25 профессий Маши Филипенко. Сказочные повести - Эдуард Успенский 2 стр.

Красивая клиентка была поражена. Она внимательно всё прослушала про тараканов и говорит:

 Я к вам в ателье столько раз прихожу, и никогда у вас материалов хороших нет. Ничего интересного и особо модного.

Маша даже обиделась за родное ателье:

 Как ничего особо модного? А вот мешковина из Италии.

 Интересно,  говорит клиентка,  как может быть мешковина из Италии? У них там даже картошки нет. У них там одни апельсины. А апельсины в ящиках бывают, а не в мешках.

 Мешков у них нет,  согласилась Маша,  а мешковины завались. Потому что это самый модный материал в этом осенне-летнем сезоне. Сейчас все о мешковине просто мечтают.

 Почему?  удивилась клиентка.  Почему никогда о ней не мечтали, а в этом осенне-летнем сезоне начали?

 Потому что этот осенне-летний сезон будет особенно жарким. Такая жара раз в сто лет бывает. Наша Земля будет очень близко от Марса пролетать.

Вежливая клиентка совсем запуталась:

 При чём тут Марс? Тепло-то от Солнца бывает.

 Правильно, от Солнца. Но когда мы к Марсу подлетим, он всю атмосферу на себя оттянет. И с нашей стороны атмосферы будет мало. Поэтому Солнце без задержки всех нагревать начнёт. Понятно?

Маша на себя поражалась как это всё из неё сыплется? Она за всю жизнь не наговорила столько ерунды, сколько за эти два дня.

 Понятно,  сказала женщина.  А при чём тут мешковина?

 Мешковина с дырочками. Через неё и ветер проходит, и загорать можно. Давайте я сошью вам вечернее платье из мешковины, с вышивкой.

 Это не очень дорого?  спросила клиентка.

 Нет, совсем не дорого. Ведь я ученица.

Клиентка согласилась, и они стали размеры снимать. Измерили клиентку с головы до ног.

Маша тут же за ножницы схватилась. Стала мешковину резать.

 Что-то вы не так делаете,  сказала женщина.  Надо сначала выкройку из бумаги сделать.

 Передовые методы!  объяснила Маша.  Новая культура производства! Сейчас мы прямо на вас приметаем и сразу же шить начнём. Вы сегодня в платье и уйдёте.

 Ой, как хорошо!  сказала женщина.

Маша стала примётывать и увидела, что размахалась. Что ни в каком вечернем платье из мешковины клиентка сегодня не уйдёт. В лучшем случае, в летнем облегчённом, с коротким рукавом. Тогда она клиентку спросила:

 Скажите, пожалуйста, как вас зовут?

 Ирина Вениаминовна.

 Я забыла вам сказать, Ирина Вениаминовна, что ещё в моде короткие спортивные платья сарафанного типа. Сейчас ими вся Италия охвачена и юг Франции.

Ирина Вениаминовна сказала, что она ничего об этом не знает.

 Наверное, это очень красивая мода, если ею охвачена вся Италия.

Но она не выразила немедленного желания перейти на спортивное платье сарафанного типа. Видно, идея недорогого вечернего платья из мешковины с вышивкой была для неё более привлекательна по возрасту.

Маша решила шить дальше что получится и уже потом, когда выйдет удача, уговорить Ирину Вениаминовну это носить.

Она внесла кое-какие поправки, сделала выкройки из газеты, но, когда она стала собирать всё в одно целое, она поняла, что и сарафанное южнофранцузское платье куда-то исчезло. И если клиентка прямо сегодня в чём-то уйдёт, то это будет максимум безрукавка бальная плюс юбка конно-спортивная южнопляжный вариант.

Слава богу, явилась мужская брючница Четверикова в подушке, надетой треуголкой. Следом за ней прошла товарищ Сабинова, щёлкая ножницами. Они немного отвлекли клиентку. Но после того как они прошли, Ирина Вениаминовна насторожилась и у неё стал такой вид, словно она хотела спросить: «А что это с той женщиной? Почему она в подушке ходит?» И если она ничего не спросила, то только из-за своей повышенной интеллигентности. А Маша сказала:

 Вы знаете, сегодня какой-то день невезучий. Как вы смотрите на вечерние шорты из мешковины?

 Которыми охвачены вся Англия и Южная Скандинавия?  ехидно спросила Ирина Вениаминовна.  Это всё, что осталось от вечернего длинного платья?

 Ещё четыре носовых платка.

 Из мешковины?! Нет уж, не надо.

«Эх,  подумала Маша.  Не понимает. Это же так удобно носовой платок с дырочками. Сморкаешься и всё пролетает. В руках чистый платок остаётся. И стирать не надо, только гладить».

Пришёл высокий закройщик Лопухин, потом кудрявая пуговичница Чуркина. И спрос на Машу резко повысился.

