Как? С самим президентом? Я выпрямилась. Сердцу вдруг захотелось выпрыгнуть наружу. Просто Ты знаешь, многое в расчетах не из моей области, и Наверное, лучше все-таки для начала поговорить с учеными.
Само собой, поговорим. Но Нас с Вернером фон Брауном сейчас поставили на ракетный проект по обнаружению и уничтожению других потенциально опасных астероидов. Он откинулся на спинку стула и почесал подбородок в том месте, где царапина покрылась коркой. В общем, ты не хуже меня знакома с косностью военной бюрократии.
Знакома, согласилась я. Раз проект начат, остановить его нелегко, а скорее, и вовсе невозможно.
Он снова кивнул.
А мы, черт возьми, работаем вовсе не над тем проектом, который сейчас является приоритетным.
* * *
Я стояла перед шкафом, придирчиво рассматривая свой скудный гардероб. С каждым извлеченным оттуда нарядом мои внутренности вновь и вновь будто сжимались в комок. Мне предстоит оказаться в центре всеобщего внимания. А вдруг я выберу не то платье? Вдруг где-то в мои расчеты все же закралась ошибка? Для Натаниэля будет лучше, если на встречу я не пойду.
Элма! Какой галстук мне Муж остановился в дверном проеме. Как! Ты еще не одета? Забыла, что ли, что через тридцать минут у нас встреча с генералом Эйзенхауэром?
В каждой руке у него было по чужому галстуку.
Повяжи синий. Он подчеркивает цвет твоих глаз.
Я закрыла шкаф, и комок внутри мгновенно рассосался.
Что-то случилось? Натаниэль переложил галстук из правой руки в левую, подошел ко мне и коснулся моего лба.
Малость нездоровится. У меня как раз были месячные. Правда, худо мне было не из-за них, но ради того, чтобы уклониться от вызывающей у меня дрожь встречи, не грех было и женскую карту разыграть по полной. Останусь-ка я дома. Доклад я распечатала, а следующие из моих расчетов выводы тебе известны не хуже моего.
Вряд ли не хуже. Он бросил зеленый галстук на стол. Если возникнут вопросы, то я вовсе не уверен, что справлюсь.
Естественно, возникнут. Ведь послушать нас явится целая толпа. Одно дело сидеть на совещании ради моральной поддержки или даже пререкаться с Паркером, и совсем другое если в одной комнате собираются более шестерых, и
На меня нахлынули мучительные воспоминания, и были они столь яркими, что даже ладони вспотели, и я поспешно вытерла их о полу халата.
Скорее всего, генерал в вычислениях не разберется, и, следовательно, обсуждать тебе на встрече предстоит только выводы.
Натаниэль со вздохом кинул галстук на шею.
Ну да, именно на это я и рассчитываю, но ты нужна мне для подстраховки на случай, если вдруг будут заданы узкоспециализированные вопросы. Например, о зависимости между влажностью воздуха и повышением глобальной температуры.
Я взяла одну из отпечатанных на машинке копий, пролистнула несколько страниц и выдала ему:
Вот же. Вот. На четвертой странице зависимость расписана, а на обороте есть еще и график увеличения температуры на ближайшие пятьдесят лет. Так что
Я в курсе.
Я женщина, и кто ж моим выкладкам поверит? Так что общаться с руководством следует только тебе одному.
Элма, ну пожалуйста. Он отвернулся от зеркала. Кто из нас двоих, в конце концов, подрабатывал в универе репетиторством по математике? У тебя же врожденный талант объяснять что-либо другим.
Муж у меня замечательный. Он верит в меня. И вдобавок неисправимый идеалист, который в упор не замечает, как люди частенько пропускают мои слова мимо ушей, а затем благоговейно внемлют тому же самому, но уже повторенному им.
Ничего не поделаешь. Я сегодня совсем раскисла, так что с твоего позволения останусь дома.
Натаниэль завязал галстук и подтянул аккуратный виндзорский узел к самой шее.
Извини. Просто я рассчитывал на твою поддержку, но раз тебе нездоровится, значит, нездоровится.
Я, как улитка в раковину, забралась поглубже в халат.
И Сегодня не лучший день.
