Гнездышко
Обустроила себе в зале укромный уголок для вечерних посиделок с бумагой и ручкой собрать обрывки фраз, разложить записи по файлам, полочкам, чтобы в голове был порядок. И для возможности писать перьевой ручкой.
Заняла ближнюю к окну секцию стенки. Раскрыла дверцы верхней части, ее дно стало дальней частью письменного стола. Сверху еще три полки, на них чашки, фужеры, рюмки, они наполнены воздухом и напоминают о застольях с запасной посудой.
Между верхней частью шкафа и нижним отделением с дверками узкий выдвижной ящик со швейной мелочью: булавки на магните, иголки с колечками, детский желтый металлический сундучок еще из моего детства с канцелярскими иголками, иглодержатели, ножницы, наперстки и все такое.
Располагаю жесткую адресную папку от грамоты с работы, и вот место для писанины, где на лист бумаги через руку льются слова. Получился вполне уютный уголок, между стеклянным верхом с сервизами и железно-ниточным низом, как между небом и землей. Будто свитое гнездо.
Под горячим феном
В 40-градусную жару вентилятор на рабочем столе работает, как горячий фен: такие ностальгические ощущения давно им не пользовалась. Оказывается, на исходе первой четверти 21 века некую сплит систему на четыре кабинета невозможно починить быстрее, чем за пять месяцев (дополнительное соглашение, торги, т.п.).
А за свои деньги могу пригласить специалиста отремонтировать?
За свои-то деньги, конечно, можете.
Пригласила бы, да не буду, ибо этого по инструкции делать нельзя, но и это завхозу не ведомо.
Окна
Мойщик окон.
В кабинет зашел мойщик окон.
Я сейчас освобожу подоконники.
Да, у вас-то пусто. Вот в суде я мыл там все окна папками завалены. По коридорам только и ездят тележки с бумагами. Я один все здание мою снаружи.
Наверное, не боитесь высоты?
Наоборот: если перестал бояться работать нельзя, чревато.
Старушка в окне.
Мама была рада, когда наконец-то в дворе стало сухо, и стало можно гулять. Пока ещё постоянные приятельницы не вышли на ежедневные прогулки, она ходила вокруг домов одна. И вот, проходя мимо соседнего, увидела в окне первого этажа знакомую старушку Антонину Андреевну:
Она мне так обрадовалась, махала рукой, улыбалась. Как будто говорила: вот, опять будем вместе целое лето прогуливаться вечерами, разговаривать. Ей 93 года, она столько стихов знает, сама их пишет и нам на лавочке читает.
Через день маме встретилась другая приятельница Неля лет 75-ти и сказала:
Давеча Алевтину Андреевну схоронили, у неё давно онкология была.
Она же мне вот только рукой махала и улыбалась
На следующий день во дворе мама встретила ещё одну старушку, рассказала ей, как видела Антонину Андреевну в окне. Та не поверила:
Не может этого быть, она последние две недели вообще не вставала, к ней приходили кормить её и делать уколы.
Тут подошла еще одна местная старушка:
Я когда в палисаднике ветки после зимы обрезала, тоже её в окне иногда видела.
Во дворе появилась интрига. Но разгадка не появилась за лето как-то все разбрелись по новым местам общения: кто на новые лавочки около арки, кто на площадку за школой
Окно силы.
В интервью Николай Цискаридзе, говоря о безусловной материнской любви, давшей ему самодостаточность и уверенность в своей талантливости и нужности этому миру, упомянул, что окно из его балетного класса выходило ровно на окно комнаты в доме напротив, которую снимала его мама для них двоих.
Вспомнила те минуты, когда, сидя в классе на уроке, выпадая из общего фона, когда уже сделала задание и ждала других, смотрела на окна нашей квартиры. Побыв там мысленно несколько мгновений и подпитавшись таким образом той же бесусловной любовью, возвращалась в действо урока. Вот, где сила.
