Тим взглянул на Сэма. Тот продолжал затравленно водить глазами по сторонам и растерянно лепетал:
Откуда? Почему? Я же не там.
Постепенно он приходил в себя и, наконец, уже осмысленно взглянул на ребят.
Вы это ощутили?
Что? спросил Тим.
Страх.
Нет, неожиданно для себя соврал Тим.
Как нет? Почему?
Тим уже успокоился и свою первую спонтанную ложь уже вполне осознанно решил подкрепить новой:
Потому что страх только для Вас. Направленного действия. Оружие такое у меня в рюкзаке.
Оружие? удивился Сэм и с недоверием покосился на рюкзак.
Тим вытащил прибор Зуба и направил его пластину на хозяина подземелья.
Не верите? Хотите еще?
Сэм закрылся от прибора рукой.
Э-э, не балуй. Хватит.
Тим сунул прибор обратно в рюкзак.
Надо же, оружие, Сэм опустил руку и уважительно покачал головой.
Он вдруг задумался о чем-то своем, нахмурив брови и бормоча под нос:
Ну да, наверно, это было оружие. Почему бы и нет? Вот только чье?
Это мое оружие! решительно заявил Тим.
Сэм очнулся от дум и взглянул на него с интересом.
И тебе, мальцу, его доверили? За какие заслуги?
Неважно. А попробуете еще напасть запущу его снова.
Я не нападал. Это ты мне нож показал.
А Вы мне копье.
Да я в шутку. Думаешь, я бы на детей руку поднял?
А кто Вас знает.
Да брось ты.
Сэм приподнялся было на кровати, но Тим тут же схватил с пола копье и направил его на лже-призрака.
Лежите, где лежали. И не сомневайтесь я и с ним умею обращаться.
Сэм усмехнулся.
Знаю, что умеешь. Видел.
Где это? удивился Тим.
Наверху. А копье у тебя так себе было из тонкой трубки. Легкое, конечно нести не в тягость, но для боя с серьезным хищником никудышное.
Откуда Вы изумленно воскликнул Тим. Это же было
Да, во Время Шестерых.
Вы что, не спали в Хранилище?
Нет.
Но по его компьютеру на свободе шесть человек осталось. И всех я знаю.
Осталось семь. Про меня твой компьютер не знал.
Но это невозможно!
Возможно. Хочешь узнать, как перестань угрожать копьем. Идемте лучше чай пить, раз уж пришли.
Чай?
Ну да, ужинать пора. Я проголодался, да и вы тоже. Убери копье.
А Вы это неуверенно произнес Тим, с опаской глядя на вдруг подобревшего «призрака».
Не бойся, не нападу, сказал Сэм. Ну, разоблачили вы меня, не убивать же вас за это. Подумаешь, пакета в день с домашней едой лишусь. Переживу. К тому же, я ее у шахтеров не ворую, они сами оставляют. Так что бояться наказания мне нечего.
Тим с полминуты обдумывал эти доводы и решил с ними согласиться, хоть и не до конца. Он отступил назад, направил копье острием вверх и спросил:
А зачем Вы всё это делаете?
Сэм встал с кровати, вытащил из-под нее тряпку и промокнул пролитую воду.
Ну так всё же, напомнил о себе Тим. Неужто не можете на еду заработать?
Да как же я заработаю, если я мертвый? сказал Сэм.
Как мертвый? испуганно воскликнула Аня.
Ладно, не мертвый. Считаюсь умершим. Нет меня в списках живых.
Этого не может быть! решительно возразил Тим. Моя одноклассница архивист-два. Она говорила, сколько на Балии умерло людей. У всех прах упокоен, пропавших нет. Все умершие учтены, из всех трех экспедиций.
Из трех? Это вторая, третья и четвертая?
Да.
А что ты знаешь про первую?
Про первую? Так они же все улетели.
Лицо Сэма помрачнело.
Никуда они не улетели. Здесь они первые. Я последний из них живой.
Последний из первых
Печка тихо гудела. Изогнутая труба вытягивала из нее дым, унося в помещение, занавешенное куском ткани. Тим спросил, куда уходит дым под землей, но Сэм не ответил. Как до этого не ответил и на вопрос Ани о судьбе людей из первой экспедиции. Всё время, пока в большом ковше кипятилась вода, он скорбно смотрел на огонь в печи и молчал.
Тим и Аня притихли, поняв, что Сэм погрузился в не очень приятные воспоминания, и вопросов больше не задавали. Лишь когда вода закипела, бывший призрак вынырнул из глубин своей памяти и позволил ребятам узнать, куда же уходит дым из печи. Смотреть соседнее помещение Тим отправился с копьем и раскрытым рюкзаком полностью доверять хозяину подземелья он не спешил.
За занавеской оказался шурф вертикальный колодец, пробуренный когда-то геологами в поисках лучшего места для будущей шахты. Наверху его закрывала круглая крышка из переплетенных колючих веток, сквозь которые просвечивало небо и струился еле заметный дым из печной трубы. По стене тонкой пленкой стекала сверху вода до самого дна шурфа и дальше вниз сквозь широкую трещину в камне. Похоже, она поступала из ручья, протекавшего совсем рядом его громкое журчание слышалось даже на дне шурфа.
Смотри, как всё здорово устроено, сказал Тим. Тут тебе и водопровод, и канализация, и вентиляция.
Он медленно двинулся вдоль круглой стены, с интересом рассматривая борозды и царапины на камне, оставленные буровым инструментом. И вдруг махнул Ане рукой, подзывая к себе:
Гляди-ка.
По стене тянулись вверх две еле заметные тонкие лески. Их нижние концы терялись под ворохом полуистлевших тряпок, лежавших на дне шурфа. Тим присел над ними, раздвинул в стороны и восхищенно прошептал:
Вот это да! У него тут еще и запасной выход.
Одна из лесок оказалась привязанной к веревочной лестнице с железным стреловидным наконечником.
Где выход? не поняла Аня.
Если за этот конец лески тянуть на другом лестница поднимается, объяснил Тим. А этой штукой она наверху за что-то защелкивается чтобы вес человека выдержать.
А зачем так сложно? Нельзя было ее просто подвесить? Вдруг плохо защелкнется и грохнешься вниз. А тут до верха не меньше десяти метров.
Это всё для маскировки. Если шурф обнаружат не подумают, что в нем кто-то живет.
Слушай, а может это не только выход, но и вход? И вовсе не запасной.
Точно! А я всё думал: как же его на шахту пускают, если он здесь не работает. Теперь всё ясно.
Разговор ребят прервал голос Сэма за занавеской:
Чай готов. Идите.
Тим быстро забросал веревочную лестницу тряпками и вымыл руки текущей по стене водой. Ребята вернулись в главную комнату, если так можно было назвать пустоту, вырубленную в каменной толще. К своему удивлению, стол на обычном месте они не обнаружили, Сэм перетащил его ближе к кровати. В ответ на их вопросительные взгляды он усмехнулся:
Стульев для гостей я, понятное дело, не держу. Поэтому садитесь на мою лежанку.
Ребята уселись на кровать. Тим приставил копье к стене так, чтобы его можно было быстро схватить, сбоку разместил раскрытый рюкзак.
Наши друзья знают, куда мы пошли и зачем, объявил он Сэму, по-прежнему глядя на него с опаской. Если до темноты не вернемся нас будут искать. Так что, если Вы что-то плохое задумали
Ничего я не задумал, поморщился Сэм. Поужинать я задумал И вас накормить.
Он уселся на табурет напротив ребят и указал на приготовленное угощение.
Разбирайте кружки. Пейте, ешьте.
На столе стояли три разномастные глиняные кружки с горячим чаем. Воздух над ним наполнял сладковато-терпкий аромат ягод и трав. Рядом стояла широкая тарелка с печеньем и шестью пирожками. Сэм указал на них.
Пирожки хоть и вчерашние, но вкусные. Вот эти с кашей, эти с грибами, а эти с фруктами сладкие.
Тим и Аня не сговариваясь взяли по пирожку с фруктами. Сэм выбрал пирожок с кашей.
А наше есть не хотите? спросил Тим, отпивая из кружки чай.
Что ваше?
Ну, еду, которую мы Вам в пакете оставили. У сбойки с новой шахтой.
Ага, значит, не случайно меня увидели, все-таки выслеживали. А пакет приманкой был, да?
Ну, вроде того.
И где же вы там возле приманки прятались, что я вас не заметил?
А там ниша в стене штрека вырублена.
Ясно Значит, вашу еду есть предлагаешь? А обратно ее забрать не хотите?
Нет. Угощение для Хмурого Сэма если оставил нельзя забирать. Удачи не будет.
Знаешь шахтерские поверья? Сэм улыбнулся. Ладно, тогда я его на завтрак приберегу.
А не испортится? У нас там бутерброды с рыбой.
В шурфе ночью прохладно возле стены с водой. До утра не испортится, Сэм грустно вздохнул. А утром поем напоследок домашнего и пойду. Жаль только запасы свои бросать, он обернулся к стеллажу у стены. Столько трудов потрачено.
Зачем же их бросать? спросила Аня.
Так ведь мне здесь больше не жить. Расскажете вы завтра про меня и всё нужно бежать, скрываться. А много ли я с собой в лес унесу?
А зачем скрываться? спросил Тим. Жили бы как все, работали.
Для этого надо себя живым объявить.
Разве это трудно?
Это не трудно. Это не нужно. Мне не нужно.
Почему? удивилась Аня.
Потому что живого можно убить, мертвого никогда.
За что же Вас убивать? Вы что-то плохое сделали? спросил Тим.
Сделал.
Кому?
Компании.
И что же Вы сделали?
В живых остался. А не должен был.
Вы хотите сказать, что Компания хотела
Ничего я не хочу! вдруг рассердился Сэм. Я хочу «мертвым» остаться, понимаете! Чтобы про меня не знали, забыли! А вы
Он яростно сверкнул на ребят глазами, залпом выпил из кружки чай и, хлопнув ею о стол, насупился, глядя на печенье в тарелке. Наступила долгая тишина.
Мы о Вас никому не скажем, наконец, прервал ее Тим и, помедлив, добавил: Если расскажете, почему Вы скрываетесь и почему Компания хотела Вас убить.
Сделку предлагаешь? криво улыбнулся Сэм. А нужно ли вам это знание? Оно ведь опасное. Узнает Компания, что ее тайна еще кому-то известна, и всё вас не спасет, что вы дети.
Компания Балию бросила. Даже варп-капсулы сюда не шлет. Мы ей не нужны.
Пока не нужны. Она вернется. Этот хищник свою добычу не бросает. А когда вернется, плохо вам всем будет. Вы ее власть свергли власть Наилучших. А за это знаете, что бывает?
А Вам-то чего бояться? Про Вас никто не знает, а мы трепаться не станем. Как она узнает? Пытать что ли будет?
Может и пытать. Компания всё может.
И что будут спрашивать? Мальчик, а не говорил ли тебе некто Сэм, зачем мы его убить хотели?
Сэм на миг опешил, представив сказанное, а затем коротко рассмеялся.
Ну да, выглядит глупо, он задумался, теребя кончик своей бороды. Значит, ваше молчание про меня в обмен на мой рассказ?
Да.
Сэм в раздумьях поднялся и прошел со своей кружкой к стеллажу. Наполнив ее из кувшина, он вернулся за стол и, настороженно взглянул на Аню и Тима.
Ладно, слушайте. Но потом не жалейте, что услышали. История эта жуткая.
Изрядно отпив из кружки, он начал свой рассказ:
Прибыл я на Балию с первой экспедицией, десять лет назад. Не на вахту прибыл присудили мне руду здесь добывать. Да, да, не смотрите на меня так. Шахтеры первой, будет вам известно, были вовсе не вахтовики, как все здесь думают, а ссыльные осужденные, в основном участники Второй марсианской смуты. Я в бунтари попал случайно, можно сказать поневоле просто оказался не в то время не в том месте. Но для суда это ничего не значило.
И рубил бы я здесь руду, наверно, и поныне лишь к концу этого года мой срок бы закончился, да только через пять месяцев после нашего прилета и здесь началась смута. Взбунтовались шахтеры, работать отказались. Начальство церемониться не стало, силу применило. И в первом же столкновении с охраной меня так отделали, что я в медблок угодил.
Но на беду охранников противник им попался не слабый. Многие из шахтеров во время смуты лицом к лицу со спецполицией сталкивались, некоторые даже голыми руками дрались. А кое-кто потом и среди пиратов потерся. Да и сами они среди осужденных тоже были. В общем, часть охранников шахтеры побили, оружием их разжились, а Наилучшие с остатками охраны закрылись в барже, на которой мы прилетели. Шахтеры их в осаду взяли, а меня и других арестованных освободили. Все тогда победу праздновали, а я подумал, что добром это для нас не кончится. Так и оказалось.
Хоть и сломали шахтеры на барже антенну космической связи, да, видать, успело начальство сигнал на спутник отправить. И ушла с него к Марсу варп-капсула с известием о бунте.
Через год прибыл сюда корабль усмирителей. Высадились они, сожгли из бластеров с десяток шахтеров самых буйных, на тех, кто в лес ушел, магнетронные бомбы сбросили. А остальных разоружили. То оружие, что у нас было, против брони усмирителей ерунда полная. Пистолеты Наилучших простые хлопушки. И даже автоматы охранников ничто.
Объявили нам наказание каждому недельную норму за три дня сделать. Круглосуточно в шахте работать, без выхода на поверхность. Кто не справится, тому высшая мера. И стали нас группами под охраной вниз отправлять.
Едва мою группу спустили и двое усмирителей повели нас в забой, как я стал думать, где мне от них сбежать. И когда проходили мы рудоспуск на нижний горизонт, я прыгнул в него, рискнул. Потому что хоть и был он двадцати метров в длину, но все-таки наклонный. Робу я свою порвал, по камню скользя, руки ободрал, чтобы сильно не разогнаться, но всё же не разбился и даже ноги не поломал. А едва внизу приземлился, как следом граната выкатилась. Хорошо, я успел за кучу руды поблизости прыгнуть, взрывом меня только оглушило да каменной крошкой слегка посекло.
Вас же могли убить! вскрикнула Аня. Зачем бежали? Неужто наказание непосильное было?
Да, в общем-то, любой шахтер его выполнить мог, хоть и с трудом. Но только не я. В шахте я на скрепере работал добытую руду грузил и вез на подъем. Но усмирители всех до единого в забойщики определили. А у меня после Сэм на секунду замешкался, после той стычки с охраной, когда я в лагерный медблок попал, левая рука еле двигается и тяжести долго держать не может. Много бы я с нею вибробуром наработал? Так что ждала меня казнь. Оттого я на побег и решился
Моим путем, однако, никто из усмирителей спуститься не решился. А ждать, когда они до меня на подъемнике доберутся, я, разумеется, не стал и помчался к завалу в штольню, из-за которой всё это буйство и началось. Про то, что через завал в ней можно пролезть, кроме меня только один шахтер знал, но он еще год назад в столкновениях с охранниками погиб. Вот я и решил там спрятаться и дождаться, когда усмирители улетят. Они после усмирения долго не задерживаются.
Два дня я в штольне просидел без еды и воды. Без еды ничего я к голодухе давно привычный, а вот без воды тяжко пришлось. На третий день не выдержал, вылез в шахту. Там поблизости гидрант для осаждения пыли стоял, вот я и подумал: из его бака напьюсь, может и не заметит меня охранники.
Вылез, а в шахте мертвая тишина. Решился я пойти посмотреть, почему так. Третий день ведь еще не истек, должна работа вовсю кипеть. До шахтного ствола прошел везде пусто. Нет людей. Тогда я во второй орт свернул и в обратную сторону пошел его забои проверить. И там никого. Только в самом дальнем штреке нашел я то, чего раньше там не было стену из затвердевшей каменной пены, закрывавшую проход. А внизу из нее труба торчала, тряпкой заткнутая. Я едва эту тряпку вынул, как из трубы синий дым потек. У меня тут же дыхание перехватило и кашель начался. Я тряпку обратно воткнул и быстрей ушел оттуда. Всё мне стало ясно замуровали эти гады всех моих товарищей и газом их отравили.
Да как же так можно? возмущенно воскликнул Тим.
Им можно. Усмирители это не люди. Официально зовутся Корпус стражей стабильности, а на самом деле давно уже секта религиозная. Эмблема у них голова волка. Животное такое земное. Злое, свирепое. И они такие же. Себя волчьими называют, потомками какого-то небесного волка бога ихнего. А тех, кого усмиряют скотом или дичью. Не людьми. Люди для них только Наилучшие. И то лишь потому, что деньги им дают, нанимают для усмирений. Вот так-то
И что дальше было? спросила Аня.
Дальше? Дальше я подумал: если с осужденными покончили, то и охранникам возле шахты делать нечего. Поднялся на поверхность. Точно никого. И бронеботов усмирителей тоже нет. Но что самое главное баржа запертой оказалась. Все Наилучшие и охранники улетели с усмирителями. Я единственный, кто на планете остался.