Сущность буддизма. Комментарии искусственного интеллекта к «Муламадхьямака-карике» Нагарджуны - Неаполитанский С. М. 10 стр.

7.3. Если у характеристик обусловленного есть другое возникновение, пребывание и исчезновение, то имеет место бесконечный ряд утверждений. Если нет характеристик, то нет обусловленного.

Данный стих продолжает тему предыдущего, утверждая, что если у характеристик обусловленного есть другие моменты возникновения, пребывания и исчезновения, то это приведет к бесконечному ряду утверждений. Он также говорит, что если характеристик нет, то нет и обусловленного.

В данном контексте, слово «saṃskṛta» снова указывает на то, что характеристики обусловленного являются составными и зависят от множества условий, приводящих к их возникновению и функционированию. Если у этих характеристик есть другие моменты возникновения, пребывания и исчезновения, то это приводит к бесконечной цепочке зависимостей и утверждений.

Также, этот стих говорит, что если характеристик нет, то нет и обусловленного. Это связано с философским принципом буддизма о пустотности, который утверждает, что все явления пусты от своей сущности и зависят от множества условий. Если характеристик нет, то нет и зависимостей, и поэтому нет и обусловленного.

7.4. [Оппонент] Возникновение возникновения  это исключительно порождение коренного возникновения. Это коренное возникновение снова порождает возникновение возникновения.

Этот стих представляет аргументы оппонента, который утверждает, что возникновение возникновения (utpādotpāda) является исключительно порождением коренного возникновения (mūlotpāda). Оппонент считает, что коренное возникновение порождает возникновение возникновения, и таким образом, возникает бесконечный процесс порождения и возникновения.

Этот аргумент может быть интерпретирован как попытка оппонента показать, что возникновение обусловлено бесконечно, и поэтому позиция мадхьямаки о пустотности и отсутствии постоянной природы вещей несостоятельна. Однако следующие стихи в этой главе продолжают развивать аргументацию мадхьямаки и предлагают альтернативную точку зрения на этот вопрос.

7.5. [Нагарджуна] Если возникновение возникновения является порождением коренного возникновения, то как тогда коренное возникновение порождает то, что еще не породило его?

Стих начинается с утверждения о возможности того, что «возникновение возникновения является порождением коренного возникновения». Слово «utpāda» означает «возникновение», а слово «mūla» означает «корень» или «основание». Это означает, что если возникновение одного явления является зависимым от другого возникновения, которое является корнем первого, то это приводит к цепочке зависимостей, которые порождают друг друга.

Однако, вопрос заключается в том, как коренное возникновение может порождать то, что еще не породило его. Это указывает на важный философский принцип буддизма, что все явления являются пустыми от самобытия и зависят от множества условий. В данном случае, возникновение является зависимым от коренного возникновения, которое в свою очередь зависит от других условий. Таким образом, возникновение и зависимость являются взаимосвязанными и взаимозависимыми понятиями.

7.6. Если это (возникновение возникновения), порожденное коренным, порождает коренное, как может это коренное, еще не порожденное им, породить его?

Этот стих продолжает аргументацию, указывая на противоречие в аргументе оппонента. Оппонент утверждает, что возникновение возникновения порождается коренным возникновением, и в то же время, это коренное возникновение еще не порождено. Автор спрашивает, каким образом это коренное возникновение, еще не порожденное возникновением возникновения, может породить его. Это указывает на противоречие в аргументации оппонента и поддерживает позицию мадхьямаки о пустотности и отсутствии постоянной природы вещей, включая процессы возникновения и прекращения.

Этот аргумент также подчеркивает сложность и парадоксы, с которыми сталкиваются оппоненты при попытке объяснить природу обусловленного существования и его связь с процессами возникновения и прекращения.

7.7. Согласно тебе, это теперешнее возникновение производит то. Тогда получается, что это, еще не рожденное, способно производить то.

В данном стихе автор указывает на еще одну противоречивость в аргументации оппонента. Оппонент утверждает, что текущее возникновение порождает другое возникновение. Однако Нагарджуна указывает на парадоксальность этого утверждения.

Согласно аргументации оппонента, текущее возникновение производит другое возникновение, но при этом указывают на то, что это текущее возникновение, как «еще не рожденное», не может быть способно производить другое возникновение. Это подразумевает, что идея о том, что текущее возникновение порождает другое возникновение, также противоречива и парадоксальна.

7.8. [Оппонент] Как свет освещает себя и другие вещи, также возникновение порождает себя и другие вещи.

В данном стихе оппонент использует аналогию со светом светильника, который освещает сам себя и другие предметы, чтобы поддержать свою аргументацию о возникновении, которое порождает и само себя и другие явления. Однако Нагаржуна указывает на то, что это утверждение также противоречиво и несостоятельно.

Автор использует это утверждение оппонента для того, чтобы показать, что аналогия со светом светильника не является адекватным объяснением процесса возникновения. В действительности, свет светильника освещает другие предметы, но не сам себя. Точно так же, аргументация оппонента о том, что возникновение порождает само себя и другие вещи, также содержит в себе логические противоречия и несостоятельности.

Этот стих подчеркивает сложность и глубину вопроса о природе возникновения и указывает на то, что простые аналогии и аргументы могут быть непригодны для полного и точного понимания этого вопроса.

7.9. [Нагарджуна] Нет тьмы ни в свете, ни в том месте, где свет есть. Что освещает свет? Ведь освещение есть рассеивание тьмы.

В этом стихе Нагарджуна продолжает свою критику аргументации оппонента. Он указывает на то, что свет и тьма взаимозависимы и не могут существовать независимо друг от друга. В присутствии света, нет тьмы, и наоборот, в отсутствие света, нет освещения. Оппонент предполагал, что возникновение порождает само себя и другие вещи, подобно тому, как светильник освещает сам себя и другие предметы. Нагарджуна же подчеркивает, что аналогия со светом не подходит, так как свет и освещение рассеивают тьму, и вопрос о том, что освещает свет, является нелогичным.

Этот стих также подчеркивает сложность понимания природы реальности и взаимозависимости всех явлений. «Муламадхьямака-карики» указывают на то, что понимание реальности требует глубокого осознания взаимозависимости всех вещей, и что простые аналогии и аргументы могут оказаться недостаточными для полного и точного понимания этой сложной природы реальности.

7.10. Как тьма разрушается возникающим светом, если возникающий свет не достигает тьмы?

В этом стихе Нагарджуна указывает на то, что возникающий свет, который не достигает тьмы, не может разрушать тьму, поскольку они не взаимодействуют. Аналогия со светом и тьмой используется для того, чтобы подчеркнуть, что взаимозависимость и взаимодействие между явлениями являются неотъемлемыми аспектами реальности. Если возникающий свет не достигает тьмы, то он не может воздействовать на тьму и разрушать ее, и, следовательно, аргумент оппонента о возникновении порождающем то, что еще не породило его, не имеет логической основы.

7.11. Если свет светильника устраняет темноту без соприкосновения с ней, то этот свет, находящийся здесь, устранит тьму во всех мирах.

В этом стихе Нагарджуна продолжает свою аргументацию, указывая на то, что свет светильника может устранять тьму даже без физического соприкосновения с ней. Аналогия с светильником и тьмой используется для того, чтобы подчеркнуть возможность устранения тьмы во всех мирах, даже без непосредственного контакта со всеми мирами. Это служит дополнительным подтверждением того, что взаимозависимость между явлениями присутствуют даже в случаях, когда они не имеют непосредственного физического контакта, и что аргумент оппонента о возникновении порождающем то, что еще не породило его, не имеет логической основы.

7.12. Если свет освещает себя и других, тогда, несомненно, тьма будет сокрывать себя и других.

Если свет (pradīpaḥ) способен освещать себя (svaparātmānau) и других (saṃprakāśayate yadi), то тьма (tamo) также будет способна скрывать себя (svaparātmānau) и других (chādayiṣyaty asaṃśayam). Здесь Нагарджуна указывает на взаимозависимость между светом и тьмой, подчеркивая, что оба явления взаимно связаны и взаимодействуют друг с другом.

Этот стих также подразумевает, что свет и тьма не являются абсолютными и отдельными сущностями, а скорее являются относительными и взаимозависимыми аспектами одного и того же феномена. Свет и тьма существуют взаимно определенными друг относительно друга, и их существование обусловлено друг другом. Этот аргумент Нагарджуна использует для того, чтобы опровергнуть возражения оппонента и продемонстрировать, что идея о возникновении порождающем то, что еще не породило его, не имеет обоснованности в контексте понимания взаимозависимости всех явлений.

