траилина Анатолия171. После небольшого учения и осмотра казарм и конюшен горячо любимый всеми мариупольцами бывший командир полка завтракал в офицерском собрании, и три часа незаметно протекли в воспоминаниях о жизни старого полка и надеждах на близкое счастливое окончание борьбы с большевиками. После завтрака генерал-лейтенант Богаевский снимался в группе всего полка и отдельно с господами офицерами.
26 сентября приказом по Донской армии полк был включен в состав 1-й сводной кавалерийской дивизии172 (полки: Чугуевский уланский, Мариупольский и Клястицкий гусарские, Туземный конный и казачий конно-артиллерийский дивизион все формировавшиеся в районе станций Чертково и Миллерово).
22 октября, в день бывшего тезоименитства шефа полка, Императрицы Елисаветы Петровны, лейб-эскадрон справлял свой эскадронный праздник. Молебен, парад, улучшенный обед гусарам, после которого в помещении эскадрона танцы и игры; вечером в офицерском собрании ужин с традиционной гусарской жженкой.
В числе гостей полк посетил старший мариуполец, бывший командир 1-го эскадрона генерал-майор Хартен173, горячо приветствовавший возродившийся полк. В этот день телеграммой Донского атамана бывший командир лейб-эскадрона в старом полку подполковник Новов и теперешний его командир штабс-ротмистр Пашкевич были произведены в следующие чины.
Выступление на фронт
4 ноября получено было приказание изготовиться к спешному выступлению на фронт. Приказание это застало полк в следующем положении: еще не была закончена посадка на коней вторых взводов (за исключением 3-го эскадрона, в котором было около 60 шашек), обучение гусар не закончено, лошади в работу совершенно не втянуты, теплого белья и одежды не имелось: шинелей не хватало на 50 процентов; пулеметный эскадрон формирование не закончил и в полк не прибыл; ожидался привод из зимовников и с Кавказа 300 лошадей, бывших уже в пути. Все это указывало на полную несвоевременность срывания несформированной и еще недостаточно сплоченной кавалерийской части прямо в бой. Эти соображения неоднократно докладывались командиром полка командующему армией с просьбой дать возможность дождаться привода лошадей и более основательно подготовиться к тяжелому зимнему походу, на что требовалось около месяца. Командующий армией, в принципе вполне разделяя эти соображения, все же приказал выступить не позже 15 ноября и к 23-му быть в районе Валуек на основании категорического требования Главнокомандующего, которому все вышеприведенные доводы докладывались.
Действительно, с одной стороны, стратегическая обстановка складывалась для ВСЮР трагически наступление конных красных армий требовало полного напряжения сил, с другой отправление прямо в бой при крайне тяжелой обстановке, без своей артиллерии (конно-артиллерийский дивизион дивизии совершенно не был готов к походу), еще не сформированных частей вряд ли было целесообразно, тем более что примерно через месяц части эти представили бы собой большую силу.
Впоследствии, когда нами были проиграны решающие бои под Ростовом-на-Дону, высшее командование сознало свою ошибку, считая, что если бы Сводная кавалерийская дивизия была бы сбережена и формирование ее закончено, то ростовские бои легко могли бы иметь иной исход.
Удалось только исходатайствовать отправление конных частей походным порядком, чтобы втянуть конский состав и попутно утвердить важнейшие отделы полевой службы.
Полк стал спешно готовиться к выступлению. Пешие гусары, подлежащие отправке по железной дороге на Валуйки, были сведены в два сводных эскадрона.
5-й эскадрон, далеко не закончивший формирования, также отправился как запасный эскадрон полка. Часть гусар, около 50, менее подготовленных, была выделена в запасный кавалерийский дивизион.
К этому времени на почве недостатка теплой одежды в полку начались заболевания тифом (сыпным и возвратным); заболели командиры 2-го эскадрона ротмистр Олиференко (тиф) и 4-го эскадрона штабс-ротмистр Гордеев (ревматизм), ротмистр Гречишников (тиф), штабс-ротмистр Карганов (тиф), корнет Каринковский (тиф), старший медицинский врач и до 40 гусар, в том числе вольноопределяющийся Шишков.
Поздно вечером 14 ноября, накануне выступления, в полк прибыло небольшое количество теплого белья, полушубков и шинелей, что дало возможность одеть гусар, идущих походом. Большой процент гусар, отправляющихся по железной дороге, был не только без теплого белья, но даже не все имели шинели.
Гражданская война
15 ноября 1919 года конные части Сводной кавалерийской дивизии двинулись походом на Валуйки, имея в авангарде Мариупольский полк. Состав полка в день выступления в поход:
Штаб полка генерал-майор Чеснаков, полковник Сухин, штабс-ротмистр Лавров, поручик Черныш, корнет Ильинский, 16 трубачей, 13 шашек (команда связи).
Лейб-эскадрон ротмистр Пашкевич, поручик Дорошкевич, корнет Пашкевич, 61 шашка.
2-й эскадрон штабс-ротмистр Рудичев, поручик князь Чегодаев, корнет Золотухин, корнеты Лаврентьев, Московченко, Чабаев, 63 шашки.
3-й эскадрон ротмистр Яновский, штабс-ротмистр Зенович, корнеты Векслер, Никитин, Амбалов, 72 шашки.
4-й эскадрон штабс-ротмистры Серов, Кублицкий-Пиотух, корнеты Марков, Кондубович, 54 шашки.
Всего в строю: 23 офицера, 16 трубачей, 263 шашки. В обозе: 12 двуколок, 2 походные кухни, две парные повозки, 1 санитарная повозка при 27 нестроевых гусарах.
Через три дня, 18 ноября, со станции Чертково отправился по железной дороге на Валуйки, под командой полковника Белевцова, эшелон пеших мариупольцев в составе: штаб полка полковник Белевцов, 1-й сводный эскадрон штабс-ротмистр Соцевич, 2-й сводный эскадрон поручик Строев, 5-й эскадрон подполковник Яновский. Обоз.
Поход и боевые действия конных мариупольцев.
15 ноября, после краткой молитвы, полк выступил в поход и ночевал в Беловодске, пройдя 26 верст при 4-градусном морозе.
16-го 23-верстный переход в село Евсуг; 3 градуса мороза. По дороге эскадроны вели занятия по дозорной службе.