Вздрогнув, я проснулась солнце уже село, и в красноватых отблесках, вмешавшихся в горизонт, блестел нанесенный метелью снег. Еще один день подходил к концу.
Из окон библиотеки виднелся чернеющий лес. Одинокий, хмурый и совершенно безмолвный. Я вдруг вспомнила о рэйконе. Мне было горько думать, что моей зверюгой некогда мог быть живой человек: такой же, как и мы с Ха-шииром. И душа этого человека так и не обрела покой.
Я достала из сундука шапку из мягкой овечьей шерсти и теплые варежки, оделась потеплее и вышла в сад.
В небе уже вспыхнул тонкий лунный серп, обозначивший дорожку серебристого света по снежной тропе до самого колодца, в черном нутре которого скрывались тени.
В саду было на удивление тихо, даже ветер не дул.
Под ногами хрустел наст.
Я брела по вытоптанным тропинкам, обдумывая все, что удалось узнать за последние дни. Почему Тангор предал Эмору? Почему она пожелала уничтожить людей? Где она сама? О, боги, есть ли отсюда выход? Есть ли возможность разрушить проклятие, о котором говорил Дерион, и остановить часы?
На замок опустилась ночь, в небе зажглись первые звезды.
Я заглянула в черноту колодца, прислушиваясь. Почуяв мое приближение, рэйкон в камне забился, завыл, призывая меня забрать и отогреть его.
Ну потерпи, хмыкнула я, искренне его жалея. Скоро все закончится.
Села на широкий бортик колодца, размышляя о том, почему Тангор спас нас, людей? И оберегает ли до сих пор?
Механизм на башне отсчитывал последние часы второго дня. Их дней этих проклятых осталось всего восемь.
Заметив, как на меня наползла большая, мрачная тень, я тотчас обернулась.
Сердце у меня забило набатом, в ушах зашумела кровь.
Я сморгнула, пытаясь отогнать наваждение.
Нет, не показалось
На тропинке, под сиянием луны, весь объятый призрачным светом, стоял хозяин гор, Акар.
Спутать его с кем-то другим было невозможно: мрачный черный взгляд, блестящий латный доспех, плащ-мантия, подбитая мехом, черные длинные волосы и, наконец, грубый венец с шипами все это не оставляло мне ни единого шанса.
Бежать нет смысла, я не успею даже дернуться.
Акар, прошептала я, пытаясь выглядеть спокойной. Приветствую тебя в Замке встреч.
Я забыла про поклон и даже не встала с бортика, я просто вела взглядом по его амуниции: черным доспехам и ремням, удерживающим правый латный наплечник, наручам и перчаткам с шипастыми металлическими пластинами. О, великий Тангор, этот дух был воистину прекрасен, как мог быть прекрасен восход или закат. Как мог быть прекрасен конец света.
Его темный взгляд, в котором, клянусь, не было души, медленно убивал таким ледяным, бездонными и мрачным он был.
Откуда ты здесь? низкие вибрации его голоса заставили меня покрыться липким холодным потом.
Я из Молберна, дочь Тангора. Мое имя Тея. Я здесь, чтобы сразиться с драгманцем, выдала я все, как на духу.
Акар медленно двинулся вокруг колодца. Его движения были выверенными, гибкими и точными, как движения хищника. И как хищник, зверь, в котором жил только мрак, этот дух безумно пугал меня. Он был неподвластен тому, что руководило большинством людей чувствам.
Сразиться? прошептал Акар и тихо рассмеялся. Жребий выпал не тебе, ведь так?
Так, согласилась я. Но какая теперь разница?
Он взглянул на меня искоса.
Шел, не спеша.
Вооружен при ходьбе черный плащ открывает взору длинные ножны и рукоять с черной оплеткой.
Во мне зарождался такой дикий страх, что я теряла нить беседы. Все, что я могла втягивать носом воздух и напряженно следить за передвижением этого мужчины.
