Издалека я сам-то, вздохнул дед. Туда вам и не добраться, поди. Разве что с Божьей помощью
Андрей схватился руками за голову и в отчаянии забегал взад вперед по берегу.
Погоди! остановил его Кирилл и подступился к деду. Послушайте, мы попали в беду.
Это-то я вижу! закивал дедок, смерив Кирилла пристальным взглядом. В беде вы, ребятушки, в какой еще беде. Уж ты-то, мил человек, он указал корявым старческим пальцем на Кирилла. больше всех.
Да он издевается! возмущенно воскликнула Софья.
А Кирилл спросил, нехорошо сощурившись:
Это почему же я на особом положении?
Так а я что же, я ничего, может и ошибаюсь, заюлил старик. Показалось, что думы тебя гложут невеселые. А так-то, откуда ж мне знать, грешному? Что у кого на душе только самому человеку ведомо, да Богу одному.
Кирилл сжал зубы, на щеках заиграли желваки. Кажется, он хотел ответить что-то резкое, но сдержался и произнес отрывисто:
Ладно, давайте пока оставим богословские вопросы в покое. Поймите, мы попали в аварию, наша машина утонула. Все личные вещи, деньги все пропало. Нам нужно добраться до жилья, обогреться, просушить одежду. И самое главное найти какую-то связь, позвонить родным, в ГАИ, наконец.
А ты бы к Богу, милый, обратился, просил смиренно наставить тебя на путь истинный, да спасение в великой милости его даровать. Может, Господь бы тебе и подсказал
Кирилл нетерпеливо мотнул головой, но деда не так легко было сбить с толку.
А коли молиться не умеешь, так я подскажу. Может Господь то нас через нашу беседу то и услышит, да и поможет Вам. Али, может, какие грехи у тебя, что обратиться к Господу не решаешься. Ты не бойся, милосердие Его не знает границ.
Ну, началось, устало вздохнула Софья. Покайтеся, грешники!
Чуть отвернувшись от деда, покосившись на Софью, Кирилл произнес едва слышно:
Он ненормальный. Шизофреник с навязчивой идеей. Не спорь с ним.
Но старик, кажется, услышал, потому что растянул в ухмылке провалившийся рот, показав редкие зубы, и протяну нараспев:
А что ж, может, и так. Стар я уже, может, и разумом стал мутиться. Ты человек молодой, ума светлого, великого, тебе всяко виднее.
Андрей, не слышавший последних слов их беседы, уже снова раздраженно наступал на старика:
Слушай, ты, проповедник недоделанный! Кончай нам мозги компостировать. Говори давай, как к деревне выйти, а то я своими руками тебе отпущение грехов устрою!
Андрей угрожающе наседал на старика. Тот под его напором попятился, оступился и нелепо плюхнулся в лодку. От толчка та пришла в движение и начала медленно отползать от берега.
Эй, стой, стой, не уплывай! заорала Софья. Где тут люди? Где деревня? Ну хоть пальцем укажи, гад!
Но дед, все так же раскорячившись на дне лодки, лишь заполошно махал на них морщинистыми руками. Вода, плавно покачивая плоскодонку, относила ее все дальше и дальше. Вскоре они исчезла за поворотом реки. Друзья снова остались одни.
Дипломат, сердито буркнул Андрею Кирилл.
Да ладно, как будто тебе удалось из этого психопата что-нибудь вытянуть, огрызнулся Андрей. Серьезно, по-моему, ты ему не понравился. Он в тебе, Кир, разглядел великого грешника. Исчадье ада буквально! Сразу видно проницательный дед, прямо ясновидящий!
Это точно, поддержала шутку Софья. Из нас троих выбрал самого отпетого, не промахнулся.
Интересно, тут нигде дурки поблизости нет? продолжал Андрей. Сдается мне, это их клиент убег.
Наверняка! поддержала Софья. Дедуля на религии свихнулся, как пить дать. Как он нас, а? она выпрямилась, повела руками и заголосила фальшивым басом. Со святыми упокой!
А у тебя хорошо получается, рассмеялся Андрей. Не думала в попы податься, а?
Да ну вас с вашими заупокойными шуточками, отвернулся Кирилл. Один вон уже пошутил в машине про морг чуть и правда туда не усвистели. И вообще, пошли уже хоть куда-нибудь! Черт его знает, сколько тут уже бродим, проголодаемся скоро
Вообще странно, заметила Софья, поднимаясь вверх по косогору. Действительно, давно уже здесь бродим, а есть совсем не хочется.