 Простите, Маша, я бы хотел с вами поговорить,  сказал Лопухин.

 И я бы хотела,  сказала мокроголовая Чуркина.

 И я бы!  закричала товарищ Сабинова.  Ученица Филипенко, срочно зайдите ко мне.

Вместе с этими словами из её двери вылетело много-премного пуха.

 Сейчас!  ответила Маша.  Я только Ирину Вениаминовну провожу, клиентку постоянную.

Они вышли на улицу. Маша не отходила от Ирины Вениаминовны ни на шаг. И провожала её всё дальше. Она говорила:

 Вы не удивляйтесь, что я вас провожаю. У нас теперь в ателье только так. Передовые методы, новая культура обслуживания. Провожаем клиентов до всех видов транспорта.

 Я вам очень благодарна,  отвечала Ирина Вениаминовна.  Если вы уж так любезны, позвоните мне, когда у вас будут новые ткани. А то у вас уже два года шаром покати. Вот вам мой телефон.

Она дала Маше визитную карточку:

У метро они расстались. Маша тоже захотела такую карточку:

Но она поняла, что, наверное, она уже не сотрудница. И направилась не в ателье, а прямо в Институт Улучшения.

Мимо вахтёра она прошла по-деловому, как своя, и поднялась к научному руководителю.

 Здравствуйте!  закричала она.  Здравствуйте  Она забыла, как профессора зовут, высунулась из кабинета, посмотрела табличку на двери «Профессор Баринов Д. Д.»  и снова засунулась:  Здравствуйте, Дмитрий Дмитриевич. Я всё поняла про ателье номер семьдесят восемь.

 Я вовсе не Дмитрий Дмитриевич,  сказал профессор,  а Дементий Дементьевич. И что же вы поняли?

 Почему у них ничего не повышается. Я уже два дня там проработала.

 Два дня это мало. Но если вы поняли, напишите докладную записку и передайте мне. Вот вам стол, садитесь и пишите.

Маша села и написала:

 Написали?  спросил Баринов.

 Да.

 Хорошо, оставьте, будем рассматривать. Если всё окажется правильным, примем меры. А вам найдём новую работу. Ждите от нас открыток.

Маша грустная пошла домой и стала ждать открытки, как люди зимой ждут лета, а летом отпуска.

Глава 2

Вторая профессия Маши Филипенко

Один в полене воин

Маша ждала известий, а известий не было.

«Какие противные!  думала Маша.  Хотят извещают, хотят нет. Когда я буду взрослая, я буду не такая. Я всех буду извещать».

В классе жизнь шла своим чередом. Екатерина Ричардовна даже не заметила, что Маша стала улучшательницей, и по-прежнему ставила ей то двойку ближе к тройке, то тройку ближе к двойке.

Сегодня на уроке она сказала:

 Ребята, называйте мне домашних животных.

Ребята стали кричать:

 Собака! Лошадь!

 Овца!

 Бык!

 Курица!

 А ещё?  сказала Екатерина Ричардовна.

 Всё,  ответили ребята.  Больше нет.

 Кончились животные.

 Эх вы! А самого домашнего зверя забыли. Давай, Маша, называй.

А Маша и не слышала ничего. Она о мешковине думала и о вечерних валенках на высоком каблуке. Она молчит.

Екатерина Ричардовна ей подсказывает:

 Что ж ты, Маша. Вот у бабушки живёт. Ласковый такой, с усами. Кто это?

Маша как ляпнет:

 Дедушка!

Валера Готовкин в жизни так не смеялся. У него от смеха мыльные пузыри изо рта пошли. Екатерина Ричардовна сказала:

 Ой, не могу! Беру тайм-аут на две минуты. Смейтесь кто сколько хочет.  И даже ругать Машу не стала.

А вечером открытка пришла.

Маша сразу нарядилась и в Институт пошла. На ней была длинная юбка до пола и белая кофточка. Профессор Баринов был потрясён и сказал ей в своём кабинете:

 Есть две заявки на улучшение. Первая сельскохозяйственная, с отрывом от обучения. Вторая торговая, без отрыва от школы.

Маша сказала:

 Я хочу с отрывом.  Уж больно её тройки измучили.

 Тогда придётся пригласить родителей.

 А можно пригласить Екатерину Ричардовну? Это наша учительница. Она добрая, она поможет.

 Можно пригласить Екатерину Ричардовну. Можно и директора школы. Можно и из Министерства просвещения кого-нибудь. Но главное, чтобы были папа и мама.

Маша пошла домой. Уговорить родителей на отрыв эта операция будет посложней, чем работа в ателье  78.

Теперь пришла пора поговорить про Машиных родителей. И надо о них узнать всего побольше, чтобы они неожиданно чего-нибудь не выкинули.

