Северянин оттолкнулся от упавшего на землю владельца палаша и ударом колена поразил лицо владельца алебарды за мгновение до того, как он взмахнул своим оружием. Тот сделал шаг назад лишь для того, чтобы летящий молнией топор кромкой лезвия не рассёк его горло так, что шея осталась болтаться лишь на тонком лоскуте кожи. Мертвец сделал два шага назад и навзничь упал на землю. Голубоглазый отбежал на два метра во тьму, для встающего с земли противника остался только яркий красный огонёк, исходящий от оружия ночного убийцы.
Облегчи перед смертью душу и расскажи мне кто вы такие и за что вы убили этих невинных людей?
Одетый во всё чёрное человек встал и напрягая зрения начал приближаться.
Мы-верные слуги господина Кроу. Наша цель тебя не касается, дикарь.
Северянин парировал взмах клинка и пнул приспешника Кроу ногой в грудь, отчего он упал на землю, но сделав кувырок назад тотчас оказался на ногах. Голубоглазый понял, что добиваться информации из этих фанатиков гиблое дело, ибо когда-то давно он слышал легенды о том, что разговорить их невозможно даже страшными пытками.
Боец с топором беспощадно начал наносить один удар за одним, не давай тому опомниться, он делал это наотмашь, позабыв о какой-либо защите. Оттеснённый противник даже перед смертью не изменился в лице. Очередной удар, нанесённый сбоку расколол палаш и поразил бок человека в чёрном. Топор миновал чёрные одежды и поразил правое лёгкое последнего палача. Он упал на землю и из его рта просочилась кровь. Приспешник безумного короля поднял руку к небу к далёкому горному плато, будто взывая к своему божеству. Он открыл рот посмотрел туда остекленелыми глазами.
Господин Жерар Отчёт Испытание успе
Не закончив фразу, он закатил глаза и его тело обмякло. Северянин перевёл взгляд и уставился в сторону, куда так отчаянно смотрел его мёртвый противник. На секунду ему показалось, что с далёкого заснеженного плоскогорья на него взирали два жёлтых глаза, наполненных безразличием и глубокой скорбью. Северянин плюнул в сторону и указал пальцем в сторону их предводителя.
Дождись меня, я покараю тебя, подонок, нарушивший святость жизни!
Крикнул тот, после чего немедленно отправился за своей добычей.
Глава 2. Бой в тумане
Холодный туман, спустившийся с заснеженных гор, заволок непроглядной пеленой каменное плато, расположенное в горном перешейке Истенхейм. Белёсая дымка была похожа на густой едкий дым, который реагировал на каждое движение внутри себя. Каждое движение со стороны воспринималось, как переплывающая уродливая эктоплазма неуспокоенного духа, бесцельно бродящего среди остроконечных, старых как сам мир гор, хранящих в себе знания и силу древних веков. Диск всходящего солнца едва проглядывался сквозь молочную пелену. Сейчас светило больше напоминало Левис, которого уже много веков не было на небосводе.
Плоское, будто доска, плато стояло на множестве сталагмитов, подточенных ветрами и обильными дождями. Слегка припрошенная снегом гладкая каменная поверхность не имела на себе ни растительности, ни жидких источников влаги. Забраться люда могли лишь птицы и ныне мёртвые драконы, да редкие маги, сведущие в позабытом колдовстве.
Тем интереснее было событие мёртвой точки, происходящей в этот момент на небольшом плоскогорье. Две обезличенные, поглощённые туманом фигуры сражались не на жизнь, а на смерть. Громкие хлопки и звуки, похожие на свинги ножей рассыпались по всей долине, нарушая её гробовую тишину. Бегущие сквозь густую завесу тела сверкали голубыми и жёлтыми глазами, наполненными первобытной яростью. Обтекающий их туман делал это сражение похожим на противостояние двух диаметрально противоположных сил.
