Девочки в ресторане смотрели на меня с высока. Ни одна стерва не собиралась мне помогать, а барменша орала, если я вдруг забыла поставить на стол пепельницу. Терпела только ради Кости.
После работы Лиля звала к себе на ужин, мы обсуждали все мои проблемы, а потом приходили к выводу, что все эти вычурные официантки не стоят моих нервов. Наступал новый день, я приходила на работу, училась и снова терпела крах. Барменша меня явно не возлюбила.
Маш? Куда пропала?
Она позвонила мне в половине десятого вечера. Костя давно спал, а я смотрела телевизор, подняв уставшие ноги на стену. Ступни болели и пульсировали, ноги ныли. Это был кошмар.
Прости. Я заработалась, совсем не было времени.
Я не стала спрашивать, почему она не помогла мне с работой. Пообещала и типа забыла. Со всеми случается, но если не хотела, могла бы не предлагать.
Как дела? невозмутимо спросила я, обида осталась внутри. Ты звонишь в такое время. Случилось что-то?
Да. Тут такое дело Кажется, она курила, потому что создалось ощущение, что пауза сделана для того, чтобы она затянулась. В честь твоего возвращения в Синегорск я собрала наших одноклассников. Потратила на их поиски почти две недели. Надеюсь, не откажешь?
Машка в своём репертуаре! Я даже улыбнулась. Вместо того, чтобы искать мне работу, она искала одноклассников. Говорит ли это о том, что, увидев меня, она заскучала по прежним временам? Наверное, так и есть, раз я слышу это приглашение.
Вау выдохнула я, делая вид, что удивляюсь. Раз это в мою честь, то как отказать?
Я знала, что ты согласишься! обрадовалась подруга детства. Встречаемся в эту субботу после восьми. Не подведи, Алекс. Я всем сказала, что ты придёшь.
Завершив звонок, я задумалась. Встреча с одноклассниками это встреча с беззаботным прошлым. Готова ли я к этой встрече?
Оставив вопрос витать в воздухе, переключилась на свой гардероб. И надеть-то нечего.
Глава 3
Тёмное и приглушенное освещение в ресторане расслабляло, громкая музыка не напрягала слух. Я пробиралась вперёд, высматривая знакомые лица, пока кто-то не схватил меня за запястье.
Мы на втором этаже сидим, сказала Машка и потянула меня к чёрной лестнице. Я уже испугалась думала, что не придёшь. На часах девять.
Задержалась на работе.
Костю пристроила?
Да, он у соседки.
Хорошо, когда есть кому сбагрить ребёнка! воскликнула подруга детства и широко мне улыбнулась. Я понимала, что этими словами Маша нисколько не желала меня обидеть. Она всегда говорила прямо, и раньше мне эта черта в ней нравилась.
Маша благоухала, слегка завитые светлые волосы струились по плечам. Ее чёрное платьице на фоне моих джинсов и серой безликой блузки смотрелось шикарно. У Маши были полноватые икры, но она всегда ими гордилась и выставляла напоказ. Глядя на неё, я осознавала, что она совсем не изменилась, ее ничто не сломило ни неудавшийся брак, ни рождение ребёнка. Маша всё ещё жила в том мире, когда девушка не знает забот, она мечтает, строит планы на будущее, развлекается и флиртует с мужчинами. Отчасти я ей завидовала.
Мы подошли к длинному столу, за которым сидело человек пятнадцать. Школьные годы ворвались в реальность океанской волной. Я широко улыбнулась, приветствуя родные лица. Лариска, Петька и Алиса совсем не изменились. Не сразу узнала Данила, ему пришлось напоминать, как щёлкал по моей спине застежкой бюстгальтера, сидя за мной на уроке географии. Я засмеялась. Ну точно же! Данилка! У него появились залысины, а мешки под глазами делали его вид унылым. Я предположила, что и его жизнь немало поколотила. Лика и Вера, вечные хохотушки, обняли меня.
Из двадцати четырёх человек нашего класса, я отыскала тринадцать. Но и это хороший результат! гордилась собой Машка. Помнишь Вовку? Он в Египет уехал, представляешь? А Ирка с семьей сразу после школы уехала в Германию. Женька училась в Америке. Наверно, там и осталась. В общем, кто где!
Мы уселись за свои места. Данил рассказывал какую-то забавную историю, я не совсем вникала в их разговоры. Я разглядывала повзрослевшие лица и вспоминала школу. А потом заметила мужчину в конце стола. Он молчал, тихий и спокойный.
Маш? я постучала ее по плечу. А кто это? Что-то вспомнить не могу.
Это? она хихикнула. Не может быть, что ты его не помнишь. Это же Ромка! Ну, Ромка! повторила она, когда я нахмурила брови. Имя мне ни о чем не говорило. Он пришёл в конце десятого класса. Наши пацаны постоянно над ним прикалывались. У него хохолок был смешной такой.
Я вглядывалась в лицо Ромы, но никакого мальчишки с хохолком не помнила.
В одиннадцатом классе мы с тобой и ещё с другими девчонками написали на четырнадцатое февраля ему Валентинки с признанием в любви. Хоть это ты помнишь?
И тут я издала смешок. Невероятно! Я же никогда не воспринимала его. И имени не запомнила, не удивительно! Он пришёл в нашу школу тихоней и ушёл таким же тихоней. Я обращала на него внимание лишь тогда, когда участвовала в розыгрышах. И то! Это было не столь запоминающимися событиями. Посмеялась и забыла.
Я посмотрела на него ещё раз, и в эту же секунду он оторвал взгляд от своего бокала. Мы встретились глазами. Роман кивнул, я почему-то не стала реагировать, отвела смущённо взгляд, переключилась на Веру с Ликой. Они вспоминали побеги с урока биологии. Но мой разум блуждал вовсе не там. Я вспоминала День Святого Валентина
Тринадцатого февраля к нашей парте подошла Лизун так мы называли Лизу-альбиноса, она была похожа на привидение, при этом всегда с шилом в одном месте.
Мы хотим разыграть Ромашку, сказала она вполголоса, чтобы нас не подслушали.
Машка выпрямила спину.
Кто мы?
Я, Женька, Медуза и Светка. Подключайтесь! Чем нас больше, тем забавнее будет наблюдать за его реакцией, она хихикнула, поглядывая на светловолосого мальчишку, сидящего за последней партой.
Я обернулась, чтобы посмотреть на него, но Лизун шикнула.
Дура, не смотри на него! А то поймёт.
Что надо делать? с готовностью спросила Машка.
Писать Валентинки.
Плюс этой игры был в том, что все эти письма были анонимными. Я ввязалась в это только потому, что участвовала Машка. На самом деле было забавно, ведь это не просто признания в любви. Мы писали пошлые письма с эротическим контекстом. Делали мы это в столовой, а пока писали, ухохатывались.
На следующий день после уроков мы вскрыли ящик любви и раздали Валентинки. На столе Ромы лежала гора. Мы силились не смеяться. Он открыл одну, прочитал, покраснел. Открыл другую, кашлянул. После третьей превратился в помидор. Мальчишки ничего не понимали, пытались заглянуть, но Рома их прогонял. После четвёртой он сгрёб все Валентинки в портфель и вышел из класса. И тут произошёл взрыв. Мы хором прыснули и долго не могли успокоиться
Смех эхом отозвался в мозгу, а потом вернулась музыка ресторана, гул голосов, звон бокалов. Передо мной стояло блюдо из мяса. Бывшие одноклассники пили коньяк за встречу. И я немного выпила, а позже почувствовала себя нехорошо. Коньяк никогда не нравился мне. В помещении как будто стало душно, воздуха не хватало.
Я сказала Машке, что скоро вернусь и вышла из-за стола. Она так была увлечена разговором с Петькой, что не поняла меня.
На улице я почувствовала себя лучше. Прохладный ветерок обдувал щёки. Внутри поселилось неприятное чувство, будто зря я сюда пришла. Да, одноклассники. Да, дружили. Но школа давно осталась в прошлом. Они стали другими, у каждого своя жизнь у кого-то сложилось всё удачно, а кто-то, как и я, оказался побит судьбой.
Тебе плохо?
Я резко обернулась. На верхней ступеньке стоял Роман. Его русые волосы переливались в свете фонарей. Высокий и стройный. Если сравнивать с Данилкой, по которому сохла добрая половина класса и который теперь не мог похвастаться былой внешностью, Роман очень неплохо выглядел для некрасивого. В голову откуда-то полезли странные вопросы. Чем он занимается? Где живёт? Женат? Дети? Да я слегка опьянела!
Наконец, я перестала его разглядывать.
Жарко стало. Со мной всё хорошо.
Ты просто выпила коньяк на голодный желудок. Я видел, что ты ничего не съела, быстро сказал он и слабо улыбнулся.
Да, может быть.
Он спустился ко мне и достал пачку сигарет.
Куришь?
Нет. Ты кури. Я бросила, когда забеременела.
Его взгляд застыл на моем лице.
Сколько ребёнку?
Пять лет. Именно из-за него я не могу надолго тут оставаться.
Отец не присмотрит? он затянулся и отвёл взгляд. Перед нами раскинулся ночной Синегорск во всей своей красе. Фонари заливали аккуратно сконструированную аллею перед рестораном. Родные места вызывали у меня приятные чувства.
Я в разводе.
Мне казалось, Роман начнёт расспрашивать почему да как, но вместо этого он сказал:
Жизнь не всегда бывает справедлива.
А ты женат?
Нет, легко ответил он, стряхивая пепел в уличную урну. И никогда не был.
Что помешало?
Встретил не ту женщину.
Что ж, я улыбнулась одним уголком губ, тогда могу вернуть тебе фразу про справедливость.
Я не унывал никогда по этому поводу. Это жизнь и она непредсказуема в своём проявлении. Бывает, судьба находится в двух шагах от тебя, но ты её в упор не видишь, в итоге получается, что сворачиваешь не туда. Когда понимаешь, что дорога неверная, а назад возвращаться не представляется возможным, начинаешь идти закоулками, чтобы найти путь, с которого ты когда-то сбился. Но и тут всё зависит от тебя захочешь пройти немыслимое расстояние, чтобы обрести счастье или останешься где-то на перепутье и будешь сокрушаться о неудавшихся попытках всю свою оставшуюся жизнь.
Мне было интересно его слушать. Из уст Ромы звучала та истина, которую я отвергала на корню.
Хорошо сказал. Чем занимаешься в жизни?
Работаю в фирме. Кондиционеры, коротко ответил он, затем достал из внутреннего кармана визитницу. Возьми на случай э-э-э если понадобится мужская помощь.
Взяв визитку, поднесла ее к свету.
Цепкин Роман Александрович, прочитала я, вспоминая, как мальчишки в школе дразнили его из-за этой фамилии. Заместитель генерального директора. Ого! Да ты шишка!
Роман весело посмеялся.
Да нет. Просто должность громкая.
Я убрала визитку в карман джинсов, сомневаясь, что когда-нибудь воспользуюсь ею. Затем посмотрела на фасад ресторана. Из-за стен доносилась музыка, слышались голоса и звон посуды.
Пожалуй, я не буду возвращаться туда, с грустью сказала я. Надо ехать домой.
Тебя подвезти?
Нет. Я на своей машине, спасибо. Лучше иди и скажи им, что я
Плохо себя почувствовала и решила поехать спать.
Да, выдохнула я и натянуто улыбнулась.
Мы сухо попрощались, затем я пошла к машине и некоторое время неподвижно сидела, преследуемая нашествием мыслей, и разглядывала влюблённых на мостовой. Все они держались за руки или обнимались. Как-то даже завидно стало.
Роман давно исчез внутри ресторана. Поразительно, как легко было с ним общаться. Однако даже должность заместителя генерального директора не изменит моего мнения о нём. Роман Цепкин может быть кем угодно, но в моих воспоминаниях он всё тот же Ромашка.
Глава 4
Эй, Цепкин! Ципкин!
Ципа!
Цапка!
И снова гогот. Петька с Алёшкой продолжали измываться над новеньким.
Цапка-царапка!
Цип-цип!
Я с недовольным лицом повернулась к мальчишкам и громко гаркнула:
Да заткнитесь вы уже!
О, Петька поднял руки, будто сдаётся, если Александра сказала
Достали вы!
А ты знаешь, что батьку Ромашки Александром звать? не унимался Петька.
И что?
Александра и Александрович, а? Как тебе?
Алёшка согнулся пополам от хохота. Разозлившись, я схватила ручку без колпачка и наставила на Петьку.
Если не прекратишь, я воткну ее тебе в глаз.
Нашу перепалку прервала Машка, вернувшаяся с туалета. Звонок давно прозвенел, а учительницы по праву всё не было.
Она поставила одно колено на стул, затем с прищуром взглянула на нас троих.
Что за драка, и без свидетелей?
Я хмыкнула.
Да Петька хочет стать пиратом.
О-о-о, Петенька, если Сашка выколет тебе глаз, я сама лично куплю тебе повязку гламурненькую.
Алёшка откровенно заржал.
Одноглазый Петёк! Ха-ха-ха!
Да идите вы, отмахнулся Петя.
Машка повернулась ко мне и быстро села.
Сашуль, дай алгебру списать, пока училка не пришла.
Я полезла в сумку. Для подруги ничего не жалко.
Вдруг в классе стало тихо. Петька с Алёшкой о чём-то тихо спорили за спиной. Маша переписывала уравнения. А я повторяла параграф по истории. О Роме мы быстро забыли.
Воспоминания нахлынули на меня, будто фильм, состоящий из множества фрагментов той школьной жизни. Многие вещи приобрели смысл, хотя в то время я не зацикливалась на мелочах. Поиздевались над Ромой, над Петей прикололись, а потом снова рутина. Уроки, уроки, уроки. И мы любимые всеми.
Я думала о том, что меня волновало в последние годы учебы, и пришла к выводу, что внешность, внимание девочек и мальчиков, похвалы учителей имели гораздо больший вес, чем элементарная человечность. Я и списывать давала не каждому. В основном, только Машке, потому что та была лучшей подругой.
Эй, чего стоишь, мечтаешь? послышался грозный голос барменши.
С каждым днём она меня раздражала всё сильнее. «Тявкала» на всех новеньких и не боялась ничего. Все знали, что она ноги перед Егором Матвеевичем раздвигает, отсюда и борзости выше головы.
Я подняла на неё глаза.
Чего глазками моргаешь? Посетитель пришёл. Обслужи. И пепельницу поменяй на втором столике. А когда я отошла от бара с меню в руках, она громко пробурчала: Вечно надо пальцем тыкать. Сами ничего не знают.
Подавив волну гнева, я сменила пепельницу на втором столике, затем отнесла меню вновь прибывшему посетителю. Он сел за самый дальний столик спиной к залу. Я видела лишь серый костюм и красиво выстриженный затылок.
Добрый день! Добро пожаловать в я запнулась. О.
Вот это сюрприз! с улыбкой воскликнул Роман. Частенько здесь обедаю, но тебя ни разу не видел.
Я новенькая.
Рома задержал на мне взгляд. Смутившись, я быстро убрала выбившиеся из причёски пряди за уши. В строгой форме блузка и юбка я чувствовала себя глупо. Он вернул мне меню.
Принеси мне окрошку, а потом чай.
И ты наедаешься одной окрошкой? удивилась я, зная, что мужчине требуется обед посытнее.
Если я переем, то работать будет тяжелее. А окрошку я очень люблю. В вашем ресторане её готовят замечательно!
Он подмигнул мне, и я ушла, думая и гадая, почему эта случайная встреча произвела на меня такое сильное впечатление.
Звонок от Машки. Днём. Неожиданно.
Алло?
Привет, Сашуль э Алекс.
Привет, Маш.
Ты в субботу сбежала. Я должна была обидеться на тебя.
Мне надо было уехать, сухо, без извинений ответила я.
Ладно, чёрт с тобой! Напомни, в каком ресторане ты работаешь. Хочу заскочить.
«Борщ и сало», также без эмоций ответила я.
Маша клятвенно пообещала навестить меня, но так и не пришла. Зато пришёл Данилка, прямо перед закрытием. Он так громко и весело рассказывал о своей жизни, что весь ресторан слышал, а я заливалась краской стыда. Данил не один раз упомянул, что мы вместе учились, и назвал меня гордой и неприступной красоткой. Кажется, он где-то хорошо выпил.
Барменша Наташка бросала на меня гневные взгляды. А вечером, вручая мою долю чаевых, сказала:
Не приводи сюда всяких пьяниц. Это приличное заведение. Если ещё раз сюда зайдёт подобный тому говорливому орлу экземпляр, я буду вынуждена сказать Егору Матвеевичу. Поняла?
Куда уж понятнее, сказала я, вырвав свои деньги из ее пальцев.
Всю дорогу до дома я негодовала. В школьные годы я имела власть над всеми, и за словом в карман не лезла. Я могла постоять за себя, ужалить колкой фразой. А сейчас какой-то барменше отпор дать не могу.
Олег испортил меня. Постоянным унижением, избивая меня и поливая грязью. Я потеряла уверенность в себе. Брак с ним стал огромной ошибкой. Ситуация в целом причинила мне сильную эмоциональную боль. Я была благодарна Богу лишь за то, что Костик остался со мной.