«Привет! Сегодня вечером той же компанией встречаемся в боулинге. Ты как?»
Это сообщение от Ильдара приходит, когда я сижу в такси, напоминая о том, что сегодня пятница.
Не имея ни малейшего настроя на веселье, я собираюсь выключить экран, но вовремя даю себе оплеуху. Эй, да что с тобой? Откуда взялась тяга к обесцениванию таких важных вещей, как приятный досуг, дружба, и потрясающее белье, идеально подчеркивающее крепкую задницу? Разве не обидно, что Камиль как ни в чем не бывало ходит в кино и умудряется даже выглядеть замечательно, в то время как ты лишаешь себя дара наслаждения жизнью?
«Напиши, во сколько вы собираетесь. Я немного подумаю, но, скорее всего, приду».
Отправив ответ, я пару секунд сижу без движения, а потом направляю на себя камеру, вздергиваю подбородок и делаю селфи. Оцениваю тон кожи и выражение глаз, удаляю и повторяю манипуляцию снова. На этот раз получается лучше: взгляд уже не такой хмурый и воинственный, и фотография мне нравится.
Видишь, проговариваю я про себя. Ты все так же Дина, уверенная в себе, симпатичная и умная. И ты не можешь отвечать за неразбериху, творящуюся в головах у других. Их проблемы и предпочтения никак не должны на тебя влиять.
Войдя в рабочий кабинет, первое, на что я обращаю внимание это незнакомый сладковатый аромат парфюма, пропитавший воздух. Второе это то, что волосы Диляры, сидящей за компьютером, уложены локонами, а лицо накрашено.
Доброе утро, спрятав улыбку, здороваюсь я. Отлично выглядишь.
И нет, прихорошилась она точно не ко дню своего рождения. Он у нее, если меня не подводит память, не раньше, чем через пару месяцев.
Спасибо, сухо откликается она, продолжая барабанить пальцами по клавиатуре.
Несмотря на не слишком теплый прием, я чувствую удовлетворение и легкую гордость за нее. Это как раз то, о чем я говорила: она решила сама менять свою жизнь.
Чудеса продолжаются и дальше, когда с наступлением перерыва, Диляра первой покидает кабинет, не проронив ни слова. В зале ресторана ее тоже не находится, из чего я делаю вывод, что обедать она будет где-то еще. Мысленно пожелав ей удачи, я заказываю привычный бизнес-ланч, состоящий из первого и салата, и утыкаюсь в телефон, чтобы изучить статью из курса по продвижению бренда, который не так давно оплатила. Увлекаюсь настолько, что не замечаю приближающихся шагов, и испуганно подпрыгиваю от раздавшегося над столом «Привет».
Подняв глаза, чувствую, как сердце екает. Вчера Камиль не удосужился сказать мне и пары фраз, а сейчас стоит рядом и смотрит так, будто я что-то ему задолжала.
Привет, здороваюсь я, машинально расправляя плечи. Приехал на халявный бизнес-ланч?
Острота вылетает из меня незапланированно. Я совсем не ожидала его увидеть, и ляпнула первое, что пришло на ум.
Вроде того, кивает он с легкой усмешкой и трогает спинку стула. Присяду?
Тысячи вопросов одновременно выстреливают у меня в голове, но вместо поисков ответов на них, я пожимаю плечами. Небрежно так.
Садись, если угодно.
Телефон мне приходится отложить, потому что Камиль моментально опускается напротив и, подозвав официанта, несколько раз тычет пальцем в меню. То есть он действительно собрался обедать вместе со мной.
Как дела? интересуется он, как только Толик уходит. Голову при этом склонил вбок и разглядывает меня так, будто не видел пару лет.
Хорошо, балансируя между сухостью и приветливостью, отвечаю я. Как вчерашний фильм?
Не уверена, что он заслужил проявления хоть малейшего интереса в адрес своего досуга, но сказанного уже не воротишь. Я просто пока не знаю, как себя с ним вести. И в этом, кстати, нет моей вины просто кто-то подает слишком смешанные сигналы. В один день хочет поговорить, в другой смотрит на меня, как на чуму, в третий вдруг претендует на совместную трапезу. Биполярное расстройство у него, что ли? Если так, то, пожалуй, стоит поблагодарить боженьку за то, что отвел.