Как вы знаете, родителей себе не выбирают. Берут, какие достаются. Но достаются почему-то самые лучшие.

Я сколько хочешь знаю людей, которые недовольны своими учителями, соседями по парте, своей работой. Даже руководителями Центрального телевидения: мол, что это за ерунду у нас показывают! Но я не знаю людей, которые недовольны своими родителями.

(Это всё у нас. Может быть, у них, у капиталистов, наоборот. И какой-нибудь человек ужасно возмущается: «Ах, зачем мои родители миллионеры! Лучше бы они были из трудового крестьянства и воспитали бы меня тружеником».)

А Маше Филипенко особенно повезло. Ей достались просто самые лучшие родители. Мама технолог в троллейбусном парке. Папа инженер с электрическим уклоном. Они были современные люди, любили музыку и конный спорт. Говорят, что папа в молодости был хиппи.

Маша прибежала домой и заявила:

 Папа и мама! Вас срочно вызывают!

Папа сразу сказал:

 Допрыгалась!  Но даже с места не сдвинулся. Как читал на диване фантастику, так и продолжал читать.

А мама спросила:

 Почему срочно?

 Потому что весь урожай может пропасть.

Мама отошла от телевизора, отложила в сторону жилетку, которую вязала, и спокойно произнесла:

 Не дави на психику и спокойно расскажи. Мы твои методы уже давно изучили.

У Маши действительно были методы. Она, например, прибегала домой в слезах и говорила, что на свете есть злые и жестокие люди.

И что ей, Маше, тяжело, потому что они котёнка на помойку выбросили. И что все взрослые такие. Тогда папа говорил:

 Не все. Есть и хорошие. Не рыдай, тащи сюда своего котёнка.

Маша сразу переставала плакать. Так она натаскала домой много всякой полудохлой живности: галчонка Кралю, кудлатую собаку Астру, рыбок. Ухаживали за всем этим разнообразием, разумеется, родители папа и особенно мама.

 Так зачем нас срочно вызывают?

 Понимаешь, мама, группу молодёжи посылают за город, чтобы усилить сбор урожая. И меня тоже, как сотрудника Института Улучшения Производства.

Папа и мама совсем отложили свои дела и решили всё выслушать от начала до конца. Пришлось Маше рассказывать про то, как в школе писали сочинения, про то, как она попала в незамутнённые, про то, как она уже работала в ателье.

Папа посмотрел на маму, улыбнулся и сказал:

 Ладно. Будь по-твоему. Поехали к профессору Баринову.

Папа с мамой нарядились. Папа даже галстук надел. И они приехали.

Дементий Дементьевич принял их очень серьёзно. Посадил в большие кресла в своём кабинете. Позвонил в кнопочку и сказал секретарю:

 Ко мне, пожалуйста, никого не пускайте. У меня важные посетители.

Он рассказал папе и маме, что Институт Улучшения приносит много пользы. Что ребята по-новому подходят к взрослым работам и дают полезные рекомендации. Они решают всякие загадочные проблемы.

Папа на это сказал, что у них на заводе есть одна загадочная проблема:

 Мы выделяем детали на пятьсот пять телевизоров. А на склад поступает только пятьсот. Пять телевизоров куда-то деваются.

 Вы напишите нам заявку об этом. Мы направим к вам улучшателя,  сказал Баринов.  И проблема будет решена.

 Не знаю, не знаю!  сказал папа.  Лучшие умы нашего завода, все контролёры в тупике, а вы возьмёте и решите?

 А мы возьмём и решим! Потому что у нас работают незаштампованные мозги. И мы просим родителей оказывать содействие.

 А как же её отметки?  спросила мама.

 Это мы берём на себя. Опыт показывает, что работа улучшателем улучшает успеваемость. Даже читаемость книг у ребят повышается.

 Ладно!  сказал папа.  Тогда по рукам.

Дома он сказал маме, что профессор Баринов ему очень понравился.

Под конец разговора они обговорили, сколько одежды давать Маше в сельскую местность и что объяснить в школе Екатерине Ричардовне.

Через день мама провожала Машу за город. Она несла рюкзак по платформе и говорила:

 Пятая по счёту остановка будет называться Опалиха. Прямо напротив станции правление. Там тебя встретит бригадир Шкатулкин. В правлении есть телефон. Позвонишь и скажешь, всё ли у тебя в порядке.

 Хорошо, мама.

 Желаю успеха в повышении урожайности!

Маша вошла в вагон и сразу же высунулась из окошка. Электричка поехала.

 Мама, ты не беспокойся. Я буду учить математику. Я вернусь, ты меня не узнаешь!

В поле была осень, жёлтая и тёплая. Какая-то вся праздничная, родная. Хотелось взять книгу предложений и написать: