На столе бедновато. Бутылка вина а вина я не люблю и два бокала. Ситуацию бы исправили красная, обитая бархатом, коробочка с кольцом, и музыкант с плачущей скрипкой, но от Алана не дождешься.
Позже закажешь, что хочешь, меркантильная моя, вздыхает Алан, и резко поднимается со стула. Заходит мне за спину, и я хочу развернуться к нему, но сильная рука ложится на мою шею, останавливая: Сиди спокойно!
Как можно сидеть спокойно, когда за твоей спиной опасность? Это как дикого зверя оставить не в поле своего внимания того и гляди в шею вцепится острыми как лезвия клыками.
Алан совсем близко. Кожа моя электризуется, того и гляди заискрит от волнения. Плечи напряжены, сбежать хочется со страшной силой что у него на уме? По шее скользит что-то холодное, и я подпрыгиваю он прирезать меня вздумал?
Расслабься, мелкая. Подарок, смеется Алан, и возвращается к столу.
Садится, оглядывает меня самодовольным взглядом, и я опускаю голову. И правда, подарок колье. Тяжелое, дорогое, массивное излишне массивное для моей шеи но безумно красивое. Серебряные или платиновые в темноте не разобрать нити перевиты со снежинками, украшенными крохотными сапфирами.
Алисе бы понравилось. Да и мне, в общем-то
Зачем? Мне не нужны подарки, говорю я.
Ну так выкинь, отмахивается Алан. На ближайшие три месяца ты моя, и за это я привык платить.
Сжимаю ладони в кулаки расцарапать бы ему лицо за такие слова! Платить он привык, тьфу. Первая мысль сорвать его «плату», и швырнуть к ногам, но Алан лишь рассмеется. Глупый, детский поступок.
Да и пригодятся мне деньги после развода, как ни крути. По-хорошему Костя меня не отпустит, и уходить придется с тем, с чем пришла с Алисой. Без гроша в кармане, без образования курсы флористики и икебаны вряд ли помогут мне заработать.
Нет уж, раз Алан платит я эту плату возьму, раз уж не озаботилась тем, как мне самой содержать дочь после возможного развода.
О чем ты хотел поговорить? интересуюсь я, взяв себя в руки.
Спросить хотел, Алан наливает нам по бокалу вина, и придвигает один из них ко мне, хотя знает не притронусь. Зачем я был тебе нужен тогда, в школе. Рядом крутился Костя, который бегал за тобой как собачонка. А ты со мной была. Почему?
«Интересно, все ли мужчины идиоты? думаю я, ошарашенно глядя на Алана. Или это лишь мне так везет на подобных?»
Разве это не очевидно? отвечаю я вопросом на вопрос.
Тяжело говорить о любви, пусть и о любви былой.
Цену набивала себе? «угадывает» Алан. Или меня жалела? А может, и то, и другое?
Ты сбрендил.
Что, не жалела меня, разве? удивляется мужчина, и я опускаю глаза.
Жалела, конечно. Многие женщины такие: любят не тех мужчин, и жалеют тех, кого эта жалость оскорбляет. Алан всегда презирал это чувство с детства. Его жалели сердобольные пожилые соседки, дарившие ему поношенную одежду. Подкармливали иногда, если сами могли себе это позволить и Алан через силу принимал такие подношения.
Не принимал бы не выжил.
Жалела, значит, глухим от ярости голосом произносит Алан, и я ежусь от этого стылого холода. Вот и раскрыта загадка. А я все думал, что ты ко мне прилепилась тогда теперь ясно.
Знаешь, начинаю я злиться, я не люблю, когда в прошлом ищут поводы для обид в настоящем. Да, жалела, и что? Это повод, чтобы свою совесть отчистить, если она у тебя есть?
О чем ты? подается Алан вперед. Меня совесть не грызет, так как я ни в чем перед тобой не виноват!
Ну все! Не виноват выставил меня на улицу, отбросив наши общие пятнадцать лет и не виноват.
Какого дьявола тебе нужно от меня? злюсь я, мечтая выплеснуть на Алана все обиды, накопившиеся за эти годы.
Сама знаешь, не маленькая.
Он медленно оглядывает меня снизу-вверх, и кожа горит от взгляда Алана, проникающего сквозь неприметную одежду. Смотрит на мои губы, и я нервно прикусываю их, заставляя темнеть грозовые глаза Алана.
Давай уже покончим с этим! выпаливаю я, и подхожу к мужчине вплотную. Хочешь бери, что хочешь делай! Три месяца я потерплю!