Это от шока, наверно, дернул плечами Андрей. Скажи спасибо, а то еще от голода бы мучались. Правда, Кир?
Он обернулся к Кириллу и осекся. Тот отчего-то остановился и осоловело смотрел на собственные выставленные вперед руки, слегка шевелил пальцами.
Эй, Кир, ты че там увидел такое интересное? окликнул его Андрей.
Но тот не отвечал, продолжая разглядывать собственные ладони с каким-то странным испуганным интересом.
Кирилл! Софья подошла к нему, потрясла за плечо. Ты меня слышишь? Что с тобой? Ты здесь?
Ее муж вздрогнул, помотал головой и уже осмысленно посмотрел на своих спутников.
Тьфу, черт! Как будто провалился куда-то. Бррр
Ты меня напугал, качнула головой Софья. Нормально себя чувствуешь? Голова не кружится?
Да вроде нет, Кирилл осторожно задвигался, огляделся по сторонам. А где мы? Куда это нас занесло?
Ну привет! фыркнул Андрей. У тебя что, память отшибло? Сам же нас сюда и завез, машину в реку отправил, а теперь где мы? Эй, очнись!
Да, да, я вспомнил уже, кивнул Кирилл. Говорю же, странное состояние какое-то
Это, наверно, от того, что ты без воздуха долгое время был, пока мы тебя не вытащили. Кислородное голодание, так бывает, объяснила Софья. Когда вернемся, надо будет невропатологу показаться.
Ладно, идти можешь, забывчивый ты наш? спросил Андрей.
Могу, могу, конечно. Нормально все, отозвался Кирилл. Двинули!
Они снова вернулись к дороге и пошли вдоль шоссе, по обочине. Туман все так же висел над шоссе, стушевывая краски. Метров на сто вперед уже ничего не было видно сплошная мглисто-серая пелена. Мимо еще дважды проносились машины, но ни одну из них остановить так и не удалось.
Ходоки идут к Ленину, продолжал хохмить Андрей. У меня по ходу джемпер почти высох уже. Но в следующий раз, когда я с вами куда-нибудь соберусь, напомните мне надеть водолазный костюм.
Все равно у тебя его нет, ты же свой в Египте в отеле забыл.
А ты откуда знаешь? вскинулся Кирилл.
Что знаю? Про костюм? переспросила Софья. Не помню, Андрей рассказывал, кажется. Ты же рассказывал?
Наверняка, подтвердил Андрей. Кому же мне еще жаловаться на свои несчастья, как ни вам, друзья мои дорогие!
Некоторое время шли в молчании. Вдруг Кирилл остановился и придержал Софью за плечо, приложив палец к губам. Андрей прошел еще немного вперед, оглянулся на друзей, и тоже притормозил, прислушался. Откуда-то слева, из тянувшегося вдоль дороги леса, доносились звуки осторожные шаги, треск веток, словно кто-то пробирался сквозь чащобу. Еще минута и на дорогу вышел парень, совсем молодой, лет двадцати, не больше, в военной форме старого образца.
Ого! усмехнулся Андрей. Да ты, чувак, я смотрю аутентичненько вырядился, даже пилотку нацепил. Вы что тут, девятое мая празднуете раньше времени?
Парень затравленно оглянулся, смерил взглядом друзей и спросил в полголоса:
Заречье далеко? В какой стороне? Я от своих отстал
Слушай, мы сами не местные, объяснил Кирилл. У тебя думали дорогу спросить. У вас тут что, военно-тактическая игра, да? Я читал в интернете про такое реконструкция сражений
А вы сами-то кто будете? подозрительно прищурился парень. Говорите по-нашему, вроде, а только не понять ничего.
А ты, я смотрю, в роль-то вжился, рассмеялся Андрей. Ну ладно, хорош. Нам реально не до шуток уже. Будь человеком, помоги, а?
Слушай, мы заблудились, подступила к парню Софья. Бродим здесь, бродим, никак к людям выйти не можем. Одного деда встретили, да и тот какой-то помешанный оказался. Мы его спрашиваем, как до деревни дойти, а он нам все твердит, что нам покаяться надо и помолиться всем вместе. Представляешь? она засмеялась.