Главное, что Карине понравился, отвечает он все с той же легкой полуулыбкой. Ты же помнишь, что я не большой любитель кино.
Я невольно скриплю зубами. А вот это к чему? «Ты же помнишь»? Может быть, и помню, но предпочла бы забыть.
Вижу, ты сегодня в хорошем настроении, не сдержав язвительность, замечаю я в ответ.
Почему так решила?
Никак не можешь перестать улыбаться, что тебе не свойственно.
Улыбка на лице становится шире, а глаза, как бы мне не хотелось этого замечать, знакомо теплеют.
Есть такое. Просто забавно выходит: ты так торопилась уволиться из автосалона, а Булат продал мне долю в этом ресторане.
13
Хорошо, что мне не успели принести суп, иначе белая скатерть, как, впрочем, и рубашка Камиля были бы безвозвратно испорчены. Он теперь владеет рестораном?!
Круто выдавливаю я из себя, спустя паузу, растянувшуюся на долгие секунды. Надеюсь, доля стоила тебе не слишком дорого, потому что рентабельность здесь невелика.
Насколько я знаю, Кокорин тебе еще несколько месяцев назад поручил проект по его продвижению. Неужели все твои труды безрезультатны?
Удивительно, что ты задаешь все эти вопросы именно сейчас, а не перед принятием конечного решения о покупке, сухо говорю я, ища глазами запропастившегося официанта. Постоянный зрительный контакт дается мне с трудом.
У нас с Булатом свои взаимозачеты, не обращая внимания ни на мой тон, ни на мою язвительность, благодушно парирует Камиль. В накладе в любом случае не останусь. Так как твои дела?
Дела у меня отлично, и станут еще лучше, если мне наконец принесут суп. Я планировала быстро поесть и немного прогуляться.
Не слишком-то ты рада меня видеть.
Глубоко вздохнув, я сверлю взглядом его переносице, всем видом давая понять: «А ты как хотел?».
В следующий понедельник будет собрана планерка с обсуждением планов и предложений относительно дальнейшего развития ресторана, говорит он, продолжая игнорировать мой явный вызов. Не хотелось бы выстраивать наши рабочие отношения с нуля из-за прошлых разногласий.
Мне едва удается не фыркнуть ему в ответ. Внутри неприятно щемит. С недавних пор каждое неосторожное слово стало иметь значения. Из-за прошлых разногласий. Вот так просто мы стали прошлым, не требующим пояснений.
И я, черт подери, это и сама понимаю, но слышать это от того, кто и явился причиной тех самых разногласий, больно. А еще больно, что за каких-то пару месяцев я стала такой ранимой и иррациональной. Ау, мозги! Включитесь уже. Ну пожалуйста!
Думаешь, закачу истерику? Окунув ложку в принесенный суп, я скептически кривлю рот. Мне нравится, что голос в звучит спокойно и иронично, несмотря на эмоциональную абру-кадабру, творящуюся внутри.
Нет, я так не думаю, медленно произносит Камиль, оглядывая меня со значением. Думаю, что для этого ты слишком умна и профессиональна.
Комплимент оценила. Благодарю. Тогда к чему была эта ремарка о выстраивании рабочих отношений с нуля?
Заказать тебе десерт?
Теперь мне хочется потереть ухо, чтобы убедиться, что я не ослышалась. Да нет, не ослышалась, иначе с чего бы ему улыбаться?
Да что с тобой сегодня? уточняю я, поморщившись. Когда ты ведешь себя мило, то начинаешь меня пугать.
Решил поднять тебе настроение.
С моим настроением все более чем в порядке, отрезаю я. И проблем в выстраивании рабочей коммуникации у нас не будет. Так что не обязательно пичкать меня калориями.
А вот теперь я себе не нравлюсь, потому что откровенно огрызаюсь, демонстрируя уязвимость. Просто меня задевает и приводит в недоумение этот нетипичный способ нашего общения. Ведь именно я легкая уверенная в себе фея, а Камиль угрюмый немногословный бирюк. Так и хочется схватить его за грудки и рявкнуть: «Ну и по какому поводу у тебя такое хорошее настроение? Неужели до сих пор не дошло, какое счастье ты прое@ал?»
Однако, Камиль, невзирая на мой протест, уже подзывает официанта и просит его принести самый огромный и самый вкусный десерт.
Ты кстати первая, кто узнал о продаже доли, говорит он, когда Толик, окинув меня многозначительным взглядом, уходит. Даже Кокорин еще не в курсе.
Я должна почувствовать радость от оказанного мне доверия? Или это завуалированная просьба придержать информацию в секрете?
Помнится, ты называла себя тщеславной, глаза Камиля искрятся весельем. Решил дать тебе повод ей побыть.
Видимо, в нагрузку к десерту, хмыкаю я и не выдерживаю: впервые за время нашего диалога улыбаюсь ему в ответ.
Сегодня он, и правда, очень милый. А еще он помнит всю словесную ахинею, которую я когда-то несла.
14
Как я не стараюсь убедить себя, что этот понедельник ничем не отличается от других, в преддверии обещанной Камилем планерки нервная система отказывается расслабляться. А иначе почему я уже в третий раз за последний час испытываю позыв навестить туалет? Который, кстати, находится довольно-таки далеко от рабочего кабинета, что делает походы туда особенно раздражающими. Половину сегодняшнего рабочего дня я потратила прогулки по коридору, а вторую на мытье рук и на то, чтобы снять и натянуть брюки.
Ну неужели Игоря Станиславовича увольняют? расстроено сетует Диляра, забывшая о том, что решила держаться со мной независимо и холодно. В ее взгляде читается поистине детская растерянность: мол, пожалуйста, скажи, что это не так. И кстати, макияж и укладка по-прежнему при ней.
Никто никого не увольняет, успокаивающе говорю я. Кокорин талантливый руководитель. С чего я убирать? Скоро все наверняка прояснится.
Но тогда почему планерку проводит Камиль Асхатович? не сдается она.
Я шумно вздыхаю. Благодаря недавней встрече с Камилем ответ мне, конечно, известен, но то, что он известен мне, со стопроцентной вероятностью не известно Диляре. Поэтому странно с ее стороны адресовать мне такие вопросы.
Давай все же подождем еще немного, демонстрируя недюжинное терпение, предлагаю я. Всего-то полчаса осталось.
Скорбно прикрыв глаза, Диляра возвращается в свое кресло, а я, воспользовавшись моментом, выскальзываю в коридор, чтобы вновь пойти туалет. Кажется, мой мочевой пузырь решил устроить личную забастовку на фоне кадровых перестановок.
Я и сама до сих пор не решила, как отношусь к тому, что Камиль купил долю в ресторане. То, что он был милым за обедом и даже раскошелился на десерт, никак не отменяет того факта, что в прошлом он причинил мне боль и в будущем между нами ничего не может быть. А если так, то видеть его хотя бы пару раз в неделю и поддерживать общение, пусть и сугубо по работе, совершенно не нужное мне мероприятие.
Однако какая-то упрямая и точно не самая умная часть меня рада тому, что Камиль вновь появился в моем поле и слабовольно млеет, когда он делает завуалированные комплименты, шутит или смотрит так, как смотрел раньше: пристально и со значением. Это похоже на пытку зудом: расчесывание очага поражения никак не способствует излечению, но ты все равно отчаянно чешешь, чтобы хотя бы на пару минут испытать мазохистский кайф и небольшое облегчение.
В туалете я быстро справляю сотую по счету нужду и, ткнув в кнопку смыва, встаю перед зеркалом, чтобы поправить волосы и заправить рубашку. И надо же такому случиться, что именно в тот момент, когда моя рука деловито копошится в бюстгальтере, равномерно распределяя его содержимое, дверь неожиданно открывается, сталкивая меня нос к носу с Камилем.
Ойкнув, я резко отворачиваюсь и, забыв о груди, торопливо задергиваю молнию на брюках. Да твою же мать! Здесь замок не работает или меня поразил синдром туалетного мужика, считающего, что умение писать стоя исключает необходимость запираться?
Извини, раздается без толики сожаления, и когда я, застегнув рубашку, оборачиваюсь, то вижу, что снова нахожусь одна.
Постояв перед зеркалом до тех пор, пока со щек не сходит неровный румянец смущения, я выхожу в коридор, и метрах в трех вижу прислонившегося к стене Камиля.
Дверь была не заперта, поясняет он, встретившись со мной глазами.
То есть дело не в сломанном замке, а в синдроме туалетного мужика. Что ж. Во всем нужно искать положительные стороны. Камиль застал меня всего лишь с расстегнутой ширинкой и лапающей себя, а не позорно журчащей на унитазе.
Вряд ли я произвела фурор. Ты видел меня в позах и попикантнее, брякаю я машинально. Тоже решил как следует подготовиться к планерке?
Одарив меня ироничным взглядом, Камиль проходит мимо и берется за дверную ручку.
Несмотря на то, что сказанное мной противоречит любому понятию о вновь выросшей между нами субординации, я испытываю чувство глубокого удовлетворения. Потому что, А мне нравится не теряться в его присутствии. И Б мне, оказывается, очень нравится, когда Камиль реагирует в своей обычной манере: сдержанно и с усмешкой.
Через десять минут начинаем, прилетает мне в спину.
Главное, не забудь вымыть руки, парирую я, не удосужившись обернуться. Ресторанный бизнес не терпит антисанитарии.
Весь мой путь до кабинета с лица не сходит улыбка. С дерзостью вышел перебор, конечно. Хочет уволить пусть увольняет. Одной дилеммой станет меньше.
Но какой же это кайф снова быть собой и иметь возможность подшучивать над ним. Этого мне не хватало едва ли не больше, чем нашего секса.
15
По случаю прибытия нового совладельца ресторан не поленились закрыть, так что планерка проходит в зале. Помимо офисных червей вроде меня и Диляры, здесь присутствует весь кухонный персонал, официанты и, разумеется, сам Кокорин.
Говорят, грядут перемены, доверительно шепчет Толик, стоящий рядом. Игорь Станиславович ничего не рассказывал?
Я отрицательно дергаю головой. Да что же вы все такие нетерпеливые? Сейчас Камиль появится, и все прояснится.
Он заходит в зал спустя пару минут, привлекая внимание каждого присутствующего. Гул голосов моментально стихает. Все знают, что Камиль лучший друг владельца всея «Холмов», и относятся к нему с почтением.
Здравствуйте все, говорит он непривычно энергично и громко. Собрание буду проводить я, так как с сегодняшнего дня являюсь совладельцем этого ресторана.
Напряженное молчание в зале, как мне кажется, становится чуть менее напряженным в эту минуту. Мало кто любит глобальные перестановки, а слово «совладелец» в этом контексте не звучит слишком уж грозно.
Пару недель нам точно придется встречаться таким составом, а потом вы, скорее всего, вернетесь к привычному формату встреч с Игорем Станиславовичем и вздохнете спокойно.
Теперь по залу прокатывается волна смеха. Не смеюсь я одна, но лишь потому, что пребываю в состоянии шока. Молчаливый, сдержанный Камиль, из которого порой и лишнего слова не вытащишь клещами, добровольно шутит на публику.
Для тех, кто со мной не знаком, представлюсь, все так же бодро продолжает он. Меня зовут Камиль Асхатович. Цель сегодняшней встречи это познакомиться с вами, а также собрать предложения по улучшению функционирования ресторана. Насколько я знаю, с недавнего времени Дина занимается его продвижением, его взгляд безошибочно находит на меня и задерживается на секунду, но мнение остальных в любом случае будет полезно.
Тишина в зале сменяется жужжащим шумом. Большинство готово прямо сейчас высказаться и в кратчайшие сроки привести убыточный ресторан к процветанию. Будет, кстати, интересно послушать. А то я уже несколько месяцев стратегию продвижения и так и сяк кручу, но результат пока минимальный.
А деньги за выстрелившую идею заплатят? тихо бубнит Толик, придвинувшись ко мне еще ближе. А то у меня есть парочка.