Потерпишь, значит? Ты и тогда лишь терпела меня? бьет он своими словами наотмашь. Вышла за это ничтожество, ребенка родила, выкинув меня из своей жизни! Чего ты еще ждала, возвращаясь в Россию?
«Знал бы ты, кому я родила ребенка, думаю я горько, вспоминая дочь. Но лучше тебе не узнать этого никогда!»
Говори, что делать, Алан, повторяю я, и Алан поднимается со стула.
Возвышается надо мной такой чужой и родной. Обхватывает мою шею рукой, поглаживает большим пальцем чувствительную кожу. А мне перестает хватать воздуха кажется, что сейчас умру на месте слишком давно он меня касался.
Сейчас, Арина, ты меня поцелуешь, Алан смотрит своим гипнотическим взглядом. Потом опустишься на колени, и хорошенько отсосешь. Как раньше. Приступай!
Шея огнем горит от его прикосновений. Алан чуть надавливает, заставляя меня податься вперед для поцелуя, а я понимаю, что эта ласка меня сломает.
Пожалуй, обойдемся без поцелуев. Хочешь минет пожалуйста, только отпусти, твердо произношу я, и с темным удовольствием наблюдаю, как меняется выражение лица Алана.
Лучше так. Сразу.
Боли будет меньше.
Отвожу взгляд от глаз Алана слишком тяжелый у него взгляд, полный неизбывной тоски и ярости. Опускаюсь перед ним на колени, и понимаю это я смогу сделать. Так странно
Мне легко было бы поцеловать незнакомца, но Алана невозможно. И минет кажется почти послаблением.
«Чувствую себя Вивиан из «Красотки», думаю я, и берусь за пряжку ремня Алана. Та тоже, помнится, была против поцелуев.»
Арина, подожди, Алан останавливает меня, держит за подбородок. Ты хочешь так? На мою совесть давишь, или цену хочешь себе набить?
Ремень расстегнут. Держусь пальцами за верхнюю пуговицу его брюк, и смотрю снизу-вверх на лицо Алана.
Вор всегда подозревает других в воровстве, как и предатель в предательстве, замечаю я, устав спорить с ним.
Зачем я так унижаюсь? Ради чего? Встать бы и уйти, ведь с Костей меня ждет разрыв
не делай аборт! Арина, я помогу, горячится Костя. Держит меня за руки, на краю пропасти держит, не позволяя упасть. Буду рядом всегда, ребенка воспитаю как своего, веришь? Ты ведь знаешь, что я к тебе чувствую!
Киваю. Знаю, конечно. Все школьные годы я гонялась за Аланом чуть ли не молилась на него. А Костя гонялся за мной. И сейчас приютил разбитую, беременную и брошенную. Не нужную никому, как оказалось.
Прости, не время для всего этого, шепчет Костя, и укутывает меня в плед. Я как друг буду рядом, а о деньгах для себя и маленького не беспокойся ты ни в чем не будешь нуждаться. Просто позволь рядом быть
Сейчас самое время, перебиваю я Костю. Если я тебе нужна я твоя.
Клин клином, как говорят
Перед глазами проносятся кадры нашей совместной жизни: временами счастливой, а временами больной. Не могу я не помочь тому, кто вытащил меня из ямы. Даже несмотря на все измены Кости да и в них ведь есть моя вина.
Он все ждал, что полюблю. Мужем был хорошим другим на зависть. Ждал, надеялся, и устал, должно быть. Костя тоже захотел сделать мне больно вот и не скрывает свои измены.
Алан, ты ведь сам сказал, чего хочешь, напоминаю я. Так зачем мешаешь?
Встань, он отступает на шаг.
Упираюсь ладонью в пол, и поднимаюсь. Странно, я ведь уже готова была ко всему.
С послушной куклой неинтересно, поясняет Алан, и нажимает кнопку вызова официанта. Хватит играть роль исполнительной и принципиальной проститутки, Арина. Ты ведь любишь секс хороший секс. В этом ты меня не обманешь. Помню, как ты стонала подо мной, какой ты можешь быть вот, чего я хочу! Не тупой отсос, а страсть!
В наше странное и пугающее уединение входит официант, кажущийся неуместным здесь и сейчас. Чуждым нам и нашему миру, или это мы здесь чужаки? Оба мы я и Алан.
Ты слишком много хочешь, произношу я, когда официант нас покидает.
