***
Потекли тренировочные дни. И всё на ноль уже, всё. Придавил тренировочными нагрузками так, что уже плыть практически невозможно. Но спортсмен встает на старт и плывет на уровне соревновательных скоростей 100м. Примерно за месяц до старта, когда тренировкой он нагружает, нагружает и нагружает себя. И как бы падает уже на самое на дно. И в этот момент встает и плывет быстро.
Тут он не восстанавливается от цикла к циклу. Эта способность у него есть, и она сохраняется. Но усилий больше и больше. И вот он практически упал на самое дно. И в этот момент становится и плывет с соревновательными усилиями. И это является ключом к его, я бы сказал, не успеху, а готовности.
Есть какой-то такой тест, который готовность определяет? Могу сказать, да, есть. Есть такая точка, которая говорит о готовности. Она не совсем, может быть, ответ на вопрос. Эту точку я взял из легкой атлетики. Это точка 3-х процентов. Что это значит? Ты тренируешь способность спортсмена под давлением высоких нагрузок показывать соревновательные или близкие к соревновательным результаты. Эта точка центральная точка. От нее все отсчеты. Спрашивается, а какой это уровень? Уровень попадания в 3-х процентную зону. Если ты попал в 3-х процентную зону всё, это момент, с которого, в принципе, можно снижаться, вообще не плавать или еще что-то. То есть, если под нагрузкой можно плыть с результатом не хуже 3% от планируемого или в зависимости от того, как ты планируешь. Например, что такое 3% на 100 метров. Это где-то полторы секунды. Как только мы определяем вот эту структурную точку, так сразу же становится понятно, можешь ли спортсмена в эту зону запускать в течение последних 10-ти дней. А дальше начинается то, что называется подводка, у меня это называется соревновательный период, всё. Всё, закрыл глаза и видишь старт. Эти 3% ты плаваешь, но ты думаешь о старте, а не о аэробной выносливости.
А дальше происходит следующее. К Олимпиаде, допустим. Вот, попали в эту точку. Оптимально где-то за месяц до старта. Потому что плюс туда время, назад время.
Попадаешь туда, в эту область, под максимальными нагрузками, показываешь 3%. А потом очень важный шаг. Нужно перед снижением нагрузки где-то 4-5 дней дать очень мощную атлетическую работу. Почему? Это включает гормоны, которые позволяют избежать иммунного шока. Если сбрасываешь сразу возникает иммунный шок. Это русские придумали. А что мы подразумеваем под атлетической работой? Зал до пота. То есть, чтобы лужи пота. Это может быть один зал какой-то функциональный, другой зал может быть силовой, третий зал еще какой-то, может круговая работа и так далее. И это вот нужно пережить. И если все происходит аккуратно, это позволяет избежать иммунного шока. Поэтому на пике нагрузки оперировать ею надо очень осторожно. Это интересная очень вещь. Очень мало кто знает. Я говорю, придумали это русские.
Скорость снижена, и вообще она под воздействием нагрузок снижается. И в этот момент, если ничего не делать, то спортсмен заболевает. Вот, чтобы избежать этого, надо переключить их на силовую работу. Я так думаю, что это стимулирует сильно гормональную систему. И помогает. Во всяком случае, много раз перед Олимпиадой мы так делали. И в 1996-м году, и в 2000-м.
Прошли эту 3-х процентную зону всё. У тебя объем высокий еще сохраняется. А дальше как? Вот это проблема. Потому что раз бросили и что? Через три дня все заболели. Такова реакция. Я уж не помню, наверное, с кем-то из умных разговаривал, из врачей или физиологов. Мы же занимались иммунными системами в России. Чем вот хороша в России работа ты имеешь возможность общаться с людьми высокого уровня.
Но вместе с тем, я знаю, что есть такие системы. В американском журнале пишут, что шесть недель мощностной работы они улучшают мощность, по-моему, на 6%. Но три месяца после этого, если не эксплуатировать быстрые волокна, то мощность увеличивается на 30%. При условии, если ты их не эксплуатируешь.
Вот, допустим, в 2000-м году, Попов достаточно мощно работал апрель месяц. Потом я сказал: езжай в Швейцарию, там отдохни. Он говорит: один? Как отдыхать? Я говорю: с книжкой отдохнешь, нормально. Прошло ровно три месяца, он приехал на чемпионат страны и побил мировой рекорд, на 50 кролем. Потом мне звонит: на чемпионате Европы бить мировой рекорд на 100 метров или нет? Я говорю да, но не знаю, как у тебя аппетит на это. Ну, как получится так и получится. Я его не стимулировал на это. Но, к сожалению, я его после этого вернул к тренировке, перед Олимпиадой. И он очень прилично плыл там. Но почему? Потому что он с Дашей (женой) был. То есть его надо было занимать чем-то. В принципе эта идея трех месяцев она описана. Между интенсивной работой и перформансом должно пройти не менее трех месяцев у спринтеров.
Дело все в том, что в Америке бегают с соревновательными скоростями примерно 250 километров в год. А в России меньше, чем 50. То есть в пять раз меньше. Вот в чем разница. Я Саше говорю: а давай мы будем помимо плавания бегать. Будем смотреть, а сколько мы плаваем, именно с соревновательной скоростью. Все дело в зонах интенсивности. Много ли спортсменов, которые способны вести такие записи?
В принципе, это способность к соревновательным скоростям на максимальных нагрузках. Это где-то за месяц до старта. Пик нагрузок может быть где-то две недели. И самое интересное, что я смотрел запись лекции Горбунова (психолог, профессор). И он говорит о том же самом.
Если мы говорим о современной психологии, существуют два типа мышления. Это клиповое мышление и вдумчивое мышление.
Клиповое это на компьютере, это вот клиповое. Но клиповое это и милиционер или спецназ пум-пум. Первым патроном он стреляет предупредительно, не прицеливаясь. А вторым бьет. Поняли, что так внимание лучше обостряется. И это клиповое мышление, фрагментарное, быстрое мышление. Кому нужно? В первую очередь людям, которые управляют сложными системами, менеджеры и так далее. Там многомерные системы, нужно быстро реагировать. В мире сейчас наиболее популярны эти люди. У них самые дорогие машины, самые красивые подруги, дома, квартиры и так далее. У них такой тип мышления. Всё определяется их опытом, быстротой и так далее. И способностью оперировать этими системами.
Другие вдумчивые. Наверное, математики, шахматисты, если они наперегонки не играют. Писатели даже не все. Это те люди, которые могут сесть и работать, долго работать, с бумагами, с документами и так далее, то есть, вдумчивые люди.
В мире считается, что небожители это те, у которых два типа развиты, и один, и второй. Такова современность. Я представляю таких людей.
Что касается плавания. Как-то у нас был такой период, когда нужно было обмануть природу в метаболическом плане. Нужно включить такое плавание, хотя бы дней на десять или побольше: пять километров сразу заряжаешь, два километра кроль, спина, три километра на руках, как угодно, всего 5км. И вот, представь, какой нужно иметь тип мышления, чтобы такую монотонную работу делать. Возможно, я в чем-то и неправ. Но тому, кому не нравится плавать, ему не выполнить этого. А вот кому нравится, кого любит волна, тому непросто, но возможно. Мы это сделали.
Но самое интересное получилось, когда мы начали так плавать утром, пятерочку два километра кроль-спина, три километра на руках с резинкой, без буйка и т.д. Произошла странная вещь. Чтобы оживиться после этого, плывем «четвертак». 9,2сек 25м. Сумасшедшая скорость. Я думаю, мы что-то не знаем в этом деле, в частности, в плавании. Я думаю, что разные существуют подходы.
Примеры тренировок. Когда отменили специальные плавательные костюмы, тренеры стали думать: а что же произошло? И они вдруг поняли, костюм одевается у спортсмена длинные ноги. А обычно плывут на коротких ногах. А в костюме они длинные становятся. Но это только визуально. Смотришь, а у него длинные ноги. Даже по бортику спортсмен идет тоже у него длинные ноги. Это первое.
Второе то, что костюм держит корпус, осанка у спортсмена другая совершенно. Этим стали заниматься, стабильность корпуса называется в английском языке. Мы в русской школе, советской школе, мы это знаем, поскольку мы все пришли из одной культуры. Это гимнастика, в том числе хореография, балет, танцы, легкая атлетика и так далее. То есть виды спорта, которые требуют занятий на корпус.
При этом одна из самых главных вещей это приведение локтя к туловищу, использование мышц спины. Они самые сильные.
Кошкин он был совершенно на этом помешан, очень много упражнений давал на стабильность корпуса. Существует много разновидностей этих упражнений. Допустим, спортсмен ложится на стол, свешивается и вращает руками. Много этих упражнений. В бассейне мы занимаемся гимнастикой пловца, упражнениями на корпус. Пришли к выводу, что нужно развивать эту способность, и физиологи подтвердили это. Придумали упражнения с подвижной опорой, на мячах. И смысл заключается в том, что эти упражнения позволили спортсменам более эффективно прикладывать усилия в воде. Когда Колмогоров поехал во Францию и делал свои измерения (измерял усилие), он увидел, что французы они на порядок лучше это делают, у них приложение силы в воде лучше. Это было не так давно, лет шесть назад, наверное. Я тогда спросил Колмогорова: и что? У них, говорит, приложение силы в воде лучше, а это один из самых главных показателей. Мы говорим о сопротивлении, да, мы умеем снизить сопротивление, знаем, как это сделать. Но нужно и эффективность приложения силы в воде увеличить тоже. Поэтому сейчас много упражнений, которые развивают эту способность. Единственная проблема с этими упражнениями, что все эти упражнения, как правило, делаются при упоре на руки. А это не очень хорошая вещь. Почему? Потому что, во-первых, можно травмировать плечо пловца. Во-вторых, это достаточно неудобно. Надо находить какие-то упражнения, которые на мяче можно делать и так далее. Как-то надо более ограниченно и органично. Иметь надо какой-то оптимум. И эти занятия, на корпус, они эффективны.
Мы смотрим на гравюры или какие-то картинки древних бегунов на Олимпийских Играх. И мы видим у них сильный корпус. Почему? Потому что весь бег построен на этом.
Саша (А. Попов) говорит, на второй половине дистанции надо подключать туловище. Это можно сказать пяти пловцам, а один, может быть, поймет. Как правило, это трудно понять, как подключать. Да, надо подключать.
Вторая сторона сейчас стали заниматься мышечным гликогеном, определили, что можно существенно снизить объем аэробной подготовки за счет того, что можно два раза в неделю проводить тренировки. Когда меня первый раз познакомил с этой концепцией физиолог, здесь, в Швейцарии, он написал, что в среду должна быть утром аэробная тренировка. А вечером спринтерская тренировка. Она усиливает секрецию соматотропина. Что ситуация эта, когда идет потеря углевода, она приводит к тому, что секреторная функция активизируется. При этом проводят одну такую тренировку в неделю. Я говорю: слушай, неужели дошли до этого? Потом я подумал. Думаю: ну, хорошо. Когда мы плаваем, условно говоря, 5 по 800м, допустим, и потом сверху даем серию «полтинников» 16 по 50м, как мы плавали. Это самый тип работы и есть на истощение гликогена. Задача истощить запасы гликогена и потом на этом фоне отработать.
Пример того, как нужно питаться, идея, она в мире сейчас распространена. Например, в Венгрии чемпионки и в Австралии то же самое, только белок едят. Они идут специально потом в зал, и на белке работу делают. По нашей теории, глюкоэнергия из неуглеводных компонентов приводит к каким-то негативным последствиям. Я эту тренировку впервые увидел у ГДРовских тренеров, у Ноймана. Это серия 8 раз 400м плюс 100м. Это вот на утилизацию лактата. Я в 78-м году это увидел, наверное. Я плотно познакомился с типом этой работы у австралийцев, когда приехал в Австралию. Они были очень удивлены, что я знаю это. Потом они рассказали, как это работает. То есть идеи-то эти они давние. Конечно, технические аспекты надо обсудить.
Физиологи, когда я читал материал конференции биомедицины, они говорят так. Есть теория стресса Ганса Селье. Это тренировка, активация, стресс (соревнование). В результате ученые сделали математическую модель, которая связывает температуру биологически активных точек с анализом того, на каком уровне обмена находится человек. Анализируются параметры, в основном это гормональные данные.
Когда ученого спрашивают, что порекомендуете, что самое эффективное? Он говорит: во-первых, снижение нагрузок гораздо больший стресс, нежели чем повышение нагрузок. Ему говорят: а такой уровень работы, вы считаете, дает тренировочный эффект? Он говорит тренировочный.
Вот, допустим, австралийцы они тренируются в зоне активации, это вторая зона, это лактат 8. Тренировка активация стресс. Физиолог говорит: нет, в зоне тренировки. А ему говорят: а что же у нас нет таких данных о том, что мы достигаем этих целей за счет тренировки? А он говорит: очень просто, у вас стимул хаотический. Вот это потрясающе. Вы не долбите в одну точку. Это подход биологов, медицины. Они не думают про анаэробный порог, они знают его.
Стимул может быть хаотический. Я не знаю насколько у меня он хаотический, но я точно могу сказать, что не хаотический. Вот, не хаотический. Существует его тренируемость. Здесь эти явления системные. И поэтому, возможно, им нужна только активирующая тренировка. Активация держится три недели. А у других?
Вряд ли найдется атлетически сложенный человек с хорошим чувством воды. У меня хорошее чувство воды. Наверное, оно было. Меня научили, я плыл хорошо, технично. Я и сейчас плаваю хорошо. Вот сейчас форма у меня не очень хорошая. Но все равно залезаю в воду и показываю Саше (дочь). Так вот, чувство воды. Думаю, что существуют какие-то научные обоснования этого. Так Колмогоров говорит, и я согласен с ним. Что когда ты в движении, то ты прикладываешь усилия. И чем больше усилия ты прикладываешь, тем быстрее плывешь.
Но существует обратная ситуация. Чем больше ускорение, тем больше потом замедление. То есть оно идет вверх и вниз. Раз идет вверх и вниз, значит, разница между приложенной силой и сопротивлением большая. То есть сопротивление намного больше, и все замедляется. И разница между ними значительная. А что происходит, когда плаваешь медленно? Вот медленно поплыл, мягко, медленно. Дело все в том, что прикладывается минимальная сила, вообще минимальная. А какое сопротивление? Примерно такое же. Если равномерно плывешь, оно такое и будет. Но когда ты разгоняешь себя, то и сопротивление будет большое. Поэтому, если говорить о чувстве воды, то это чувство у пловца надо воспитывать в диапазоне минимальных взаимодействий, когда эти силы маленькие. Тогда ты начинаешь слышать музыку на низком ее уровне. И слышать высокие ноты при низком уровне звучания звука. Это развивает слух. Я думаю, что это где-то так. Может это философски всё так или это голая физика.
Движение может быть равномерным, а может быть импульсивным. Импульсивное движение может использовать инерциальные силы и использовать также присоединенную массу воды, которая тащится за человеком. Гилёв единственный человек, я думаю, в мире, который оценил эту присоединенную массу. Вот как он объясняет это: присоединенная масса воды примерно соответствует массе тела. Если у тебя 100кг, +100кг примерно.
Вот эта масса воды, которую ты тащишь. Гилёв Г.А. пишет так. Потому что я, кроме него, данных этих не читал нигде. Я же тренер, мой основной инструмент это мои глаза. Да, я читаю науку, понимаю. Но я вижу движения, и это действительно так. Это видно на спортсмене. Попов плавает, я говорю: Саша, иногда ты плывешь, как-то вода тебя отпускает, а иногда плывешь она тащится за тобой. Он говорит: действительно, это так.