Мммм!
Мама и меня научила их делать, и как только я читать научилась, начала изучать кулинарные книги, мамину тетрадку с рецептами. И от кухни меня было просто не оторвать. Всегда твердо знала, что поваром буду самым лучшим поваром! И звезду Мишлен ресторану, в котором буду работать, добуду именно я. И благодарные посетители ресторана будут постоянно звать меня, чтобы поблагодарить.
А потом я повзрослела. Нет, любить готовить я не перестала это ведь искусство, но ту еду, что я готовила, я еще и пробовала. Плюс гормональный всплеск, и здравствуйте, двадцать лишних кило. Мы вас ждали, но мы вам не рады. Бабушка, папина мама, вздыхала по моей фигуре наравне со мной, и сетовала, что женщине нельзя поваром быть это ни маникюра нормального, порезы, да еще и полнота.
А потом папа забрал нас в Екатеринбург. На целый год, чтобы филиал открыть и настроить его работу. И я пошла учиться на юридический. Полненькая, стесняющаяся саму себя девчонка. В балахоны одевалась как у Примадонны, чтобы фигуру спрятать, за волосами половину лица скрывала, но от легких насмешек это не спасало. И это было обидно, хотя надо мной не издевались. Зубоскалили да, поддевали, но не гнобили.
В школе ведь меня все любили, мы взрослели вместе, а тут новый город, все незнакомые. Я себе самой страшной на свете казалась. Особенно, когда Андрея увидела красивый, мускулистый, популярный. Девчонки рядом с ним крутились все как на подбор, и я в этот подбор не вписывалась. Это как беляш положить рядом с пучками сельдерея, и спросить: «Угадай, что лишнее?»
Лишний беляш. Я.
Тогда я плюнула на балахоны, и перестала отвечать улыбкой на насмешки. И именно когда я стала язвой, Андрей вдруг начал меня замечать. А потом потом случилось потом. Юридический я бросила, как и сам университет. Перевелась в кулинарный, и постаралась забыть Андрея.
Только не забыла, как оказалось
А вот он забыл. За уборку десять тысяч предлагает. Ох, я сейчас пошлю его! Ох, я хм, так, стоп.
И большая уборка нужна? Не генеральная, случайно? спросила я невинным голоском.
Да там немного, мусор прибрать и полы вымыть. Уговор? Андрей протянул мне ладонь, где между двумя пальцами зажато две пятитысячных купюры.
Идем, усмехнулась я, и деньги взяла.
А вот руку не пожала, улыбнулась ему насмешливо, мысленно потирая ладони.
Позвал меня убраться, дорогой? Ха! Да я тебе такой бардак организую, что ты в этом доме жить не сможешь. И деньги не верну! Или верну, но потом, после «уборки». Подойду, по щеке его похлопаю, и в карман его штанов эту десятку засуну.
А потом убегу, и ничегошеньки он мне не сделает!
А лучше, чтобы он вообще съехал отсюда, и я это организую, или я буду не я!
Когда мы подошли к его калитке, я обратила внимание, что Андрей улыбается зеркально. Точно также насмешливо, как и я.
Мы точно не встречались? спросил он.
Нет, ну сколько можно по больной мозоли топтаться?!
Может, и встречались, пожала я плечиком. Но если виделись, то это было что-то неважное.
Почему?
Потому что твое лицо мне незнакомо, я подмигнула Андрею, спародировав его самого. Было бы что-то интересное, я бы тебя запомнила.
Язва, рассмеялся Андрей, и чуть нахмурился.
Ну да, язва. А еще стерва. Колючка. Заноза. Как ты только не называл меня! Неужели, вспомнил?!
Ты в этом колхозе постоянно живешь, или иногда приезжаешь? продолжил Андрей свой допрос, все внимательнее изучая меня, пока мы пробирались сквозь палки, валяющиеся в его дворе, к дому. В Ёбурге не бывала?
Бывала, не стала я врать.
Хм, Андрей внимательно вгляделся в мое лицо, и постепенно его взгляд опустился ниже.
На шею, а потом на грудь, обтянутую майкой с изображенной на ней Масяней.
Так и будем стоять, или откроешь дверь в свой дворец? прищелкнула я пальцами перед его лицом.
Будет он еще на меня пялиться!
А, точно, широко улыбнулся он, и распахнул передо мной дверь.
Я обомлела. Это что? ЭТО ЧТО ВООБЩЕ ЗА УЖАС?!
Тряпку сейчас организую. Ведро хмм, ведро тоже найду. Давай, кудряшка, сотвори магию, Андрей шустро впихнул меня внутрь, пока я стояла и хлопала глазами.
Еще и дверь за собой закрыл, заперев нас в доме, лучшее определение которому нет, я таких слов не знаю. Даже матерных! Здесь бы даже наркоманы постеснялись притон организовать, даже опустившийся забулдыга-бомж скривил бы нос, и отказался жить в этой этой халабуде.
Я же хотела организовать здесь еще больший бардак, но как, во имя всего святого?!
Это что? растерянно взглянула я на Андрея.
Это беспорядок, который нужно ликвидировать, мягко ответил он, опасливо отступая от меня на шаг.
Беспорядок? Еще скажи, что это легкий беспорядок! всплеснула я руками.
Нууу, не совсем легкий, но ты справишься.
И не подумаю, я достала из кармана десять тысяч, и швырнула их на кучу серо-буро-малинового тряпья. Все, ищи другую уборщицу, а я домой, пока Эболу не подхватила.
Не получится домой, сочувственно вздохнул Андрей, и потряс связкой ключей. Уговор есть уговор. Ты согласилась, я заплатил, так что работай, девочка!
Я подергала дверь. От души потрясла, и даже пнула пару раз. Дверь, не Андрея. Но и до него очередь дойдет запер, он реально меня запер!
А ну открой! рявкнула я.
И не подумаю, расхохотался он. Открою, когда весь дом блестеть будет. Ты знаешь, что такое «стерильность»?
Ты знаешь, что такое «убийство»? рыкнула я, наступая на него.
Знаю, и Уголовный Кодекс тоже. За него статья светит, фыркнул он. Я на юридическом учусь, так что очень хорошо это знаю. Эй, изверг, ты чего это удумала? хохотнул он, когда я подняла валявшуюся выбивалку для ковров. Даже не думай. Ты так, стоп, вот я баран! Лиза, я вспомнил тебя, да не дерись ты! Андрей перехватил мою руку, а я всего-то один разочек успела ему врезать. Ты реально меня забыла? Меня?
Выбивалка выпала из моих рук.
Бить его не требуется. Вспомнил, хвала бобрам! И лицо-то какое оскорбленное, ха!
А мы знакомы? хлопнула я глазами. Не припомню, хотя не важно. Открывай дверь, я в этом свинарнике оставаться не желаю.
Глава 4
Ох, как же Андрея это задело. Я с трудом удерживала на лице гневное выражение, прям актрисой себя чувствовала: бровки нахмурила, в глазах ярость и непонимание, а хотелось-то расхохотаться этому негодяю в лицо.
Надо же, обиделся, что я его «не узнала». Того и гляди расплачется, ути-пути, бедный мальчик!
Лизка, но ты что, реально меня не узнала да какого хрена?! Андрей не мог подобрать слов.
Не придумывай, мальчик. Мы незнакомы, фыркнула я. И выпусти уже меня, иначе побью!
А ничего что мы встречались? Как такое можно было забыть? Ты издеваешься? рыкнул парень, не обратив внимания на угрозу.
Андрей, вместо того чтобы послушно освободить меня от своих лапищ, встряхнул меня как деревце, в надежде, что на него посыплются переспелые груши.
И я от души зарядила ему между ног, с наслаждением вслушиваясь в стоны.
Ауч! Лиза, блин, просипел Андрей, какой была, такой и осталась. Кончай придуриваться!
Это ты кончай придуриваться, милый, пропела я. Не строй из себя тюремщика. Убираться в этом гадюшнике я не буду, я изначально не собиралась этого делать. Нашелся барин, тоже мне. Открывай!
Не собиралась? Тогда зачем пришла? Андрей смог выпрямиться, только лицо было бледноватое после удара, в который я вложила немало сил.
Любо-дорого смотреть.
Но все же, когда била, я его пожалела. Нежненько ударила почему-то.
Все, я догнал. Ты тоже меня узнала, и пришла подшутить надо мной, да? Узнаю свою колючку, усмехнулся Андрей.
Поздно же ты «догнал». Но ладно, догадливый мой, возьми с полки пирожок. И пришла я не подшутить над тобой, а по другому поводу.
Я сложила руки на груди, и вскинула подбородок, чтобы казаться внушительнее, чем я есть на самом деле. Андрей всегда меня подавлял внешне, даже когда я выглядела как сдобная ватрушка. Высокий, как каланча; мускулистый, весь в татушках. В волосах беспорядок, в глазах шальной блеск.