Обе туманных сущности были похожи равны в габаритах на столько, что если бы не цвет их сверкающих очей, то их можно было бы принять за близнецов. Словно инь и янь они кружили вокруг друг-дружки волчком, стараясь не то порезать, не то ударить друг друга.
Каждый из их атак сопровождалась громким звериным выкриком, каждое их движение напоминало дуэль двух хищных зверей, но всё же строение тел выдавало в них людей.
Равные во всём противники, кажется, никак не могли нанести друг дружке урон, двоя выжидали, когда один из них ошибётся и это станет фатальной ошибкой, ведущей к неизбежной гибели. Ошибку свершил голубоглазый, когда попытался вцепиться в горло желтоглазому.
Желтоглазый пригнулся и выпрямившись на колене ударил кулаком снизу-вверх. В эту атаку была вложена вся сила мощь, все стремления и вся ненависть. От ударной волны плато на расстоянии трёх метров избавилось от поглощающего все и вся тумана и оба противника предстали во плоти.
Первым был длинноволосый желтоглазый высокий человек в самом расцвете сил, облачённый во всё чёрное. Рубаха, плотные кожаные штаны и сапоги, намеренно выкрашенные желчью варга. Это было показателем того, что этот воин убил около дюжины этих чудовищ. На кулаках желтоглазого находились крепкие кожаные перчатки, на костяшках которых сверкала окровавленные стальные заклёпки. Никаких украшений и изысков одежда черноволосого не имела. Он предпочитал простую и аскетичную одежду, которая, по сути, была лишь инструментом, дабы согреться и, когда это необходимо, скрыться в ночи.
Ростом он был куда выше среднего, а его накаченное, но в то же время атлетичное, почти лишённое жира тело походило на пружинящую твёрдую сталь. На теле человека была лишь одна рана-небольшая ссадина подле подбородка. Холодные жёлтые глаза, пришедшие на Лакриму из глубокой древности, взирали на всё с безразличием и скорбью, которую мог понять лишь он сам.
Боец был хорош собой: тонкие заострённые черты лица делали его похожим на аристократа, а каштановые волосы, разросшиеся до ключицы были похожи на мечту любой женщины. Он смотрел сквозь противника, будто не замечая того от слова «совсем».
Будь ты проклят, Жерар! Ты не человек, ты дьявол, как и твой хозяин Кроу!
В сердцах выкрикнул второй боец. Это был сильно побитый беловолосый северянин с голубыми как небо глазами и таким же могучим телом, что имел Жерар. Сильный и ловкий человек, гримаса которого исказилась гневом, взирал на своего противника с ненавистью, которой позавидовал бы даже сам дьявол. Он держался за разбитый идеальным апперкотом нос, тихо изрыгая проклятия и угрозы в сторону спокойного как сама вечность противника. Голубоглазый светловолосый боец был на порядок младше, ему было всего 17, но большое сильное тело делала его похожим на взрослого мужчину. Он был одет в белёсый камзол со следами брызг крови, плотные домотканые белые штаны и сапоги из грубой дублёной кожи серого оттенка.
Он тяжело дышал в отличии от Жерара, который ничуть не запыхался вовремя их ожесточённого противостояния. Прожигая ненавистным взглядом своего противника, юноша был готов растерзать негодяя всеми возможными способами, позабыв о своём пренебрежении к садизму.
Что есть сила и могущество, когда весь наш вид погряз в скверне грязного перерождения? Наши испытания, которые ты так нагло прервал это лишь шаг на пути к высшему благу, кристального перезапуска всей планеты.
Юноша сделал шаг назад и с досадой обнаружил, что он едва не стоит на обрыве. Черноволосый же сделал к нему ещё один шаг.
Ах ты грязная сволочь! Испытания говоришь!? Почему бы вам не испытать свои огнедышащие трубки на себе же!
Жерар глубоко вздохнул и прохрустел пальцами рук, после приложил ладонь к сердцу.