Понимаю, со странной улыбкой кивает Алан. А я вот не понимаю, о чем он. Ладно, я пока не буду тебя трогать.
Сначала приходит радость он освободит меня от этой постыдной обязанности, а затем я вспоминаю, с кем имею дело.
Пока?
Да, Арина. Я не спешу. Три месяца у нас есть.
Алан доволен, и не скрывает своей радости с оттенком злости. Что задумал? Чему радуется, ведь все пошло не по его плану?
Вовек мне его не понять!
Ты ведь упрекала меня в жадности, кивает Алан на принесенные официантом блюда, и придвигает к себе соусницу. Ешь.
Мужчина принимается за мясо, а я придвигаю к себе десерт, решив плюнуть на правила. К черту их!
Алан, а почему именно три месяца? решаюсь я на вопрос. И зачем тебе я? Ты ведь не хочешь меня вернуть. Не любишь, не любил так зачем?
Жду его ответ. С проклятым трепетом жду, ненавидя себя за это. Ведь даже солги он, что любит я бы не простила Алана. Некоторые поступки простить нельзя.
Три месяца достаточный срок, отвечает Алан. А почему именно ты? Я тебя хочу! В постели ты, Арина, идеальна точно под меня. Цена была велика, но в деньгах я теперь не нуждаюсь. Все вышло как нельзя кстати.
Хотела ответ пожалуйста, получи!
Браво, Алан, ты в своем репертуаре умеешь делать больно простыми словами. Будто походя разишь, губишь. Но я ведь сама просила ответить мне
пусть и предпочла бы услышать ложь. Иногда она во спасение.
Глава 7
Едва оказавшись в такси, с облегчением откидываюсь на сидении как тяжело! Затем спохватываюсь, и снимаю «подарок» Алана. Не удержавшись, глажу тонкие нити, переплетающие снежинки и драгоценные камни
Меня Алан так и называл раньше Снежинка.
Какая ирония. Колье со снежинками, и тот браслет ведь тоже был со снежинками
Алан, смотри, какая красота! останавливаюсь я у корнера в торговом центре. Ну иди же сюда!
Он разворачивается с громким вздохом, слышным даже несмотря на громкую музыку, и подходит. Знает же, что я не могу пройти мимо украшений, вот только
Денег всегда не хватает, будь они прокляты, эти чертовы бумажки.
Алан работает, как проклятый вахты на севере, а между ними подработки.
Красиво, кивает Алан, глядя на браслет, обхватывающий мое запястье. Сколько?
Всего четыре тысячи девятьсот девяноста рублей, воодушевляется девушка-консультант, а я бледнею ужас какой!
Алан, пойдем отсюда, шепчу ему на ухо. Это был не намек на подарок, я просто
Поздно, Снежинка, Алан усмехается, и достает портмоне. Отсчитывает нужную сумму, и протягивает довольной продавщице. Сумма небольшая, а ты не думай о деньгах! Из нас двоих мужчина я, и заботы оставь мне.
Встаю на ступеньку эскалатора, и любуюсь подарком Алана браслет прелестен! Серебряный, тонкий, но в глаза бросается. Тонкие хрусталики поблескивают каплями льда на серебряных снежинках, вот только как же дорого!
Спасибо, тянусь к Алану за поцелуем, вкладывая в него всю любовь к нему единственному мужчине в моей жизни. Только он в ней был, есть и будет! Алан, я, наверное, поищу подработку. В универе нас не сильно загружают, и я бездельничаю половину дня. Так что
Учись, Арина, качает головой Алан. Закончишь учебу, и устроишься в свой музей. Или в галерею. В последний раз говорю: не думай о деньгах. Я о нас позабочусь
Прячу колье в клатч не хватало еще, чтобы Костя увидел. Интересно, он уже дома?
Дома. Лежит на кушетке на первом этаже, свесив руку к полу. Рядом стоит Алиса, скрестив руки на груди обиженная и сердитая.
Мам, папа заснул! обвиняюще тычет дочь пальцем в спящего мужа. Обещал со мной поиграть, и заснул, представляешь?
Папа устал. Где няня?
Я здесь, выбегает из коридора Анна Степановна. Простите, на минуту отошла. Я уведу Алису наверх.
Киваю рассеянно, и подхожу к мужу. Принюхиваюсь пьян.
Мертвецки пьян.
Кидаю клатч на столик для цветов, и приподнимаю тяжелую голову Кости с кушетки. Тормошу его.
Костя, проснись! Костя!
Отстань
Хоть на бок перевернись, не отстаю я, и помогаю ему лечь правильно.
Муж отключается моментально. Сажусь возле него, разглядываю: красив. Светлые волосы чуть длинноваты, но ему идет такая небрежная стрижка. Голубые глаза, которые сейчас закрыты; чувственный рот красив! Картину несколько портят засосы на шее, оставленные отнюдь не мной, и выглядывающее из кармана брюк красное дешевое кружево трусики?
Прелесть какая.
Мне жаль, шепчу я, легко прикасаясь кончиками пальцев к спине мужа. Правда, жаль. Прости меня я тебя уже простила.
Минуту отдохну, и продолжим, невнятно мычит муж, явно путая меня с той, с кем развлекался весь день.
Сползаю на пол, и прислоняюсь к руке Кости. Обнимаю себя за колени, не в силах подняться посижу немного, и пойду. Муж бурчит что-то несвязное, вздрагивает, как пугливый пес, и я поглаживаю его по руке.
Усмехаюсь оказывается, ко всему можно привыкнуть. Раньше думала, что не смогу простить измену, и вот мне почти плевать. Хотя в первый раз было больно. Два года тому назад, когда муж пришел домой, весь пропахнув другой женщиной.
Только теперь я понимаю, что он надеялся хоть на какую-то мою реакцию, поступив так жестоко на скандал, на слезы, на проклятия в свой адрес. На эмоции искренние и сильные. А я всего лишь была унижена, с задетой гордостью, и муж это увидел.
Так странно: изменяет он, а виноватой чувствую себя я. Может, потому что виновата?
Хватит! решаю я, и поднимаюсь с пола. Хватит быть такой жалкой курицей!
Поднимаюсь в нашу с Костей спальню, и захожу в душ, полная некой темной решимости. Нахлынуло вдруг что-то: порыв действовать, желание изменить свою жизнь!
В кого ты превратилась? спрашиваю у своего отражения. Алан прав был лощеная телка! Учебу бросила, семью потеряла себя не потеряй!
Ложусь спать с не оформившейся в план, но четкой мыслью нужно, наконец, начать жить. Не только ради Алисы, но и ради самой себя. Три месяца с Аланом он получит то, что хочет затем развод, и мы с дочкой уедем.
С этой мыслью я засыпаю впервые за долгое время спокойно и крепко.
Просыпаюсь, к своему ужасу, после обеда кошмар какой! Такое со мной только в период беременности было, я ранняя пташка. Телефон вибрирует, оповещая о сообщении:
«Жду в шесть, как и договаривались. Надень платье с открытой спиной, похожее на то, что было на тебе на выпускном. Алан.»
То платье Алан, помнится, был не в восторге.
а нельзя было купить что-то поскромнее? хмурится Алан, разглядывая меня.
Паранджу?
Я имел в виду нормальное платье. Ты выглядишь как стриптизерша, обвиняет Алан.
Злится, встал в проходе, не позволяя выйти. Вскидываю голову, играя сережками, и иду на него не заставит же он меня переодеваться! Хмм, не заставил, но платье пришлось гладить.
Ну ты и дикарь, фыркаю я, подправляя макияж. Платье длинное, а то, что спина открыта на других бы посмотрел!
На других мне плевать!
Выхожу из такси, оглядывая двухэтажный особняк хорошо Алан живет! И правда, нужно поинтересоваться, как ему удалось добиться таких высот за эти годы.
Дверь отрыта, и я вхожу. Окунаюсь в звон бокалов и излишне громкую музыку, и ищу глазами Алана. Оглядываюсь чуть нервно никого ведь не знаю, зачем он позвал меня на это сборище? Ни одной женщины, сплошь мужчины в почти одинаковых костюмах Бриони.
Спину сверлит взгляд, обрывающий струны в моей душе. Повожу нервно лопатками, и оборачиваюсь.
Прекрасно выглядишь, Арина, обнимает меня Алан за талию, прикасаясь ладонью к обнаженной коже. Пойдем, я представлю тебя своим друзьям!
Какого черта? тихо спрашиваю я, улыбаясь кивающим мне мужчинам.
А ты хотела наедине побыть? Я ведь говорил тебе, что успеем!
Алан улыбается мне своей наглой фирменной улыбкой, и протягивает бокал ненавистного вина. В красках представляю, как выплескиваю красную кислятину ему в лицо, и густые капли стекают по лицу мужчины на белую накрахмаленную рубашку