Бен занес топор над кабаном и резким взмахом опустил его. Промах.
Твою же Уолтер, что ты творишь?! забойщик, за несколько мгновений переведя дух, осознал, что стало причиной его промашки. Вернее, кто: оказалось, рабочий появился на месте событий за долю секунды, успев подхватить свинью на руки.
Не убивай кабанчика!
Ты рехнулся! Что скажет Оливер?!
Я ему не расскажу! И ты не рассказывай.
Уолтер, прекрати. Отдай мне свинью, сейчас же.
Кабанчик хороший! Я не отдам его тебе! Уолтер вцепился в кабана мертвой хваткой, пока тот визжал и извивался. Рабочий стоял на коленях, держа при себе животное, и, поняв, что переспорить Бена не удастся, он начал кричать, выть, точно зверь.
Черт, прекрати это немедленно! но Уолтер его не слушал. Крик перерос в настоящую истерию, слышались всхлипы, вопли такие, что вряд ли у него болело от них горло.
Все, хорошо! Черт с тобой! Забирай свою свинью и проваливай! Скажи Оливеру, что мне присмотр больше не нужен, нервы забойщика не выдержали такой театральной сцены, пришлось уступить. Свиней много, от одного "сбежавшего" кабана деревня, можно понадеяться, не оголодает.
Уолтер поднялся с колен и, не отпуская подсвинка из рук, рванул к выходу, довольный своей победной и спасением животины. Хоть и дурак был, да понимал, что, увы, остальных свинок ждет совсем другая участь. Рабочий высвободился из скотобойни, и, пройдя несколько метров, выпустил кабанчика на землю
Уходи, малыш. Беги к маме, свинья, прежде вырывавшаяся, теперь стойко стояла на месте и, кажется, не была намерена никуда бежать.
Ну же, уходи! Уолтер крикнул на животное, да только бестолку: мал был кабанчик, чтобы далеко самому уйти.
Осознав, что подсвинок никуда не уйдет, рабочий принял решение забрать его к себе, выходить, выкормить, а как окрепнет в лес отпустить, да подальше, где усадьбовские охотники его не достанут.
Кабанчик так твое имя будет.
Не став дожидаться, пока Бен закончит с работой, Уолтер подхватил Кабанчика на руки и бегом двинулся к дому, мысленно молясь о том, чтобы остаться незамеченным.
Глава 3
Вечерело. Рабочие постепенно расходились по своим спальням, любуясь малиново-алым закатом. С чем точно никак нельзя спорить природа в Теплом крае была великолепна, и, если бы среди жителей нашелся хотя бы один художник, его коллекция день за днем пополнялась бы завораживающими пейзажами, а полотна могли быть выставлены на аукцион за приличное количество монет.
Забойщик, честно отработав положенный ему день, уныло брел домой по лесной тропе, которая вскоре сменилась полем с грядками. Его беспокоила случившаяся ссора со своим новым соседом, потому он мысленно прокручивал слова, какими будет говорить, вернувшись в спальню.
Бен не был жестоким человеком или задирой, злым его тоже нельзя было назвать, а вот вспыльчивым, не умеющим вовремя остановиться или подбирать правильные выражения запросто. Он, также как и Уолтер, не желал никакого вреда животным, но здравый смысл о пропитании был ему важнее. Или же банальная установка о том, что так надо, но кто в праве его осуждать? Забойщик необходимая профессия, если вопрос о выживании стоит ребром.
Войдя в усадьбу, Бен решил воспользоваться порой, когда спешки уже не было, и осмотреть местную архитектуру со всей внимательностью. Можно предположить, что главенство фермы располагалось на первом этаже догадка основывалась на том, что данный ярус был чище и целее остальных, а также вовсе не лишен предметов роскоши, таких как, например, камин. Дорогой, из камней редкой породы, с неизвестным гербом такими далеко не всякий землевладелец мог похвастаться. Роскошный камин не особо сочетался с трухлявыми досками, на которых он стоял, или с ободранными диванами возле него и, уж тем более, с теми трущобами возле скотобойни.
Не спится, значит? раздался неожиданный вопрос изо спины Бена, отчего тот дернулся в сторону.
Вы меня напугали! перед юношей стоял Оливер. Не нужно было глубоко разбираться в поведении людей, чтобы понимать тот уровень недовольства, выражаемого его лицом, Как раз собирался в покои, мистер Брэдлер, да вот засмотрелся. Камин превосходен! У хозяина хороший вкус.