А когда день был хорошим? Не помню ни единого с тех пор, как упал Метеорит.
У меня В общем, у меня чисто женское
Он нахмурился и потер бровь. Потом покачал головой и взял пиджак со спинки стула.
Ладно уж. В конце концов, сегодня всего лишь предварительное совещание, но надеюсь, что ко времени встречи с президентом тебе полегчает.
Беда была в том, что лучше мне, разумеется, не станет, а встреча с президентом обещает выдаться стократ более тяжелой, чем сегодняшняя с Эйзенхауэром. Но хоть не сегодня.
Да и присутствовать на встрече с президентом мне, быть может, и вовсе не потребуется. Бог даст, выяснится, что мой допуск недостаточен. Или что-то еще спасет меня от выступления перед забившей комнату толпой народа.
Я разумная женщина. Знаю, что выступление перед солидной публикой опасности не несет. Честное благородное слово, знаю.
И все же Все же!
В старшую школу я перешла в одиннадцать лет, а в университет поступила в четырнадцать, и там, и там я была единственной девочкой, выбравшей предметом специализации математику. И везде на меня пялились из-за того, что я прекрасно считала в уме, а все парни прямо-таки ненавидели меня за то, что я никогда не ошибалась у доски, а каждый преподаватель или даже профессор так и норовил поставить меня в пример. «Стыдитесь, невежды! бывало, громогласно возглашал очередной из них. Даже эта маленькая девочка знает правильный ответ!»
К окончанию университета я была готова на все, лишь бы не выступать публично.
Сглотнув комок в горле, я перевела тему разговора:
Ты его раньше видел?
Кого? Президента или Эйзенхауэра? Вообще-то да, видел их обоих, но лишь мельком.
Генерал Эйзенхауэр часто играл с папой в гольф.
Вот видишь! Еще один довод за то, чтобы ты была на встрече со мной.
В качестве дочери генерала? Бывшего. Покойного. Я небрежно бросила доклад обратно на стол. Неважно. Важно лишь то, что я не смогу.
Натаниэль снова вздохнул и уставился в пол.
Прости. Я сам порядком мандражирую и потому веду себя как последний эгоист. Он подошел и крепко обнял меня. Что тебе принести сегодня? Грелку? Шоколад?
Хвастунишка, сказала я, отлично зная, что его посулы пусты, поскольку из-за закрытых портов Восточного побережья на полках магазинов уже давным-давно шаром покати. Где ты, скажи на милость, раздобудешь сегодня шоколад?
Истребую у генерала!
И на каком основании?
На том самом, что судьба всего мира зависит от здоровья и благополучия моей благоверной. Он поцеловал меня в лоб. И клянусь, что не уверен, являются ли мои слова преувеличением.
* * *
Ложь касательно плохого самочувствия, как водится, вечно вызывает эффект домино.
После встречи с Эйзенхауэром я должна была дежурить в больнице, но как только Натаниэль отбыл, в дверь нашей комнаты постучали.
Я поспешно застегнула последнюю пуговицу на блузке и произнесла:
Входите!
Дверь ногой открыла Миртл, поскольку в руках у нее был поднос с солеными крекерами и стаканом имбирного лимонада.
Натаниэль посетовал, что вам нездоровится.
Обычные женские дела, понимаете ли. Чтобы не встречаться с ней взглядом, я принялась заправлять блузку. К счастью, худшее уже позади.
Знаю, что у каждой «женские дела» протекают по-своему. Лично меня они укладывают в постель на целый день. Она опустила поднос на столик. Я вам для успокоения желудка принесла всякое разное. Хотите грелку? Или Есть еще бурбон. Слышала, что он многим помогает.
Как же нам повезло оказаться на постое у такой чудесной пары! На глаза навернулись слезы, что, разумеется, явно указывало на влияние месячных.
Вы сама доброта. Я вытерла намокшие веки. Честное слово, мне уже намного лучше. Обычно я переношу такие дни легко, но сегодня, наверное, просто Я описала рукой полукруг в надежде, что она сама додумает за меня недосказанное.
Ясное дело, всему виной стресс, вызванный вашими злоключениями в последние две недели. Миртл протянула мне стакан с лимонадом. Вполне естественно, что вы переутомились.
Со мной все вполне уже неплохо. Я взяла-таки лимонад и с удивлением обнаружила, что всего лишь прохлада стакана успокаивает меня. Правда, правда. А как ваши дела? Есть ли хорошие новости из церкви о беженцах?
Миртл замялась, а потом, облизнув губы, все же сказала:
Можно сказать и так. И еще. Есть идея, но она требует одолжения с вашей стороны.
Боже! Возможность быть полезной!
Конечно же. Конечно! После всего, что вы для нас сделали, считайте, что любая ваша просьба, справиться с которой в моих силах, уже исполнена. Любая.
Не беспокойтесь делать вам ничего не потребуется. Она выровняла поднос по краям столика. Юджин уверяет, что у вас есть самолет. Так ли это?
Да, есть, но он серьезно поврежден.
Она кивнула. Похоже, о самолете ей все было известно.
Если мы его починим, разрешите вы нам им воспользоваться?
Разумеется. Низко и мелочно с моей стороны, но я слегка расстроилась, что роль помощника отведена «Сессне», а не Элме Йорк. Но я уже обзвонила всех механиков, и ни один за ремонт не взялся.
Она едва заметно улыбнулась.
Вы обзвонили только механиков, чьи номера отыскали в телефонном справочнике, но там значатся далеко не все, кто разбирается в самолетах. Там в основном только белые, а Юджин непременно договорится о ремонте, воспользовавшись своими собственными связями, и самолет ваш, скорее всего, починят спецы одного с ним цвета кожи.
Миртл и раньше знала о других механиках и молчала? Но так или иначе, обижаться было совершенно неуместно. В долгу у нее была я, а не наоборот.
Вместимость «Сессны» всего четыре человека. Большое количество беженцев на ней не эвакуируешь.
Знаю. У нас другой план. Она приосанилась и хлопнула в ладоши. Похоже, я чересчур много болтаю, а вам ведь нездоровится. Значит, так, остаток дня отдыхайте, даже если вам и станет лучше. Я оставлю куриный бульон без бекона подогреваться на плите.
Спасибо вам, но правда не стоит
Все хорошо. Вы точно как Юджин. Если б мы не были знакомы, то я бы подумала, что вы переодетый мужчина.
Наверное, летчицкая закалка сказывается. Я пожала плечами. Любой из нас уверен, что следует всегда прикидываться здоровым, а иначе от полетов отстранят.
Хоть я вам и не мама, но сегодня выходить из дома запрещаю. А иначе вы оборотов не убавите и сами о себе не позаботитесь.
Убавить обороты?
Какие там обороты! С падения метеорита я только и делала, что сидела сложа руки. Надо было все же пойти с Натаниэлем. Глядишь, и стала бы хоть чуточку кому-нибудь полезной.
* * *
И что вы делаете на кухне? Из гостиной, еще не сняв шляпку и перчатки, глядела Миртл.
Я держала над миской пригоршню салатных листьев и под ее взглядом отчего-то вдруг почувствовала себя виноватой.
М-м-м, ужин готовлю
Девушка, вам полагалось отдыхать.
Временами ее выговор домохозяйки из высшего общества пропадал, и чаще всего это происходило, когда она вот так, как сейчас, сердилась. Такой неприукрашенной Миртл мне импонировала больше, чем в своей лощеной ипостаси.
Она сложила вещи на ближайший столик и замахала на меня руками.
Немедленно обратно в постель.
Мне уже много лучше. Небольшие колики совсем прошли, и теперь мне на самочувствие грех вообще жаловаться. Я выложила оставшиеся в руке салатные листья в миску и принялась рвать их чуть более энергично, чем, быть может, следовало. По всему выходило, что лучше бы я все же собралась с духом и пошла с Натаниэлем! Мне нужно было чем-то заняться, а вы весь день работали.
Снаружи послышался рокот мотора.
По крайней мере, один из мужчин вернулся!
Я взглянула в окно и увидела джип Юджина, но кто находится внутри, различить не сумела.
Неужели Натаниэль все еще на совещании? Какая же я дура! Надо было все же отправиться с ним.
Миртл достала из шкафчика фартук.
Ну, говорите, что мне делать.
Так Проверьте тальярини. Может статься, что пора уже снимать фольгу.
Входная дверь отворилась, и послышались голоса обоих мужчин. Юджин использовал любую благоприятную возможность расспросить Натаниэля про ракеты. Или мне так просто казалось?
с авиабазы «Эдвардс».
О господи Снова та же песня. Миртл зашагала к гостиной. Смирись же наконец с тем, что летчиком-испытателем тебе уже не бывать! Хватит с тебя и того, что всю войну ты истребитель пилотировал. Да и сейчас пилотируешь.
Ну, лапушка Уверяю, что ни малейших поводов для беспокойства у тебя нет.
Натаниэль, неловко рассмеявшись, пояснил:
Мы всего лишь обсуждали, какая авиабаза оборудована лучше: «Подсолнух» в штате Канзас или «Эдвардс». И ничего больше Э-э, я проведаю Элму.
Она на кухне.
Я только-только дочистила морковь для салата, как вошел Натаниэль и положил на кухонный стол папку с бумагами.
Привет. Тебе, надеюсь, лучше? В его голосе звучала искренняя забота.
Надо бы ему новый портфель купить. Но портфель пока подождет, поскольку сейчас есть дела и поважнее.
И я, принявшись натирать на терке морковь, сказала:
Спасибо, много лучше. А как прошло твое выступление?
Слава богу, отменно. Он ослабил узел галстука и оперся о столешницу. Помочь тебе чем-то?
Так Коктейль смешаешь?
Сразу же после первой армейской получки Натаниэля мы основательно пополнили бар Линдхольмов. И признаюсь, несколько бутылок припрятали в нашей спальне под кроватью, это было нашей валютой на случай, если дела пойдут совсем уж худо.
С удовольствием. Мартини подойдет?
Идеально. Я отложила терку и ссыпала морковь в миску с измельченными листьями салата. С тех пор как я завершила вычисления, вид любого овоща или фрукта навевал мысли о том, сколько еще лет всему этому осталось существовать. Морковь и салат Они переживут метеоритную зиму. Во всяком случае, должны. Так что же сказал Эйзенхауэр? Похвастайся же наконец тем, как ты предстал пред ним во всем своем великолепии.
Натаниэль фыркнул и вынул из холодильника бутылку джина.
Твой великолепный муж Погоди. Он отошел к двери в гостиную и спросил: Линдхольмы, мартини желаете?
Мне отчаянно захотелось на него наорать! Вот же любитель раздразнить любопытство, а затем сделать нарочитую паузу!
Приглушенный разговор в гостиной смолк, и Юджин ответил:
Ей-богу, желаю. Если, конечно, жена не возража
Тут он охнул, как будто получив удар под дых, и из гостиной заструился голос Миртл, и голос тот был слаще меда:
Спасибо, Натаниэль. Буду безмерно благодарна. Можно мне двойной?
Хорошо, что я как раз ополаскивала терку, и шум воды заглушил мой сдавленный смешок.
По крайней мере, до Среднего Запада кислотные дожди еще не добрались, и чистая вода здесь была еще не в дефиците. А ведь многие беженцы до прибытия на базу были лишены этой роскоши.
Я напомнила о себе:
Двойной считаю отличной идеей!
Натаниэль развернулся в дверях. Его брови застыли в удивлении.
Вообще-то из нас двоих на совещании был только я.
Мне в лечебных целях. Да и тебе двойной в общем-то не помешает.
Заправка для салата была готова, но ее мы добавим прямо перед самой трапезой. Что еще осталось? Ага, проверить тальярини.
Я вернула разговор в интересующее меня русло:
Ты рассказывал об Эйзенхауэре и о том, как ловко продемонстрировал ему свою гениальность.
А, точно, точно. Он выудил из шкафчика кувшин. Ну После того как мое впечатляющее красноречие вкупе с ораторским искусством покорили всех присутствовавших, я поверг Эйзенхауэра в молчание, вручив ему твой гениальный, в высшей степени обстоятельный доклад. Не то чтобы он с ходу разобрался в твоих расчетах, но
Ну вот, видишь, что я говорила! На вашем сборище я и в самом деле оказалась бы абсолютно лишней.