Тысячелетиями вы убивали друг друга, повинуясь проклятию Эморы, медленно произнес он. Два народа, созданных бывшими любовниками, дети Эморы и Тангора. И так продолжалось бы бесконечно долго, не появись ты здесь.
Это заявление изумило меня.
При чем здесь я?
Он снова рассмеялся: низко, хрипло. Этот смех поднял из глубин моей души неприятную волну дрожи.
При том, что никому из нас, глупая человеческая дева, не выгодна твоя смерть.
О, боги!
Я поежилась, пытаясь отыскать взглядом силуэт Ха-шиира. Его вечно нет рядом, когда он так нужен!
Я повернулась на бортике, не желая выпускать Акара из вида, потому что он уже почти закончил полноценный круг.
Почему тебя называют хозяином гор? задала я бестактный вопрос в тот самый момент, когда он остановился напротив меня и сцепил за спиной руки лязгнули сталью его перчатки с шипами.
Этот мир и все, что в нем, создала Эмора, ответил он. Но она желала того, что было ей неподвластно, создавать людей, наделенных свободной волей. Первым она сотворила Борогана. Взяв сильные стихии, переменчивые и непокорные, она соединила их воедино: огонь и воздух. Она наделила своего избранника разумом и призвала править вместе с ней, Акар вскинул голову на окна замка, в которых мерцал свет от огня каминного духа. Но Эмора быстро охладела к нему. Бороган был неосязаем, прожорлив и вспыльчив. Без пищи он затухал и лишался разума. Тогда Эмора поднялась в горы и создала из тверди камня другого мужчину. Холодного, рассудительного и жестокого. Воина, которым она сумела бы управлять. Она дала ему имя Акар, он сделал ко мне шаг, но остановился, потому что я едва не грохнулась в колодец от страха. Я подчинил себе Борогана, создав Кузницу. Я выковал солдат и подданных но Эмора была вновь недовольна. Я был создан из камня и лишен живого сердца.
А дальше? с ужасом прошептала я, надеясь, что Ха-шиир все-таки подоспеет. Что было потом?
Я ранил зверя в лесу, Эмора забрала его сердце и создала лесного духа. Того, кто, по ее мнению, был способен на чувства. Она возвеличила его, сделав своим королем, но он был связан с лесом и не мог надолго покидать его. И Эмора вновь заскучала. Дерион надоел ей.
И появился Тангор?
Акар стоял напротив меня непозволительно близко, глядел черными глазами сверху вниз. Тангор не был ее творением. Она привела его в этот мир, приказав нам чтить его, как ее мужа, и подчиняться ему. Мы были всего лишь ее созданиями, он же был ей равен.
И они полюбили друг друга?
И жили долго и счастливо, так ведь?
Акар усмехнулся.
Она создала для него замок на границе миров. Вы, люди, называете его Замок встреч. В нем было зеркало, через которое Тангор мог приходить к ней. Но спустя время, Эмора посчитала вас, людей, недостойными созданиями и захотела уничтожить. Тангор не позволил.
Она посчитала это предательством?
Она прокляла Тангора, лишила его памяти и заколдовала зеркала. Людская раса была расколота надвое и появились драгманцы. Проклятие замка вынуждает вас уничтожать друг друга. Каждые десять лет вы должны биться насмерть и приносить в дар сердце врага.
А Эмора? Что стало с ней? Погибла?
Возможно.
А другие избранные воины? Ты убил их?
Губы Акара изогнулись в усмешку.
В начале я позволил двум из них уйти.
Двум из четырех сотен? я позволила себе недовольство и даже злость. Какое великодушие!
Великодушие? повторил Акар. Мне незнакомы ваши человеческие чувства.
Глядеть в его глаза мне было неприятно: в них не нашлось даже крупицы сострадания.
А со мной что собираешься делать?
Я заберу тебя в Железный дворец.
Я нервно сглотнула.
Зачем?
Уголок его губ снова дернулся, в глазах вспыхнул темный огонек.
Чтобы спать с тобой, глупая.
Все у меня внутри обмерло от страха.
А как же драгманец? прошептала я.
Оставлю его в живых, если пойдешь со мной добровольно, и тихо: Как тебе такое великодушие?
Глава седьмая
Акар не нуждался в тепле. Существо, сотворенное из камня, не замечало не только стужи, но и моих мучений. Ветер, который искусал мою кожу, сделав ее шершавой и грубой, казалось, забрался под куртку. Ноги я вовсе перестала чувствовать.
Снова собиралась метель: выла, обсыпала снежным крошевом, обжигала холодом.
Понимал ли жестокий горный дух, что я могу замерзнуть насмерть?
Я больше не могу, простонала я, снова увязая в сугробе.
Села в снег, обессилив и желая отдохнуть.
Акар, который двигался до моего оклика уверенно и быстро, обернулся и удивленно посмотрел на меня сверху вниз.
Что с тобой?
Я умираю.
Он сделал шаг ко мне и замер, внимательно наблюдая, как облачко пара вылетает у меня изо рта, как окутывает иней ресницы, как синеют губы.
Я могу подарить тебе бессмертие, придерживая рукоять меча, он преклонил колено, чтобы заглянуть мне в глаза: Хочешь стать бессмертной?
Дерион тоже предлагал мне бессмертие, и, если учесть, что сейчас все мое тело болело от стужи, я, разумеется, хотела.
Ты что-то попросишь взамен? уточнила я.
Да. Ты будешь моей вечно.
Прости, но я не люблю тебя.
Акар склонился ко мне, поддел подбородок пальцами.
Любовь, протянул он, равнодушно рассматривая мое покрасневшее от холода лицо. Я ненавижу это слово. Оно ничего не значит для меня.
Я так замерзла, что почти не могла говорить.
А для меня значит.
Акар опустился на второе колено, отбрасывая подол плаща.
Мое заявление, кажется, его разозлило.
Ты понимаешь, для чего нужна мне? сощурил он темные глаза, решив, кажется, расставить все точки над «и». Я не Дерион. Я не Бороган. Понимаешь ли ты, что я с тобой сделаю?
Да. Понимаю.
И все равно пойдешь со мной?
Но ты бы убил Ха-шиира, вменила ему в вину. Я не могла тебе позволить!
Голос стал стремительно садиться. Боль сдавливала легкие, мешая дышать. Если я не умру сейчас, то точно заболею и умру потом.
Драгманец твой враг, Акар резко поднялся. Я бы сделал тебе одолжение.
Я сама как-нибудь
Захотелось скрутиться калачиком, но тело будто одеревенело. Я прикрыла веки, повинуясь дурацкому желанию сбежать от холода, боли и страха в мир сладких теплых сновидений.
Если уснешь, то замерзнешь насмерть, без эмоций заявил Акар.
Знаю.
Вставай.
Сквозь слипшиеся от слез ресницы я смотрела на возвышающийся надо мной силуэт горного духа: он внушал только страх и чувство собственной никчемности, ведь я была слишком слаба. С рэйконом у меня еще были шансы, но у одной никаких.
Тогда попроси меня о бессмертии, и ты забудешь о боли, сказал Акар, равнодушно взирая на мои мучения.
Хочу согласиться. Очень хочу. Что может быть проще, чем: «да»?
Нет.
Акар поморщился.
Я подожду, он скрестил на груди руки, ожидая, когда холод доведет меня до полного отчаяния, и я сдамся. Когда станет по-настоящему больно и страшно, когда ты поймешь, что умираешь, дай мне знать.
Ветер выл и бесновался над нами. Кажется, метель набирала силу. В ночном небе мерцали зеленоватые всполохи сияний и исчезали бесследно. Снег стремительно заметал меня еще немного и останется только голова в смешной шапке.