Абсолютно ненадежная и хулиганская личность.
«И угораздило же меня! вздохнула я мысленно, разглядывая при этом того, кого не видела несколько лет. Я ведь хотела в такого, как папа влюбиться в хорошего, доброго. Уже сколько лет они с мамой женаты, а папа все надышаться на нее не может. И так с самого первого дня. Уж папа-то маму никогда не обижал. Вот почему я в такого не влюбилась?»
Значит, не забыла, удовлетворенно хмыкнул Андрей, и точно также как я сложил руки на груди, явно издеваясь надо мной. Ну и зачем тогда весь этот цирк?
Пришла посоветовать тебе уехать отсюда. Тебе здесь не место, бросила я с угрозой. Считай это дружеским советом, Булатов. Собирай свои манатки, если найдешь их в этих кучах мусора, и проваливай. Могу ускорения придать.
Эвона как, Андрей удивленно приподнял брови, и рассмеялся.
Громко. Нагло. Искренне. Того и гляди за живот схватится от хохота.
И над чем же таким веселым ты смеешься? спросила я нехорошим голосом.
Над тобой, конечно, отсмеявшись, ответил он. Ты себя со стороны-то видела? Угроза уровень «белка-летяга».
Кто как, а Андрей все зубоскалит, будто ничего плохого не случилось.
Если у тебя есть совесть, ты соберешься, и уедешь, прошипела я. Думаешь, я на твое нахальное лицо по соседству хочу любоваться после всего, что произошло? Возвращайся в свой Екатеринбург, или еще куда. Здесь ты жить не будешь!
А это уже интересно, Андрей буквально за секунду оказался рядом, и крепко прижал меня к себе. То есть, виноват во всем один я? У тебя самой-то есть совесть, кудрявая? Два месяца ты мне в универе нервы мотала, а потом, как только начали встречаться, ты свинтила. Да еще как красиво все устроила, на прощание не объяснение прислала, не «прости, не хочу быть вместе, прощай», а прислала мне фотографию своего среднего пальца. И совести нет у меня?
А ну пусти!
И не подумаю, Булатов вжал меня в свое тело еще сильнее и, к моему ужасу, я почувствовала, что он возбуждается. Да и сама я нет, стоп. Я замолотила ладонями по его плечам, но Андрею это как слону комарик. Что, скажешь я неправду сказал?
А ты меня пристыдить не пытайся, ясно! Что, не заслужил ты такого расставания, да? разъярилась я. Скажи спасибо, что фак тебе прислала, а не с бейсбольной битой пришла. Тоже мне, строишь оскорбленного, и надо же, как ты хорошо все помнишь. Вот только узнал меня спустя час!
Изменилась ты внешне, улыбнулся он лениво и мягко, и провел пальцем по моей щеке. А затем ущипнул за нее. Раньше щечки были кругленькие, мягкие. И волосы были короче, светлее. Да и перепил я вчера, а тебя последнюю я ожидал здесь увидеть, вот и не узнал. А теперь, Андрей приблизил свое лицо к моему, и поцеловал меня в кончик носа, а я даже отодвинуться не смогла обмерла, теперь твоя очередь объясняться, кудряшка!
Я хлопнула глазами, а Андрей взял, и укусил меня.
За нос.
И не подумаю. Отпусти меня!
Раньше тебе нравилось, нагло ухмыльнулся он.
Раньше я встречалась с тобой. А теперь с другим, подарила я Андрею ответную улыбку.
И он, наконец, отпустил меня.
Врешь ведь, отмахнулся парень, явно мне не поверив, а зря. Лиз, так почему ты тогда уехала? Все ведь хорошо было у нас, но я пришел на пары, а тебя нет. Домой к тебе пошел, а вы съехали, потом это твое письмо-фотография, ясно посылающая меня нахер.
Надо же, и правда не понимает. Ну что ж, я не из тех, кто молчит. Это другие девчонки пусть накручивают себя, обижаются молча, а я, так и быть, выскажу Андрею все.
Ты правильно расшифровал ту фотографию, слов у меня не было. Хочешь послушать? Ну хорошо, кивнула я.
Глава 5
АНДРЕЙ
Охренеть можно!
Лиза. Здесь. Злющая, как пантера, вон как глазищами сверкает. И как я мог ее не узнать сразу? Вроде, не такой уж я дебил, да и любил я эту стерву.
А она, правда, та еще стерва.