Двери
В темном мокром ноябре старушек во дворе на прогулчной лавочке осталось двое. Одна другой рассказывает:
Пришли из газовой организации два мужика, ругались: чего-то у меня в трубу не установлено. Составили договор, врезали какую-то штуку, тридцать тысяч я им отдала. А к вечеру позвонила по телефону из договора номер заблокирован, тут уж я всё поняла. Успеть бы еще скопить с пенсии, а то не на что хоронить будет.
Вторая про сына, что тот велит ей никому не открывать дверь:
Вечером позвонили, я слышу у соседей тоже замки заклацали, значит, и им позвонили, но видимо они увидели меня в глазок и не стали пока открывать. Это ж раньше у меня в соседях Маринка наркоманка жила, и день и ночь к ней народ шастал то дозу у нее купить, то ей принести, а сейчас там семья нормальная, мужик, видать, удаленно работает все время дома.
Да помню твою Маринку, досталось тебе с ней. Не знай жива что ль
Не знаю. Так вот я в глазок смотрю: там девушка худенькая в белом халате со слушалками на груди, ну я и открыла, если что думаю: соседи ж слушают. А девушка спрашивает, нет ли у нас тут мужчин, этажом ниже бабушке плохо, надо помочь спустить её в машину скорой. Говорю ей: я сама старая. Да я вижу, а соседи есть? Не знаю. А с другой стороны? А там никто не живет. Ребята, которые точно помогли бы, в Казахстан уехали. Так и ушла она. Теперь вот как узнать: к кому приезжали, как спустили
Первая, помолчав:
Маринка бы открыла. И вытащила бы на себе бабку.
Маринка да Сын-то мне и говорит, что этих, считай, что нет, чтоб не рассчитывала.
Часы
Владимир и Мозер.
Владимир так называются каминные часы, от бабушки мужа, ей их подарили с при уходе на пенсию с надписью на нержавеющей пластинке на верхней крышке: Татьяне Прохоровне Киреевой от коллектива Ц.И.Л. (центральная измерительная лаборатория). Мозер настенные, от деда мужа по отцу. После разбора их опустевшей квартиры Владимира починили первыми. Его бой моя сведущая в звуках подруга назвала правильным слышны обертоны, над звуком еще звук.
Когда поставила часы в спальню, приснилось, что у меня в доме моего детства стоит пианино, такого же цвета, из такого же дерева, что и корпус часов будто о том, что в доме появилась музыка, красивые и успокаивающие звуки. Или даже гармония.
Часы стали ночным свидетелем и сообщали, как мне спалось: то я слышала их бой, то не слышала. Иногда сквозь сон не узнавала его, а когда понимала, что это часы, думала, что бой испортился он растягивался, становился длинным, тягучим, но утром звучал по-прежнему. Такое вот искажение восприятия звука в просоночном состоянии.
А теперь починили и Мозера, он тоже с боем. Привет бабушке от дедушки! Общайтесь теперь, перекликаясь одновременными звуками.
Есть такая притча: фермер потерял в сарае с сеном свои наручные часы. Искал безрезультатно. Предложил играющим мальчикам помочь в поиске и пообещал вознаграждение. Те облазили весь стог, не нашли. Один малыш попросил дать ему ещё шанс и через некоторое время вышел из сарая с часами в руке. Сказал, что ничего не делал, просто сел на полу, прислушался и пошел на тиканье.
Поначалу после починок Мозер и Владимир шли синхронно, но некоторое время спустя Мозер стал заметно отставать. Подкрутили у него в груди в окошечке под циферблатом, стал убегать. Подкрутили в другую сторону снова отставать.
Грешным делом уж подумала: может, продать, пока работают, и гарантия на ремонт. Но, прислушиваясь к ходу, анализируя, в какую сторону снова подкрутить: на побыстрее или на помедленнее, все же синхронизировали его в унисон с Владимиром и с общемировым временем. Прямо как семейная пара в период притирки чуть не развелись, но: прислушались, колесики в груди подкрутили, и диалог сложился. Причем, сами они друг к другу не подстроились бы, понадобились извне терпение, внимание, рука
Часы диктуют ритм жизни. В 11-12 часов ударов много, звонят долго, будто назидают, что это время должно быть самым активным, самым насыщенным. Настолько, чтобы за делом этот долгий бой не выбивал тебя из твоей деятельности.