А вот все они такие, попы эти недобитые! с неожиданной злостью отозвался парень. У меня самого бабка стыдно сказать, дура деревенская притащила домой попа ряженого однажды. Мне пятнадцать тогда было, болел сильно, она его и привела меня спасать. Я ей говорю: «Ты совсем из ума выжила, старая? Не верю я в это мракобесие». А она не отступает, и дед этот толстопузый в рясе все свою икону в рожу мне сует. Ну я взял да и как харкну на нее, он рассмеялся, совсем по-мальчишески.
Ну эт ты, брат, конечно, переборщил малость, поежившись, сказал Андрей.
Софье история парня тоже не показалась забавной, но она решила свое мнение оставить при себе все-таки им от него не моральная устойчивость нужна была, а указание дороги.
Ну да, ну да покивала она. Так я вот, значит, тебе и рассказываю Ехали мы из Москвы
Из Москвы? вдруг настороженно прищурился парень. Неужели прямо из самой Москвы да сюда добрались?
А что такого? не поняла Софья. Мы же на машине
У вас еще и машина своя? отступил солдатик на несколько шагов. Вот, значит, оно что. То-то я смотрю, и одежда у вас какая-то странная, и говорите непонятно Так, значит, по какой дороге приехали-то?
Да вот по этой, блин, по асфальтированной, не выдержал Андрей. Ну кончай уже тупить, покажи нам, где ваша база или что там у вас пункт сбора? Вас же где-то встречали, наряжали, задание давали. Там связь должна быть
Парень вдруг принялся пятиться назад, глядя на Андрей расширенными глазами, отступил обратно в лес и кинулся наутек.
Эй, ты чего, чокнутый? выкрикнул ему вслед Андрей.
Плохо подготовились, я вас раскусил, донеслось из лесу. Чтоб вы сдохли, шпионы проклятые!
Больше не слышно было ничего.
Этот, по-твоему, тоже из дурки сбежал? спросила Софья. Как-то слишком большой в этих краях процент шизофреников на душу населения, нет?
Да все очень просто, устало объяснил Кирилл, опускаясь на поваленное дерево у обочины. Они же к этим играм всерьез готовятся, я читал. Повернуты на том, что все было, как по правде. У них и разведывательные отряды есть, вполне могут забраться на вражескую территорию в нормальной одежде, типа под видом случайных прохожих, и все разузнать. Вот он нас и принял за агентов вражеского лагеря. Может, у них команды, скажем, из Москвы и из Питера. Вот он услышал, что мы из Москвы, и напрягся.
Дебил, буркнул Андрей. Наверняка у него мобила была. Могли бы сейчас уже в Москву позвонить.
Кирилл снял очки, протер запотевшие стекла. Этот парень в старой военной форме, Андрей, шагающий взад-вперед по обочине, Софья, поворачивающая голову, чтобы волосы быстрее высохли на ветру Все вместе напомнило ему тот день, восемь лет назад
* * *
Он увидел так ярко, как будто все это происходило с ним прямо сейчас, пропыленный салон ПАЗика, продранный дерматин на спинках сидений, наклейку с голой бабой в кабине водителя. Ощутил запах бензина, пыли, вонючих папирос, которые всю дорогу смолил шофер и тонкий, терпкий, кружащий голову аромат духов Софьи.
Однокурсники галдели, рассевшись по своим местам.
Что за совок? С какой стати в наше просвещенное время студентов гонят на картошку?
Может, ректор с этим фермером старые кореши вот и помогает ему, чем может, поставляет бесплатную рабсилу.
Угу, я и говорю, работорговец хренов!
Да ладно, че ты, бухать будем два дня, не просыхая. Может, баб местных подснимем а че, деревенские телочки, кровь с молоком!
Кирилл почувствовал, что краснеет, и перестал прислушиваться к разговору однокурсников. Софья вертелась на сидении рядом с ним, ее роскошные, цвета черного дерева, отливающие на солнце медью, длинные волосы копной лежали в капюшоне ветровки. Каждое ее движение, прикосновение рукава джинсовки, пряди волос жаркой волной отзывалось в теле Кирилла, кружило голову. Он весь был полон ею ее присутствием, близостью, запахом, ее весело дрожащими черными зрачками, ярким смеющимся ртом, черными бровями то сходящимися на переносице, то беззаботно взлетающими вверх. Она же не обращала на него ни малейшего внимания крутилась, пихала под сидение рюкзак, пересмеивалась с кем-то и постоянно краем глаза следила за Андреем.
Андрей, разместившийся напротив, щипал струны гитары. Для поездки «на картошку» он раздобыл где-то старую потрепанную гимнастерку и пилотку, и теперь изображал бывалого фронтовика. Вокруг него, как обычно, сразу собрался народ приятели, восторженные девицы. Андрей скорчил глумливую гримасу этакий Василий Теркин и запел, ударив по струнам:
Мы летим, ковыляя во мгле, мы ползем на последнем крыле
Кирилл и Андрей были вместе почти всю жизнь. Многие удивлялись что их связывает, таких разных, непохожих друг на друга. Взрывной, нетерпеливый, яркий, острый на язык, смешливый Андрей всегда в центре внимания, окруженный поклонницами, вечно с песнями, шутками и хулиганистыми проделками. И Кирилл спокойный, почти флегматичный, трезвомыслящий, избегающий шума и суеты, сторонящийся больших компаний, уже в свои 18 производивший впечатление серьезного, основательного человека слова и долга. Что у них могло быть общего? А у них было общее детство 10 лет за одной школьной партой, казаки-разбойники, жутковатые рассказы про синюю руку в пионерском лагере, двойки, сбитые коленки, Том Сойер и Гекльберри Финн. Первые тайны, двойки, драки они всегда были вместе и стояли друг за друга горой. Родители Кирилла привечали Андрея парень рос без матери, она умерла давно, когда Андрей был совсем ребенком, и мать Кирилла, женщина верующая и милосердная, жалела его, часто приглашала в гости и норовила накормить повкуснее. Еще вздыхала иногда:
Ты, Андрюша, прямо как сынок второй мне. Нам-то с отцом, кроме Кирюшки, других детей Господь не дал.
Кирилл не представлял себе жизни без Андрея, тот был для него, как брат взбалмошный, утомительный временами, слишком шумный но брат, самый близкий на свете человек, куда от него денешься. Они могли жестоко вышучивать друг друга на людях, комично препираться из-за какой-нибудь ерунды, но оба знали, что что бы ни случилось всегда придут друг другу на помощь, выручат, вытащат ото всюду. Они и в институт поступали вместе Кирилл методично зубрил учебники и доставал Андрея подготовкой к экзаменам. Тот же, кое-как нахватавшийся знаний от своего усидчивого друга, на письменной математике вдруг первым решил самую сложную и заковыристую задачу разумеется, записку с решением тут же получил и Кирилл.
Андрей всегда нравился девчонкам. Самые яркие, самые красивые «звезды школы» ходили за ним хвостом. Обычно он снисходил до самой привлекательной, Кириллу же доставался утешительный приз в виде более блеклой подруги главной героини. Он, впрочем, не обижался никто же не виноват, что его лучший друг производит на девчонок впечатление, как удав Каа на бандарлогов. К тому же, Кирилл наверняка знал, что уже через пару месяцев очередная отставленная красотка будет рыдать у него на плече увлечения Андрея никогда не длились долго.
И вот теперь Угораздило же его влюбиться в Соньку Мариевскую! Он заметил ее еще на вступительных экзаменах стройную, гибкую, черноглазую, то и дело сражавшуюся с непослушными, доходившими до поясницы, каштановыми волосами. У него дыхание перехватило, когда она подошла к нему во дворе, улыбнулась, блеснув ровными жемчужными зубами, и спросила:
Привет! Ты не знаешь, в какой аудитории будет письменный?
На ней был яркий сарафан, в вырезе виднелись тонкие ключицы, под смуглой кожей угадывались легкие и крепкие мускулы. От ее распущенных, взметаемых теплым летним ветром волос пахло какими-то экзотическими южными цветами.
Кирилл совершенно растерялся, забормотал что-то. И тут из-за его спины возник как всегда уверенный в себе находчивый Андрей.
Привет! Ты ничего, случайно, не перепутала? Тут всякие ботаны, вроде нас с Киром, математику сдают. А тебе, наверно, в театральный надо? Или сразу в Голливуд, чего там мелочиться?
И Софья сразу засмеялась, заиграла глазами и принялась непринужденно болтать с Андреем.
Потом друг сказал Кириллу:
Видал, какая девчонка классная!
Да ладно. Ничего особенного! хмуро бросил Кирилл. У нее на плечах веснушки.