Генри Каттнер
«Профессор накрылся!» и прочие фантастические неприятности (сборник)
Henry Kuttner and C. L. Moore
THE OLD ARMY GAME © Henry Kuttner, 1941
EXIT THE PROFESSOR © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1947
PILE OF TROUBLE © Henry Kuttner, 1948
SEE YOU LATER © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1949
COLD WAR © Henry Kuttner, 1949
THE EGO MACHINE © Henry Kuttner, 1951
TWO-HANDED ENGINE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1955
THRESHOLD © Henry Kuttner, 1940
CAMOUFLAGE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1945
WHEN THE BOUGH BREAKS © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1944
WHAT YOU NEED © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1945
HOME IS THE HUNTER © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1953
JUKE-BOX © Henry Kuttner, 1947
OR ELSE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1953
RITE OF PASSAGE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1956
UNDER YOUR SPELL © Henry Kuttner, 1943
SHOCK © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1943
TROPHY © Henry Kuttner, 1944
FALSE DAWN © Henry Kuttner, 1942
JESTING PILOT © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1947
LINE TO TOMORROW © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1945
THE VOICE OF THE LOBSTER © Henry Kuttner, 1950
THE LITTLE THINGS © Henry Kuttner, 1946
ENDOWMENT POLICY © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1943
THIS IS THE HOUSE © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1946
THE DEVIL WE KNOW © Henry Kuttner, 1941
YEAR DAY © Henry Kuttner, 1953
ABSALOM © Henry Kuttner, 1946
HOME THERES NO RETURNING © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1955
CLASH BY NIGHT © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1943
NEAR MISS © Henry Kuttner, 1958
A CROSS OF CENTURIES © Henry Kuttner, 1958
THE FAIRY CHESSMEN © Henry Kuttner and C. L. Moore, 1946
All rights reserved
© В. И. Баканов, перевод, 1989
© Э. Березина (наследник), перевод, 1968
© О. Г. Битов (наследник), перевод, 1982
© И. Г. Гурова (наследник), перевод, 1968
© Н. М. Евдокимова (наследник), перевод, 1967, 1968
© Б. М. Жужунава (наследник), перевод, 2007
© О. Г. Зверева, перевод, 2006
© Т. В. Иванова (наследник), перевод, 1968
© Д. С. Кальницкая, перевод, 2023
© А. С. Киланова, перевод, 2023
© Е. В. Кисленкова, перевод, 2023
© Г. Л. Корчагин, перевод, 2016
© А. Н. Круглов, перевод, 2023
© Ю. Ю. Павлов, перевод, 2023
© А. С. Полошак, перевод, 2023
© И. Г. Почиталин (наследник), перевод, 1992
© Е. С. Секисова, перевод, 2006
© С. Б. Теремязева, перевод, 2016
© А. Н. Тетеревникова (наследник), перевод, 1965
© И. А. Тетерина, перевод, 2007
© А. В. Третьяков, перевод, 2023
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа Азбука-Аттикус», 2023
Издательство Азбука
®
* * *
Генри Каттнер (19151958) прожил недолго, но успел сделать и в фантастике, и для фантастики столько, что иному не сделать, доживи он хоть до мафусаиловых лет. Юмор и внешняя простота, за которой скрывается напряженная писательская работа, доброта и человечность вот качества его как писателя и как человека. Не говоря уже о влиянии Каттнера на многие имена, ставшие впоследствии звездными (Рэй Брэдбери, Роджер Желязны). Часть из созданного рисателем сделана в соавторстве с женой, Кэтрин Мур, и это ни для кого не тайна. В России первый сборник Каттнера вышел в знаменитой «зээфке» в 1968 году. Писатель и историк Роман Подольный отзывался о книге так: «Творчество Каттнера дошло до нас, «как свет давно умерших звезд». Ошибся он лишь в одном: звезда Каттнера живет до сих пор.
* * *
Пусть мои слова покажутся богохульством, но я все же признаюсь, что не скоро прощу Господа Бога за то, что в 1958 году забрал у нас Генри Каттнера Это абсолютно неправильный поступок, потому что этот писатель обладал очень необычным, особенным талантом. Наше общество привыкло считать, что в нем полно непризнанных гениев. Судя по моему опыту, это глубочайшее заблуждение. Генетически обусловленный интуитивный талант редкая штука. Настоящих творцов крайне мало, и они разбросаны по всему миру Большинство писателей похожи друг на друга как две капли воды, их можно с легкостью заменить одного на другого, и наша культура не изменилась бы ни на йоту. Нас окружают полчища посредственностей, людей, неспособных к созиданию, поэтому Генри Каттнер исключительно своеобразный писатель, маниакально одержимый творчеством, всегда был для меня предметом восхищения.
Рэй БрэдбериВоенные игры
Я раньше как думал: армейская жизнь это маршируй себе с винтовкой в руках да форму носи. В общем, сначала-то я обрадовался, что выберусь с холмов нашего Кентукки, потому как решил, что смогу поглядеть на мир, а то, может, и чего поинтереснее со мной приключится.
С тех пор как пристукнули последнего из Флетчеров, у нас в Пайни наступила скука жуткая, да и дядюшка Элмер все ныл, что вот зачем, мол, он прикончил Джареда Флетчера, ведь тот был последним из клана и не с кем ему теперь будет драться. После этого дядюшка по-серьезному пристрастился к кукурузной браге, и нам приходилось гнать самогонку сверхурочно, чтобы выпивка у него не кончалась.
Однакось учитель из Пайни всегда мне твердил: любую трепотню следует зачинать с самого начала. Так я, пожалуй, и поступлю. Только не знаю я, где это самое начало. Наверное, оно пришлось на тот день, когда я получил письмо с надписью «Хьюи Хогбен». Это папуля так прочел, а он страсть как в грамоте разбирается.
Ага, говорит, вот буква «Х», все правильно. Это, наверное, тебе, Сонк.
Меня так кличут Сонк, потому как я типа коренастый, да ростом не вышел. Мамуля говорит, что я просто еще не вырос, хотя мне уже почти двадцать два стукнуло, а росту во мне едва больше шести футов. Я раньше так из-за этого переживал, что тайком бегал колоть дрова все силенок себе прибавлял. Так вот, папуля отнес мое письмо учителю, чтобы тот его прочитал, а потом примчался назад, что-то выкрикивая на ходу, как помешанный.
Война! орал он. Война началась! Давай, Элмер, тащи свою железяку!
Дядюшка Элмер сидел в углу, потягивая кукурузную брагу и заодно пробуя приучить к ней малыша.
Какая война? Кончилась она уже давно, пробормотал он, слегка кося глазом, будто чокнутый. Эти чертовы янки оказались нам не по зубам. Я слышал, и генерал Ли погиб
Как это нет войны, есть война! упрямо возразил папуля. Учитель говорит, Сонку в армию идти надобно.
Хочешь сказать, мы от них снова отколоться вздумали? изумился дядюшка Элмер, разглядывая кувшин с брагой. А что я говорил?! Этим проклятым янки нас в свой Союз не затащить.
Ну, про это я ничего не знаю, пожал плечами папуля. Ни черта не разобрал, что там болтал учитель. Но одно знаю точно: надо идти на войну.
Собирайся, Элмер, сказала мамуля, доставая из шкафа свою старую пушку. Мы все туда пойдем. Не знаю, правда, какой будет прок от такого коротышки, как ты, повернулась она ко мне, хотя пальнуть из ружья ты кое-как сможешь.
Ну ты даешь, ма, сказал я, краем глаза замечая, что к нашему дому подъезжает на своем муле учитель. Да я ж отлично стреляю.
Ага, как же, прокаркал дядюшка Элмер. Парни Бойер тебя чуть не завалили, а их и было-то всего шестеро.
Они на меня сзади набросились, возразил я. Но когда я отдышался, им на орехи-то досталось
Хватит языки чесать, балаболки, решительно сказала ма. Пойдем уже.
И мы все гурьбой вывалились за дверь, слегка помяв при этом учителя, но он сам был виноват, потому как не успел вовремя убраться с дороги. Но у нашей ма доброе сердце, она тут же вернулась и помогла ему подняться. Он что-то бормотал о гориллах и буйволах, но быстро заткнулся, когда мы влили в него немного кукурузовки, с трудом вырвав ее из рук дядюшки Элмера, который никак не хотел отдавать кувшин. После этого учитель вдруг подскочил и сунул голову в ведро с водой, которое стояло на столе, но мы из вежливости не обратили на это внимания иносранец, как-никак, все они там такие.
Сначала вы сбиваете меня с ног, говорит он, немного отдышавшись, а потом вливаете в горло расплавленную лаву. О боже!
Не выражайтесь, говорит ему ма, кивая в мою сторону, у меня парень подрастает.
Если он подрастет еще немного, у него на голове можно будет строить пентхаус, говорит учитель. Он вечно произносит всякие странные слова, которые я не понимаю.
Мы ж вроде куда-то торопились рычит дядюшка Элмер, забирая назад драгоценный кувшин.
Да нет никакой войны! кричит нам вслед учитель и рвет на себе волосы. Мистер Хогбен убежал, так меня и не дослушав!
Потом он принялся говорить и все говорил, говорил, пока мы наконец не уразумели, о чем идет речь. Вроде какие-то кланы в Европе передрались меж собой, и нам пора было смазывать винтовки на тот случай, если они разойдутся по-настоящему и примутся вдруг палить по нам.
Ага, понятненько, в конце концов сказала ма, и все мы снова навострили лыжи в сторону горизонта.
Нет, всем нельзя! кричит вслед учитель, сделавшись красным как рак. В армию ведь призвали только Хьюи!
Они бы еще нашего малыша призвали! рявкнул в ответ па. Сонк еще от горшка два вершка.
Ему уже за двадцать один. А вы, мистер Хогбен, слишком стары для армии.
Па ломанулся было на учителя, но его внезапно перехватила ма.
Тихо, ты! прикрикнула она, и па покорился, продолжая что-то ворчать себе под нос. Что ж ты так петушишься-то? Не куренок, чай.
А правда, сколько вам лет, мистер Хогбен? спросил учитель.
Ну, это Честно сказать, в восемьдесят седьмом я сбился со счета, подумав, ответил па.
А мне сто три, прокаркал дядюшка Элмер, но у нас в Пайни все знают, какой он врун.
Учитель зажмурился, а потом сказал каким-то странным голосом:
Президент Соединенных Штатов подписал закон, согласно которому все мужчины в возрасте от двадцати одного до тридцати пяти лет подлежат мобилизации. Хьюи должен отслужить в армии один год, если только у него нет специального освобождения.
Да ему ж роста не хватает, вроде как заревновал па. В армию таких не берут.
Но ма задумчиво сказала:
Раз президент просит, значит так нужно, Сонк. А теперь садись рядом с учителем, и пусть он тебе растолкует, чего от тебя хотят.
Я так и поступил, и мы вместе принялись заполнять бумагу, которую мне прислал президент. Пришлось, правда, немного повозиться, потому как к нам все время лез дядюшка Элмер, но через некоторое время учитель схватил кувшин с кукурузовкой и порядком глотнул оттудова.
Эх! сказал он, сразу вспотев. Серьезная болезнь требует серьезного лечения. Давай дальше, Сонк. На что ты живешь?
Ну, однажды я толкнул старому Лэнгланду кукурузу. В обмен на пару штанов, не очень уверенно ответил я.
Хрясь! Это ма изо всех сил огрела меня метлой по голове.
А где это ты взял кукурузу? спросила она. Из самогонного аппарата стащил?
Да ты чо, ма! воскликнул я, уворачиваясь от метлы. Мне дядюшка Элмер ее дал, чтобы я не рассказывал о том, как он
Ах ты мелкота!.. заорал дядюшка Элмер, набрасываясь на меня с кулаками.
Твой доход! выкрикнул учитель, чуть не переходя на визг. Наличные! Металлические деньги!
О да, обрадовался я. В прошлом мае я нашел десять центов.
В жизни не видел, чтоб человек так высоко прыгал от ярости. Но он же иносранец, опять рассудил я, а потому решил немного обождать. И правда, снова выпив кукурузовки, учитель вроде как подобрел. Потом забрал у меня бумагу и сказал, что сам ею займется. После этого ничего не случалось до того самого дня, как учитель пришел к нам и сказал, что мне нужно явиться на зазывной пункт.
В голове у меня все так смешалось, что я начал соображать, только очутившись в какой-то комнате вместе с дядюшкой Элмером и странными людьми, которых я не знал. Говорили они очень смешно. Велели мне раздеться и пройти в соседнюю комнату, что я и сделал, а там оказался какой-то коротышка, который заорал что-то насчет медведя и выскочил вон, оставив дверь открытой. Я огляделся по сторонам нет никакого медведя
Ну, в общем, я стал ждать, и он вскоре вернулся вместе с высоким таким мужиком, который ухмылялся во весь рот.
Ну вот видите, док, сказал он. Никакой это не медведь. Судя по личному делу, это Хьюи Хогбен.
Но он такой, э-э-э, волосатый, возразил коротышка.
Это потому, что с прошлой недели не брился, радостно объяснил я. Мы забивали свиней, и бритва куда-то запропала. И вообще, какой же я волосатый? Вы бы видели па. На нем такая шерсть, как на этих, о которых мне учитель как-то рассказывал, ну, как их там на иаках!
Доктор постучал меня по груди, но я ничего не почувствовал. Потом он сказал:
Здоров как бык. Подними-ка вот это, Хогбен.
И показал на железную болванку с ручкой, что стояла на полу. Ну, я ее и поднял. Она оказалась тяжелее, чем я думал, а потому вырвалась у меня из рук и шмякнулась о стену. Штукатурка так и посыпалась.
Господи боже! побледнел доктор.
Ох, звиняйте, мистер, сказал я.
В лагере будешь извиняться, когда попадешь под команду сержанта. Насколько я их знаю, сидеть тебе на гауптвахте.
В это время поднялись шум и суматоха. Дядюшка Элмер выяснил, что в армию его мобилизировать отказываются, а потому отвязал свою деревянную ногу и принялся ею кого-то гонять. В конце концов я его поймал, стараясь не слушать, что он там выкрикивает (подобные выражения такому молодому человеку, как я, слушать еще рано), после чего усадил на мула, привязал к седлу и хорошенько хлопнул животину (мула, конечно, не дядюшку) по заднице, чтобы домой топал. Последнее, что я видел, было лицо дядюшки Элмера, которое прыгало вверх-вниз у мула под брюхом. У бедной животины наверняка вся шерсть потом повылезла, такие словечки дядюшка использовал. Тут я заметил, что весь народ на улице глазеет на меня, и вспомнил, что на мне ничегошеньки нет. В общем, смутился я вааще.
Наш учитель говорит, что, когда происходит уйма вещей, о которых не хочется рассказывать, нужно просто нарисовать на бумаге линию из звездочек. Я этого не умею, поэтому мой дружок, который все это записывает, сделает это за меня.
Короче, оделся я снова, прошел еще через всякую чепуховину и наконец оказался в лагере, солдатом действенной армии. Доктор, кстати, надул меня, когда говорил, что я все время буду где-то там сидеть. Нигде я не сидел. Но моя ма всегда мне говорила, что старших нужно слушаться по крайней мере, пока я не повзрослею. Вот я только и делал, что слушался.
Люди иногда злятся ну из-за самых дурацких пустяков. Вот, например, стреляли мы по мишеням, я в свое яблочко попал, а после взял и соседние мишени все перестрелял. Чего ж тут кричать? А потом поднялся шум из-за того, что я проделал дырки для пальцев в своих башмаках так ведь ходить сразу стало удобнее. А потом снова был переполох это когда я наступил на лицо одному парню, но это уж по чистой случайности. Просто я немного споткнулся, а он тут и подвернись. Этот парень все время привязывался к моему дружку, мне даже пришлось попросить его оставить моего приятеля в покое. А парень в ответ меня по носу стукнул. В общем, после того, как я на него наступил, парня быстренько потащили в лазарет, а меня посадили в комнату нести какую-то вахту.
Дружка моего звали Джимми Мэк, и он был ужас до чего образованный. Тощий, маленький, едва-едва росточком до нормы дотягивал. Я думаю, мы с ним потому и сдружились, что оба были коротышками. Он говорил, что его дедуля книжек перечитал даже больше, чем он сам. Звали дедулю Элифалет Мэк, и он изобретал всякие штуковины. Все считали его сумасшедшим, но Джимми говорил, что это вовсе не так. Дедуля работал над такой штукой, от которой самолеты лучше летают, сплав, вот как ее Джимми называл.
То есть, как я понял, когда самолет сделан из этой штуки, то он может быть страсть каким большим и летать страсть как далеко. Однако дедуля Мэк этот сплав еще не изобрел, а только чуток подвзорвался, когда попытался нам показать, как работает его изобретение. Когда мы уходили, он плакал и расчесывал свои обгорелые бакенбарды, но Джимми сказал, что когда-нибудь дедуля обязательно своего добьется.