С 12 до 14 часов самый тихий период: в течение двух часов только по одноразовому удару замедление ритма жизни, приостановка, затишье, время для трапезы, уединения, полудремы. С двух часов дня удары нарастают, возвещая, что время не стоит, движется, что день тратится, истекает и может пролететь впустую. Три удара! слышишь? Четыре! еще успеешь сделать какую-то пользу, затягивать уже некогда, а то скоро пять ударов, шесть!
Семь и восемь как-то пропускаются: дорога, ужин, суета. С девяти бой не тревожит, не мешает, от него отмахиваешься, как от мухи время фильмов, разговоров, переписок в соцсетях. А ночью если слышишь не удар, а два значит: необходимо сделать усилие ко сну. А уж если больше двух это бессонница, сбой режима, значит днем редактировать свой распорядок.
И еще бонус когда заканчивается час работы с клиентом, бой часов возвещает: время вышло. Это лучше, чем сыпучая струйка в песочных часах на столе.
Магнитик на холодильнике
В телеигре Что? Где? Когда? был вопрос о взаимодействии супругов, живущих в напряженном режиме, когда их рабочие графики не совпадают, и они, бывает, не видятся. Но им развозить детей, делать покупки, добираться до работы семья на стадии боевого сражения по Скиннеру (Только после того, как наши дети выросли и покинули родительский дом, мы поняли, какое сражение мы отстояли), и вся эта суета на одной машине. Поэтому у них сформировался способ безличного оповещения: где один припарковал машину, чтобы другой её, не встретив/разбудив/поговорив, не искал оповещают через передвижение магнитиков на холодильнике. Напомнило, как раньше по телевизору показывали передвижение шахматных фигур на вертикальной магнитной доске.
Когда задач у семьи много, и партнеры совпадают по ценностям, готовности к самоотдаче, они понимают друг друга даже не с полуслова, а с магнитика. В функциональной семье найдут способ дать знать.
Полки
Прошло пять лет, как мы с мужем переехали в нынешнюю квартиру. Строили её для детей задолго, угодили в обманутые дольщики, уже и не надеялись. Но завершилось благополучно, правда, когда дети были уже при своих квартирах, и мы переехали в неё сами. Когда познакомились с новым соседом по даче, за десять минут быстрыми штрихами он обрисовал свой жизненный путь, и у него была такая же история с квартирой.
Отличное средство от синдрома опустевшего гнезда переезд в другое жильё. Когда мы переехали, незаполненные пустые полки шкафов наводили на мысль: пока ничего лишнего, но они наполнятся со временем, как и дальнейшая жизнь, и опять придётся наводить порядок наглядная перспектива.
Есть такие результаты исследования: когда рождается ребенок, у женщины снижается индекс счастья нет времени на себя, ограничение свободы и тп. Но зато повышается индекс смысла. И вот дети выросли и ушли, забрав с собой, а то и болезненно вырвав с мясом, ваш смысл по их выращиванию. И, бывает, не сразу распознаешь то отодвинутое в молодости счастье распоряжаться собой.
Писательница Марина Степнова рассказывала о своей пра-прабабушке, у которой было 13 детей: когда они выросшие приезжали уже со своими семьями в родительский дом, гостили несколько дней, потом разъезжались, пра-прабабушка садилась на стул и час сидела молча, ждала, смотрела на часы. Час проходил, она говорила: Ну, всё, слава Богу не вернутся, крестилась, вставала и начинала заниматься своими делами допекали они её, хотя все были удачными и друг друга любили.
А полки у нас так пока и не заполнились еще есть пространство для заполнения.
Мебеля
Хороший ковер и койка с тонким бельем, с шелковым одеялом все отмечало любовь к красивым вещам, а также понимание их тонкого действия (Александр Грин, "Бегущая по волнам").