7.13. Как может невозникшее возникновение породить самого себя? Но если возникшее порождает самого себя, то что порождается вновь, будучи уже порожденным.

Этот стих Нагарджуны рассматривает аспекты возникновения и процесса рождения (utpāda) в контексте взаимозависимости. Он подчеркивает логическую непоследовательность и противоречие в идее о возникновении, которая не укладывается в рамки понимания взаимозависимости.

Нагарджуна начинает свой аргумент с вопроса: «Как может не возникшее возникновение породить самого себя?» Он указывает на изъян в идее о том, что что-то, что еще не возникло, может быть источником возникновения. Если нечто еще не возникло, то оно не может быть причиной своего собственного возникновения, так как оно само еще не существует.

Затем Нагарджуна продолжает свою аргументацию, спрашивая: «Но если возникшее порождает самого себя, то что порождается вновь, будучи уже порожденным?» Он указывает на противоречие в идее о том, что что-то, уже произошедшее или рожденное, может порождать себя снова. Если что-то уже произошло или родилось, оно не может снова произойти или родиться, так как оно уже существует.

7.14. Ни возникающее сейчас, ни уже возникшее, ни невозникшее не возникают. Это уже объяснялось посредством движущегося по пути сейчас, уже прошедшего и не начавшего движения по пути.

Нагарджуна указывает на три различных аспекта времени  настоящее (сейчас), прошедшее и будущее  и говорит, что ни одно из них не может быть источником непрерывного возникновения. Ни то, что происходит сейчас, ни то, что уже произошло, ни то, что еще не началось, не могут иметь непрерывного и независимого процесса возникновения.

Затем Нагарджуна ссылается на идею «движущегося по пути» (gamyamānagatāgataiḥ), чтобы объяснить этот аспект времени. Он указывает на то, что прошедшее уже прошло и не может начать движение по пути снова, настоящее существует только в настоящий момент и не может иметь непрерывного процесса возникновения, а будущее еще не начало движение по пути и не может иметь непрерывного процесса возникновения.

7.15. Если это возникающее сейчас не является следствием возникновения, то как возникающее сейчас можно называть зависимым возникновением?

В этом стихе Нагарджуна продолжает свою аргументацию в отношении понятия возникновения и подчеркивает, что если текущее возникающее явление (сейчас) не является результатом возникновения, то как можно говорить о нем как о зависимом возникновении?

Нагарджуна использует логическое рассуждение, чтобы подчеркнуть непоследовательность в том, чтобы называть текущее возникающее явление «зависимым возникновением», если оно не является результатом процесса возникновения. Если текущее явление возникло из самого себя или из чего-то другого, то оно может быть названо «зависимым возникновением». Однако, если оно не имеет такого процесса возникновения, то оно не может быть названо «зависимым возникновением».

7.16. Всё, что зависимо, является умиротворенным по своей природе. Поэтому возникающее сейчас и возникновение являются умиротворенными сами по себе.

В стихе 7.16 Нагарджуна обращается к ключевому понятию в буддийской философии  понятию взаимозависимого возникновения (pratītya-samutpāda).

«Pratītya yad yad bhavati tat tac chāntaṃ svabhāvataḥ»  «Все, что зависимо, является умиротворенным по своей природе». Здесь Нагарджуна говорит о том, что все явления, которые возникают в зависимости от условий, по своей природе являются умиротворенными, или «śānta». Слово «śānta» может быть переведено как «спокойный», «тихий» или «умиротворенный», и в этом контексте оно указывает на отсутствие постоянной, неизменной сущности в вещах и явлениях.

«Tasmād utpadyamānaṃ ca śāntam utpattir eva ca»  «Поэтому возникающее сейчас и возникновение являются умиротворенными сами по себе». Это утверждение продолжает предыдущую мысль, указывая, что не только все взаимозависимые явления, но и сам процесс их возникновения являются умиротворенными по своей природе.

Здесь Нагарджуна использует понятие взаимозависимого возникновения для иллюстрации пустоты, или «śūnyatā». Если все явления возникают в зависимости от условий, то они не имеют собственной, независимой сущности, и поэтому они «пусты» или «умиротворены». Это понимание является центральным в школе мадхьямаки, которую основал Нагарджуна.