Моя жизнь, моя плоть, моя душа принадлежат господину Кроу. Нельзя допустить чтобы мы-его верные слуги подняли оружие друг против друга, без приказа нашего господина. Как ты не можешь понять таких простых вещей?
Северянин взмахнул рукой так, что клубы тумана с обоих сторон от него расслоились на мелкие плывущие вдаль кусочки.
Придать священную ценную жизнь безумию ваших амбиций!? Вы-психопаты не ценящие жизни каждого живого существа. Вы даже не цените своих же товарищей и тех, кто поверил вам! Убить всех ради высшего блага?! Чушь сумасшедшего! Я порубил на куски твоих палачей, и ты будешь следующим!
Жерар сжал кулак так, что послышался хруст.
Они, как и ты лишь часть огромного плана моего господина. Какая разница сколько раз они умрут и вернутся обратно? Пока водоворот из грязных перерождений работает, жизни тех, кто не служит Кроу не имеют значения. В конечном итоге все, и вы северяне, и наши легионы все мы умрём, чтобы вернуться кристально чистыми на новую Лакриму!
Вейлор вскочил, бросившись вперёд, он замахнулся рукой и обнаружил, что его противник исчез. Через мгновение в области солнечного сплетения раздалась жгучая нестерпимая боль от которого у юноши подкосились колени и перехватило дыхание. Он сделал кувырок влево и увидел, что его противник с грустью в глазах смотрит на то, как сильный молодой северянин сражается за свою глупую «правду».
Ты глупый мальчишка! Тебе не победить меня, у тебя хватит на это сил! Проглоти ты хоть десяток осколков-твоя сила не сравнится с благодатью Кроу! Как жаль, что такое сильное перспективное тело умрёт среди этих заснеженных пустынь.
Через мгновение он появился перед стоящим на колене задыхающимся парнем и вынул из потайного кармана рубахи, что была под чёрным одеянием, странную трубку с деревянной рукоятью и оттопыренной крючковатой деталью.
За препятствие воплощения великого плана господина Кроу, за убийство людей его легиона, ты приговариваешься к смерти.
Жерар огласил это холодным бесчувственным голосом. Похоже ему часто доводилось объявлять чью-то казнь. Он наставил дуло оружия к лицо светловолосого и тот вскричал, выхватив из-за пояса причудливый, если не сказать уродливый топор. Жерар спустил курок. Раздался грохот, и вспышка ослепила черноволосого.
Юноша был застлан в клубах порохового едкого дыма. Тело северянина кануло в пропасть, затянутую глубоким белёсым туманом. Жерар взглянул вниз и увидел, как озверевшие от гнева голубые глаза северянина поглощаются туманной дымкой. Скорбь в глазах черноволосого стала ещё сильнее, но уже через пару минут он спустился вниз и широко улыбнулся.
Тела бешенного парнишки, что залез на несколько десятков метров вверх бросился на того с голыми кулаками не было, а совсем рядом на примятой земле лежала разрубленная круглая пуля. Жерар поднял половинку идеально рассечённого шарика и сжал его в кулаке.
Неплохо, северянин. Твоя казнь откладывается на неопределённый срок.
Пустыня потерянных судеб
Глава 1. Вкус предательства
Жаркое восточное солнце возвышалось над барханами зловещей пустыни на востоке страны торговцев и ремесленников Геделит. Этот суровый засушливый край был настоящим испытанием для силы и духа любого, кто решится вступить его бескрайние раскалённые пески.
Светило пекло так сильно и нещадно, что редкое живое существо могло устоять под его убийственными лучами. Причудливые серо-коричневые растения, мелкие зверьки, да редкие караваны разбавляли это выжженное мёртвое царство. Зловещее марево высасывало соки жизни из этих земель, и только ночная прохлада была спасением от вечного зноя пустыни. Лишь сильный телом и разумом мог бросить вызов самой ненасытной и безумное стихии-огню, олицетворением которого был восток Геделита.