Да Что есть, то есть, он, по всей видимости в привычной ему манере, растягивал слова. Неясно было это от скуки, внутренней тоски или от банального недовольства всеми и вся, дам тебе совет, мечтатель: не разгуливал бы ты в одиночку в позднее время. А то мало ли, что случится спросят, где был, а за тебя и ответить некому в спальне-то не появлялся, сказав это, Брэдлер поспешил удалиться. Было сложно точно сказать, что он имел в виду этими словами. Угрожал или просто решил позлорадствовать? В любом случае, Бену было о чем побеспокоиться, да только не чужого ума это было дело.
Постойте, сэр.
Да? Оливер лениво развернулся, аккуратно поправляя бороду, дабы та не подпалилась о зажженную в его руках свечу.
Кто такая Милли? Бена действительна интересовала эта история, хотя бы для того, чтобы самому ненароком не совершить провинность, за которую отправляют в трущобы.
Милли он вновь протянул имя, что успело порядком надоесть забойщику. Он усмехнулся, и, после усталого вздоха, все же решил продолжить, была у нас тут такая, стряпуха. Убогих жалела, в стирках и уборках помогала. Селяне говорят, даже грамоту знала, кто просил обучала их. Да только порочная Милли была, захаживали разные к ней часто. С проверкой пришли так она нагишом с лесорубом в койке валялась, пока работа стояла. Вещи ее осмотрели, монет нашли не счесть! Где такое видано, чтобы стряпуха честным делом могла такое состояние заработать? Да вот понятно, каким трудом она занималась, пока все спали. Я могу лишь предполагать, для чего ты это спрашиваешь, сынок, но поверь мне на слово ни кожи ни рожи там нет, лучше найди себе красивую, мудрую невесту. И чистым будешь, и сон спокойнее.
Что вы, сэр? Мой вопрос не большее, чем любопытство, Бена едва не передернуло от возмущения, что Брэдлер смеет такие догадки строить. Однако перечить управляющему, еще и пожилого возраста, не было совершенно никакой необходимости, вы лучше скажите мне, что теперь с Милли?
Любопытство, Бен, зачастую бывает наказуемым. Всегда помни об этом. А что до этой девицы сослали ее за поля, чтоб подальше от усадьбы была. Я бы ее высек сразу, да так, чтобы и мысли больше грязной не проскочило! Вот только хозяин иначе распорядился, говорит, без рода, еще и в изоляции жить куда постыднее, чем рассеченной. Что же, такова его воля.
Благодарю вас, мистер Брэдлер, за столь подробный рассказ. Действительно, есть над чем задуматься, казалось, юноша хотел сказать что-то еще, но старый управляющий все спешил удалиться.
Ступай, коротко и холодно произнес Брэдлер, а сам заторопился в один из коридоров.
Сложно сказать, что от подобных разговоров забойщик чувствовал себя спокойно, напротив был выбит из колеи и находился в состоянии полнейшего смятения. Благо, это не помешало ему поскорее отправиться к себе в комнату с мыслями о теплом одеяле и сладком сне.
Поднявшись на нужный этаж и миновав несколько извилистых коридоров, Бен наконец добрался до спален. Он аккуратно открыл дверь, стараясь не разбудить Уолтера, и мягкими шагами вошел в комнату. Раздался звонкий удар об пол.
Какого черта? едва успел возмутиться Бен. Его взору предстала картина, которая тут же вытеснила все его мечты о крепком сне: источником шума оказалась миска с водой, в которую забойщик, по незнанию, угодил ботинком. Перед ним, в середине комнаты, на коленях сидел Уолтер и наглаживал Кабанчика.
Тише, рабочий приложил палец к губам и, насколько мог сделать это бесшумно, поднялся на ноги.
Ты зачем скота в покои притащил? хоть и внятного ответа Бен не ждал, но молча наблюдать за тем, как по спальне разгуливает свинья, он не мог.
Это Кабанчик. Давай его оставим? Уолтер сделал театральное жалобное выражение лица, ожидая соглашения.
Я вижу, что кабанчик. Как ты себе это представляешь? Он будет хрюкать на весь этаж, жрать наши вещи, а как подрастет бить копытами, что никакие доски не выдержат, и я уж молчу о прокорме!
Он будет тихо себя вести, я его воспитаю. Я тоже раньше шумел. Буду кормить его частью своей порции.
Это безумие, Уолтер!
Они оба замолчали, мысли каждого не покидал Кабанчик. А если Оливер узнает? Сошлет в погорелое жилье жить? Или забьет вместе с этой свиньей? Бен долго размышлял, и, вздохнув, наконец сказал:
Ладно, хорошо! Мы его оставляем, но головой за него отвечаешь ты. С твоим чудным характером, может, к тебе будут снисходительнее, да и живешь здесь давно