Не узнал, хотя что-то царапало внутри с первого взгляда. Видимо, и правда вчера перепил, да еще и забег от чокнутой нимфоманки свою роль сыграл. Сыграл, да. Вот и Лиза на мне отыграется.
Она сложила руки на груди, которая раньше была гораздо пышнее, и бросила на меня гневный взгляд, поняв, куда я пялюсь. А я что? Я ничего. Просто кое-кто кудрявый очень изменился. Не внутренне, по характеру она та же заноза в заднице, но вот внешне дааа.
Мне всегда нравились девчонки определенного типажа: высокие, чтобы в постели удобно было, и не приходилось извращаться в позах; стройные и, желательно, блондинки. Впрочем, и брюнетки с рыженькими меня устраивали, главное, чтобы телки были нетребовательными, и без мозговыноса на тему где я пропадал, и почему не звонил.
А тут новенькая. Лиза. Фигура аппетитная, но до того молчаливой была девчонка, что я ее имя-то забывал. То ли Лиза, то ли Лена, то ли вообще Лара. Еще и лицо волосами занавешивала, как девчонка из фильма «Звонок», и молча терпела подколки группы.
А потом она вдруг отбрила меня перед всеми, и началось. Плевать стало, что у меня был любимый типаж и определенные пристрастия, в которые не входили полноватые девчонки, да еще и девственницы. Все мои мысли заняла эта зараза!
Дунем? Макс затянулся косячком, еле набив его из-за ветра.
Не люблю дурь. Я по старинке, открыл очередную бутылку нефильтрованного, и с наслаждением влил в себя половину. И ты бы косячелло спрятал.
Да че мне будет? заржал приятель.
Мы в центре города, вон охранник с крыльца универа спускается, кивнул на медлительного, толстенького Михалыча. Явно к нам на парковку идет, чтобы в очередной раз сделать внушение.
Ну пусть идет. Пусть даже ментов вызовет, часок посижу, и отпустят, Макс показательно затянулся, и выпустил изо рта кольцо сладко пахнущего дыма. И когда ты стал таким правильным?
Тебя отпустят, а меня брателло не станет выручать. Ты час будешь сидеть, а я пару недель. Знаешь же моего унылого родственника, он только рад будет, лениво парировал я, и выпил остатки пива.
Чертовски вкусно. Уже четвертый день бухаю, и только сегодня решил на пиво перейти. Так сказать, детокс после абсента, самбуки и шмали, которую я не люблю, но
но четыре дня назад я встретил новую семейку отца в полном составе. И оказалось, что у меня не только младшие сестры имеются, но еще и брат. Ровесник. Родной сын отца и его бабы. Оказывается, мой мудацкий папочка загулял не после болезни мамы, а задолго до этого. Как увидел их чистых, нарядных, с улыбочками, так и затошнило. Семейка из рекламы йогуртов, блин.
А охранник тем временем неумолимо приближался, и хмм, как-то жалко его. Добрый он, только нудный и нотации будет читать о том, как нам не стыдно бухать на виду. Я-то не пошлю его, а вот Макс тот еще зажравшийся ублюдок, и обложит Михалыча матом. Вроде и не должно меня это волновать, но коробит, когда обижают тех, кто этого не заслуживает.
Эй, ты, Лола, прищелкнул я пальцами, увидев свою сдобную одногруппницу.
Она Лера, заржал Макс.
Вообще-то, я Лиза, булочка остановилась напротив нас, и улыбнулась. Бедненькие, три буквы из четырех запомнить не можете. Ну, оно и понятно, она кивнула на бутылку в моих руках, а затем взглянула на пустые у ног. Итак, что вам нужно, товарищи тунеядцы?
Иди, Михалыча отвлеки, указал на остановившегося отдышаться толстячка.
Ага. Поговорите с ним о сале, о борщах с пампушками, снова заржал Макс. Толстяк поймет толстяка, да? Иди, давай.
И Макс начал забивать новый косячок. А Лиза подошла к нему, и метким щелчком выбила из пальцев.
Эй, ты не охренела ли? разозлился Макс, но как-то лениво, слишком он накуренный для боевых действий.
Тем временем Михалыч подошел к нам, а за ним и вездесущие любопытные девчонки из группы в погоне за новой сплетней.
Молодые люди, вам не стыдно? задыхаясь, спросил Иван Михайлович. Что здесь происходит? Курение на территории ВУЗа запрещено.
Он уже не курит, Иван Михайлович, улыбнулась охраннику Лиза.
Причем, улыбнулась мило, а не колюче, как мне.