Когда-то давно это было тёплое и в меру влажное место, где кипела жизнь. Архипелаг, бывший тут так давно, что не осталось письменных упоминаний, был раем на Лакриме. Гигантское пресноводное море простиралось до горизонта, куча островов разного размера стали домом для всех желающих со всех уголков планеты. Сытая и беззаботная жизнь была уделом того, кто решился отстраниться от шумных городов центрального Катарстата. Многие поколения белокожих людей нашло здесь убежище, а в последствии и дом.
Непуганая жирная дичь, экзотические фрукты, рыбы, избыток воды и яркое светило над головой Всё это кануло в лету с тех пор, когда боги оставили мир, а Левис-источник всей магии раскололся на миллионы осколков. Один из таких осколков, вероятно огромных размеров размозжил пресноводное море и уничтожил этот рай на земле. Вода испарилась, остужая этот громадный осколок и отныне дно некогда громадного водоёма-пустыня.
Только безумец решится пройти через сгоревшую под солнцем эрозивную землю в полном одиночестве. И такой нашёлся.
Бодрой поступью он шёл, через пески, где застыло время шёл всего один человек. Высокий и статный он ступал так, будто зной не касался его мертвенно белой кожи, которая особенно выделялась среди жёлтого песка.
Голубовато-синие одежды были сотканы из крепкого северного сукна, которые покрасили их уже южнее, ибо все цвета, которые знал человек были красным и белым. Одеяние состояло из длинной рубахи, обрезанных штанов и крепких сандаль. Помимо всего этого на его голове был намотан окровавленный кусок полотнища, первоначальный цвет которого по понятной причине был утрачен навеки. Кровь пропитала его короткие белые волосы, те засохнув и смешавшись песком стали однородным месивом, похожим на грязь.
Издали его можно было принять за плывущий среди гнусных песчаных холмов оазис, ведь рост его превышал средний ровно наполовину. На кушаке сбоку висел массивный причудливого вида топор, перекованный им лично в одной из кузниц родного края.
В лучах солнца даже сквозь толщу металла поблёскивал приличного размера осколок красного цвета, свойства которого не были ясны до тех пор, пока оружие не вкусит крови врага.
Лёгкая испарина от жара пустыни была ничем на фоне того холодного ада где он рос и мужал. Человек провёл ладонью по лбу и стряхнул с себя пот в сторону, после глубоко вздохнул и бранно выругавшись прикрыл свои голубые глаза, предвкушая песчаную бурю. Он пережил уже одну такую буквально несколько часов назад. Тогда одна из гор песка едва не засыпала его с головой, и слава его крепкому черепу он вовремя опомнился и вырыл себя из песчаной могилы.
Мелкая ящерица вцепилась в большой палец правой ноги рослого юноши. Не мешкая беловолосый наклонился и разомкнул двумя пальцами её мелкую зубастую пасть, после схватил её рукой так, чтобы не раздавить и не выпустить мелкую назойливую тварь, которая царапала своими когтями внутреннюю сторону его ладони.
Умри или пожри Ледяная и песчаная пустыни так похожи
Пробубнил тот и молниеносно откусил ящерке голову. Прикрыв один глаз, он прикинул, что на вкус не так уж и плохо, после чего сплюнул обглоданный череп животного на песок.
Только твари у нас крупнее раз в сто
Жуя свежепойманную дичь, он продолжал двигаться в путь. Будто дикий зверь северянин преследовал человека, который мало того, что посмел обмануть его потомка великих вождей, переживших конец времен, так ещё помимо этого попытался лишить его жизни не вызывая на бой. Такая непростительная дерзость была оскорблением не только для него лично, но и для всего народа.
Жалкий трус!
Прошипел тот сквозь зубы в приступе холодной ярости, вспоминая всё то, что произошло с ним всего за пару дней.