Стул
Сломался у нас на даче пластиковый стул возле сиденья хрустнул один подлокотник. Сидеть можно, но мало ли: вдруг обопрешься неудачно и упадешь на всякий случай выбросили. Дачный мусорный контейнер от нашего участка далеко, и мусор возим в городской, как и многие наши соседи. Вывезли отслужившего бедолагу, поставили на помойке у дома.
А на днях шла я мимо ближайшей автостоянки, смотрю: стоит, родной издалека признала переломчик знакомый на подлокотнике. Но как достойно стоит! у будки охранника, стильненько так, даже благородно. И двое мужичков на завалинке степенно восседают, неспешно общаются, разливают, угощаются. Вышел третий хозяин сия учреждения, важно занял главное место на стуле нашем, как на троне. Солидно сел, с достоинством.
На даче смотрю на остальные стулья, и вспоминаю того выдворенного. Теперь с той стоянкой как породнилась, стульями.
Вот ведь судьба у предмета: лишним долго стоял в подвале невостребованным, был достан, сломан, выброшен и воскрес, несмотря на инвалидность.
Дворовый трон
Матюниха в своем дворе была старухой в авторитете. Жила она на втором этаже, окнами во двор, который из них и контролировала.
Дом стоял буквой «П», и если площадка была как бы сценой ежевечернего действа, то лавочный островок его партером, а стены дома декорациями и закулисьем.
Длинными летними вечерами на окраине детской площадки образовывалась сходка из местных бабушек. У них была своя иерархия, привязанная к долгожительству в доме, величине пенсии и близости к администрации управляющей компании.
Места в лавочной зоне были в основном закрепленными и располагались как бы вокруг несуществующего большого стола, во главе которого в самом центре на небольшом пригорке было место Матюнихи. Когда она меняла у себя в квартире мебель, своё старое кресло вынесла во двор и водрузила его на свой пригорок: «Спина совсем разболелась». Что на него кто-то посмеет сесть это святотатство никому и в голову не приходило. А чтобы оно и во второй своей мебельной жизни подольше прослужило, чехлом приспособила на него большой кусок полиэтилена, который снимала перед собственным усаживанием, а вставая, вновь покрывала и как-то там закрепляла.
Восседая на своём троне, Матюниха правила двором: бывающие у нее в милости охотно здоровались со всем сборищем на лавочках, неугодные или не подчинившиеся невидимкой проскальзывали по двору, быстро исчезая в своих подъездах. Дети, и даже подростки, были приструнены ею: с возвышения ей был виден весь двор, и она, распоряжаясь вытянутой рукой, дирижировала: «Не бегайте тут! А вы там вон играйте». И слушались
Обычно в начале вечера Матюниха выходила медленно вразвалку с палочкой, и пока ковыляла от подъезда до трона то было время от первого звонка до третьего, а уж после вечерний спектакль: кто в чем пришёл, что купил, почем, чья это там девочка новенькая, вместе ли сегодня прошли домой начальник швейной фабрики с женой, будут ли класть плитку в подъездах в этом году
Но однажды в безлюдный вечер то ли из-за погоды, то ли из-за шедшего по телевизору интересного сериала вышла гулять с ребенком новенькая, недавно заехавшая молодая мамочка, хрупкий стебелек. Поводила своего ребенка по двору туда-сюда, понагибалась к нему, устала и решила отдохнуть. Все сидячие места были на тот момент свободны, и она выбрала самое удобное тот самый трон Матюнихи. Сняла с него полиэтиленовую накидку, отложила ее в сторону и села.
Просидела она недолго двор-то под наблюдением неусыпного ока! Под заветным окном на втором этаже распахнулась дверь подъезда, и вылетела из него пышущая возмущением Матюниха на скорости, без развалочки и без палочки. Нависла над непуганой мамочкой:
Ты куда уселась?! Это твоё что ли кресло? Ты что его выносила, укрывала? Молодая! Н-наглая!
Женщинастебелек сидела, ничего не понимая. Матюниха схватила её за худенькую руку и стала вытаскивать из кресла. Подтянувшиеся к лавочному островку старухизавсегдатаи дружно хохотали за её спиной. Злая Матюниха развернулась к ним: